Апология Ивана Ефремова Часть 3

ИВАН ЕФРЕМОВ – SUMMA PRO … (3)

Устав констатировать распространенную несправедливость и понимание тех, кто  ругает творчество выдающегося советского фантаста и, утверждая, что в отношении к тому или иному писателю важнее «принимаешь или не принимаешь», нежели «понимаешь или не понимаешь», решил все же довести до конца свое эссе и посмотреть еще на некоторые проблемы в наследии И.А.Ефремова, в которых неприятие проистекает от непонимания, а непонимание  - от неприятия.


ВРЕМЯПРОВОЖДЕНИЕ И ВКУСЫ
Прежде всего,  поражают яростные нападки именно на эстетические предпочтения писателя. Даже больше, чем его коммунистические взгляды критикуются, точнее, высмеиваются представления Ефремова о красоте, отношение к работе или досугу, к стилю жизни, к предпочтениям в литературе и искусстве и т.п. Недоумение усиливается, когда вспоминаешь, что речь идет о фантазиях, границы которых у людей не знают границ.

 Вот другой выдумщик описал ящера с лучевиком наперевес или нарисовал медвежью конницу – почему Ефремов не мог придумать свой  праздник Пламенных Чаш или восхищаться пластикой обнаженного женского тела. Нет, все надо опошлить, над всем похихикать, как будто ничего кроме глупого «стеба» уже не осталось.


Но это средство обоюдоострое. Особенно когда речь идет о стилях жизни, об отношении к труду и досугу, о характере взаимоотношений между людьми. Не нравилось писателю, когда в своем поведении люди уподоблялись макакам с их глупыми ужимками, не нравилась пустая болтовня, мешающая мысли и творчеству, не нравилось пустое времяпровождение. Конечно, герои Ефремова в своих словах и поступках выглядят «тоталитарно». Но ведь за длительные временные периоды образ жизни людей, то, как они работают, отдыхают, общаются должны измениться до неузнаваемости.


Или все в основных чертах останется как сегодня? «Офисный онанизм» окончательно вытеснит «блуд труда» и никогда больше не возродится «социалистическое соревнование». И не надо! Российская «Экономика трубы»  и глобальное общества потребления предлагают массу «престижных» работ объективно обществу никакой пользы не приносящих. Ведь целые сектора «постиндустриальной» экономики сравнимы по воздействию на природу с первобытной ордой собирателей – разве что, гораздо быстрее вызовут экологическую катастрофу. Вот доблестный труд закончен, и ударники капиталистического труда могут предаться потреб..дству (даже книга написана с таким названием – переведена «Ультра-культурой»).


Затарившись китайским ширпотребом, отдохнем – если надоест «ящик», то  можно почитать что-нибудь необременительное, например, современную фантастику.  Под  глянцевой обложкой история  о том, как в окрестностяхМухосранска нарисовались пришельцы-упыри, а участковый (коп) Пупкин, выпил самогона (виски) и замочилнахрен всех монстров. Потом Пупкина похитили инопланетяне (существа из параллельного прошлого), но у них он тоже всех замочил…


Если утрирую, то не слишком сильно. Мейстрим современной фантастики – это незамысловатая развлекуха. Иван Ефремов неоднократно выступал против такого рода пустых и агрессивных опусов. Понятно, что для их поклонников позиция Ефремова ненавистна и непереносима. За последние десятилетия стало только хуже. Раньше хоть цензурный «железный занавес» сдерживал поток этих литературных помоев.

 Потом хлынуло – не удержать. Появилось много  энтузиастов, любящих писать и читать фэнтезюки (как эскапистскую альтернативу, дискредитировавшей себя SF – чем мечтать о полете на Марс, который все откладывается,  лучше нарядиться троллем и побегать по лесопарку). Речь идет, конечно, не о классике жанра, а о подавляющей массе современных fantasy, сляпанных по формуле, высмеянной  А.Сапковским:  «меч, дракон и голая баба».
И это – фантастика?!


НАУКА И ЛИТЕРАТУРА
Справедливости ради, надо отметить, что проблема художественного уровня в фантастическом «жанре» стоит очень остро просто в силу его особенностей. Некоторые точно описали причины того, почему большинство фантастических книг представляет собой чтиво для недорослей. Остроумно рассуждал на этот счет, скажем, Станислав Лем (См. эссе «Мой взгляд на литературу» в одноименном сборнике). Взаимная нетребовательность и глуповатость фанатов жанра и подвизавшихся там

 графоманов создает рыночную ситуацию, когда издатели штампуют «вал» поделок, среди которых чрезвычайно трудно отыскать что-то стоящее. Сейчас полки с отечественной и переводной фантастикой иллюстрируют этот печальный тезис.


