Глава 1. Крик прошлого

                Аннотация.

Спустя год после трагической гибели жены и дочери в ужасной автокатастрофе, писателя Джима Уолша начинают посещать страшные кошмары. Будучи уверенным в том, что это не что иное, как неведомый знак свыше, он пытается отыскать ответ, скрытый в собственных жутких снах. Однако совсем скоро понимает, что уже обречен, ведь кто-то непреклонно жаждет его смерти.

Наши сны – это ключ в параллельный мир, где мы проживаем еще одну жизнь. Они способны удивлять, дарить радость, расширять границы невозможного, а также порождать дьявольский страх. Невероятная вселенная, никогда не поддававшаяся логике, со своими противоестественными закономерностями.

В каждом из нас скрыты определенные тайны, о которых мы будем вынуждены молчать до самой смерти. Человек может не знать многого, однако игра его сознания может воплотить в другой реальности самые пугающие фантазии, леденящие кровь кошмары прошлого, настоящего и будущего. Порой наша сущность чудовищна и неприхотлива. Об этом необходимо помнить, и ни при каких обстоятельствах не следует испытывать ее разрушающую силу, веками таящуюся в самых отдаленных уголках людского разума.

                ***

В который раз я отчетливо слышал их душераздирающие крики в густом мраке, но ничего не мог с этим поделать.

Я был слеп, однако все равно продолжал медленно идти вперед. Кровь закипала в моих взбудораженных венах, а сердце, подобно скоростному поезду, уже норовилось выскочить из грудной клетки. Снова и снова раздавались мучительные, нечеловеческие вопли, от которых холодела спина, а все тело, казалось, наливалось свинцом, наотрез отказываясь повиноваться каким-либо приказам моего мозга.

Что, черт возьми, происходит?! Где я?! Что это за кошмарное место?!

- Папа, папа! Мне страшно! – звонкий голос восьмилетней дочери внезапно прозвучал из ниоткуда.

- Джинни! - наконец прокричал я, ощущая, как густая тьма уже начинает вдавливать меня в землю.

- Джинни! – я пытался хоть что-то разобрать в плотной завесе расстилавшегося вокруг мрака, но тщетно.

Еще через несколько секунд слух начал улавливать странные шорохи и неразборчивый шепот, который постепенно сводил меня с ума.

- Джинни! Где же ты?! Родная, я здесь! Слышишь?! – я сделал глубокий  вдох, собрал все свои силы и рванул с места, тут же ощутив, как незримая хищная сущность, немедля, бросилась вслед. – Джинни! Отзовись, прошу тебя!

Мертвое молчание стало мне ответом.

Я все бежал и бежал, чувствуя, как к горлу подкатывает жуткий вязкий ком. Становилось все труднее дышать с каждой секундой. Я сдаюсь, я больше не могу. Нечто не прекращало следовать за мной по пятам, и оно уже было довольно близко.

Все – хватит!

Я резко остановился и обернулся, надеясь хоть что-то разглядеть в этой чертовой темноте. Казалось, все вокруг замерло навечно вместе со мной. Я попытался сконцентрироваться – снова ничего, кроме этой пугающей тишины.

- Выходи, мерзкая тварь! Давай! Чего же ты медлишь, а?! – выкрикнул я, вглядываясь в зияющую черную пустоту, при этом, то пятясь назад, то снова идя вперед. – Где мои жена и дочь?! Что тебе нужно?!

Вновь послышался чей-то шепот, который на этот раз был более явственным, и теперь я мог разобрать практически каждое слово.
«Ты не убежишь и не скроешься от нас. Не пытайся. У тебя ничего не получится. Просто поиграй с нами, и ты снова увидишь их – Джинни и Элизабет. Джинни и Элизабет. Джинни и Элизабет…»

Шепот становился все громче и громче. Словно заезженная пластинка, кто-то без устали произносил имена дочки и жены. Мне хотелось исчезнуть, скрыться подальше отсюда. Я больше не мог здесь находиться.

Я попятился назад, руками закрывая уши, как внезапно увидел яркий свет автомобильных фар, пронзающий мрак. Внедорожник стремительно вынырнул из густой темной пелены, не сбавляя хода, он несся прямо на меня. Я застыл на месте, не в силах больше шелохнуться. Лишь в последнюю секунду, мне удалось рассмотреть, кто был за рулем.

