Черный Берег, Солнечный Тростник

Историческая пьеса-миниатюра в семи действиях.
Место действия – Фивы и его пустынные окрестности.
Между первой и последней картинами проходит четыре дня.
Время действия – XIV век до нашей эры, Эпоха Нового Царства, XVIII династия.
               
                Действующие лица:

Фараон Сетхепамон Нефернефхор, сын Джехутимесу Менхепера.   
Элимаида, царица, дочь эламского царя.
Акмос, царевич, наследник престола.
Сегерамон, царевна, сестра Акмоса. 
Хобермерер, жрец Амона.
Киаханна, жрец Осириса.
Марит, жрица Исиды, сестра Элимаиды.
Ниамей, царедворец, филистимлянин.
Нарморбер, военачальник, брат фараона.
Техсет, сын Нарморбера.
Лаа, солдат-хетт, плененный.
Битана, раб из Ливии, шпион.
Финикиянка, рабыня царевны.
Малавитт, эламский посланник.
Царь Аккада
Царь Вавилона   
Царь Ашшура 
Стража, музыканты, танцовщицы, рабы

                Д е й с т в и е  п е р в о е
 Во дворце фараона. На полу расстелено пестрое покрывало. На нем стоят чаши с фруктами, кувшины, кубки.
Фараон и царица лежат (сидят) на подушках. Справа от фараона – жрецы, слева от царицы – Малавитт. Их всех
окружают рабы – приносят и уносят еду, прислуживают фараону.

С е т х е п а м о н: Я много думаю о будущем. Думаю о нашей стране и о моем народе, о жизни в этом мире и в Сехет-Аару. Думаю о царской казне: раньше и сотая ее часть не смогла бы уместиться в гробнице Хуфу, но теперь она уменьшилась из-за частых войн и пограничных восстаний. Я советовался с богами, коим равен, и они советовали мне основать прочный мир и новую династию для укрепления сил  Кеме и всей Земли. Но сказали они также, что мир должен быть и меж всеми врагами моими, что слетаются на мои провинции как коршуны. Тогда станут они мне друзьями и помогут сыну моему, Акмосу, управлять Миром и будут служить ему как в этой жизни, так и загробной.

Э л и м а и д а: Уж  не думаешь ли ты, что иноземцы, как только ты пересечешь Дуат, станут тратить силы на мощь и укрепление Черной Долины и с подобострастием заглядывать новому фараону в рот? Нет, фараон, нет. Их души облиты ядом мести, сердца отравлены злобой, а глаза горят отмщением. Они сокрушат нашу землю – пристанище богов, и покорят весь Мир. И все это станется, если позволишь прикоснуться врагам к нашим святыням!.. Если поверишь им и не будешь бдителен.

С е т х е п а м о н: Они не посмеют! Я – Владыка всего сущего, я – сын Амона. Моя воля – воля богов. И подчиняются мне не только люди, но и воды, скалы, камни, драгоценности. Я – бог. И ныне должно им поклониться мне и целовать ноги мои.

Э л и м а и д а: Говорят, что фараон мудр и дальновиден. Но если не видит он того, что происходит у него под носом, что же сказать о грядущем, когда отправится он по Пути Предков и передаст власть наследнику?

С е т х е п а м о н: Ты не знаешь о чем говоришь, Элимаида. Ты не видишь, а вижу я. Но подозрения твои не лишены оснований. Знаю я, в чем их корень: ты боишься, что я уйду в Дом Осириса раньше срока, а Акмос еще слишком молод, что бы принять правление. Не бойся! Я знаю, как нужно поступать. Но что же думают об этом жрецы. Для того они и здесь, что бы выслушал я их мысли и совет (смотрит пристально на жрецов). Скажи мне, о Хобермерер, что думаешь, ты о том, что услышал сегодня? Ты ведаешь Пути
Солнца, так открой, к какой истине они привели тебя.

Х о б е р м е р е р: О, великий фараон, мудрость дарованная мне Амоном незыблема и неоспорима, она рассказала мне тайну бессмертия и открыла знания обо всем живом на Обоих Землях! Лишь я могу сказать тебе правду и дать совет. Ибо мое знание истинно и только оно ( Хобермерер закрывает глаза, начинает говорить медленно, с расстановкой. Второй жрец дергается и с неприязнью смотрит на Хобермерера )!.. Я вижу… Я знаю… Великий Фараон, да живешь ты вечно!.. Единый Истинный и Всемогущий Амон говорит тебе, что твоему божественному сыну должно собрать великую армию, собрать все силы Черного Края и разрушить дом непокорных! Чтобы Земля твоя простиралась до самых пределов вселенной, что бы правил ты мудро и справедливо, чтобы платили непокорные дань храмам, а Великий Амон стал истинно-единым и лишь он…

К и а х а н н а: ( Порывисто вскакивает) Лжешь, нечестивец! Не верно служишь ты своему Амону, хочешь присвоить себе все богатство и славу Черной Долины и объявить Божеством пустой призрак, выдуманный тобою в опьянении и слепоте! Ибо свет неверного диска ослепляет и лишь Темнота скрывает все несовершенство мира, какого в избытке и на Черной Земле! Все умирает и даже твой Амон уплывает под Землю, в Царство Смерти к Великому и Мудрому Осирису, чьим сыном есть в нашем Мире фараон                ( Хобермерер со страхом и ненавистью смотрит на Киаханну, шевелит губами, не может вымолвить ни слова)!.. 

Э л и м а и д а: Аааааах! Стоит мужчинам сойтись в одном месте и начать излагать свои истины, как один уже готов изорвать другого в клочья и бросить на ужин шакалам…

Х о б е р м е р е р: Ты осквернил священное имя Солнца! Ты проклят, Киаханна, ты проклят в этой жизни и следующей! Осирис давно лежит мертвым на самом глубоком дне Нила, куда никогда не проникает благоволение Солнца! Он глух к твоим пустым мольбам и лживым клятвам, он – мертвец, не видевший солнца. Правда раскрыта лишь в магии Солнца! 

К и а х а н н а: ( качает головой, говорит, постепенно понижая голос) Молчи. Молчи, запятнанный могильной мерзостью, недостойный потомок Черного Берега. Истина сказана в Книге Ам-Дуат. Если столь Великое можно сравнить с ничтожным...

С е т х е п а м о н: ( перебивает его, смотрит с улыбкой) Постой, повремени, благородный Киаханна, слуга Осириса Ун-нефера. Хобермерер лишь высказал свою мысль, не более. Но хотелось бы послушать, что же и Владыка Мертвых думает о моем Пределе?

К и а х а н н а: ( бросается на колени перед фараоном) Божественный Отец! Верно ты сделал, что позвал меня, что слышишь мое слово, а не внемлешь яду уст коварного Сета (Хобермерер берет кубок, делает вид, что пьет)! Сын твой, божественный Акмос-Нефертири Тутанххотеп Сенра (низко склоняется), должен пойти навстречу нашим недругам, закрыть их глаза, связать их члены, остудить их разум. За великодушной улыбкой нужно спрятать неприступную крепость отваги и мужества. Пусть враги думают, что их не видно насквозь, пусть будут обмануты. Мы заставим их страшиться произнести в слух название великой страны Кеме!..

Х о б е р м е р е р: Не слушай его, Владыка! Он предлагает использовать бесчестие и позор во имя достижения своих гнусных целей! Только шпионам подлого Апопа свойственно использовать хитрость и тьму, которой они служат и которой закрывают твои глаза (Последнюю фразу кричит и выплескивает содержимое кубка на Киаханну, тот бросается на Хобермерера)!!!

С е т х е п а м о н: Стража! Уведите этих двух! 
               
                Подходят двое стражников, уводят дерущихся.

К и а х а н н а: Раб Сета!

Х о б е р м е р е р: Шпион Ререка!

К и а х а н н а: Дуат утопит тебя в водах своих, и Осирис отдаст твое сердце Амаму!

Х о б е р м е р е р: Ты проклят, нечестивец, ибо не коснутся безбожника лучи Атума!!!

                Их уводят.

Э л и м а и д а: Как стало сразу тихо. Жрецы мне никогда не нравились, а эти двое вовсе внушают отвращение. Ничего они не скажут и впредь, как и сейчас: лишь разлили дорогое Самофракийское вино. Где же Битана? Битана (Хлопает в ладоши)! Битана, тебя зовет царица!

                Появляется Битана.

Б и т а н а: Моя Госпожа звала меня.

Э л и м а и д а: Да, раб. Я приказываю тебе убрать здесь.

Б и т а н а: (С поклоном) Да, госпожа (Начинает медленно убирать).

М а л а в и т т: Да, царь, повеселили же меня твои слуги! Глупцы. Вот если бы ты спросил меня, я ответил бы, что ты должен поступить по примеру твоего отца и бога. Вспомни, сколько крови пролилось в войнах Черного Края и Элама. И лишь когда царевна Элимаида назвалась твоей Божественной Супругой, эти непримиримые враги назвались кровными братьями! Ты понял, что я хочу сказать. Отдай свою дочь в жены любому из правителей непокорных, и они забудут твой гнев и станут твоими друзьями.

Э л и м а и д а: А! Этого я и боялась… Только не это…

М а л а в и т т: Только это! Только, и ничего больше! Твое царство сильно, Фараон. С этим браком станет еще сильнее, станет всем Миром!

С е т х е п а м о н: Малавитт, ты мудрец и провидец! Именно это и советовали мне боги, коим я равен, и тем же словам внемлю вновь. Да! Именно так и поступлю я, я сейчас же пошлю гонцов во все земли Мира, что б цари их и вассалы мои явились ко мне. И тот, кто из них заслужит мою благосклонность, станет мужем Сегерамон.

Э л и м а и д а: Кровосмесительный, неугодный богам союз! Не может быть. Исида проклянет его и пошлет погибель им. Мерзость! Гнев богов! Постой, фараон. Не к чему спешка, выслушай меня и повремени. Дочь твоя не может принадлежать коварному шинеарскому подданному. Не насылай на нас погибель!..

С е т х е п а м о н: Ты получишь достойное вознаграждение, Малавитт! Ты внес ясность в мое суждение и будешь удостоен высшей почести в моем царстве.

М а л а в и т т: Да живешь ты вечно, великий и светлейший фараон, сын Солнца!

