Все-таки я очень хороший человек!

С детства не умею плавать. Ну не сложилось с этим как-то. Вот некоторые говорят, мол, надо, как котенка, в воду бросить, тогда научишься. Не помогло. Четыре раза тонула, но так и не научилась. И до сих пор панически боюсь больших объемов воды — ну типа моря, реки, озера. Вхожу в воду редко, но если все же вхожу — от ужаса в глазах темно, в ушах звенит и даже координация движений теряется. Как-то, несколько лет назад, коллеги решили помочь мне побороть эту фобию. Подарили абонемент в бассейн на восемь посещений.

Первое занятие прошло чудесно: я плавала вдоль бортика, над ступенькой, держась за доску и обмотавшись чем-то, что тренер загадочно называл «лапша». К концу занятия я осмелела настолько, что рассталась с этой самой «лапшой». Коллеги ликовали и на манер Галилео Галилея восклицали: «И все-таки она держится!». Ну то есть я держусь, в смысле на воде.

Продолжение уроков оказалось менее триумфальным. Мои добрые коллеги очень меня любили и уважали, поэтому абонемент подарили на самый прайм-тайм — 22.00. К этому времени мы как раз успевали завершить верстку очередного выпуска программы, отправить его эфирщикам и, разлетевшись по домам, где у всех «семья-дети-муж-скотина», в очередной раз продемонстрировать свои знания, умения, навыки в экстремальных условиях ежедневного быта. Все бы хорошо, но к этому же времени успевали завершить свои дела и директора заводов, газет, пароходов, а заодно и начальники всяких силовых, контролирующих и надзорных ведомств. Так что мои уроки плавания проходили в самое элитное время в самом элитном обществе. И без болельщиков — коллеги пришли меня поддержать лишь на первое занятие.

Каждый раз под чутким руководством директора завода, следователя или заведующего каким-то отделением больницы я то снимала, то надевала ласты или очки, то пыталась плыть, держа доску перед собой, то ложилась на нее грудью. Я тайком глотала слезы, проклинала всех и вся, но уговаривала себя не сдаваться и бороться с фобией. Так продолжалось до тех пор, пока однажды я не пошла ко дну, забыв, как правильно дышать или в каком порядке болтать ногами (а может, не той грудью на доску легла?). Меня, как киселеобразную медузу, выудили из воды. Моясь в душе, а затем в раздевалке высушивая волосы феном, я мучительно искала ответ на вопрос: это я очень хороший человек или оно все-таки тонет? Припомнив мнение какого-то психолога о том, что ощущение себя кретином (или кретинкой) более десяти минут в день разрушает личность, я ответила на вопрос правильно: я очень хороший человек!

С этой уверенностью я прожила несколько лет. И вот однажды новая работа занесла меня в Сочи, на какое-то международное мероприятие. Памятуя о выводе, который давно сделала, я не лезла в воду даже в те редкие часы, которые удавалось выкроить между всякими конференциями, презентациями, круглыми столами и экскурсиями на строящиеся олимпийские объекты. Как-то вечером, когда море особенно сильно волновалось, я стояла на берегу возле своего лежака и наслаждалась тем, что волны окатывали мои колени. На недоуменный вопрос пришедшего позагорать коллеги из Чечни: «Вы что делаете?» — я гордо ответила: «Плаваю!».

Прошла неделя. В последний день работы форума, когда все мероприятия уже прошли и народ разъезжался по домам, за несколько часов до нашего отъезда моя коллега из соседнего города, с которой мы вместе приехали, вдруг предложила: «А пойдем в сауну! Ведь у нас все включено, а мы ни разу так и не заглянули ни в аквапарк, ни в сауну». Ну аквапарком-то меня не соблазнишь, а вот сауна...

Сауна оказалась небольшой, сухой, предназначенной не для мытья, а, похоже, для прогревания тех, кто озяб в бассейне. Причем общая. Ну то есть мальчики плюс девочки. Мы надели купальники, прихватили простыни и примостились греться. Через полчаса к нам, разомлевшим и почти на все согласным, вдруг вошел мужчина, оказавшийся, как выяснилось, нашим коллегой откуда-то с Камчатки. Русские люди — как канадские лесорубы: в лесу — о женщинах, с женщинами — о лесе. Поэтому разговор двух дам и одного джентльмена в сауне шел исключительно о работе. Неожиданно, прервав беседу, наш коллега спросил: «Дамы, а вы успели покататься в аквапарке?». Мы, конечно же, не успели — мы же на море работать приехали! Но коллега с Камчатки не унимался: «Я вот в той трубе огромной съехал. Первый раз не понял — здорово или страшно. Съехал еще раз. Понравилось. В третий раз и дальше я был в восторге! Это надо распробовать!».

Ну разве мы с коллегой-подругой, разомлевшие и на все согласные (ну почти на все), можем отказаться?..

Прежде чем слететь вниз в замкнутом и порядком изогнутом пространстве, я решила все-таки исследовать ту емкость, в которую мне предстояло приводниться. Спустившись в бассейн и убедившись, что вода с трудом доходит мне до талии, я позволила себе поддаться на угрозы подруги: «Одна я не поеду!». Взяв огромные надувные круги, мы поднялись наверх. Внимательно выслушав инструктора, я примостилась на круг и... полетела вниз. Сколько длился мой полет, я не знаю. Помню только, что пыталась себя успокоить, не кричать, не пытаться бросить круг и старалась наклоняться так, чтобы сила притяжения (или какие там силы и по каким законам на меня действовали) не разворачивала меня спиной вперед. И еще молилась: только бы не нырнуть вниз головой.

Вдруг спустя столько лет я снова засомневалась: а я на самом деле хороший человек? Или оно все-таки тонет?

Труба-монстр выплюнула меня головой в воду и накрыла надувным кругом. Нащупав под ногами дно, я встала и, давя тихую истерику, пошла к шезлонгу, волоча за собой треклятый круг. Следом из трубы вылетела моя коллега-подруга. «Это новые ощущения. Я пока не поняла, нравятся они мне или нет», — поделилась она. При этом  ее лицо, представьте себе, светилось восторженной улыбкой! Для нее — как и для меня, страдающей, так сказать, аквафобией, — этот спуск был первым в жизни. Мы тихо посидели, понаблюдали за народом, весело резвящимся в воде и вылетающем из трубы с радостными лицами. «Тот коллега с Камчатки сказал, что первый раз непонятно, надо распробовать, — робко напомнила подруга. — Может, распробуем?» И я снова сдалась.

Второй раз поднимаясь по лестнице к началу трубы-монстра, я мучительно вспоминала школьный курс физики, по которому у меня стояла твердая «четверка» за красивые глаза. Значит так: я, похоже, неправильно села и неправильно держалась; надо немного сползти на круге. И еще: если мои округлые части тела больше и тяжелее головы, значит они и должны перевесить. То есть я не нырну вниз головой. Села на круг правильно, взялась за ручки правильно, слегка наклонилась тоже правильно. И полетела...

«Господи, как же там меня бабушка учила Тебе молиться? «Отче наш» надо вспомнить... Кроме названия, ни словечка не вспоминается... Господи, неужели я такой хороший человек?!»
На этом вопросе труба-монстр снова выплюнула меня головой в воду и накрыла кругом.

Я второй раз получила ответ на старый вопрос: я очень хороший человек! Еще и умный — перевесила-то голова!.. С тех пор сомнений по этому поводу у меня не возникает.

Осталось убедиться в том, что я очень красивая...