Ненависть

- Доктор? – Раш приоткрыл дверь, заглядывая внутрь лаборатории. Никто не ответил, но свет горел, значит, профессор был где-то здесь. – Доктор Паулс? – мужчина открыл дверь шире и остановился на пороге, поражённый увиденным.
Лаборатория, закреплённая за педантичным Раулем Паулсом, всегда чисто прибранная и с идеальным расположением вещей, сейчас меньше всего напоминала обитель порядка: стулья возле столов были сдвинуты, шкафы открыты, пробирки на ближайшем передвижном столике безжалостно перемешаны. На полу валялись ручки, комки бумаги и предметные стёкла с какими-то образцами. Создавалось впечатление, что здесь побывал грабитель.
Сам доктор, окружённый призрачным сиянием  мигающей лампы, был за дальним столом. Он сидел в профиль, и Раш даже с порога мог видеть его осунувшееся лицо с отрёшённым, бессмысленным взглядом, направленным куда-то в глубины лаборатории.
Не решившись снова заговорить, мужчина прикрыл дверь и тихо приблизился к Паулсу.
На столе перед учёным в беспорядке лежали листки с многочисленными графиками и статистическими таблицами, полностью заполненные текстом. Казалось, они не связаны между собой, но, приглядевшись, Раш различил букву «х» в круге, что стояла в правом верхнем угле каждого листка.
- Что-то не так с Химе? – вырвалось у мужчины. Он вздрогнул от звука собственного голоса, а вот доктор нисколько не напугался – лишь медленно повернул голову в сторону Раша.
Взгляд профессора постепенно приобрёл осмысленность, но вместо привычного света ума и толики высокомерия, в нём мешались усталость и отчаянье.
- Да, она ведёт себя странно, - его рот дрогнул, словно он попытался не выпустить какие-то страшные мысли на волю. – Так, как не должна себя вести.
Раш нахмурился – он сам заметил странности у объекта исследования, но это проявилось только вчера, и он понятия не имел, чем это вызвано и к чему это отнести – к нестабильности в психике или побочному эффекту вмешательства в генетический код?
- Что вы имеете в виду, доктор?
Паулс покачал головой, слабым движением руки указал на разбросанные листки.
- Вы помните цель нашего исследования, Раш?
Мужчина кивнул:
- Выявление практического назначения эмоций. Мы создаём человекоподобных существ с различным проявлением чувственного фона: повышенным, пониженным, большим или меньшим коэффициентом отрицательных и положительных… - он посмотрел на листки, потёр висок. – А объект исследования номер 68, с кодовым именем «Химе»…
- Первый объект с полной блокировкой, да-да, - доктор покачал головой. – Но это не так.
- Но мы же проверяли – все тесты показали, что она действительно не обладает эмоциями! – попытался возмутиться мужчина.
- Тесты, ха! Они рассчитаны на проявление чувств обычным человеком… или животным, но никак не искусственно созданным существом, предположительно, без оных.
- Я не понимаю, - Раш подкатил ближайший стул, сел. – Она каждую неделю проходит тесты и результат всегда один и тот же. Конечно, вчера я…
- Вот! – Паулс порылся среди листочков, вытащил один из графиков и указал в центр. Тонкая полоска без пиков и провалов напоминала скорее линию остановившегося сердца, чем результаты тестов на агрессивность. – Вы видите, какая она неестественно ровная, Раш?
- Конечно, она именно такой и должна быть, потому что объект лишён…
- Нет! – вскричал доктор, с резким хлопком опуская несчастный листок на стол. – Вспомните 53ий образец! У него была заниженная линия! – доктор схватился за голову. – Заниженная! Понимаете, что это значит?
Раш отрицательно кивнул.
- То, что она находится в постоянном возбуждении. Это полный провал! Химе не лишена эмоций – она постоянно злится. И была зла с самого начала, поэтому мы ничего не заметили, не поняли.
- Невозможно! – в волнении воскликнул новый голос. Раш с профессором обернулись – в дверях стоял Кэн – ассистент Паулса. – Химе не может проявлять агрессии!
