Цена смерти

Никогда не дарил друзьям оружие. Врагам тем более. И заказам таким никогда не радовался, хотя отковать клинок - интереснейшее дело, увлекательное, не частое, трудоемкое, правда, и не слишком  прибыльное.

Три тысячи микронных слоев металла, слитых воедино, тысячи ударов механического молота, обработка, травление, вытягивающая все жилы полировка. Затем рукоятка, ножны, подгонка, шлифовка, вновь и вновь полировка. И все это ради того, чтобы лицезреть изумленное физио заказчика, при виде воткнутого в прочнейший бетонный пол тонкого изящного блестящего куска смертоносной стальной ртути.

Ребята мне эти сразу не понравились. И, вроде бы, заказывать пришли не клинки, а все же вещь весьма необычную - кованый гробик с выскакивающей фигуркой черного балдахина с косой.

- Подарок на день рождения..., - пояснили они, - девушке..., - озорно рассмеявшись.

Интересное дело было, новое, да и заплатить пообещали неплохо. В общем, согласился я, хоть и не без сомнений. Неделю думал над эскизом, вторую - над технической частью. А сработал готовую вещь за пару дней всего. Фигурку отлил из дюрали в глину по пластилиновой моделе, гробик отковал из листа двойки, придав ему цвет лежалой плоти, неравномерно разогрев горелкой и опустив в отработанное машинное масло, выстреливающий механизм взял от ножа-выкидухи.

Исполнено было все мастерски. Уникально, высокохудожественно, забавно, красиво — подарок, конечно, замечательный, кабы был иным сюжет. Но что уж вышло, то вышло.

- Не советовал бы вам дарить такое..., - предупредил я ребятишек, перед тем как отдать заказ, - каждый художник в чем-то пророк... Ковка как и рукопись не горит...

Парни переглянулись, улыбнулись белозубой улыбкой, протянули пухлый конверт и спешно ретировались, похоже, предвкушая веселый розыгрыш подруги. К конверту я не притронулся - бросил у горна на кучу лома. Как почувствовал что-то. Через три дня заказчики вернулись. На лицах ни следа былого румянца, сухие белёсые губы, сутулый торс, поникший взгляд, заторможенная речь.

Вошли. Подходят почти вплотную и аккуратно с пиететом и некой даже подобострастностью протягивают мою же работу.

- Сломалась? - хмуря брови, спрашиваю я.

Парни помолчали немного, не меняя положения тел, переглянулись.

- Возьмите назад... У нее бабушка вчера умерла...

Холодная испарина и легкий трэмор напомнили мне, что я еще жив. Гробик перекочевал в мои руки. Я взглянул на ребят. Им было явно не до шуток.

- Я предупреждал..., - бросил уходя, - конверт у горна. Я не прикасался, - и вышел из мастерской, закурил сигарету, сел к будке Хана и, растирая виски, попытался успокоить выскакивающее из клетки ребер сердце. Когда вернулся, никого уже не было. Они ушли обратно в свой мир. Мир без смерти - лишь с шутками о ней, мир без проблем и горя, без пророчеств и суеверий, мир, полный озорства и веселья.

Я обернулся к горну. Конверт лежал на своем месте.