Бьёт, жалеет, любит...

«Бьёт, значит, любит» – это парадоксальное утверждение знакомо всем. Со времён Домостроя, да и ещё более ранних, странная логика его кажется вполне понятной: раз бьёт, значит, не равнодушен – или ты пробуждаешь в нём сильные чувства (раздражаешь, волнуешь, возбуждаешь…), или дело в том, что он пытается таким образом влиять на твоё нравственное развитие (воспитывает, стало быть, хочет, чтоб ты стала ещё лучше). Но мы повторяем эти слова с горькой иронией, или негодованием – никого сейчас не убедить, что в них есть хоть капля здравого смысла.
А вот другое мы забыли… То, что в народной культуре в прошлом слово «любовь» не было особенно популярным. «Любовь» ассоциировалась с чем-то небесным, духовным, она была мало связана с повседневными отношениями. Любовь к Богу, любовь к ближнему (тоже чувство не повседневное – требующее самоотречения, самодисциплины, духовной работы)… 
В народе было слово, более конкретно указывающее на суть отношений между близкими людьми здесь, в земной жизни… Слово, которое звучало, как совет молодожёнам, как выражение гордости жены внимательным и заботливым мужем. И в нём был другой смысл – совсем не тот, который мы вкладываем в него сейчас, когда говорим: «Это же унизительно»… Мы изо всех сил стараемся показать, что мы такие сильные, самодостаточные, не нуждающиеся ни в поддержке, ни в сочувствии.
А раньше говорили: «Жалеет». Напрасно мы думаем, что это чувство сродни презрению и снисходительному признанию неполноценности, непутёвости…  Хотя в наше время, может быть, это и так.
А вот прежде жалость подразумевала глубокое понимание нелёгкой доли близкого человека (а у кого она была лёгкой в деревне, да и в городе тоже), желание, готовность разделить её, облегчить неизбежные в жизни тяготы, помочь в их преодолении и, конечно же – реальные действия в этом направлении.
Нам, конечно, может казаться сейчас, что они неправы были – наши предки; дескать, жаловались на жизнь, прибеднялись: жизнь тяжёлая, какая уж тут любовь, пожалели бы хоть. Мы вот держим «хвост пистолетом» и ни за что не признаёмся, что у нас есть какие-то трудности… Потому что признать свою слабость – это значит, тут же проиграть в жизненной борьбе. В их понимании любви как жалости – обречённость какая-то. Или просто честность. Без приукрашивания, без подмены.