С е т х е п а м о н: ( Встает) Уходим, мой друг. Я желаю посоветоваться со своей мудростью и твоей.

М а л а в и т т: Да… Конечно, друг мой.

                Уходят. Битана провожает их пристальным взглядом.

Э л и м а и д а: Нет, нельзя этого допустить. Мало того, что он погубит свою дочь, он губит и нашу державу. Я должна (обрывает себя, глядит на Битану, он склоняет голову)… Битана?..

Б и т а н а: Да, госпожа моя.

Э л и м а и д а: Почему ты еще здесь? Убирайся вон, пока я не приказала бросить твою голову шакалам!

Б и т а н а: Да, госпожа. Слушаюсь, госпожа.

                Медленно уходит. Элимаида провожает его взглядом.

Э л и м а и д а: ( задумчиво) Мне не нравится этот раб. Словно, что-то затевается, и плетутся вокруг нас коварные тенета… Я не о том должна сейчас думать, мне нужно спросить совета Верховной жрицы Исиды. Лишь ей ведома истина, лишь она по-настоящему мудра и прозорлива. Я явлюсь к ней под покровом ночи, дабы никто не разгадал моей тревоги. Жрица Марит не откажет мне (уходит).

                Занавес.
                Конец первого действия.

                Д е й с т в и е  в т о р о е 
У стен дворца. Слева сфинкс. Справа на ступенях стоит Акмос, держит копье и щит. В центре – Лаа, у него также копье. Полная луна, звезды. Горят факелы.

А к м о с: Какое великое предначертание мне уготовлено по воле богов! Отец мой – Бог и фараон, он великий властитель. Он строил величественные храмы в Луксоре, что похожи на заросли Нила в ночи, когда дети Нут глядят на нас из своих неведомых чертогов. Он построил собственный поминальный зал в храме Амона в Карнаке и священную колонну в честь своего отца и воздвиг статую благостной Мут, супруги Амона. Он заново отстроил святилище Пта в Мемфисе, что стояло разрушенным с Темных Времен, когда Миром правили гиксы, Пустынные властители, подосланные Сетом, свергнутые доблестным Яхмосом, основателем нашей династии. Красотой со святилищем Пта не сравнится даже соколиный полет во время охоты на дик-дика. Фараон разбил прекраснейший сад для Исиды-Покровительницы. Птицы, что живут там, прилетели из-за Северных Гор, сюда, в Черную Долину. Зверей, обитающих там, прислал в дар Аларх, царевич горного Моава. А семена душистых мирт, что растут там, привезены из Пунта еще самим Сенмутом. Черные раскидистые кедры доставлены с восточных берегов Сидона! Нарморбер, брат моего отца, разбил страшную армию диких нубийцев и покорил их всех. Но враги Кеме не дремлют. Настал час, когда они снова сбегаются к нашим границам, словно шакалы на гниющий труп. Фараон захотел что-то предпринять и советовался со мной… Но я не думаю, что он во всем поступает верно. Я не сомневаюсь в его мудрости, но хочу быть достойным Богов.

Л а а: Взгляни на небо, царевич. Посмотри на детей Великой Нут, коим предначертано быть на рассвете проглоченными своей же матерью. Они не когда не увидят Шар Атона. Я надеюсь, что когда-нибудь Амон вынесется на своей золотой колеснице раньше Срока и призовет их под свое покровительство. Как ты думаешь, Акмос, может звезды говорят нам…

А к м о с: (не слушая его, думая о чем-то своем) …о коварных замыслах за нашими спинами?.. Возможно.  Посмотри на юг, и ты увидишь крест, указывающий на Нубию. Прислушайся к ветрам, ты услышишь голоса и звон щитов воинов Биайнили. Я мало доверяю жрецам, но недавно они предупредили фараона, что нас ждут большие испытания. Может, в Дендере опять вспыхнет спор о мене муки на стеклянные бусы (смеется)? Или Абирийский царь вновь начнет претендовать на престол Черного Края, памятуя о том, что его предок был мужем дочери брата жены фараона? Весь мир знает, что это не чистое племя, сплошь из разбойников и убийц, бежавших от правосудия! Но это все не то. Истинная опасность исходит с Севера.
               
                Пауза.   

Скажи мне, друг Лаа (подходит к нему), если враги наши объединятся против нас, выстоит ли Черный Край?

Л а а: (качая головой) Враги не когда не объединятся против нас, Акмос. Враги наши никчемны и трусливы, они помнят, как поставил их на колени твой доблестный отец. Я принял в сердце богов Кеме и мне всегда было жаль, что я не египтянин, но здесь, в Мицре, навсегда останется мое сердце, мой Ка… Моя любовь.

А к м о с: О чем говоришь ты?

Л а а: (качает головой) Я не знал, кто она, не знал даже ее имени. Но увидел, что она отважна и не знает страха. Мечом и копьем она владеет не хуже любого воина. Я бы так и умер в неведении, если бы Нарморбер, твой дядя, не привел своих воинов на пир, где устраивались военные поединки. Я был лучшим из всех. И вдруг вышел… этот воин. Такой хрупкий, гибкий как тростник и легкий. Я чувствовал, что он не силен, но ловок. В какой-то момент он меня обошел и я чуть не потерял равновесия, но я все-таки заставил его бросить меч. Я выбился из сил, но был восхищен. А когда он снял маску, я… я увидел… прекрасное, смуглое лицо. Алмазный блеск в черных, как гагаты, глазах. Проблеск улыбки, как неверный луч Хонсу, на рубиновых, выточенных губах. Нет, она неземная, она – воплощение Хебат или Шаушки, она…Потом она сбросила маску и посмотрела на меня. А Нарморбер назвал ее (молчит, смотрит перед собой)…

А к м о с: …Сегерамон!

Л а а: Да (резко поворачивается)! Но… откуда ты знаешь ее? Кто она тебе?

А к м о с: Лаа, друг мой, Меритре Сегерамон Метумваджис, моя сестра. И с ней фараон связывает свои политические планы. Он призовет в наши Земли чужеземных царей и желает сделать Сегерамон женой одного из них. На это я и возражал отцу, но теперь еще более не желаю. Но подумай, Лаа, ты бывший пленник, хеттиянин, простой солдат, а мой отец…

Л а а: Да. Я понимаю, я знаю… Я подобен потерпевшему кораблекрушение, который пребывает перед могучим Змеем и незнающий, что будет со мной в следующий миг. Я ничего не могу с собой поделать.

А к м о с: Мы с Сегерамон очень близки. Она всегда доверяла мне свои тайны. У нас были общие игры и общие учителя. Ты прав, она владеет мечом не хуже угаритской Анату или твоей Ма-Беллоны, а лучше – как сама Семхет. Я в детстве часто воображал, как покорю все земли и воды к северу и востоку от Черной Долины, а она поддерживала меня. Я знаю, что она любит отца и мать, что любит меня, даже рабыню свою – Финикиянку. Но кого она любит той, неземной любовью, которую дарует лишь Исида?.. Ты достойней многих, кого я знаю, Лаа. Но о душах Сегерамон мне сейчас мало что известно. Для меня они, как серая дождливая завеса, через которую искрится неясный свет. Но все же в ее сердце я прочту лучше, чем она.

Л а а: Мне не так кажется. Как дочь бога-фараона может полюбить простого смертного, к тому же – хеттеянина? О Вурусему, я не смею на подобное надеяться (поворачивается, хочет уйти).

                Появляется Битана.

Б и т а н а: Не желаешь ли ты, Солнечный Сын, Нефертири, испить божественного нектара?

А к м о с: (не глядя на Битану) Я уже давно жду, когда его принесут. Почему ты все не шел (берет кубок, пьет из него, по-прежнему не смотрит на раба)?

                Пауза.

Б и т а н а: Я не знал, где тебя искать, Сын Аммона.

А к м о с: Я всегда тут (отдает кубок). Иди, раб.

Б и т а н а: Как угодно тебе, Божественный (кланяется, перед уходом его глаза встречаются с глазами Лаа).

                Битана удаляется.

А к м о с: Какое прекрасное вино! Его доставили с дальнего Самофракия; оно желтое, как золото и обжигает, как лучи Ра. Я слышал, будто жрецы подрались на совете у моего отца и разлили большую часть этого жидкого золота (смеется). Я за это бросил бы их крокодилам! Ха (обрывает себя, смотрит на друга)!.. Ты чем-то недоволен, друг?

Л а а: (медленно качая головой) Нет, Акмос… Нет. Но этот раб мне все же не нравится. Слишком… смелый. Недоброе у него на уме и сердце. Я неплохо разбираюсь в людях, Акмос. Будь осторожен с ним.

А к м о с: Я ничего не замечал. Странно… Но тебе я верю. И все же скажи, чего же бояться Наследнику Хора; чего опасаться и ждать от этого раба?

Л а а: Не знаю. Не знаю, но лучше тебе не доверять ему. Он ливиец. А им, ты сам знаешь, доверять опасно (поворачивается, уходит, но в последний момент глядит на Акмоса), они всегда были зачинщиками раздора. Мы с тобой учились в школе Детей Капа и… Считай, я всего лишь предупредил тебя.

                Уходит. Акмос глядит ему в след. 

                Занавес.
                Конец второго действия.

                Д е й с т в и е  т р е т ь е.
В покоях царевны. Слева в глубине сцены скамья с покрывалами и подушками. Низкий столик, чаша с цветами. На полу стоят светильники в форме лотоса. Справа большое зеркало. Никого нет, потом входит царевна.

С е г е р а м о н: (входит, идет сразу к авансцене)Невозможно… Пленник-хетт и солдат отряда Пта. Он сражался честно. Он был достойным соперником. Или не знал он, кто я? Скорее всего, не знал. Я почти победила, я выбилась из сил… А он не идет у меня из головы (молчит, глядя в зал)… Почему же я раньше не замечала его? Почему он не существовал для меня??? Ранее были страны, сражения, опасности, древние сказания. Но теперь это кажется налетом, а он – настоящим… Хатхор, Хатхор! Тот воин не причинил мне вреда, но ты, богиня, направила его взгляд мне точно в душу. Мне даже кажется, что этот взгляд, словно семя мандрагоры, пустил во мне корни и расцветает, расцветает!.. (входит раб, приносит царевне свернутый пергамент; она берет его, поспешно читает. Раб уходит) Акмос переговорил с отцом и намекнул, что фараон связывает со мной какие-то политические замыслы. Но что смогу сделать я (садится в кресло)? Отец признавался мне, что в юности мечтал стать военачальником. Взять в руки меч и встать на защиту Черного Края… Но жрецы сказали иначе и Петмус принял имя Сетхепамон и стал Божественным Фараоном. А брат его, Нарморбер, теперь прославленный полководец. Что же Маат уготовит его сыну, Техсету и брату моему, Акмосу? Не пойдут ли они войной друг на друга (качает головой)? Финикиянка!
 
