На память

НА ПАМЯТЬ


Он переходил от одной группы к другой, старательно избегая столкновения с накрахмаленными официантами и вслушиваясь в незначительные и малоинтересные ему разговоры, хотя понимал, сколь гибельно для его намерений не совокупиться с теми, кто взыскан богатством, и по одной этой причине могущими быть для него полезными и приятными.


Предприятие, им замышляемое, не могло обойтись без помощи со стороны, потому  и затесался в эту тусовку, что того требовали самые насущные его интересы. Было бы утомительно подробно излагать, сколько умышлений, ловкости, изобретательности требуется от соискателя, дабы оказаться в числе приглашённых. Но так было с ним всегда: едва добившись того, к чему стремился, терял к достигнутому интерес, дивясь про себя нерациональности затраченных усилий и глупости, подвигнувшей его на эту трату.


Все эти люди: мужчины и женщины, пожилые и молодые, толстые и тонкие, умные и глупцы, наверняка приняли бы его в свои мощные и потому редко размыкающиеся объятия, аккумулировав для собственных нужд, но ведь и он мог извлечь немалую для себя пользу. Он увлёкся, заговорив вслух, и в его «поток сознания» ворвался приятный женский голос, легко разрушивший, старательно им возводимую, иллюзию одиночества в толпе.


– Вы что-то сказали?


Он обернулся в ту сторону, откуда исходил голос, и не пожалел затраченных усилий, обещавших окупиться с лихвой, если не упустит неожиданно подвернувшуюся удачу.


– Возможно, – ответил он. – Мне редко удаётся проследить ход не только своих мыслей, но и слов.

– Простите, если что не так, но я ведь из лучших побуждений. Мне показалось, будто вы обращаетесь ко мне.

– Не торопитесь. Позвольте мне сосредоточиться. Теперь я понимаю, что обращался именно к вам. Остаётся уяснить, по какому поводу?

– Возможно, вы растерялись перед обилием снеди и желаете, чтобы я поухаживала за вами?

– Сделайте одолжение, хотя понимаю, что ничем этого не заслужил.

– Не скромничайте, тем более, что заслуги мужчины определяет женщина. Что вам подать: овощи, рыбу, фазана, а, может, икру? И что будете пить?

– Полностью полагаюсь на вас.

– Благодарю за доверие. Надеюсь, не разочаруетесь.

– Уверен, этого не случится.

– Тогда попробуйте акульи плавники в соусе. Ваше мнение?

– Вкус специфический.

– А пить следует глоточками. Судя по всему, здесь вы новичок?

– Угадали, как у меня получается теперь?

– Вы на верном пути. Кстати, как ваше имя?

– Олег.

– Ольга.

– Очень приятно. А вы обратили внимание на то, что наши имена с совпадающими звуками?

– И при этом ваше полностью умещается в моём.

– Похоже на предсказание.

– Вы суеверны?

– Как им не стать, когда двое с совпадающими именами находят друг друга в этакой толчее.

– Удивительное рядом. Вы один?

– И вы, как я понимаю, тоже?

– Так получилось.

– И так же, как я, ни с кем не знакомы?

– Знакома со многими, но они мне не интересны.               

– И мне они не интересны, возможно от того, что ни с кем не знаком.

– Может быть, вы открыли не ту дверь?

– С дверью всё в порядке. Мне подробно и долго объясняли, в какую сторону она открывается, но не объяснили, что делать, когда закроется за мной. Вы бы не согласились помочь мне сориентироваться в этом хаосе?

– С удовольствием.

– Еда и вино отличные. Не сомневаюсь, и по прочим достопримечательностям вы окажитесь достойным гидом.

– Сделаю всё, от меня зависящее. Но если при этом ненароком забредём в ад...

– Не побывав предварительно в раю?

– Чтож, следуйте за мной и старайтесь не потеряться.

– Ещё долго?

– Устали?

– Вспотел.

– Мы почти у цели. Вашу руку...

– Но здесь темно.

– Испугались?

– Если бы даже испугался, всё равно не подал бы вида.

– Мы пришли. Угадываю, несмотря на потёмки, ваше удивление: зачем она так... сразу?

– Стараюсь не задавать безответных вопросов.

– Вы неплохо справляетесь со своей ролью, хотя я не успела объяснить вам...

– Пора переходить на «ты».

– Осторожно, неловкий.

– Прошу прощения.

– Можешь снять всё, но, в любом случае, платье должно остаться немятым.

– Ты чем-то недовольна?

– С чего ты взял?

– Мне показалось.

– Если что не так, предупрежу.

– А некоторые излишества  мне будут позволены?

– А ты не такой скромник, как показалось.

– Больше не буду.

– Будешь или нет, решать мне.

– Тогда нагнись.

– Не забудь, всё, кроме измятого платья.

– Теперь хорошо?

– Когда у дамы во рту кляп, не следует занимать её беседой.

– Тогда, пожалуйста, на «бис». Где же ты?..


Тишина была ему ответом. Он ощупью стал пробираться вдоль стены в сторону, как ему казалось, выхода. И вдруг рука судорожно поползла к боковому карману пиджака. Карман был пуст, если не считать какого-то предмета, которого туда не клал. Уже на свету разглядел женские трусики.

Борис Иоселевич