Доктор сокрушённо покачал головой:
- Сожалею, Кэн, но это именно так. Я только что всё проверил.
- Невозможно! – повторил Кэн, делая шаг в лабораторию.
Молодой ассистент был полной противоположностью упитанного аккуратного во всём профессора: худой, неряшливый, с синяками под глазами, всклоченной тёмной шевелюрой и очками в тонкой пластиковой оправе, что никогда не сидели на его носу прямо. Раш почему-то подумал, что беспорядок в лаборатории сейчас как нельзя лучше соответствует внешнему облику Кэна.
- Здесь какая-то ошибка, её генетическая структура…
- Да, по сути дела она должна быть как робот, - профессор, рассеянно провёл по листкам.
- Но тем не менее…
- Я заметил у неё зачатки телепатии, - голос доктора становился всё тише. – Это значит, что она понимает всё то, что мы говорим и что мы собираемся с ней сделать. Более того, судя по всему, 68мая может забираться в голову человека, выуживать оттуда информацию и анализировать её. Наши идеи, предположения, история, нравственность – всё это доступно ей. К тому же, где вы видели, чтобы телепатия была доступна для бесчувственных существ?
- При чём здесь телепатия? – Раш не верил своим ушам.
- Это следующая ступень развития мозга.
- То есть всё это время она понимала нас?
- Думаю да.
- То, что мы с ней делали… то, что мы её создали?
- Да.
- И постоянно злилась? – Раш умолк, пытаясь переварить информацию. – Вы хотите сказать, она нас ненавидит?
- Конечно! – доктор в бессилии всплеснул руками, затем закрыл ладонями покрасневшие глаза. – Разве вы смогли бы полюбить своих создателей, которые сделали вас полностью идентичным человеку, но намеренно лишили самого, что ни на есть, человеческого – эмоций?!
Раш сглотнул вставший поперёк горла комок.
- Да, значит тот случай с Мэри-Энн… - он вспомнил, как его неожиданное появление спасло ассистентку доктора от смерти, и сглотнул очередной комок.
Если бы он тогда не зашёл в комнату к 68ой, девушка бы умерла от смеха в прямом смысле этого слова – она так долго смеялась, что уже не могла себя контролировать. Горло пересохло, из глаз катились слёзы, Мэри в отчаянье хваталась за шею, но никак не могла остановиться – всё смеялась и смеялась, словно у неё был припадок. Он вспомнил, с каким безразличием на неё смотрела Химе – конечно, её лицо всегда походило на безжизненную маску, но тогда, в тот момент, Раш был уверен – в её полностью синих глазах горела ненависть. После того, как Мэри пришла в себя, она сказала, что её кто-то заставлял смеяться и словно душил – но как бы изнутри.
Случай, естественно, сейчас расследуется, и Химе помещена в изолятор. Хотя никто и не предполагал, что это как-то связано с ней. Никто, кроме доктора Паулса.
- Если Химе обладает телепатией, она действительно могла заставить Мэри-Энн смеяться до смерти.
Доктор молча кивнул. Его ассистент стоял рядом бледный как мел – по его лицу было понятно, что он не верит ни одному слову.
- И если объект постоянно агрессивен, - продолжал Раш, - то это…
- Опасно для людей.
- Нет! – Кэн весь побледнел – он быстро понял, что означает подобный вывод.
Паулс тяжело вздохнул. Немного отъехав от стола, он потянул один из верхних ящиков и достал оттуда шприц.
Мужчины в немом удивлении следили за действиями профессора.
- Вот, - Паулс протянул шприц Рашу, затем, немного порывшись среди бумаг, вытащил ламинированный листок с гербовой печатью.
- Уже? – обронил Раш.
- У меня такие на каждый объект, - горько усмехнулся доктор, ставя подпись.
- Вы не можете вот так просто… - всхлипнул Кэн.
- Если она не стабильна эмоционально, у нас нет иного решения.
- Будьте осторожны, - предупредил доктор севшим голосом, протягивая приказ об умерщвлении. – Если она догадается…
Раш кивнул, принимая листок, и, не говоря ни слова, вышел. Бледный Кэн последовал за ним.

