Лучезар воин. Ярыш. Глава 29

Лучезар воин. Ярыш. Глава 29.

В тот вечер Ярыш напрасно ждал Саялу у костра на половине молодых воинов. Сколько не вглядывался степняк в темноту, пытаясь разглядеть хрупкую фигурку шатёрницы - всё без толку. Веселье же у костра не смолкало. Даже волшебницы-скромницы не могли усидеть в своих шатрах - весна!
За этот вечер Ярыш не один раз ловил на себе сочувствующие взгляды молодых волшебниц. Новости в Бескрайних Холмах разносились быстро, и весь лагерь уже знал, что Саяла и Ярыш в ссоре.
Рядом с Ярышем сидел понурый Лытко. Весь вид молодого торговца просто кричал о его сердечных страданиях. Зарина легко справилась с царапинами и синяками на лице Лытко, но вот снадобья от разбитого сердца у целительницы не было.
Как ни переживал степняк из-за ссоры с Саялой, он не мог не отметить, что и Лайды сегодня у костра нет. И как ни странно, это обстоятельство огорчало. Ярыш вынужден был признать, что думает о Лайде больше, чем нужно. Что-то было в сероглазой внучке великой Яххи, что манило и притягивало к себе степняка. Её дерзость и насмешливый взгляд не давал богатырю покоя. Опять же, эта история с браслетом? Сначала степняк решил, что это просто очередная проделка волшебницы, а он - удобная мишень для шуток. Но взгляд Лайды… Нет, тут явно не всё так просто.

Ярыш последним ушёл в свой шатёр, залив водой догорающий костёр. Если Саяла не сменит гнев на милость, и не придёт к костру и в следующий вечер, то он пойдет к этой тётушке Чагге и кинет к её ногам шкуру дикой кошки. Может седовласая шатерница и разрешит хотя бы повидать Саялу.


Следующий день в холмах начался с радостной вести - под утро у кузнеца Бурта родился сын. Широкоплечий, жилистый и уже седой Бурт прослезился, когда Зарина вынесла из шатра, завёрнутого в серебристое одеяло младенца. До этого дня жена кузнеца рожала только девочек, а тут такое счастье! На радостях Бурт созвал всех близких друзей, чтобы вместе отпраздновать такое событие. В числе приглашенных были и Юлай, и Ярыш , и Лытко. Чтобы не тревожить роженицу и новорожденного, друзья разместились в шатре стареньких родителей Бурта. Медовый напиток, который по вкусу напоминал медовуху, лился рекой. Хмель ударял в голову, развязывал языки. Разговоры в шатре становились всё громче, спор – жарче.  Наконец, один из гостей предложил:
-Лытко, ну-ка спой нам что-нибудь! Повесели душу!
Но Лытко, хоть и напился медового напитка, а всё же не до веселья ему было. И согласился лишь когда сам Бурт басом попросил:
-Ну спой, дружище!
Парень вздохнув, вышел из шатра:
-Здесь петь буду. В шатре не продохнуть.
Усевшись на какой-то чурбан возле шатра, торговец перекинул со спины свои гусли. Рука на мгновенье замерла над струнами - Лытко словно решал, что же петь. Все пировавшие высыпали из шатра и расселись вокруг.
Лытко коснулся струн - словно нежно погладил. Закрыв глаза, молодец начал играть не весёлую плясовую, а грустную и рвущую сердце мелодию. Голос парня – мелодичный и сильный, зазвучал над лагерем. В ту же минуту обитатели близлежащих шатров, бросив дела, вышли на звук песни.

Оседлаю своего вороного коня,
Да умчусь далеко, за леса и поля.
Лишь ветрам я доверю кручину свою,
Ту, что в сердце своем одиноком таю.

Я покину тот край, что разбил сердце мне.
Буду волком ночами я выть при луне.
Ты, жестокая, можешь и бить и казнить,
Но тебя все равно буду век я любить.

Мое сердце остынет, рассыплется в прах.
А пока я живу - ты со мной в сладких снах.

Когда Лытко замолчал, повисла тишина. Женщины, вышедшие послушать, как поёт Лытко, вытирали слёзы, а мужики, хмурясь, смотрели себе под ноги. Никого не оставила равнодушным песня. Ярыш, молча, похлопал друга по плечу, сейчас он как никто другой понимал молодого торговца. А Юлай, окинув хмурым взглядом Ярыша и Лытко, вздохнул. Какие парни страдают из-за девичьего легкомыслия! Что бы он, хоть когда-нибудь, да так переживал из-за девчонки?! Не дождутся!

Саяла, как и многие молодые волшебницы поспешила послушать пение Лытко. Весь день девушка думала о своей ссоре со степняком. Как ни горька была обида, но желание увидеть Ярыша было сильнее. Шатерница как раз размышляла, стоит ли ей сегодня вечером идти к костру на половину молодых воинов, или выждать еще день, когда услышала песню Лытко. Откинув полог шатра, девушка замерла, слушая грустные напевы. Вслед за этой, полилась другая песня, и девушка пошла к шатру откуда доносилось пение. Осталось обойти еще один шатёр, когда Саяла увидела Ярыша. Степняк сидел к ней спиной, и девушка, спрятавшись за шатер, осторожно рассматривала его. Ярыш, облокотившись одним плечом об огромный валун, задумчиво смотрел перед собой. Казалось что мыслями он далеко отсюда. Ветер трепал светлые волосы степняка, и Саяле в этот миг захотелось подойти к Ярышу и просто обнять его. Все обиды показались девушке надуманными и такими глупыми, что и вспоминать о них не стоило. Сегодня вечером она обязательно пойдет к костру!