- Элизабет, - тихо проговорил я.

В это мгновение глаза моей жены расширились от нахлынувшего ужаса. В следующую секунду раздался жалобный визг покрышек, мощный удар, подбросивший тело на несколько метров вверх, а затем неминуемое падение о землю, сопровождаемое хрустом ломающихся костей и звуками раздираемой плоти. Теперь я больше не чувствовал ни боли, ни страха. Абсолютно ничего. Таковой была моя смерть.

                ***
Уже светало, когда я резко со свистом втянул в себя сухой, спертый воздух. Часы на прикроватной тумбочке показывали почти пять утра. Яркий свет пробивался сквозь занавески, предоставляя возможность разглядеть крохотные пылинки, застывшие в пустом пространстве над головой. Я высвободился из оков недавнего кошмара. Сердце бешено колотилось, а раздувшиеся вены на посиневшей шее пульсировали, не давая даже шевельнуться. Все тело изнывало от дикой боли. Я продолжал тяжело дышать, всматриваясь в знакомый до чертиков пожелтевший потолок. Еще через несколько томительных минут мне удалось вернуть былую работоспособность, похрустев окаменевшими за столь долгую ночь шейными позвонками.

Повертев головой,  я смог, наконец, оторвать себя от постели. Нащупав ступнями холодный пол, тут же услышал радостный громкий лай и звонкое клацанье когтей по паркету, и передо мной предстал взлохмаченный австралийский терьер. Сэр Томас – мой подарок Джинни на восьмилетие. Счастливый пес высунул розовый язык и начал облизывать мою руку в надежде на то, что я угощу его чем-нибудь вкусным.

- Подожди, друг, - рассмеялся я, и вытянувшись во весь рост, нехотя побрел в ванную комнату, а терьер, недолго думая, вновь ринулся куда-то вглубь квартиры.
Н
абрав горячую ванну, я медленно погрузился в нее, а затем, сделав глубокий вдох, зажмурился и ушел с головой под воду.

Странно, но через несколько секунд перед глазами возникла иная, весьма странная картина – нечеткие, размытые очертания предметов, переливающиеся в свете тусклых люминесцентных ламп. Я теперь не слышал ничего, кроме размеренного биения своего сердца и шума капель из-под крана, мерно ударяющихся о гладкую поверхность воды. Теперь я расслаблен. Казалось, время остановилось.

Какого хрена?!

Повернув голову, я быстро осознал, что сейчас нахожусь вовсе не в горячей, уютной ванне. Взгляд упал на зеркало, в котором даже не было моего отражения. Я видел только лишь голые белые стены. Позади меня в ванной лежал человек. Рассмотреть его лицо не представлялось возможным, т.к. оно было скрыто под толщей воды.
Похоже, что это был не кто иной, как Джим Уолш. Я наблюдал за самим собой. Внутри моментально проснулась паника, которая теперь не спеша пожирала оставшиеся сомнения насчет того, что я все-таки снова оказался во сне.
Неожиданно меня пробрал жуткий приступ удушающего кашля, но, не смотря на это, я продолжал  дышать.

Вдруг возникла чья-то тень, а затем появилось ее прекрасное мертвенно-бледное лицо. Эти нежные контуры уголков губ и носа. Загадочная улыбка и смеющийся взгляд.
- Элизабет, – прохрипел я, но вместо этого из моих уст вырвалось что-то нечленораздельное. – Что ты делаешь?

Ее тонкая рука  неторопливо обвила мое горло и резко сжала сонную артерию. В глазах потемнело. Черт возьми, просыпайся, сукин ты сын! Я с размаху ударил себя в грудь.
Элизабет продолжала мило улыбаться. Ее глаза были пусты – в них не читались не жалость и сожаление, а неудержимая ярость.

- Ты должен поиграть с нами, - проговорила она нечеловеческим голосом, после чего вскинула голову вверх под неестественным углом и пронзительно закричала.

В этот миг по зеркалу, висевшему напротив, пошли многочисленные трещины, и через несколько секунд взрыв из сотен мельчайших осколков устремился в разные стороны. Большая часть острого стекла вонзилась в меня. Я испытал чудовищную боль, которая разрывала на части мои внутренности. Только теперь адская хватка ослабла.

