Реплика в интернет-дискусссию о Марлене Хуциеве

Как это ни парадоксально (а для кого-то и просто снобистски), но мне кажется, что творчество Марлена Хуциева имеет для кино Восточной Европы значение не меньшее, а то и большее, чем творчество прославленного «певца пустоты» Микеланджело Антониони для кино Европы Западной. После так называемой «трилогии отчуждения» («Приключение», «Затмение», «Ночь») итальянского Маэстро отныне и вовеки возвели в «гении человеческих потёмок», величайшие экзистенциалисты мирового кино и «главные знатоки пустот и томлений современности». Его закидали фестивальными призами, его изучали во всех престижных университетах, исписали тонны бумаги скрупулёзнейшими исследованиями, а к середине 80-х благополучно и вполне заслуженно… забыли. Да, в 50-60-х Антониони, действительно, точнее и мучительнее всех Бергманов, Фассбиндеров и Висконти вместе взятых удалось запечатлеть мутно-депрессивный переход западной цивилизации в новую пост-индустриальную эру. Но, как ни странно, его интровертные герои навсегда остались в своих «пошатнувшихся» временах. Получился, как бы максимально точный, но всего лишь «моментальный» снимок эпохи, вроде фото на паспорт, которое умирает вместе со своим владельцем. Изменились времена, изменились выражения лиц, и «великие шедевры» Антониони оказались какими-то пыльными снимками из чьих-то чужих семейных фотоальбомов… Как говорят в Одессе, «таки кому такое интересно». Попробуйте, например, сейчас пересмотреть «Красную пустыню» или «Крик», и я буду долго и искренне аплодировать вам, если к середине не стошнит от скуки и многозначительной бессмысленности. Я специально не называл здесь «BLOW UP», «ZABRISKY POINT» и «Профессию: репортёр» - три картины, в которых Антониони, на мой взгляд, удалось по-настоящему «врыться» в эпоху, сквозь пижонское изображение к подлинным безднам человеческих душ. К тем безднам, что некоторые, например, Достоевские и Джойсы, умели вскрывать в любое время и в любом месте. Именно этими тремя картинами Антониони, по-моему, и останется в истории кино и искусства вообще.
Но что это я всё про Антониони, да про него же Великого… Я ведь собирался высказать свою точку зрения на творчество великого режиссёра с другой стороны «железного занавеса»… Итак, пункт первый: мы в группе действительно договаривались как можно меньше говорить о политике в отношении кино. Но, как ни старайся, 70 лет жизни в самом политизированном государстве мира ни в какой тёмный угол не спрячешь… Поэтому, неизбежно, начну с темы «Хуциев и цензура». Меня в дискуссии больнее всего задели обвинения самого великого советского фильма 60-х «Застава Ильича» («Мне 20 лет») в «просоветской лаже». Для меня этот фильм Хуциева – самый точный, самый глубокий и самый трогательный портрет эпохи. Эпохи, в которую, собственно говоря, прошло моё детство, и которую я достаточно отчётливо помню. И картина Хуциева стала, как для самих 60-ков, так и для нас, их детей, совершенно чётким Новым Новым Заветом, со всеми заблуждениями и со всей «лажей», из которой вышли такие персонажи, как всеми обожаемый «неприкасаемый» Тарковский, нобелевские Солженицын и Бродский, бесшабашные Аксёнов и Венечка Ерофеев… Список можно продолжать долго.
Посмотрите ещё раз внимательно даже изуродованный цензурой вариант: да за одну съёмку поэтического вечера в Политехническом «Застава Ильича» уже вошла в историю не только советского, но и мирового кино!
После серьёзной «битвы» с советской цензурой Марлен Хуциев нашёл совершенно свой, оригинальный и уникальный творческий путь – он стал снимать фильмы не о времени (которое меняется и кривляется), а о ЛЮДЯХ (которые всегда, как писал Булгаков, «остаются прежними – просто их немного испортил квартирный вопрос»). Творчество этого, по-моему, действительно, великого, но, что самое обидное – совершенно недооцененного кинематографиста ещё ждёт своего «Радзинского», который сможет эмоционально и неизлечимо заразить сегодняшнего, завтрашнего, послезавтрашнего зрителя стремлением посмотреть его фильмы без «исторического» анализа, посмотреть сердцем и душой… Как, собственно, и стоит смотреть настоящее кино про ЛЮДЕЙ.