                Входит Финикиянка.

Ф и н и к и я н к а: Привет тебе, госпожа моя. Но мне показалось, вы с кем-то разговаривали?

С е г е р а м о н: Нет, моя подруга. Я всего лишь… Скажи мне, Финикиянка, любила ли ты когда-нибудь?

Ф и н и к и я н к а: (задумчиво)Что задумано Баалом, того не прожить спокойно, о госпожа моя. В моем краю поют песнь-молитву для богов, дабы задобрить их. В Финикии все племя женщин поклонялось величественной Ашторет – богини красоты…

С е г е р а м о н: (перебивая ее)Ты знаешь эту песнь, Финикиянка?

Ф и н и к и я н к а: Да, госпожа моя.

С е г е р а м о н: Спой мне эту молитву. Я хочу знать, какие боги живут за Черной Страной.

Ф и н и к и я н к а: Сильный и грозный Баал!
                Крепки клинки и щиты твоих воинов
                Благородных сынов Финикии.
                Сверкают их красные копья на Солнце Горячем,
                Словно яркий, добытый из моря коралл!

                Добра Ашторет и прекрасна!..
                Струятся, как волны морские, косы твоих дочерей,
                Дочерей Финикийской земли.
                Молоды, легконоги и ясны, как звезды,
                Как ты повелела, как песню ты пела,
                О Ашторет Зербанита!..

                Пауза.

Я забыла далее, госпожа. Слишком давно увезли меня из моей Родины Кедров… Никогда не приносила я жертвы ни Ашторет, ни Баалу, ни Энлилю, ни Анату. Я думаю, они отвернулись от меня, боги. Нет, не узнать мне любви (опускает голову, плечи Финикиянки вздрагивают).

С е г е р а м о н: Я знаю, что это не так! И, клянусь Хатхор, я помогу тебе. Если хочешь, можешь отправиться в кедровую страну, а я буду сопровождать тебя, слышишь, Финикиянка? Сопровождать, как подруга, не как госпожа!.. И ты сможешь тогда вознести хвалу прекрасной Ашторет и величественному Элиму! Но не сейчас. У меня поручение к тебе. Приведи ко мне царского советчика – Ниамея.

Ф и н и к и я н к а: (со страхом)Как?!. Филистимлянина?!! Неверного пришлеца?! Как фараон смог допустить его ко двору?!

С е г е р а м о н: Или пришелец из Газера или никто! Приведи ко мне Ниамея.

                Финикиянка уходит. Появляется Ниамей.

С е г е р а м о н: Ниамей! Приветствую благородного сына славного Газера. Ты, Ниамей, советчик моего отца и царедворец.

Н и а м е й: (низко кланяется) Мое почтение, солнечная принцесса. Но сейчас ваш отец охотней наслаждается обществом и советами своего гостя-эламита. 

С е г е р а м о н: Малавитта?

Н и а м е й: Да, солнечная дочь. Его.

С е г е р а м о н: Что ж, его проблемы… Ниамей, всем известна твоя мудрость. Я хотела лишь получить твой совет. Вспомни, несколько дней назад мой отец устроил пиршество, на котором благородные бойцы сходились друг с другом в поединке.

Н и а м е й: Я это помню, дочь Амона и Мут. Ваш брат в то время пожелал отправиться на охоту. Не так ли?

С е г е р а м о н: Именно. В одном из поединков приняла участие и я. Кто-то из воинов догадывался обо мне, кто-то нет. Те, кто догадывались, нарочно проигрывали… Но я могла победить и сама. И вот один из воинов…

Н и а м е й: (быстро перебивая) Солдат-хетт, бывший пленник, да. Он честно сражался и победил честно, я видел своими глазами.

С е г е р а м о н: (подходит к нему вплотную, кладет руку на плечо)Ах, Ниамей, я не знаю, что это такое. В тот вечер я отошла ко сну довольная собой, а утро принесло мне неожиданную боль. Я снова и снова вспоминаю этого воина. Его лицо, его руки, его стан (вздыхает)… Это ведь немыслимо. Ты удивлен, Ниамей?

Н и а м е й: Нет, Солнечная царевна. Я понимаю вас, как не понял бы никто другой…

С е г е р а м о н: Я хочу, что бы ты узнал все о нем, Ниамей. Желаю, что бы ты говорил с ним, раскрыл, что у него на сердце. Ты – моя последняя надежда. Фараон хочет, что бы моим мужем стал один из подданных ему царей. И если теперь хеттский воин не полюбит меня, мне придется стать женой слуги моего отца, а мне отвратительна мысль, взять в мужья кого-нибудь из них. Хеттский воин свободен, как ветры Шу, с ним я стану счастливой. Ты поможешь мне, Ниамей?

Н и а м е й: Ради вас я принесу себя в жертву на болотах Чеммис, моя Солнечная принцесса, дочь Хора и Хатхор.

                Входит Финикиянка.

С е г е р а м о н: Ниамей, я…

Н и а м е й: Но будьте бдительны. Никто не должен знать о ваших чувствах (шепотом). Во дворце Амона-Ра стены живы и могут слышать (обрывает себя, смотрит на Финикиянку)…

С е г е р а м о н: Финикиянка? Что-то случилось?

Ф и н и к и я н к а: Я обязана проводить вас, Солнечная царевна, к вашему отцу. Вечноживущий желает видеть вас.

                Сегерамон долго смотрит на Ниамея, потом уходит с Финикиянкой.


Н и а м е й: Странна и неясна воля богов! Что готовят они преподнести Династии Яхмоса? Боги мудрее, чем мог бы представить себе любой из смертных, но за судьбы любящих душ мне неспокойно. Жречество оказывает влияние на царский двор, пришлый эламит смущает своими речами разум царицы, рабы осмелели. Лаа приходил ко мне и говорил о рабе, который словно бы следит за каждым шагом фараона. Мне придется наблюдать какое-то время за этим ливийцем. Ведь если человек замешан в нечистом, он обязательно проявит себя.

                Пауза. 

Поведал мне Лаа и о своем сердце. Не он победил Сегерамон, а царевна покорила его! Оба умоляли помочь им в их любви, я намерен это сделать. Одна тайна, доверенная мне стенами и залами Дворца Джехути, может оказаться сильнее обстоятельств и заговоров чужеземных рабов. Но помнит ли о том Лаа?... Хеттский владыка хочет отыскать своего сына, живым или мертвым. О Осирис, как ты странно предписал наши судьбы! О Ваал, для чего ты разбрасываешь нас по Миру, словно ветер, разносящий золотой песок?.. Я молю вас о помощи! Сегерамон все-таки станет супругой союзника Черной Долины (резко поворачивается, уходит)!

                Занавес.
                Конец третьего действия.

                Д е й с т в и е   ч е т в е р т о е
Храм Исиды. На стенах ее знаменитые изображения с младенцем Хором на руках. Горят факелы. Справа – трон Верховной Жрицы Марит. Сама Марит стоит на коленях перед изображением Исиды. В кадильницах дымятся ладан и мирра.

М а р и т: Нил скоро вновь разольется. Боги скоро устроят Праздник Весеннего равноденствия в честь Фараона и его четы. На Праздник придет и Хапи. Нил выйдет из берегов раньше, чем когда-либо. Разлив его принесет с собой неожиданные события. Давно ожидаемые и все же нежданные. Исида не сказала, что измыслили боги. Знаю лишь, что Солнечному Тростнику уже не расти, так как прежде.

                Входит Элимаида.

Живи ты вечно, о Божественная Супруга Фараона! Привет тебе (оборачивается, смотрит на царицу)! Но на твоем лице печать тревоги. Поведай мне о своих горестях, сестра.

Э л и м а и д а: Верховная Жрица Марит! Мудрость твоя высока, она достигает высот, в которых живет лишь птица Хора. Мой Ка встревожен, успокоить его дано лишь тебе.

М а р и т: Боги играют с нами, я знала. Не бойся, сестра! Скоро рассвет, Хепри развеет твои ужасы, а Амон-Ра сожжет их дотла. (Улыбается, протягивает руку, Элимаида сначала колеблется, потом приближается) Вспомни, Элимаида, когда прибыли мы с тобой сюда, на Черный Берег, из Элама, именно мне судилось стать царицей, а тебе принять схиму. Но воля богов неясна для смертных (садятся). Мои души рвались от земных наслаждений. Я слышала голоса, видела неземные образы. Я не понимала, что шла по Путям Исиды. И их воля привела меня на их Суд, в Чертог Истины… В Зал Двойной Маати. Хмурился Джехути, улыбалась Тефнут, блистал вечноюный Нефер-Атум, тяжко вздыхал Шу… Таурт не промолвила не слова. Семхет качала львиной головой, а Сокар, проводивший меня к богам, промолвил: ты можешь только наблюдать. Я увидела там сурового Себека и гордого Хнума. Были там Апис и Баст, Нефтида и Бэс-шутник. Мрачный Пта сидел напротив серебристого Хонсу, сына Амона и Мут, твоей покровительницы. Незримо прибыли туда Геб и Нут и отец их – Нун. Нейт и Уаджет вручили Маат весы, на которые Анубис возложил мое сердце и гусиное перо. Осирис – муж благой Исиды, судил моего Ба, судил праведно и долго… Сердце мое выдержало Испытание и тогда Исида предложила мне выбор: уйти вместе с ней в Сехет-Хотепет или вернуться, чтобы нести людям свет… Именно эту судьбу я и избрала, Элимаида! Там, в Абту, юный Хепри, безжалостный Ра и Умирающий Атум озарили меня божественной мудростью, а я молвила так: «Я знаю имена двух великих богов; ее зовут Джет, а его – Нехех»!.. Тогда Семь Скорпионов взяли меня и вывели из Чертога Осириса. С тех пор я во власти Всемогущей Исиды. Я помогаю смертным и направляю их. 

