Как прогнать желтую собаку?

   Этот парень ей сразу не понравился,  еще когда она первый раз увидела его на улице. Позже она пыталась понять, почему не понравился –  ведь не рассматривала его, не разговаривала с ним. Видела, можно сказать, краем глаза. Иринка ей сама его показала. «Смотри, - говорит, - вон желтая дворняга бежит, а сразу за ней мой парень идет. Олег». Больше ничего не сказала, а у Лиды аж в глазах зарябило от желания придать им мощность полевого бинокля и еще от расстройства, что этот парень настолько был НЕ ТОТ. Худой, сутулый, какой-то весь выгнутый, как лук, стянутый невидимой тетивой.
   Дома Лида не выдержала, едва сняла тесные туфли как тут же приступила к допросу.
- Он наркоман? Скажи мне, наркоман?
Иринка отшатнулась. Не ждала такого вопроса. А Лида уже в глазах прочитала ответ.
- С чего ты взяла? Ты же его толком и не видела?
- Ириша, я доктор, и хороший доктор. Я вижу.
Дочка отвернулась, посопела обиженно, и продолжила выстраивать защиту.
- Он мне говорил, что когда-то пробовал наркотики. Еще до армии… - Лида обратила внимание, что парень был старше ее 16 -летней Иришки лет на пять, не меньше.- А потом в Чечне. Да там все или курили или кололись. Там страшно было. Сейчас все нормально!
   Лида не спала почти до утра. Все себя утешала, уговаривала. Уговорила, только когда уж надо было вставать и топать на работу.
   И где она только его взяла, этого Олега? Как-то смутно припоминалось, что Иринкин отец, давно живущий в другой семье, знакомил ее с племянником новой жены. Иринка тогда говорила, что парень воевал, и еще что чем-то внешне похож на Сергея Бодрова. А этот похож? Лицо, конечно, капюшон куртки чуть закрывал, но в линии подбородка есть что-то общее. Или нет?
   Лида вспомнила, что дочка в последнее время зачастила в гости к отцу.  Раньше вообще не бывала там, это все он ходил с подарками. Теперь вот какого подарочка дождалась. НАРКОМАН! Или, может, все еще как-то обойдется, закончится, как если бы и не начиналось?
   Но уже на следующий день Лида поняла, что история так просто не закончится.  Иринка пришла из техникума и сообщила, что будет жить у отца. Его жена не возражает,  до учебы рукой подать.
   Лида долго и терпеливо объясняла ей, что нет никакой необходимости переезжать из их двушки. Если дело только в том, что надо встречаться с Олегом, то пусть встречается, сколько хочет. Но чтоб жила дома. 
   Лучше бы она этого не говорила! А как было удержать? Иринка согласилась. И началось. Дочери не было сутками. Сотовый телефон она,  то оставляла дома, то не слышала, когда звонила Лида. Сколько раз забирала Иринку из непонятных бараков, ждала у незнакомых подъездов, караулила возле каких-то деревянных домов. Бывшего мужа Лида возненавидела люто. Это он принес в ее дом беду. Причем  дважды - когда оставил ее одну с крошечной Иринкой на руках и  теперь, когда познакомил дочь с этим  парнем. Нет, не так! С этим наркоманом!
   На работу почти не оставалось времени. Если раньше Лида могла брать дежурства, то теперь каждую ночь она караулила свою девочку. Лида вообще не понимала, что ее дочь там делает. По ее наблюдениям, Иринка была единственной в этой компании, кто не кололся. И еще она запретила себе скандалить и ссориться с дочерью, при всяком  удобном случае «открывать глаза» и предупреждать.  Просто она  каждый раз, когда Иринка ночевала  дома, осторожно ее осматривала, внутренне вздрагивая от любой родинки,  или царапинки,  даже от крохотной точки на теле. Убедившись, что нет следов от инъекций, благодарила Бога, что получила еще один день отсрочки. Что Иринка не выдержит и начнет принимать наркотики, или ее просто насильно уколят ядовитой дрянью, она не сомневалась.
   Иринка тоже не ссорилась с Лидой. Если та находила ее в компании наркоманов,  молча собиралась и шла с матерью. Лида льстила себя надеждой, что дочь и сама мечтала оттуда убраться, просто не знала как.
   За всей этой гонкой Лида даже как-то прозевала стремительное приближение Нового года. 29 декабря заставила себя нарядить маленькую пластмассовую елочку. Для соблюдения традиций, и чтобы гнать от дома беду. Говорят же, что елки наряжают для отпугивания злых духов. 
   Как-то, возвращаясь из очередного рейда по притонам, она увидела возле дверей квартиры крупную  желтую дворнягу. Лида боком проскользнула в двери, вздрагивая от глухого рычания.Еще подумала, что это не дворняга, а беда возле  ее порога сидела, караулила, скалила желтые зубы, готовилась взвиться в смертельном броске.
   29 декабря собака опять сидела у дверей, чем сильно раздражала и печалила Лиду. Иринка собиралась вернуться домой в десять вечера. Потом позвонила, сказала, что они идут в баню, и что зайдет за полотенцем. Поскольку за полотенцем никто не зашел, а уж давно стрелка ползла к двенадцати,  Лида засобиралась. Зачем-то положила  полотенце в пакет и вызвала такси.
   Машина приехала быстро. Лида, бесстрашно  перешагнув через рычащую собаку, понеслась на улицу и уверенно назвала таксисту адрес бывшего мужа.  Олег жил где-то поблизости, Иринка говорила, что вроде даже в соседнем подъезде.
