18. Никто этого не знал

Какая она – никто не знал. Кто-то сомневался, а кто-то завидовал, но в сущности… Она поднималась к себе на этаж, и еще за несколько лестничных пролетов начинала скидывать с себя босоножки. Иногда один из них обрывался и падал в низ, на самое дно подъезда. И лежал там, пока кто-нибудь из заботливых соседей не подбирал его и не приносил, чтобы положить ей под дверь. Поздним вечером она открывала дверь и тихонько забирала босоножек. Но заботливыми были не все… А по уторам к ней на подоконник садился воробей – наглый и растрепанный, но с глазами как у архангела. И стучал своим клювом в стекло окна. Она открывала окно и высыпала ему щепотку крошек, которые собирала в своей хлебнице. Воробей клевал, а она все думала – почему же так… А по ночам она грезила как едет на единороге прекрасном как небесные облака. Сквозь густые пахучие травы. И она знает, что на опушке ее ждет тот, кого она накормила однажды земляникой, да так, что запачкала его белую сорочку от Valentino. Сорочка больше никогда не отмылась. Он был добр и простил. Только впредь на встречи с ней он одевался проще. А иногда он являлся ей в виде небесного образа, и тогда одежда ему не нужна была вовсе. Она смеялась при этом и подводила себе губы земляничным соком.