Э л и м а и д а: Но в силах ли Исида помочь дочери моей? Муж мой и благостный фараон хочет сделать ее женой одного из своих слуг, чужестранных северных царей, в надежде, что так ему удастся положить конец распрям меж нашими странами… Я боюсь, что на него оказывает влияние посланник нашего брата…

М а р и т: Малавитт?

Э л и м а и д а: Да, Марит. Ты помнишь, как брат всегда благоволил к нему, в отличие от отца.

М а р и т: Он достиг своей цели. Ему не нравятся проводимые фараоном кампании против Митанни, союзника Элама. Митаннийские цари в родстве с эламитами. Я ведь предупреждала нашего брата Кедорлаомера, чтобы внимательней выбирал советников… 

Э л и м а и д а: Сестра, выслушай… Это еще не все. Страх сжимает мое сердце ледяной дланью. Я боюсь даже рабов во дворце…

М а р и т: Вот оно! Я это чувствую (встает, берет за руку царицу). Элимаида, я думаю, против фараона и тебя зреет заговор. Вас хотят сбросить с божественного престола Кеме. Кто-то, возможно, одной крови с фараоном…

Э л и м а и д а: Кто же они?.. (кричит) Назови имена этих нечестивцев, что бы Нехемт покарала их!!!

М а р и т: Тише, сестра, тише. Я не вижу их. Темная пелена скрывает их от моего взора. Исида советует выжидать и наблюдать. Она никогда не ошибается. Если она что-то скрывает, значит так должно и быть. Я хочу, что бы ты знала (переходит на шепот): у заговорщиков есть соглядатаи среди нас. И это не иначе кто-то из рабов. Если остерегаешься кого-то из них, дай знать и остальным.

Э л и м а и д а: Да… Ну, конечно. Битана!.. Он слишком спокоен для невольника.

М а р и т: Повремени, сестра. И Сегерамон грозит опасность. На то воля Исиды, Сотиса или Сета – не знаю даже я, но и она так же вовлечена в коварные хитросплетения Судьбы. Мне открыто, что суждено ей стать супругой наследника могучего царства. 

Э л и м а и д а: (медленно) Значит, не уберечь ее… Ах!..

М а р и т: (улыбается) Нет, Элимаида, Сегерамон уже любит. Но кто знает, как случится, если фараон настоит на своем? Сможет ли девочка встретиться с ним?.. Сколько лет твоим детям, Элимаида?

Э л и м а и д а: Акмосу уже семнадцать, Сегерамон моложе двумя годами. Но скажи мне, Марит, кто же этот таинственный любовник? Кого же любит моя дочь?

М а р и т: Сына Заннанзы, хеттского царя…

Э л и м а и д а: Не может быть. Она сказала бы мне об этом. Постой! Но ведь у Заннанзы нет наследника.

М а р и т: Его сын был отнят у него. Заннанза с тех пор не прекращал войну с Кеме. Хеттский царевич обращен в рабство. В Черном Краю он страдает.

Э л и м а и д а: Если верно то, что поведала тебе Исида, как найти хеттского принца-раба? Как переговорить с ним?

М а р и т: Филистимлянин знает его. Тайну эту раскрыл ему сам Джехути.

Э л и м а и д а: Ниамей из Газера. Как нужен он сейчас!

                Пауза.

Я найду его (хочет уйти).

М а р и т: (удерживает царицу за локоть) Не опережай время, сестра. Вот-вот разольется Нил и устроит фараон Сетхепамон великий пир. На нем соберутся лишь те, кого отметит Имхотеп Мудрец. Там буду я, там будут Сегерамон и Ниамей, и северные цари. Будет и хеттский царевич. Нил течет много тысячелетий, бывали и тяжелые годы. Хотя бы в правление Ментухотепа Первого… Но боги никогда не отворачивались от Черной Страны.

                Пауза.

Э л и м а и д а: Значит, ты советуешь мне не вмешиваться? Ты озадачила меня, Марит. Но я внемлю совету Исиды. На Праздник Весеннего Разлива прибудет Нарморбер, брат Сетхепамона, и сын его – Техсет. Нарморбер славный полководец, а его сын вернулся со смертоносного Юга и привез фараону богатые дары.

М а р и т: Да, сестра. Не беспокойся, но будь внимательна. Смотри же: Осирис умер и возродился в обличии Ра! Ты долго была со мной и большего я не имею права сказать.

Э л и м а и д а: Спасибо тебе, Марит! Но можешь ли хотя бы назвать имя хеттеянина?

М а р и т: (с улыбкой) Даже если я назову, ты едва ли отыщешь его. Старое имя ушло.

Э л и м а и д а: Значит, нам остается покориться воле богов. До встречи, Марит! Я люблю тебя!

                Элимаида уходит.

М а р и т: (поднимает руку) Да благословит тебя Мать-Исида!

                Занавес.
                Конец четвертого действия.

                Д е й с т в и е  п я т о е
Ночь. Пустыня. В глубине сцены палатка. Светит неполная луна. На сцене Техсет в широком плаще, полностью скрывающем его фигуру, на голове капюшон.

Т е х с е т: Лишь день назад я появился здесь, а этому человеку уже, что-то от меня нужно. Он уже хочет видеть меня! (переходит на шепот) Конечно, ведь мой отец обещал ему свободу… Как эти рабы, эти жалкие гиены, хватаются за каждое слово, они готовы на любое деяние, лишь бы получить свободу! Мой отец никогда не давал свободы рабам. Он никогда не держал слова чести. Я знаю, что у него для меня отведена незаметная роль, но я не так прост, как он думает (резко поворачивается, выхватывает из-под плаща нож)… Кто здесь?

                Пауза.
               
                Появляется человек в таком же плаще и в капюшоне.

(с вздохом облегчения) А, это ты. И к чему пришел ты? Зачем?

Б и т а н а: (низко кланяется) Господин мой, я пришел донести тебе, что на душах и умах фараона. Я разузнал все (подзывает Техсета ближе)! Сильное влияние на него ныне оказывает… один пришлый эламит. Он посланник той страны, откуда родом супруга фараона. Эламит старается во всем угождать фараону, а тот сделает только то, что предложит пришелец. И он…

Т е х с е т: (перебивая) Постой, значит, филистимлянин…

Б и т а н а: …более не опасен, господин. Вскоре фараон прогонит его назад в Газер!

Т е х с е т: Что ж, фараон оправдывает надежды отца. Мой «божественный» дядя так же глуп и горд, как и тот, кто назвал его наследником Черной Долины.

Б и т а н а: Это не все, мой господин. Фараон зовет на Праздник Весеннего Разлива царей враждебных стран. Он не хочет затевать войну с ними, а желает сделать дочь свою, Сегерамон, женой одного из них.

Т е х с е т: Как?! Мы этого не ожидали!..

Б и т а н а: Цари прибудут из топкого Вавилона, крепостного Угарита и Тира; из оазисов Эдома и из кровавой Ниневии; и из долин Евфрата и Тигра; с Минойских островов; прибудет царь Амора и Амки. Прибудет сын царевича далекой страны Офир. Не сможет присутствовать лишь царь Нахарина. Но он пришлет своих представителей. Дал обещание и царь Амалика. Приедет мудрый правитель Мероэ, он союзник фараона. Обещали прибыть даже враждующие хананейские князья. Только правитель Каркемиша отказался. Весь мир соберется на Праздник Аммона. Но, мой господин! Я боюсь, что царица в чем-то меня подозревает. Она очень умна и искушена в знаниях…

Т е х с е т: (перебивая) Не говори глупостей, Битана. Как женщина сможет помешать нам? Но там будут северные цари. Расправа с фараоном один на один – пустяк, но цари Севера и Запада могут вступиться… Что же…

                Из палатки выходит Нарморбер.

Н а р м о р б е р: Не волнуйся, Техсет. Один нубиец, жрец Сета, дал мне особый напиток. Несколько его капель на лезвие – и хватит легкой царапины, что бы жертва скончалась в немыслимых муках. Знай же, сын мой: убить фараона нужно быстро. А раз с ним будут и северные цари, то их постигнет та же участь. Какая удача! Не будет долгой войны, а царства Севера разом перейдут под покровительство фараона! Фараона Нарморбера. О да (смеется)!.. Не будет правителя более великого и властного, чем Ясмесу Нарморбер Исноферт, сын самого Джехутимесу Менхепера, покорителя Девяти врагов! Царь Амора отправил ему детей своей земли, как выкуп за измену; и отдал в жены трех своих дочерей. И старшая из них, Наарру, была моей матерью. Нет, Техсет, я не узурпирую власть. Я лишь беру то, что по праву мое. Моя мать – из царского дома Амурру, а его мать – всего лишь дочь жреца Ра из Иуну. К тому же я старше на три дня. И потому моему делу должны способствовать Себек, Нехемт и сам Хор!

Т е х с е т: (склонив голову) Отец, я согласен с тобой, но как же быть с Сегерамон? Она станет твоей женой?

Н а р м о р б е р: Нет, Техсет. Явившись на праздник моего братца, я стану просить у него руки его дочери для тебя. Конечно, он откажет (усмехается)…   

Б и т а н а: Но выслушайте же все до конца! Мой господин. Принцесса Сегерамон полюбила хеттского пленника, и он отвечает взаимностью. Помогает им…

Н а р м о р б е р: (быстро перебивая, не слушая раба) Не велика беда! Справиться с пленником – пустое дело. Нужно придумать, как обойти этого проныру из Элама и Акмоса, моего племянника. Он тоже может быть опасен. Я должен удалиться и подумать. Дождись меня, Техсет.

                Уходит.

Т е х с е т: (громким шепотом) Ах, как я ненавижу его! Лишь Сет один измерит глубину той ненависти! Эта глупая гиена думает, что я буду подчиняться его тщеславию! Нет, отец, это не ты будешь великим фараоном. Кто ты? Незаконнорожденный, но привилегированный выродок халдейской наложницы. Фараоном стану я, трон Кеме по праву мой, а не твой вовсе! Битана.

Б и т а н а: Да, господин?

Т е х с е т: Когда выдастся удобный случай, выкради у Нарморбера его яд. Ведь если верить ему, он убивает быстро и мучительно. А верить ему мне очень хочется (улыбается)… Разобраться с Акмосом придется не в открытую, но когда и это останется позади, я убью Нарморбера. И Нехемт поможет мне, как законному принцу Черного Берега. Ведь моя мать египтянка, а не грязная халдеянка! Ты все понял, ливиец?

