Бессмысленный мир

Данный рассказ является вымышленным


Эти существа заползали в мозг человека и убивали. Они проникали везде и всюду, их было так много, что сопротивления практически не было. Эти существа хотели лишь одного - убивать людей. Животные и растения их не интересовали. Методично истребляя человечество с неделю, твари начали умирать. Скорее всего окружающая среда им не подходила. Единственный способ выжить у этих существ был один - залезать в тела людей и там отлеживаться. Тел, естественно, не хватало, и спустя еще недельку все прочие благополучно сдохли. Остались лишь те, кто успел найти себе удобную квартирку в черепушке.

Твари почти не трогали лишь детей и стариков. Нет, их тоже убивали, но не так активно. Люди в возрасте двадцати-шестидесяти лет подвергались полному уничтожению. Подростки и старики частично сумели спастись. Поскольку твари были везде, выжить можно было только в наглухо замурованных местах. К сожалению, бункеры отпадали сразу - стоило туда попасть хоть одной твари, как она быстренько размножалась и её детки пожирали остальных выживших. Однако выход нашелся. Некий разум сделал так, что твари были пропорционально всем живым - в городах их было целое море, а, скажем, в сибирских глубинках были лишь единицы. Так люди и спасались. Собирались кто выжил, да уходили в леса, подальше от ранее населенных пунктах...

Твари приспособились. Оказалось, что пока они находятся в теле человека, они могут существовать очень долго. Точных дат не было, но тех кого успевали где-нибудь запереть оставались там надолго и подыхать не собирались. Эта инопланетная жизнь перерабатывала лишние жиры и само мясо, оставляя лишь жизненно важные органы. К счастью разума у них не было. Хоть и по неизвестной причине жрать врагам человечества почти не надо было, но подобные существа просто стояли на том месте, где настигли жертву. Иногда ходили куда глаза глядят. То есть пока рядом не было живых, они просто сидели/стояли на месте. Смотрели в потолок. Лежали где попало. Ждали людей. Никакой деятельности, вообще никакой, просто живут и все. Существуют.

В общем минуя ужас, миллионы смертей и, по сути, апокалипсис, люди стали налаживать свою жизнь. Как звери. Собирались в стаи, пытались отбивать себе места "обитания". Кто поумнее находил себе жилье, да и заводил там хозяйство. Дело простое, просто построил вокруг дома стену повыше, да дверь покрепче. И живи. Грядочки возделывай, коровку дои, в лес за дичью похаживай. В общем, скатилось наше человечество почти в первобытный мир, да только знание никуда не делось. Вещи брошенные. Никакого телевидиния, правда, и в помине не было, машины не работали...не было их просто. Большинство в городе осталось. А если у кого и был автомобиль или трактор какой - берегли их как зеницу ока.

Прошло несколько лет. Из-за голода и болезней погибло множество младенцев и стариков, зато подростки успели превратится в юношей и девушек. А если кто из старшего поколения выжил, те им советом помогали. Беда объединяет. Стали люди помаленьку жилье свое налаживать. Семьи снова создавать. Оклемались от страха, объединялись в общем. Обычное дело... жить то надо. Правда, не все такие добрые да благородные были. Кто оружие нашел, да совести не оказалось - стали образовывать банды. Патронов дефицит был, но если злоба имеется, как убить придумают...

Были еще одиночки. В то время очень важно было найти еду. Скотина то не у всех была, а остальные продукты имеют обыкновение гнить. Да и здания то никто не разрушал - в каждом доме много чего полезного было. Вот и появились те, кто называл себя сталкеры. Странники-мародеры, если угодно. Мусорщики. Они искали все ценное и продавали общинам, получая взамен нужные вещи. Равный обмен, так сказать. Увы, злоба и зависть никуда не исчезли - принимали в "семью" неохотно и редко. Не все и хотели. Вот и приходилось людям в сталкеры подаваться...


Был сентябрь. Теплая погода, свежий ветер, да солнышко. Красота. Вот только в тот день все было наоборот - холодно, морозящий ветрище, да серое небо. Неприветливое, безликое, какое-то мрачное и мутное. Глядишь на такое, и грусть-печаль в сердце закрадывается. Грядет зима, а значит конец уютному зеленому миру. День все короче, а ночи длиннее. Ночью было всегда страшно, куда бы ты ни шел, где бы не прятался, можно услышать их ровное дыхание. Оно всегда ровное. Измятые тощие фигуры в изорванной одежде и с пустыми глазами различного цвета. Они все похожи друг на друга, лишь разрисованы словно разными красками, но все эти краски как один издеваются над человеческим глазом. Любой цвет отдаёт тут черным отрицанием жизни.

По тонкой, чуть заметной тропинке шел молодой парень восемнадцати лет. Звали его Олег. Сирота, никого из близких не осталось. Маму с папой сразу обратили, а он бегом спасся. Убежал, струсил. Два дня в тайге прятался, чудом там выжил. Так получилось, но встретил (обнаружил) его здешний лесничий. Подобрал, обогрел, накормил. Объяснил что к чему, и что подростку делать. Пристроил рядом, дал работу... так и жили. Пока однажды до их изубшки не добрались местные стервятники. Им было мало отобрать у старика все, что он заработал своими трудом. Они оглушили его и привезли ближайший небольшой городок. Связали и оставили умирать. Им было весело смотреть как несчастный извивается и дергается. Потом его обнаружили твари... и разорвали в клочья. Живого. Довольно взрослый Олег тогда успел убежать, а про смерть своего единственного защитника он узнал от знакомого, что видел как все случилось...

