Бортовой журнал хомы даймонда 4

Одинокий не одинок...он либо женат на своих пороках, либо замужем за своими добродетелями.

Самый верный способ завладеть сердцем возлюбленного - разделить с ним его тайные пороки.
Поэт не служит Красоте, он - мародер, срывающий с умирающей Красоты ее последние сиротские браслеты.

Поэт - это стадия, предшествующая Тирану.

Некоторые люди настолько самонадеянны, что Бога игнорируют совсем, а Дьяволу выдвигают свои условия.

Людям не нужна Истина, они нуждаются в подтверждении своих невесть как устоявшихся мыслей.

И источником такого цементирования точки зрения чаще всего становится не логика, а сильное впечатление, потрясение, разбившее привычную инертность мышления.

Философы и Гетеры, эти дети  Свободы, в старости как Львы без когтей и зубов.

Лучше им быть растерзанными в пору расцвета коллективным зверем толпы, чем начать усмирять его в угоду своей слабости бичем морали, опровергая тем самым свой юный, свежий,  самонадеянный, прекрасный бунт.

Тот, кому суждено пройти скорбной дорогой Сладострастия, рождается стариком.

Искусство не рождено в Любви, оно никогда не жило в семье, оно давно не стоит на коленях в церкви; уйдя на свободу, пропиталось изрядно запахом серы...

Сладострастие Ума превращает Истину в шлюху, а мысль в попрошайку.

Мужчины относятся к компьютеру, как к продолжению своей головы, поэтому у них там всегда порядок и ничего лишнего, женщина же относится к компьютеру как к продолжению своей сумки; чего там только нет... и там есть много такого, что ей самой удивительно как оно могло туда попасть.

Ради счастья рано или поздно приходится жертвовать умом и хорошим вкусом.

Тот, кто поклоняется Женщине, как правило издевается над каждой в отдельности, именно о таких говорят умирающие изможденные жены - "проклятый изверг".

В Жизни нет ничего кроме Жизни, в Жизни нет ничего кроме Привычки Жить...
 И как всякая дурная привычка она рано или поздно приводит к Смерти, но тогда уже поздно осознавать, что это был не ты. а всего лишь Привычка Жизни, проживаемой через тебя.

Даже смерть всего лишь Дурная Привычка все той же всесильной и тупой инерции Жизни.

Мир относится к святости как ревнивый любовник, оно неверное движение, одна незнаничитльная ложь и маленькая вера обращается огромным сомнением, затем мир с облегчением отворачивается и погружается в привычную Тьму.

Самый страшный фанатик тот, кто сделал бога последним прибежищем тщеславия.

Даже самый выдающийся плод сладострастия ума никуда не ведет, он оставляет свою новую жертву все на том же уровне Сладострастия. упоенно - сомнамбулически блуждающей между тремя призрачными соснами.

Тот, кто ненавидит родителей. обречен возненавидеть все человеческое, повсюду за ним будет следовать проклятье его пошлого рождения.

Сложные культурные эмоции паразитируют на простых как цивилизованный мир на колониях.

Ничто так не питает истощенную Культурой душу, как простая и непритязательная любовь Дикаря.

Тот, кто относится к жизни как Художник, выбрасывает людей как использованные тюбики.

Впитывая в себя прекрасные эманации их тел, он отражается в холсте как в зеркале, являя этим новое торжество Нарцисса над жалкими потугами любви к ближнему.

Взгляд Художника - это взгляд Убийцы.

Натюрморт - мертвая натура во всех смыслах, даже глядя на апельсин, художник убивает апельсин.