                Пауза.

Битана, ты понял мой приказ? Почему ты молчишь, раб?

Б и т а н а: (твердым голосом) Техсет, ты даруешь мне свободу, как обещал и твой отец? Выпустишь ли из рабства? Я так скучаю по Ливии!..

Т е х с е т: Как повезло тебе, несчастный! Нарморбер никогда не держит своего слова, он недостоин доверия и сожаления. Когда фараоном стану я, я отпущу тебя в Ливию и к тому же щедро вознагражу за помощь в справедливом деянии.

Б и т а н а: Тогда я согласен, мой повелитель…

Т е х с е т: Запоминай: скажешь этому вшивому шакалу, что я ушел к святилищу Себека. Выкрадешь настой и приходи во дворец фараона. Я тайно прибуду туда, ты встретишь меня у Западной Колонны, ведущей к Залу Уаджет. Если не придешь – окажешься на месте Нарморбера. Я буду ждать.

                Уходит.

Б и т а н а: (ему вослед) Но господин! Я страшусь вмешательства… филистимлянина…

                Появляется Нарморбер.

Н а р м о р б е р: Битана? Ты один? А где Техсет? Он сейчас очень нужен мне, куда ушел он?

Б и т а н а: (быстро) Он отправился к родовому святилищу Себека, мой господин. Сказал, что будет просить помощи у него для содействия в правом деле.

Н а р м о р б е р: (с глубоким вздохом) Глупый мальчик. Он ведь никто без меня, ни на что не способен. Я же приказал ему дождаться меня. Но так и быть, пусть молится. Нам понадобится поддержка. Поступаем мы по справедливости, а не по прихоти. Иди за мной, ливиец, тебе нужно выслушать то, что я прикажу (заходит в палатку, немного погодя – Битана).
                Занавес.
                Конец пятого действия.

                Д е й с т в и е  ш е с т о е
Сад фараона, поздний вечер. Звезды, луны нет. Всюду деревья – пальмы (финик), мирты и кедры. Слева – небольшое озеро с большими голубыми лотосами. В глубине сцены – виноградная изгородь. Шум ветра.

                Входит Финикиянка, оглядывается.

Ф и н и к и я н к а: Моя госпожа! Ее еще нет? Но странно, ведь в этом часу она всегда здесь гуляет. А я всегда встречаю ее. Наверно, она не пришла из-за предстоящего праздника (глубоко вздыхает). Бедняжка, она не хотела подчиниться. Слишком любит она хеттского пленника-воина. Ниамей говорил, будто бы хетт тоже знает и любит царевну, но откуда?.. К тому же, нельзя перечить воле бога. Вечный фараон твердо намерен сделать ее женой северного правителя. А Нил разольется уже завтра. Значит, не увидят никогда друг друга Солнечная царевна и пленник-хетт. Может и к лучшему?

Г о л о с  С е г е р а м о н: Финикиянка? Это ты?

                Финикиянка вздрагивает. Из-за виноградной изгороди выходит Сегерамон, подходит к служанке.

С е г е р а м о н: Я на самом деле давно уже жду тебя. Отец вскоре пришлет за мной. И зачем отцу понадобилось втягивать меня в свои политические интриги? Он ведь знает, как далека я от этого. Женил бы Акмоса на дочери ниппурского энси – он давно этого добивается. 

Ф и н и к и я н к а: Знаете, царевна, я слышала, как фараон говорил об этом царице…

С е г е р а м о н: Акмос – будущий фараон и бог. Он в любом случае ничего не теряет. Меня же влечет свобода, дальние страны, неизвестность. Став женой шумерского царя из Киша, я пропаду для жизни. Он запрет меня, он не признает меня! Я же хочу вдохнуть воздуха…

Ф и н и к и я н к а: А как же Техсет, сын Нарморбера? Как много путешествовал он и как много видел. К тому же он очень красив. Госпожа Сегерамон?

С е г е р а м о н: Нет, Финикиянка, нет. Техсет силен и красив, но вместе с тем он тщеславен, честолюбив и завистлив. Он готов на все, лишь бы получить то, чего страстно желает; наверное, даже убить собственного отца. Техсет сделает меня несчастной… Лаа увезет меня на Дикий Юг, где в пещерах, глубоких, как время, прячутся от человеческих взглядов золотистые драконы. Я слышала, будто на далеком Севере лежат высокие, белые пески, что холодны, как алмазы в ожерелье моей матери. А на потаенном Западе – бескрайние, величественные моря, рожденные вместе с Нуном. Я и Лаа познали бы их (торжественно). Нашим домом стал бы весь Мир!..

                Слышатся голоса.

Ф и н и к и я н к а: Сюда идут! Госпожа, нам лучше скрыться!..

                Скрываются за виноградной изгородью. Появляются Лаа и Акмос.

Л а а: Ты говоришь, она бывает в этом саду каждый вечер. Но сегодня, в канун Праздника Весны, твой божественный отец мог не отпустить ее. Может и царица хочет подготовить твою сестру к торжеству. Праздник завтра. Я слышал, что сутии прислали своих послов и теперь…

А к м о с: (перебивая) Да пропади они, сутии! Недавно вырвавшиеся из-под власти аморитов, они теперь ищут надежного покровителя. У них даже нет своей Крепости. Нет, я знаю: Сегерамон здесь. Я искал ее служанку, но не нашел, а они всегда вместе. Сегодня ты сможешь открыть Сегерамон свою любовь и увидишь: она любит тебя так же!

Л а а: (отшатывается от Акмоса) О небесный бог солнца, пастырь род человеческого, взойди из моря и поднимись в небеса, где ты каждодневно восседаешь в судилище над человеком, собакой и свиньей и диким зверем полевым, над всяким скорпионом и червем, но не над Сегерамон!.. Она – Солнечная царевна, дочь фараона, а я – хеттский пленник. Я не смею любить ее, я достоин смерти на болотах Чеммис только за то, что дерзнул думать о ней. Мне не следовало сюда приходить, нас могут увидеть (хочет уйти)…

А к м о с: (удерживает его)  Что ты так не решителен! Наследник Хора не солжет. В ее сердце я прочту лучше, чем она сама, я говорил уже это тебе! 
      
          Появляются Сегерамон и Финикиянка. Пауза. Сегерамон и Лаа смотрят друг на друга, медленно сближаются.

С е г е р а м о н: (тихо) Неужели это может быть истиной? Исида услышала мои молитвы. Лаа!.. Лаа, скажи, неужели ты… ты… любишь меня?..

Л а а: (так же тихо) Солнечный Луч! Луч Амона, я дышу лишь тобой!.. Да (громко)! Да, я люблю тебя, Сегерамон! Но скоро ты уедешь за Северные Горы, с одним из шинеарских царей, а я останусь и буду искать смерти в бою!.. Твоя непорочная красота дороже моей жизни (берутся за руки).

С е г е р а м о н: Я не стану чужестранной царицей. Я не преступлю священных клятв, данных мною Хатхор. И не когда не запру себя в клетку. Я буду жить свободно, как и ты, и только с тобой, Лаа… Странное испытание послали нам боги. Но мы выдержим его!

Л а а: Великая Хатхор, пошли нам свое благословление!

                Целуются.

Ф и н и к и я н к а: Не надо, госпожа моя. Довольно. Я слышу шаги.

А к м о с: Будьте готовы. Если, что я (вынимает кинжал)…

                Появляется Ниамей.

А к м о с: Ах, Ниамей, это ты. Я думал, что кто-то из жрецов.

Н и а м е й: (с поклоном) Нефертири! Я прибыл сказать, что фараон желает видеть Солнечную царевну.

С е г е р а м о н: Да, я уйду. Но теперь я ничего не страшусь! Теперь никто не заставит меня принести в жертву свою любовь, даже сам Пта. Прощай, Лаа!

Л а а: Прощай, Сегерамон…

                Сегерамон уходит.

Н и а м е й: (ей вдогонку) Царевна!..

А к м о с: Что хотел ты сказать еще, Ниамей?

Н и а м е й: И лучше бы царевна услышала мои слова. Финикиянка, дочь Библа, сможешь ли ты передать своей госпоже то, что скажу я?

Ф и н и к и я н к а: Я сделаю так, как прикажешь ты, советник Фараона.

Н и а м е й: Когда я шел по Западной Дороге, я заметил раба, который крался подобно перепуганному шакалу. Он явно кого-то выжидал. Я понял, что нужно присмотреть за ним. Было это не легко: факелы затушили специально, но я узнал их по голосам. Это ливиец-Битана встретился с Техсетом.

Л а а: Битана! И снова он? Что же он измыслил? Он строит какие-то каверзы против царской семьи.

А к м о с: Техсет Ситамон Мернехотеп? Брат мой? Но что он здесь делает? Он только что вернулся из странствия и завтра должен прибыть на Праздник. Что же связывает его с этим рабом, Ниамей?

Л а а: О чем говорили они, Ниамей? Передай их слова.

Н и а м е й: Битана передал Техсету яд. Яд нужен ему для кинжала, которым он хочет нанести смертельную рану своему отцу и тебе, Нефертири. Из их разговора я понял, что Нарморбер хочет устранить Божественного фараона, а Техсет, в свою очередь, стремится к собственной власти. За страшное предательство Техсет обещал Битане свободу. Он собирается основать свою династию на престоле Черного Края и ради этого хочет насильно взять в жены Сегерамон.

Л а а : Что?!. Дракон Иллуянки! Подлые гиены, змеи, тени Сета! Пусть же бросит Анубис их сердца Амаму! Пусть Хнум проклянет их, Собек пожрет их тела, а Маат погрузит их Ба в Подземелье Апопа! Я убью их завтра пред троном фараона!

А к м о с: (хватает Лаа за локоть) Нет, Лаа. Пока заговор себя не обнаружит, мы не вправе вмешиваться в замыслы богов. Иначе нас могут подставить, и преступниками окажемся мы. Ниамей, проследи за ливийцем, сколько сможешь, мы будем готовы…

Л а а: (быстро перебивая) Но что можно успеть за столь короткий срок? Праздник Разлива Нила уже завтра.

Н и а м е й: (с поклоном) Я сделаю то, что приказано, Солнечный Принц, Нефертири. Клянусь Молохом.