Было довольно светло, но этот свет не дарил радость. Он был чуждым людям, он стал слишком чужой. Вот и парень не видел в этом свете ничего доброго. Он был трус и все время старался спрятаться, спасти своё сознание от потрясений. Олег еще в детстве боялся собак, темноты и плохих снов. Хмурых людей, серые тона и любое резкое слово. Сейчас вокруг него не было никого живого, лишь сухая трава, редкие деревья и равнодушное светло-белое небо. Это могло бы испугать, но парень уже устал боятся. Его немного мутило, сильно болела спина и дрожали руки. В его тонких, мертвецки белых руках крепко покоился старинный револьвер. Единственное огнестрельное оружие выглядело внушительно, во всяком случае парень держал его настолько крепко, что болели руки. Готовый стрелять в любого, кто подойдет, он судорожно смотрел по сторонам и чутко слушал каждый посторонний звук.

Подул сильный ветер и порванный плащ Олег с шелестом взметнулся вбок. Накинув шапку поглубже, он направился к заброшенному дому, что виднелся далеко и стоял около леса. Возможно там можно будет найти, чем поживится, а значит - поесть. Парень не ел с самого утра, и его здорово мотало. В голове тупо билась единственная мысль, постепенно заполнявшая все в сознании - найти добычу и уйти. Был бы щанс, парень бы побежал сломя голову к дому, надеясь на то, что до здания еще не добрались другие сталкеры. Такие места шутливо назывались "музей". Место, где много разного барахла, и где можно хорошо поживится. Конечно за три года там все уже стухло, зато различные консервы, банки с соленьями, водка и прочее могло найтись в подвале. Иногда на грядках росли одичавшие растения, яблони и груши, в общем место, где есть еда. А кушать хотелось больше всего.

Можно было бы уже бежать, но страх удерживал от столь глупого поступка. Единственно главное чувство в личности этого человека спасало его не раз. Жаль, что это была именно трусость, а не осторожность. Из парня мог бы получится отличный охотник или разведчик, но он выбрал стезю сталкера. И был один, один в этом сером бессмысленном мире, где нельзя выйти на улицу или погулять ночью. Там, где природа забыла человека, а самих людей почти и не осталось, лишь миллионы спокойных тел, ждущих любой посторонний звук, что бы придти и изорвать источник в клочья...

Вокруг не было не души. И без души тоже никого не было. Где-то далеко наверху начало громыхать и с юга поползли огромные тучи. Шли они как то размыто, словно продираясь через это разлитое молоко. Почувствовав внутри новый приступ страха, он уже не скрываясь побежал к крыльцу дома, и с разгону вбежал к самой двери. Постоянно оглядываясь, он рванул за ручку, стремясь словно вырвать дверь, и чуть не вывернул кисть, когда гипотетически закрытая дверь со скрипом открылась. Вбежав внутрь, он уже тихо закрыл дверь и отдышался. Все, дождь можно теперь переждать в укрытии. А оставшееся время потратить с пользой.

Пол был деревянный. Хоть стены дома были сделаны из белого кирпича, красиво повешаные ковры создавали образ мягкой комнаты, где везде можно прижаться спиной к ласковым , густым ворсинкам. Печь была украшена сотней затейливых рисунков, что-то вроде росписи огромной фазы. В углу волялся большой самодельный плюшевый медведь. Олегу, правда, но все это было глубоко плевать, он искал что можно поесть. И книги. Странно, но они очень ценились. Некоторые чудаки могли пожертвовать своей едой ради каких то дурацких книжек. Впрочем, Олег с удовольствием брал их всегда, когда находил, выкидывая порой гораздо более полезные вещи. Скажем, моток колючей проволоки. Весьма полезная вещь, если рассуждать логически. А нет, это дай бог за парочку консервных банок возьмут.

Доковыляв до удачно стоявшей полки, он беглым взглядом осмотрел её, выискивая все самое ценное. Решительно отшвырнув подсигар, какую-то фотографию улыбающейся девочки с бантами и пару стеклянных бус, он обнаружил пару книг. Протерев обложку от пыли, он глянул на название. «Фауст», автор некий Гёте. К черту эту дребедень. А вот про зимнюю рыбалку пригодится, многие зимою на озеро ходят. Хорошо зашёл…

Громыхнуло. Словно специально дождавшись гостя, на окне громко хлопнули ставни, напугав сталкера до дрожи. Презрительно фыркнув, он схватил книгу и быстро засунул её в портфель, нечаянно ободрав верхние листы. Ладно, это было баловство, теперь нужно спустится в подвал – обычно запасы лежали там… мельком посмотрев в окно, Олег увидел темные свинцовые тучи, которые окончательно добрались до здания. Послышались первые неуверенные капли, и по крыше ударил настоящий град воды, словно пытаясь уничтожить это нелепое человеческое строение. Вокруг резко стало очень темно, и парень снова ощутил страх. Один, в чужом доме, и никого на целый километр…

Усилием своей жалкой воли он подавил панические мысли и начал обшаривать квартиру. К сожалению, оказалось что тут уже кто-то бывал – старые отпечатки чьих-то сапог ярко указывали на некое древнее вторжение. Но этот некто или был идиот или торопился, во всяком в доме оставалось еще много ценного. Жаль что рюкзак мал, так хоть ковры за шиворот засовывай.