Но это не всё. Даже лучшим писателям не под силу придумать того, что так или иначе не присутствовало бы в реальном мире. Призмой для фантаста служит Утопия (научно-техническая или социальная). Без нее фантазия выглядит скучной и приземленной. По сути, это какие-то слабые боевички, незамысловатые житейские истории, псевдодетективы, скучные приключенческие истории, порнография и т.п., привлечь внимание к которым стремятся при помощи фантастического антуража, в возможность которого уже никто не верит. Такова львиная доля макулатуры, отягощающей книжные полки с фантастикой в магазинах.


Люди испугались произведений Большого Стиля, ибо ради этих Великих Нарративов были пролиты океаны крови. В итоге любую серьезную  попытку высунуться за рамки малогабаритного мещанства стали клеймить как «тоталитаризм».


Разумеется, нынешняя фантастика чаще всего не является «научной» («фантастикой» она тоже зовется по недоразумению). Но вот все же, как быть с «научностью» фантастической литературы?


Творчество Ивана Антоновича Ефремова пронизано идеей единства науки и научной фантастики. Ефремов, завершая свою статью «Наука и научная фантастика», утверждал: «Не популяризация, а социально-психологическая действенность науки в жизни и психике людей – вот сущность научной фантастики настоящего времени. По мере всё большего распространения знаний и вторжения науки в жизнь общества всё сильнее будет становиться их роль в любом виде литературы. Тогда научная фантастика действительно умрёт, возродясь в едином потоке большой литературы как одна из её разновидностей (даже не слишком чётко ограничиваемая), но не как особый жанр».


Прав ли он? Во многом, безусловно. Хорошая фантастика – это та литература, которая покидает границы жанрового гетто, вливаясь, как сейчас модно говорить в «мейстрим» большой, «качественной литературы». ( Аналогично: худшие читатели фантастики – это те «фаны», которые ничего кроме - скажем, фэнтези – больше ни читают). Виден и предел экспансии науки в жизнь общества – не удалась она. Массовое общество почти все «умное» отвергает. Надежда на то, что новым всеобщим культом человечества станет научным поиск оказалась утопией почище коммунизма.


Однако об этом уже написано и продолжать тянуть за Эразмом «похвалу глупости» вряд ли имеет смысл. Но – противоречие между наукой и литературой – возникло вместе с НФ, неотделимо от него и составляет её силу и слабость. Вот Ефремова недоброжелательные критики часто обвиняют в том, что он плохо пишет, что герои «плоские», психологизм отсутствует и т.п. (Мы не будем больше ссылаться на то, КАК пишут сами эти критики И.Ефремова). Допустим, что так. Но многие ли, даже знаменитые  фантасты являются не только хорошими, но хотя бы просто нормальными писателями.

Ведь в НФ не стиль и художественная глубина первоначально привлекали внимание. Что, например, Айзек Азимов – мастер стиля, а его читателей очень интересует какими художественными средствами переданы законы для роботов, проблемы путешествий во времени или замысел Академии? Попытки представителей «новой волны» в НФ покопаться в глубинах  психологии выдуманных существ также не принесли заметного успеха. В чем дело?


В том, что социальные науки имеют дело не с отдельными людьми и явлениями, а с моделями, идеальными типами (вроде хомо экономикус или хомо социологикус). Насколько эти научные модели совместимы с художественными образами, можно ли на «научном» пути в рамках фантастики  получить психологически глубокий и достоверный портрет героев -  сказать очень трудно. Раньше эту проблему вообще не замечали, ведь в обстановке энтузиазма по поводу успехов науки и техники, когда социум увлечен идеей чудо-механизмов, полета на Марс и т.п., то не слишком важно, как это подается. Ефремов продвинулся в НФ значительно дальше и тут же столкнулся с обвинениями в нехудожественности, в недостоверности, в плакатности и т.д.  Но ведь в его романах главные персонажи – это идеальные типы социальной науки, он рисовал не просто портреты героев, но научную модель Человека Коммунистического – и как тут добиться детальной прорисовки индивидуальных черт.


Если НФ питается утопиями, то впадает в слишком абстрактные генерализации, если отказывается от веры в возможность коренных, принципиальных изменений, то впадает в скучное и пошлое «мелкотемье». Как здесь пройти по «Лезвию Бритвы»?


Собственно, Иван Антонович Ефремов своим творчеством это и показал. Качаясь над бездной неразрешимых проблем и оступаясь, подталкиваемый суровыми обстоятельствами советской жизни, он ПРОШЁЛ.