Был выпит еще не один кувшин медового напитка, и спето немало песен, прежде чем гости кузнеца стали расходиться. Небо начинало уже темнеть, когда Ярыш вместе с Юлаем и Лытко отправились на половину молодых воинов. Саяла, которая продолжала прятаться за соседним шатром, провожала взглядом своего возлюбленного.
Лытко, напившись меда, что-то сердито втолковывал Юлаю:
-Я пришёл к ней, хотел прощения просить. А она меня даже за полог шатра не впустила! Иди, говорит, отсюда покуда цел. Я, значит, с чистым сердцем, а она…! Да у нас в Златограде даже купеческие дочери мне таких слов не говорили! Эх…! Вот продам весь товар Микулы, да и пойду куда глаза глядят. Больше не вернусь я в холмы. Пускай Микула другого кого посылает, а с меня хватит.
Юлай сочувственно кивал, пытаясь понять, кто же так обидел молодого торговца. Тут то друзьям и попались навстречу Лайда с Хэйлой. Волшебницы видимо тоже не остались равнодушными к пению Лытко и слушали его песни неподалёку. Увидев парней, волшебницы обменялись загадочными улыбками. Лайда, к удивлению Юлая, была одета в длинное платье изумрудного цвета, подол которого касался земли. Глубокий вырез открывал шею, и оберег, с которым не расставалась Лайда. Голову девушки укрывал капюшон платья. Юлай, раскрыв рот, смотрел на сестру - чего это она вдруг вырядилась. Рядом с ней в похожем платье, только сиреневого цвета стояла Хэйла. Девушка ни сколько не уступала в красоте внучке великой Яххи. Чёрные локоны и большие темно-карие глаза притягивали к себе многие мужские взгляды. И если бы в свое время Хэйла не нарушила запрет на приворотные чары, то наверняка бы отбою от женихов не было.
Ярыш тоже не спускал серых глаз с Лайды. Но внучка великой Яххи, будто намерено не замечала степняка. С насмешливой улыбкой она обратилась к брату:
-Что-то ты невесел, братец Юлай? Или мёд у кузнеца не вкусен?
Юлай не был настроен на шуточки сестры:
-Отцепись, Лайда! Не вовремя ты со своими шутками…
Лытко, бросив красноречивый взгляд в сторону девушек, махнул рукой и пошёл в сторону своего шатра. Юлай, переживая за друга, бросил сердито:
-Все беды из-за вас!- и пошёл вслед за Лытко.
Лайда, наконец, удостоив степняка взглядом, удивленно спросила:
-Какая муха укусила Юлая? Чего это он?
Ярыш просто ответил:
-Так за Лытко переживает. Друг всё же…Чего тут непонятного?
Хэйла фыркнула:
-А чего за него переживать? Он с утра до вечера зубы скалит да соловьем заливается…
Что-то в словах девушки привлекло внимание степняка, и он бросил на Хэйлу пристальный взгляд. Волшебница тут же смутилась, покраснела и поспешила уйти. Ярыш прямо спросил:
-Лайда, это не из-за Хэйлы Лытко убивается?
Лайда неопределенно дернула плечом:
-Лытко твой друг, вот у него и спрашивай.
-Да я спрашивал, он не говорит. Неужто ей парня не жалко? Он ведь дурного ничего не желал, по незнанию он.
Лайда с насмешкой посмотрела на Ярыша:
-Всех жалеть, сердца не хватит. А Лытко и вовсе чужак. Продаст он свой товар и уедет в Златоград, а нам тут жить…
Ярыш рассердился:
-Да что ты всё заладила - чужак, чужак! По твоему, кто за холмами живет, не люди что ли? У всех у нас есть и душа и сердце. И любить чужаки умеют не хуже мужчин племени Тарха!
Взгляд девушки изменился. Насмешливые льдинки исчезли, уступив место удивлению. Сейчас волшебница не казалась холодной и недоступной. Черты лица словно смягчились, потеплели. Ярыш не мог отвести глаз. В степняке проснулся охотник - ему необходимо узнать, когда же Лайда настоящая?
-Ну и что ты смотришь на меня, Ярыш?- голос Лайды был тихим и будто усталым.
-Лайда, зачем ты притворяешься? Для чего эти насмешки и неприступный вид? Ведь ты совсем другая…
Ярыш совсем забыл где он находится. Ему вдруг нестерпимо захотелось навсегда растопить лёд в сердце сероглазой волшебницы, отогреть её сердце. Чтобы Лайда сама поняла, что  она совсем другая. Что она может быть и ласковой, и мягкой, и нежной. Ярыш решительно шагнул к волшебнице и уже протянул руки для объятий, когда его остановил ледяной голос Лайды:
-Еще один шаг, степняк, и тебе придётся взять меня в жены. Вокруг полно народа. Сердце Саялы разобьется на кусочки, если это случится!
Ярыш словно очнулся. Да что это с ним? Неужто медовуха сыграла с ним злую шутку?

Саяла не верила своим глазам. Её Ярыш, он же хотел обнять Лайду! Она так ему верила, как он мог? А она то, дурочка, собиралась бежать сегодня к нему на свидание! Обманщик! Негодяй…

Продолжение:http://www.proza.ru/2012/10/22/785