   В квартиру к бывшему ворвалась, едва не вышибив железную дверь. Ее гнала тревога, внутри словно работал часовой механизм, и с каждой отбитой секундой ей казалось, что собака с желтыми зубами все более подавалась вперед, и ее впалые бока ходили ходуном, выталкивая жилистое тело в смертельный прыжок…
   - Да она у Олега! Тридцать пятая квартира, соседний подъезд, - проворчал бывший, не изъявив никого желания пойти вместе с Лидой.
   Лида рванула туда. Она вспомнила, что уже бывала по этому адресу, но как-то не отразила, что это квартира Олега. Думала, просто какой-то очередной притон. Уж очень там было грязно, тесно от мебельной рухляди и какого-то помоечного  барахла.
Дверь была приоткрыта. В квартире было человек десять парней и девчонок. Каждый был занят собой – кто курил, кто спал, кто ковырялся в ногтях. Казалось, что они не в квартире,  а в вагоне сидят и ждут какой-то неведомой станции.  Говорили, друг друга не слушая, от запаха какой-то химии и дыма щипало глаза.
   Ну, где она? Где Иринка? Лида, проскочив в комнату, просто не поняла, что в коридоре была ее дочка. Она стояла в  мужской куртке и, наклонившись, обувала кроссовки.
Лида схватила ее двумя руками и потащила к выходу. Не дав сказать дочери ни слова, запихала в машину.
   - Ты что, мам? Я нормальная.
   - Где твоя куртка?
   - Да в ней Светка в баню сходит, я ей разрешила. Мне Олег свою дал пока.  Отпусти меня, я с ними поеду.
   Лида и не думала выполнять это требование. Иринка с какой-то бесовской силой рвалась из машины. Царапалась,  кусалась. Такси проехало всего метров 20 и остановилось. Водитель закричал, чтобы выметались обе.
   - Я заплачу, - Лида это «заплачу» твердила как скворец. Она давно уже перестала экономить деньги и считать их,  чтобы хватило на жизнь. Какая тут жизнь? Но такси - святое. На такси деньги были всегда отложены. Иначе, как искать Иринку?
Тем временем из подъезда выкатилась кампания из четверых  человек. Светку Лида узнала по куртке. Олег уверенно  сел за руль белой девятки.
   Иринка перестала рваться из машины и внимательно вглядывалась в темноту. Ее глаза были широко распахнуты.
   - Он не может. Ему нельзя. Что он делает?
   Девятка  рванула с места, едва не оцарапав левый бок такси, и понеслась вперед. Лиде показалось, что белая машина как самолет, разгоняется, чтобы взлететь. И вдруг страшный грохот, похожий на взрыв, на стон,  на хлопок!
   Лида выскочила из машины и понеслась в ту сторону, откуда пришел этот кошмарный звук. Она увидела белую девятку, обмотанную вокруг столба таким плотным образом, словно  та была сделана из пластилина, а не из железа.  Выжить не мог никто. Пока она дрожащей рукой искала сотовый телефон, уже приехали скорая и милиция.
   В машине действительно живых не было. Никому не повезло - ни водителю, ни его пассажирам. 
   Лида взяла Иринку за руку. Чтобы та  даже  не пыталась подойти ближе. И так было хорошо видно залитую кровью голову Олега, лежащую на руле. Ждали сварщиков, которые могли бы помочь вытащить из железного гроба всех четверых.
Лида усадила Иринку в такси, и таксист, ничего у них не спрашивая, повез обеих домой. Дома их ждала елочка, почему-то лежащая на боку. А вот собаки у дверей не было. И еще ей позвонили из ГАИ. Телефонная трубка деловым женским голосом сообщила, что ее дочь погибла в автокатастрофе.
   Иринка, живая и невредимая, сидела перед Лидой. Такая маленькая в этой чужой куртке, она и елочку разглядывала, как маленькая.  Лида догадалась, что ошибка произошла именно из-за куртки, которая была на Свете. В ней дочка всегда носила студенческий билет. Лида взяла себя в руки и объяснила женскому голосу, что произошла ошибка, и что ее дочь жива, надо искать родителей Светы.
   Сколько дней мать и дочь не разговаривали, теперь уж никто не вспомнит. Вернее они разговаривали, но очень мало и как-то без слов. Лида искала свою вину в случившемся. Могла она что-то предотвратить? Или надо было ходить в милицию и добиваться, чтобы эту кампанию разогнали, или как там говорят, разобщили? И дети были бы живы? Что  она могла сделать?
   Однажды к ней на работу пришла мать Олега. Женщина еще довольно молодая, аккуратно одетая. Посмотрела сухими глазами на Лиду и сказала:
  - Если ты наворожила, убью. – И пошла на нее, страшная, с перекошенным  лицом. Только Лида не испугалась. Она ведь не ворожила. Чего ей бояться? Женщина схватила ее за волосы, прижала к себе и заплакала. И Лида заплакала. На какую-то секунду ей почудилось, что где-то еще и собака завыла. Та самая, желтая!
   После этой встречи Лида смогла, наконец-то, нормально заговорить  с Иринкой. Узнала, что дочь все-таки  заканчивает  первый курс своего физкультурного техникума. Из дома  выходит только на учебу и в  церковь.

                х   х   х

   Каждый вечер  29 декабря Лида ищет любой повод, чтобы уйти из дома. Про Олега и тот зимний кошмар старается не вспоминать. Боится. Боится, что желтая собака опять придет к двери.