Ветер стегнул по ставни, и они с оглушительным грохотом стегнула по окну. Что-то уже там подгнило, и окно оказалось прям под ударом дерева. Раздался звонкий дзынь, и окно разлетелось вдребезки… Олег ускорился. Хрен с этим дождем, лучше мокрым, зато живым. А то придут… эти. А своей шкурой парень дорожил больше всего на свете. В подвале, кстати, нашлись две бутылки самогона и огромная банка огурцов. Отлично.

На чердаке он обнаружил, среди множества разного хлама потертый, зато работающий проигрыватель. Как раз рядом лежала пластинка. Неуверенно он поставил её на место и тихонько осмотрел технику. Потом осторожно запустил… послышалась песня. Чистый женский вокал играл словами, отдавая себя полностью, словно произнося текст в последний раз…

Дурманом сладким веяло
Когда цвели сады
Когда однажды вечером
В любви признался ты

Дурманом сладким веяло
От слова твоего
Поверила поверила
И больше ничего

Один раз в год cады цветут
Весну любви один раз ждут
Всего один лишь только раз
Цветут сады в душе у нас
Один лишь раз…

Было темно, шел дождь. Пахло свежестью и одновременно пылью, словно кто-то специально смешал этот странный коктель для одинокого грабителя. Трус сидел на коленях и слушал песню, хорошую и единственную, а от того еще прекраснее, песню. Плохо ем было. В глазах защемило, сердце сжалось. Но это быстро прошло, наверно показалось. Словно птичка залетела в пустой скворечник. Внутри пусто, еды нет, значит лететь надо. Так и улетело из пустого сердца это самое чувство прекрасного, на секунду залетевшее в это пыльное место…
Демонстративно пожав плечами, он отвернулся. Пора было идти. Он и так тут задержался. Будь у него своя машина, можно было бы от сюда многое вывезти. А так… бежать пора. Пора, пора, быстрее, пока не стало поздно! Но то что он увидел, остановило его в мгновение. А увидел он тварей. В крошечное окошко наверху.

Четыре фигуры плавно бежали по мокрому полю и им было все равно на яростный дождь. Такие похожие друг на друга люди, не являющиеся людьми. Ритмично качая головой и вышагивая словно заведенные солдатики, они быстро приближались к дому. Их привлекло разбитое окно. Какая ирония, окно ведь могло разбиться и без Олега…
Завизжав словно испуганная свинья, он схватил огромное нелепое кресло и привалил его на люк, что вел на чердак. Наверх упали отвалившиеся доски и дурацкий проигрыватель. Все что бы они не пробились к нему наверх, что бы не изорвали, как старика. Нет, он важнее, он ловчее, и не отдаст себя в руки к НИМ!

Достав револьвер, он отполз от люка и направил к нему свое оружие. Если они пробьют заграждение, он встретит их пулями. Правда, он в лучшем случае выстрелит пять раз. А больше ему не дадут, да и стрелять нужно только в голову. Иначе они не остановятся…
Бум. Бабах. На деревянный люк посыпались удары, ломая единственное препятствие к цели. Испуганно дыша, Олег уцепился на револьвер и тыкал им, готовясь к стрельбе.
А дождь все шёл и шёл, изливаясь бесконечными потоками. А после, когда ярость богом иссякла, на мокрый и взъерошенный мир поглядело неуверенное солнышко. Потом расправило свои крылья-лучи и все осветило, прогревая и делая все в разы ярче, добавляя свои яркие краски.

Олега потом совершенно случайно обнаружили на чердаке. Парень сошел с ума. Что-то бормотал, дергал руками, ползал и ритмично мотал головой. Бродяги, что решили исследовать этот дом, сильно испугались когда его нашли, но все же решили спасти. Скрутив парня и забрав все ценное что нашли (особенно им приглянулся револьвер) они потащили его к ближайшему населенному пункту. И совершенно не обращали внимание на его лихорадочный шепот:

«Я все понял, господа, я все понял! Не было никакой атаки, не было нападения. Это лишь прекращение существования человечества, потому что ОНИ решили что мы не так развиваемся. Мы стали слишком черствы, из нас исчезло чувство прекрасного, нас научили жестоким уроком, от которого нельзя оправиться. И виноваты только мы. Это мы, а не ОНИ создали наш серый, бессмысленный мир…»

И фальшиво пел, безбожно путая слова

…один раз в год cады цветут
Весну любви один раз ждут
Всего один лишь только раз
Цветут сады в душе у нас
Один лишь раз…