                Акмос и Лаа уходят.

Ф и н и к и я н к а: Но как предостеречь, как спасти мою госпожу? Что Техсет может ей причинить.

Н и а м е й: Не тревожься, дочь Библа. Просто передай своей госпоже мои слова. Отныне мы должны быть готовы к любому удару. Что бы не случилось, завтра все станет ясным и боги, возможно, окажутся к нам благосклонны (хочет уйти).

Ф и н и к и я н к а: Ниамей, постой! Как ты узнал, что я родилась в Библе?

Н и а м е й: Я филистимлянин. Наши народы – почти братья друг другу. Мой Газер еще не был разрушен, когда я видел порты Сидона, зрел пышный Зоар эдомитян, Аккад Шаррумкена, Мари, Ларс и Ур шумеров, неприступную в своей поэтической красоте Экбатану, величавые Алепп и Велуши хеттов и Басру, что древнее самого Мемфиса… Видел я и пурпурный Тир. Как прекрасен он в лучах Атума!.. Раскидистые кедры и финиковые пальмы на берегах Соленого Моря. Но даже Калаат Дильмуна не так пленит души, как воздух Библа, Приморской Твердыни!.. К тому же это священный город. Именно там после смерти нашел недолгий покой Осирис, отдохнув в теле тамариска. Там я знал твоего отца. Он был капитаном военного финикийского флота, и звали его Хитем. Я воевал под его знаменем в то время.

Ф и н и к и я н к а: О Элим! О Дагон! О Ашторет! Но мой отец, он почил в битве против карфагенян двадцать речных разливов тому назад. И ты воевал вместе с ним!.. И был ему другом! Как возможно подобное?..

Н и а м е й: Мой народ кочевники. Мы все знаем и видим. И не позволим, чтобы миром управляли те, кто не достоин памяти своих предков.

                Занавес.
                Конец шестого действия.

                Д е й с т в и е  с е д ь м о е
Картина первого действия. Тронный зал. В центе – фараон и царица. Слышна громкая музыка, играют музыканты, танцуют танцовщицы. Больше рабов, стражи нет. Подле фараона сидит Малавитт, ближе к авансцене – Хобермерер и Киаханна, они о чем-то перешептываются. Позже входит Акмос с мечом на поясе.

                Танцовщицы исполняют танец. Появляются певцы.

1-ый п е в е ц: На дальних Полях Тростника
                Просыпается Хапе, веселый и шумный!
                Он танцует, приветствуя златоликого Ра,
                Что явился в наш Мир из подземного Дома Усира.
                Хапе танцует и Нил из его Родников
                Разливается бурно и Обе Земли
                Наливаются жизнью и светом!

1-ая п е в и ц а: Празднику жизни все внемлют
                И даже сам Пта, Теневой Повелитель
                Что создал и души и жизни дыханьем своим бесконечным;
                Неспешно приходит Маат, она –
                Воплощение Воли и Разума в мире
                И Обе Земли охраняются ею;
                Джехути – муж ее мудрый и верный,
                Единый, кто знает все истины Мира;
                Придет туда Хор в золотом облаченье,
                И Хатхор-Семхет, чья сила – любовь или смерть.
                Шу и Тефнут, кто Воздух и Влага –
                Они будут там и дождутся!
                Дождутся, когда запоют голоса,
                И флейты им вторят, и легкая Мерт
                Пойдет танцевать пред богами;
                И Непри хмельной разольет свой напиток
                В златые бокалы Царя и Царицы –
                Живых воплощений Богов в нашем Мире
                И Покровителей судеб и духов
                В Черной Долине!

2-ая п е в и ц а: Нехемт принесет в руке своей правой урей –
                Знак солнечной власти Амона и Мут, а в левой –
                Клаффт, что несет на челе своем строгом сам Хор, сын Усира!
                Сияющий Хонсу сойдет с серебристого диска,
                Ночной Океан потемнеет, и Нут
                Не посмеет коснуться детей своих звездных.
                Рассвет они встретят глазами
                Полными страха и счастья при виде великого Ра,
                Рожденного Нуном в начале времен
                Могучего Ра и бессмертного Ра,
                Охранителя Черного Края!
                Акер принесет с собой фрукты, плоды и соцветья;
                Белоцветный Нефертум украсит собою волшебный дворец,
                Наунет окрасит небесный чертог
                В цвет моря Аменти,
                Где наши предки живут, где
                Уходит из мира Амон, что бы утром Инпу
                Отпустил его вновь, что б принес нам надежду
                Наш солнечный Ра, Возрождающий Ра,
                Оживающий Ра –
                Наш властитель и друг!

2-ой п е в е ц: Жестокий Апоп не дерзнет докоснуться
                Жалом своим до Жаркого Пламени Жизни!
                Нет!..
                Он свернется клубком, он падет и забудет, А Геб –
                Брат нашего Ра и защитник невинных
                И слабых, изгонит его за Дуат
                И не тронет Апоп никогда
                Плодородные нильские почвы
                И Обе Земли воцарятся
                В великой гармонии Света,
                Что дарует лишь Ра!
                Птица Бенну донесет тебя, Ра,
                На крыльях своих рано утром,
                В нашу страну и на Солнечный Берег,
                Омываемый Нилом великим и бурным,
                Как Апис Священный в руке Фараона, наместника Хора!
                Западный Абту,
                Чертоги Усира, Исиды блаженной обитель златая –
                Как он возликует!.. И все возликует
                И будет кричать!
                И славу тебе, лишь тебе воздавать
                О сияющий Ра-Амон,
                На Празднике Жизни и Вечности!..

М а л а в и т т: Посмотри, о Вечноживущий, Рожденный Джехути: все, что происходит здесь и случается в этой зале – все лишь ради тебя, Великий и Благостный!

1-ый п е в е ц: На Празднике в честь Фараона,
                Того, кто дышит дыханием вечным,
                Того, кто равен Богам!

С е т х е п а м о н: (осушает кубок) Воистину, Малавитт, что из всех признательных и любезнейших моих гостей, ты – самый лучший.

М а л а в и т т: (с поклоном) Ну, что говоришь ты, Вечноживущий, Длительное Явление Ра?! Никакое признание к тебе не может быть чрезмерным. Ты велик и благостен!

Э л и м а и д а: (сухо) Как тебе нравится сегодняшний пир, фараон? По-моему, слишком чопорно!

С е т х е п а м о н: Любимая, я слышу, как воспетая ныне Мерт играет на своей золотой лире; чувствую, как Непри взрастил зерно на своих исполинских полях, прежде, чем оно обратилось в пиво в наших кубках!

М а л а в и т т: Боги старались лишь для тебя, Благостный фараон. Каждый из них мыслил угодить тебе и лишь немногие удостоились твоего одобрения, о Премудрый.

                Входит Акмос.

С е т х е п а м о н: Мой божественный сын, Тутанххотеп Сенра, ты сегодня печален? Сегодня не день для скорби, а для песен и наслаждений. Отринь суровость и ликуй вместе с богами (выпивает второй кубок)!

А к м о с: (криво улыбается) Как прикажешь, фараон (садится рядом с царицей).

Э л и м а и д а: ( отводит его в сторону) Скажи мне, Акмос, что ты знаешь о сердце Сегерамон? Я виделась с Верховной жрицей Марит, и та сказала мне, что твоя сестра любит хеттского воителя, это правда?

                Пауза.

А к м о с: Она любит его так, как должно. В согласии со своим нравом и душой. Ты ведь знаешь, как Сегерамон нежна и чиста.

Э л и м а и д а: Да, но кто же он? Обращенный в рабство хеттский царевич?

А к м о с: (вздрагивая) Царевич? Я не знаю ничего о его роде… Но могу сказать, что это достойный человек, который любит Сегерамон. Сегодня, царица, ты все узнаешь. Да охранит тебя Мут (низко кланяется, отходит)!

                Элимаида уходит, с нею – несколько рабов.

С е т х е п а м о н: Лишь на одного человека могу я положиться ныне… 

М а л а в и т т: Конечно, фараон. Конечно, Солнцеликий, Крепкий Бык, Явившийся в Совершенстве (целует руку фараона, смотри на жрецов с опаской)!

К и а х а н н а: Посмотри, Хобермерер: наш пресветлый фараон отравлен ядом лжи этого грязного пришлеца! Лишь рука Осириса удержит меня, потому, что иначе я не потерпел бы чужеземцев в Стовратных Фивах!

М а л а в и т т: Божественный и Мудрый, думаю, что на пиру слишком шумно. Это скажется на вашем духовном спокойствии!.. 

С е т х е п а м о н: Да нет. В наших залах всегда царит подобное веселье. Ты явно не привык к такому в Эламе… Но где же моя царица?

К и а х а н н а: Посмотри, Хобермерер, посмотри! Теперь этот лживый коршун советует фараону выставить нас вон! 

Х о б е р м е р е р: Я утешаюсь мыслью, что еще не время. Ведь ты знаешь, мудрый Киаханна, как часто угасали могучие династии и мы, жрецы, становились царями (улыбается)…

К и а х а н н а: Ты говоришь, как…

Х о б е р м е р е р: (быстро перебивая, говорит почти шепотом) Подождем еще чуть-чуть, друг мой. Наше время еще не пришло. И очень скоро капризному фараону надоест этот эламит, как и прежде филистимлянин. И вот тут-то будем действовать мы, друг мой… Очень скоро.

С е т х е п а м о н: Где же Элимаида? Где сын мой, Акмос?

М а л а в и т т: Говорю тебе, Вечноживущий, это ведь (замолкает, недоговаривая)!..

                Входит Ниамей. 

Н и а м е й: Живи вечно, фараон, ты – кто устойчив в царской власти как Атум! Прибыл твой единокровный брат, полководец Нарморбер Исноферт и сын его, Ситамон Техсет. Они шлют тебе богатые дары.

М а л а в и т т: Благостный и (снова недоговаривает)…

                Входят Нарморбер и Техсет.

Н а р м о р б е р: Солнцеликий брат (легкий кивок)! Да живешь ты вечно, Фараон.

С е т х е п а м о н: (подходит к Нарморберу) Никогда, никогда Черный Край не был так счастлив, как теперь, когда я – Сетхепамон Нефернефхор, увиделся с тобой, Нарморбер Ясмесу (обнимает его)! Ты, Ниамей, можешь идти. Когда прибудут гости, ты доложишь мне.