Временный изолятор для объектов исследования находился в другом конце здания.
Почти всю дорогу мужчины шли молча. Только у самой двери ассистент тронул Раша за локоть и тихо спросил:
- Другого выхода нет?
- Ты знаешь, что нет, Кэн, - вздохнул Раш, вводя код цифрового замка.
Дверь с тихим шипением отворилась и их взглядам предстала маленькая комната без мебели с мягкими стенами, посреди которой сидела Химе. Со спины объект напоминала восьмилетнюю девочку с длинными тёмно-каштановыми волосами и худым тельцем.
- Химе… - начал мужчина.
- Вы пришли меня убить? – полным безразличия голосом спросила она.
- Да, прости… я… - Раш переступил с ноги на ногу. Всё же, он не ожидал, что она спросит об этом так прямо.
Пока он шёл сюда, он преисполнился уверенности в необходимости смерти этого существа. Ведь она была агрессивна, а это за гранью исследования. Но теперь его уверенность испарилась – объект или нет, она живое существо.
Химе повернулась и посмотрела на Раша – мужчина содрогнулся. Лицо, в отличие от тела, у существа напоминало женщину лет 25. Не было морщин, но какая-то серьёзность, опыт и необычайно большие, лишённые белков глаза. Они всегда пугали его, а сейчас в особенности – Рашу показалось, что в них не пустота, как они считали раньше, а ненависть. Океан злобы… и где-то там, на его глубине – жалость. Но жалость к кому? К себе? К своим создателям? Или, быть может, к целому миру? Всему человечеству? Он не знал.
- Прости, - повторил Раш, переступая порог.
- Вам нет прощения. – Она отвернулась. – Вы не имеете права выбирать, кому жить, а кому умереть, но, всё же, делаете это. Я вас не прощаю.
Мужчина опустил взгляд – руки, сжимающие шприц с ядом, дрожали.
- Прости, но ты должна… умереть.
- Должна? Я никому ничего не должна.
Кэн не выдержал и, всхлипнув, убежал прочь – Раш знал, что он был очень привязан к Химе, несмотря на всю её безэмоциональную природу. Впрочем, когда он впервые её увидел, тоже счёл милым созданием… даже, несмотря на эти глубоко-синие провалы глаз.
Раш не чувствовал какого-либо вмешательства в свой мозг, однако решил, что медлить не стоит – доктор предупреждал, что она может быть опасна. Он быстро подошёл к существу, приготовил шприц – руки всё ещё дрожали, но уже не так сильно.
- Прости, - как можно быстрее он загнал иглу в шею и ввёл яд.
Химе не шевельнулась и больше ничего не сказала.
Мужчина в растерянности отступил. Он ожидал, что, раз она агрессивна, обязательно кинется на него, не позволит приблизиться. А объект, словно издеваясь, вела себя так же, как и обычно.
- Если ты считаешь, что не должна умирать, почему не сопротивляешься? – севшим голосом спросил Раш. Повинуясь какому-то внезапному порыву, он обошёл существо и теперь смотрел, как быстро бледнеет её лицо – яд  вот-вот должен был добраться до мозга и уничтожить его.
- Сопротивляться? Перебить вас? – ему показалось, что она усмехнулась, хотя губы Химе даже не шевельнулись. Её голос он слышал в своей голове. – Чтобы уподобиться вам? – от этой мысли Раш вздрогнул. – Вы хуже зверей. Ужаснее природных катаклизмов. Вы – чудовища, не знающие меры и возомнившие себя богами.
- Поэтому ты ненавидишь нас? – мужчина не сдержался и крикнул.
Но Химе снова не ответила – она лишь закрыла глаза. Тощая узкая грудь последний раз судорожно поднялась и опала. Тело медленно завалилось на бок и глухо упало на мягкий пол.
68 образец замолчала навсегда. А Раш так и остался стоять с пустым шприцом в дрожащих руках, и неразрешённым вопросом в воспалённом сознании.