Я очнулся, еще находясь под водой и незамедлительно раскрыв веки, устремился к спасительному свету. Вырвавшись из насильственного плена и жадно глотая воздух, я рассматривал целое зеркало, которое, как ни в чем не бывало, находилось на своем привычном месте. Сейчас в нем было только мое отражение и больше ничего.

                ***
Всю последующую неделю я как будто бы находился в другом измерении. Казалось, что чувство страха пропитало каждую клеточку моего сознания. Приходилось спать по два-три часа в сутки, практически ничего не есть, а только лишь пачками глотать кофеин, чтобы окончательно не потерять эту источившуюся связующую нить с существующей реальностью.

Кошмары оставили меня, но, похоже, совсем ненадолго, заставляя испытывать самые мучительные страдания в своей жизни. Порой в квартире самопроизвольно открывались двери и окна, скрипели половицы и слышался едва уловимый шепот. Хотя, возможно, я просто уже начинал сходить с ума.

Паранойя постепенно овладевала всеми мыслями, в хаотичном порядке роившимися в моей голове. Окружающая действительность была сравнима с тягучей жевательной резинкой во рту, которая, после нескольких минут потеряла какой-либо вкус и теперь больше не могла перебить зловонный запах, осевший где-то глубоко внутри.

Монотонный писк будильника резко заставил меня вернуться в эту скользкую отрешенность от трафаретной обыденности. Устало взглянув на часы, показывавшие семь утра, я казалось, окончательно застрял между прошлым и настоящим. Вот и новый день, вряд ли он будет чем-то отличаться от всех остальных.

Занавески были плотно задернуты, лишь только слабый свет ухитрялся проникнуть в комнату, где царил абсолютный хаос: постель с мятыми простынями, уже давно потерявшими презентабельный вид; кучка грязных вещей; немытая посуда, где в течение оставшегося времени на раскромсанных остатках гамбургеров уже размножалась плесень; музыкальные диски с сантиметровым слоем пыли валялись то тут, то там; груда пустых коробок непонятно из-под чего и смятые банки энергетиков покоились рядом с ноутбуком, продолжавшим покорно шуметь в ожидании того, когда, я, наконец, хоть что-либо напишу.

Чтобы отвлечься от тяжелой депрессии, которая настойчиво не отпускала меня целый год после гибели жены и дочери в ужасной автокатастрофе, неудачник в лице Джима Уолша заключил контракт на новую книгу с не особо крупным издательством пару месяцев назад. Однако все допустимые сроки сдачи рукописи истекли еще вчера, но за этот период не было написано ни одной, даже самой жалкой строчки.

Я ощутил, как желудок неожиданно сжался до неприятно микроскопических размеров и прилип к позвоночнику, приступ тошноты оказался неизбежен. Тут же потянуло блевать, и через несколько минут изгаженный сральник в очередной раз принимал новые порции жутких рвотных масс. На удивление, верный пес оказался рядом. Он лишь жалобно поскуливал, когда меня скручивал повторяющийся из раза в раз новый фейерверк из продуктов человеческой жизнедеятельности.

Наконец, я спустил весь этот кошмар в недра канализации и вытер лицо сухим полотенцем. Томас продолжал смотреть на меня сочувствующим взглядом и нервно вилять коротким хвостом.

- Лучше тебе не видеть меня таким, - пробормотал я и погладил пса, тот лишь гавкнул в ответ и вдруг сорвался с места, когда раздались какие-то не совсем понятные слуху звуки.
Звонил телефон. Я не стал поднимать трубку, а лишь терпеливо дождался момента, когда включится сигнал автоответчика.

- Джим! – проговорил агрессивно настроенный женский голос, - Немедленно возьми эту чертову трубку! Слышишь? Это Сара. Ты уже два гребанных месяца не появляешься в издательстве. Что с рукописью? Ответь, хотя, постой! Сделай одолжение, срочно перезвони мне! Даю тебе еще два дня.

Наконец, противный писк подытожил суть входящего звонка.
К черту все это дерьмо!

Я добрался до кухни, распахнул дверцу холодильника и выудил банку холодного пива. Теперь мне было плевать. Сейчас безумно хотелось только одного – навсегда забыть о происходящем.