Габриэле Комлевой

Отпечаталось в памяти детской, сохранилось как будто тавро,
Бесконечная даль перелесков и Сибири большое добро.
Позади вой воздушной тревоги, леденящий сердца артобстрел,
Словно в горках, весь Невский в сугробах, от мороза кругом город бел.

Голод был пострашнее бомбежек, он бесшумно, как призрак, ходил,
И всех тех, кто душе был дороже, на тот свет по ночам уводил…
На ходу люди падали молча, как деревья в безмолвной тайге,
Застывали, как проруби, очи, и губа примерзала к губе.

Из такого вот вырвалась ада, где круги превратились в спираль,
Прописалась в котором блокада, как на лицах когда – то вуаль.
Исчезал Ленинград словно остров, застревал в горле он будто крик,
И следы оставляли колеса, и всю ночь громыхал грузовик.

И по Ладоге как по туннелю, ценный груз – вывозили детей…
За Уралом которых согрели, их сердца незнакомых людей.
Вспомнить всех бы сейчас поименно, пофамильно, таких дорогих,
Степаниды, Авдотьи, Матрены, изможденных, выхаживали их.

С той поры много лет миновало, будто бы ледоходов прошло,
Не на миг сердце не забывало, тетек тех дорогое тепло…
Не сцене родной Мариинки, где балетный всегда царит рай,
Все одна же и та же пластинка, Приишимье, заснеженный край.

На деревьях весь  иней  алмазный, как вулкан, валит дым из трубы,
Все руками приветливо машут и желают счастливой Судьбы…
Ничего из тех лет не забылось, ведь была духа там высота,
Будто в сказке, но в жизни все сбылось, стала явью святая мечта.

Как в Сибири метель, ученица, ее танец полет лебедей,
Оживает былого страница как в кино, снова кадры тех дней…
Тот далекий полет не окончен, не погашен горячий костер,
И звучит голос памяти громче,  и горит в сердце как метеор.

На снимке: Габриэла Комлева