                Ниамей кланяется и уходит.

Н а р м о р б е р: Я наслышан, что здесь нынче будут непокорные шинеарские цари?

С е т х е п а м о н: Да, брат мой. Но для того ли шел ты через пески времени, что бы спросить об этом? Я не верю. Я хорошо знаю тебя, Ясмесу. Тебе нужно что-то от меня…

       Пауза. Во время паузы Нарморбер и Сетхепамон смотрят друг другу в глаза. Нарморбер напрягается. Сетхепамон отворачивается и смеется.

Забудь, брат. Сегодня все, по моему приказу, веселятся. Скоро здесь будут цари гиксов.

Н а р м о р б е р: Спроси моего сына, Сетхепамон. Он видел слишком многое и прекрасное и кроме золота и лазурита, привез тебе легенды дальнего востока. Он теперь словно Джехути, который видел больше всех остальных богов. Так же и сын мой видел больше, чем я или ты.

Т е х с е т: (с поклоном) Живи ты вечно, великий сын Осириса и мой дядя! И, правда, много чудесного и страшного слышал я во время хождения по Азии. Там отвесные ледниковые склоны гор граничат с аравийскими пустынями и оазисами; непроходимые влажные джунгли Последнего Полуострова соединяются с бескрайними степными просторами северных кочевых народов. Сначала я был их пленником, фараон, но потом они сделали меня царем. Словно сама Нехемт охранила и короновала меня. А как прекрасны и величественно-спокойны в своем гордом одиночестве вершины Гималайских Гор!.. Когда впервые узрел я их, мне почудилось, что на верху могут жить суровые и грозные боги этой страны. Я ступал на плодородные равнины Хараппы и Мохенджо-Даро. Путешествовал я и по Дикому Югу. Я был вельможею Ифейского царя. Его сестра подарила мне свои флюориты и яшмовые деревья с халцедоновыми плодами и агатовыми цветами. Они хранятся в драгоценном ларце из серебряной акации, инкрустированном яшмой и железом. А князь хараппский признал меня своим старшим братом. Он молвил: «истинным братом по духу стану я тебе, Техсет, сын Кеме!»

А к м о с: (незаметно приближаясь) А премудрый Имхотеп говорил, что красивым словам не всегда можно верить. Не так ли, отец?

С е т х е п а м о н: Сын мой, Акмос! Ныне великий Праздник. Сегодня утром Хапе празднует, и Нил разливается по всей Черной Земле. А мне доставит удовольствие беседа с моим братом и защитником Черных Земель.

                Сетхепамон и Нарморбер отходят в глубь сцены. Появляется Элимаида.

Т е х с е т: Акмос, ты мой лучший друг. Вспомни наше детство. Почему же ты сомневаешься в моей чести и моих помыслах (идут к авансцене)? Я думаю, что ты любишь Сегерамон настолько, что не желал бы, что б она покинула Черный Берег навсегда.  И я думаю так же. Я, как и ты, стремлюсь не допустить этого союза с месопотамским царем, так как люблю твою сестру и намерен взять ее в жены. Я уверен, что нежное чувство, которое Сегерамон испытывала ко мне когда-то, еще не угасло, и она по-прежнему любит меня…

А к м о с: (быстро перебивая) Тебя? Тебя, кого она всегда сторонилась и избегала? Ха-ха-ха (звонко смеется, музыка смолкает, все смотрят на них)!!! Не смеши меня, Техсет. Если человек был подл и труслив в детстве, то, что же говорить о нем, когда он возмужает? Я хорошо помню, как однажды…

Т е х с е т: (так же перебивая, хватает Акмоса под локоть, говорит громким шепотом) Акмос! Молчи, молчи, иначе пожалеешь.

А к м о с: (с усмешкой) Хорошо. Я не стану поднимать канувшее в Дуат и унесенное в обитель Сета… Но впредь не смей и мыслить о подобном, и появляться перед Фиванским престолом, иначе я прикажу изрубить твое тело, а злобное сердце бросить голодным гиенам!

Т е х с е т: Ты ответишь за это оскорбление, Акмос (оба выхватывают кинжалы)!..

Э л и м а и д а: О Исида! Останови их!

                К сражающимся подбегают жрецы.

Х о б е р м е р е р: (обращаясь к Техсету) Успокойся, благородный Техсет. Опомнись – ведь Амон-Ра не простит тебе брани на его празднике. Воистину, сын бога Акмос лишь пошутил. Сегодня день веселья и песен, сегодня царевна Сегерамон станет женой достойнейшего из правителей.

                Техсет глядит на Акмоса, потом прячет кинжал и отходит.

Э л и м а и д а: Сын мой, зачем ты это сотворил? Ты знаешь, как он злопамятен. Как может, презрев долг и честь, ударить тебя точно в спину. Он не походит на детей Черной Долины, потомки Хора так не поступают. Он подобен аморитам, своим предкам.

А к м о с: Да. Такой же дикарь… Я знаю о нем более чем достаточно. Но пусть не думает оставаться дольше в Черной Стране.

К и а х а н н а: Нефертири, где же сестра твоя, кто воплощение самой Хатхор в Кеме? Ведь это и ее праздник, она обязана покориться своему божественному отцу; да живет он вечно!

Э л и м а и д а: Финикиянка. Ты знаешь, где госпожа твоя?

Ф и н и к и я н к а: Лучезарная Царица, моя госпожа Сегерамон Метумваджис очень скоро появится. Она лишь хочет… подождать.

Э л и м а и д а: Но к чему же? Шинеарские цари скоро прибудут.

Ф и н и к и я н к а: Чуть позже, Божественная, Возлюбленная царица! Илу не велит нам спешить. Как только чужестранные правители соберутся здесь, она появится.

                Музыка обрывается. Появляется Ниамей, преклоняет колено.

Н и а м е й: Живи ты вечно, фараон, Могущественный Мечом, Истребивший Девять Луков! Прибыли к лицу твоему цари Шинеара. Они идут к тебе, фараон.

С е т х е п а м о н: Пусть они приходят! А рабы пусть принесут больше вина (выпивает бокал).

                Рабы вносят кувшины с вином. Ниамей уходит. Входит царь Аккада.

Ц а р ь  А к к а д а: Привет тебе, Сетхепамон, царь Кеме! Я – Урр-Наэму, царь Аккада, прямой потомок самого Шаррумкена и повелитель светлоликого народа воинов. Когда-то мы были столь велики, что разбили шумерскую армию, и провели уммского царя Лугальзагеси через врата Энлиля в Ниппуре. Мой предок воевал с Эламом и Амурру, Сирофиникией и Урарту. Я бывал на большом острове, что посреди Великих Вод; его царь – мой верный друг. Аккад выходил и против твоего владычества, фараон. И мне по нраву то, что царь Митанни отказался от сегодняшнего визита. Я знаю: он не честный человек, хорошо, что сегодня его здесь не будет. Бесчестным людям нечего делать в твоем дворце, фараон.

А к м о с: И я так считаю, Царь Аккада (смотрит на Техсета).

Ц а р ь  А к к а д а: Я пересек Синай на пути сюда, Сетхепамон. Ваал пытался застигнуть меня врасплох, Шамаш отвернулся и не посмотрел на муки моего народа, когда мы плыли сквозь Чермное море. Словно сама Эремнигаль захотела меня в свою Темную Обитель (принимает бокал из рук раба, выпивает)! Но Набу направлял меня и вот я здесь, вопреки Судьбе, и сама Иштар желает моего союза с тобой, фараон. Я привез тебе богатые дары, о фараон. Их отдает тебе мой мудрый Аккад (садится)!

М а л а в и т т: О Благой Владыка! Воистину царь Аккада станет достойным твоей дочери. Я вижу это ясно, как Ладью Атет!

                Рабы вносят дары Аккадского царя.

1-ая  т а н ц о в щ и ц а: Как богат он!.. И как он прекрасен! Я думаю, с девой он не может быть грубым.

2-ая  т а н ц о в щ и ц а: Вижу, что даже наследник Черной Долины не так величав и красив, как Царь
Аккада. Но посмотри: фараон как-то странно задумчив. Неужели Вечноживущий сомневается в нем?!

С е т х е п а м о н: (с улыбкой) Твои дары, о Царь Аккада, воистину щедры и достойны, чтобы получить дочь царя Кеме. Но кто знает, что уготовили нам боги. Что измыслили они?..

Н и а м е й: Великий фараон! Из-за северных нагорий с богатыми дарами прибыл Царь Вавилона. Я привел его к тебе.

                Входит Царь Вавилонии. Ниамей уходит.

Ц а р ь  В а в и л о н а: (с легком кивком) Привет тебе, Сетхепамон, сын Менхепера, покорившего Девять врагов. Здесь я ныне по твоему зову. Мое имя – Набопалассар. И, клянусь Мардуком, я достоин, стать мужем твоей дочери (садится рядом с Царем Аккада)! Мой Вавилон подобен божественным вратам. Я, и только я, построил великий храм в угоду Мардуку, победившему Первоначального Апсу. Башню эту строили разные народы, говорящие на разных наречиях. И Вавилон – прекрасный град, снискавший в былые времена великую ратную славу. Я, как потомок Нимврода, сына Хуша, из рода Атрахасиса, могу предложить тебе богатый выкуп (делает знак, рабы вносят дары). Но впрочем, лишь тебе решать, фараон. Мудрости твоей подивится сам Мардук.   

Ц а р ь  А к к а д а: Уж не думаешь ли ты, что дети Тигра ослабли и не обладают мудростью? В моем Аккаде огромные библиотеки, роскошные сады, дворцы и фонтаны из красного мрамора. Аккад – единый наследник мудрости Дильмуна, это место славы. Не знаю я, право, чем твой Вавилон достойнее, Царь.

Ц а р ь  В а в и л о н и и: Сильны воины Аккада, о Царь. Но менее года назад, в битве с митаннийцами, потерпел ты поражение. Ты… утратил хватку. Аккад ныне стоит дальше, чем ранее. Но Вавилон вышел под солнечное небо, и слава его достигла ушей Мардука!

1-ый р а б: Он решителен и уверен в себе. Воля его тверже алмаза, вправленного нами в ожерелье Божественной царицы. Царь Вавилона не уйдет с пустыми руками.

2-ой р а б: К тому же он богат. Посмотри на его свадебный выкуп. Он пышнее даров Аккада. Он дороже. 

1-ый р а б: Ты прав. Но решит лишь один Фараон. Он все еще колеблется. О Олокун! Что будет здесь сегодня?..

Х о б е р м е р е р: (Киаханне) Конечно аккадский царек не любит Тушратту митаннийского! Когда он заявился к его престолу, дабы жениться на его дочери, этот нахальный царёк посоветовал ему сначала научиться держать в руках меч, а уж потом – все остальное. 

                Оба тихо смеются и уходят.

М а л а в и т т: (к Элимаиде) Посмотри же, о Благосклонная и Прекрасная, жена бога, о дочь Исиды. Этот Царь царей и лишь ему единому предначертано стать мужем Солнечной царевны.

Э л и м а и д а: (лукаво улыбается) Малавитт, решают боги. Мы – их орудие…

С е т х е п а м о н: Да, Царь вавилонский, я вижу тебя, и ты мне нравишься. Но разум мой молчит, а воля в раздумье. Ниамей!

                Входит Ниамей и припадает на колено.

Н и а м е й: Живи ты вечно, о Фараон Черного Края! Только что прибыл к тебе Ашшурнасирпал, царь Ашшура.

Ц а р ь  В а в и л о н и и: (быстро) Как?! Великого и кровавого Ашшура? О Мардук!..

Ц а р ь  А к к а д а: Сильный Вавилон не дерзнет помыслить о власти над Ассирийской империей и войне с ней?

                Входит Цари Ашшура.

Ц а р ь  А ш ш у р а: Всегда мы встречались с тобой лишь на поле брани, фараон. Но сегодня ты захотел, чтобы правитель Ниневии явился под твой Солнечный кров (садится, смотрит на фараона). И я явился. Мы много воевали и устали; Ану не по нраву, когда льется благородная кровь великих властителей. Я возьму в жены Сегерамон, чьи волосы черны, подобно кипарисовым ветвям, а губы краснее лепестков алой аравийской розы в бокале красного вина, и рубинов в венце Ашшура! Мы заключим с тобой, Сетхепамон, тот мир, которого более всего желают боги. Сама Инанна судит мне в супруги твою прекрасную дочь (делает знак рабам, они вносят богатые дары). Где же моя любимая? Фараон, почему я не вижу своей будущей жены?

С е т х е п а м о н: Я уважаю тебя, Ашшурнасирпал. Ты мудрый правитель и сильный воин. Но здесь ты не единый требуешь руки моей дочери. Твои права равны правам царей Аккада и Вавилона. К тому же – решать не мне. Судья – Исида.

                Входит Марит, ее не замечают.

М а л а в и т т: Мой Фараон! Благостный и Мудрый! Ашшурнасирпал – равный богам, а значит и тебе! Я вижу это явно. Дочь твоя обвенчана с ним от рождения, обвенчана самой Исидой. Боги давно предрешили это, фараон. 

С е т х е п а м о н: Давно предрешили?.. Хм… Я должен подумать (отходит в глубь сцены).

М а р и т: (шепотом, обращаясь к царице) Исида открыла мне: ни один из них не станет мужем твоей дочери, потому что Сегерамон стала женой наследника Каркемиша.

Э л и м а и д а: Но как узнает о том мой супруг и не разгневается?

М а р и т: Увидишь, сестра. Боги действительно все предрешили. А мы – их орудие. Не так ли (улыбается)?

                Входят Нарморбер и Техсет, сразу направляются к фараону.   

Н а р м о р б е р: Солнцеликий брат мой (с поклоном)! Думается мне, что истинный союз, угодный богам, может быть заключен лишь между кровными родными. Отдай прекрасную Сегерамон в жены моему сыну. Такой союз будет одобрен Хором и Хатхор. Этот брак будет истинным. Послушай меня, фараон.

М а л а в и т т: Что?!. Нет-нет! Невозможно… Нет, Божественный, Блистающий Щитом Ра, Плывущий в священной Ладье рядом с Амоном-Ра, Сын Мудрости и Света! Так нельзя, не слушай воина, его удал – война! Послушай свою мудрость…

С е т х е п а м о н: Я – слуга Богов и бог. Тебе не понять, Малавитт, ты не Сын Бога. И не мне решать, как будет ныне здесь. Все уже давно решено.

Н а р м о р б е р: Сетхепамон, сама Хатхор уготовила этот брак. Я рек верно. Техсет достоин Сегерамон более чем кто-либо другой из смертных, живущих под покровительством Осириса и Исиды.

С е т х е п а м о н: Но почему не вижу я здесь царя Заннанзы Хаттусили? Он был также приглашен наравне с владыками Шинеара. Почему же я его не вижу? 

Н и а м е й: Вечноживущий, Покоритель логова Сета; Заннанза не желает ни видеть тебя, ни слышать имени твоего, пока сын его в твоей стране живет, как раб. Он отправил тебе голову твоего посланца со словами: «Я оскорблен! И пока мой наследник – раб, не будет мира меж Хеттским царством и землей Мицраим».

Ц а р ь  В а в и л о н а: Что? Сегерамон предназначена в жены царю великого царства, а сыну вояки! Не для того мы прибыли к тебе, фараон!

Ц а р ь  А к к а д а: Ранее я заключал с тобой договор, и мой народ проливал кровь за твою Черную Страну. Я надеялся на твою благодарность и щедрость. Неужели ошибся я в тебе? Мне думалось, что ты мудрее, фараон.

Ц а р ь  А ш ш у р а: (порывисто встает) Лишь единый царь достоин стать божественным супругом дочери Фараона. И это никак ни простой солдат, пусть и родственник царя. Твоя дочь, Сетхепамон, станет царицей прекрасного и сильного Ашшура, великого бога Ашура. В моей империи почитают детей богов. Она должна быть моей…

С е т х е п а м о н: Но все же мне жаль, что здесь отсутствует Хеттский царь.

Н а р м о р б е р: (падает на колени перед царями Аккада, Вавилона и Ашшура) Молю о прощении великих властителей! Я позабыл свое место. Зная о мудрости вашей и великодушии, я прошу у вас разрешения искупить свою вину. И в знак этого предлагаю испить вина за красоту царевны! Так мы не станем более спорить и будем истинными и вечными союзниками!

Ц а р ь  А к к а д а: Поступок достойный!

Ц а р ь  В а в и л о н а: Ты благороден, воин.

Ц а р ь  А ш ш у р а: Ты сполна искупил свою вину, Нарморбер. Я прощаю тебя, брат Благого фараона.

                Цари и фараон подносят кубки к губам, хотят выпить, но Ниамей выступает вперед.

Н и а м е й: Нет!!! Не смейте пить это оскверненное вино! Не из почтительности прибыл к тебе, фараон, твой брат. Замыслил он отравить тебя и царей Шинеара, что бы самому править и владеть Миром.

Н а р м о р б е р: Что ты говоришь?! Ты, низкокровный филистимлянин, дикий бродяжник! Фараон, не слушай дерзкого безумца, он пред ликом Сета, раз молвит такое тебе. Этот раб не осознает своих речей!..

                Появляются Лаа и Сегерамон.

Л а а: Вино отравлено – истина! Никогда Ниамей не лгал, не лжет и сейчас! Прислушайся к нему, фараон, ведь ранее он был твоим советником, до того, как приблизил ты к себе Малавитта.

С е г е р а м о н: Отец, это заговор! Вспомни раба-ливийца. Он во всем сознался: Нарморбер желает свергнуть тебя и отобрать власть, а Техсет даже готов переступить через труп собственного отца!

Н и а м е й: Я могу оправдать свои слова. Смотрите (берет со стола ветвь, окунает лист в вино, лист чернеет)!..

С е т х е п а м о н: (берет ветвь) О Осирис, что стало с травою?! Лист почернел и истлел. Значит, ты действительно недоволен выбором богов, Нарморбер? Ты хочешь занять то, что не принадлежит тебе и то, не дано тебе самой Маат?

Н а р м о р б е р: Ниамей!.. Грязный пришелец! Ты осквернил своей гнилой кровью Дом Амона! Твоя мать была гиеной и вскормила она тебя не молоком, а гноем. Так отправься за ней, гнить в болотах Чеммис (резко выхватывает клинок, ударяет им Ниамея, тот падает)!!!

А к м о с: Как посмел ты (бросаясь к Нарморберу)…

   В этот момент Техсет заносит клинок за спиной фараона и хочет его ударить. Но Лаа опережает Техсета и успевает       подставить под его клинок свой. После непродолжительной борьбы Лаа выбивает оружие из руки соперника. Вбегают четверо стражников, окружают Нарморбера. После недолгой схватки Лаа прижимает Техсета к полу.

Н а р м о р б е р: Сын! Сын мой, отомсти за меня! Убей фараона и фараоном стану я!..

Т е х с е т: (приподнимает голову, с ненавистью глядит в сторону отца) Что? Уж не подумал ли ты, что мне приятно будет подчиняться гиксоскому царю и быть у него в подчинении? Смотреть, как властвуешь ты над тем, что по праву – мое?! Кеме должна принадлежать мне, мне одному! Ты жалкий, раздавленный паук, Дуат утопит тебя в своих водах…

Л а а: (зажимая ему рот) Это был двойной заговор, Владыка. Он только что раскрылся пред твоими глазами. Если бы ни Ниамей, ни его бдительность, кто скажет, что случилось бы?

С е т х е п а м о н: Спасибо тебе, хетт. Ты спас Бога и будешь щедро одарен (смотрит то на Нарморбера, то на Техсета). Но как поступить с изменниками? Во времена Джера таких мумифицировали заживо, но то было в Начале Времен… Я повелеваю жрецам предать имена изменников анафеме, а их самих бросить…

А к м о с: (перебивая) Зачем проявлять такую жестокость к неразумным, фараон? Вспомни, Осирис учил прощать. Техсет похвалялся своими странствиями, не так ли? Думается мне, справедливо будет отправить преступников туда, где даруют им флюориты и хризопалы. Жаль только, что оба они полны черной ненависти и будут печальны в своем новом странствии (усмехается).

Н а р м о р б е р:
                (вместе) Нет! Нет! Нет!!!
 Т  е  х  с  е  т :   

С е т х е п а м о н: Акмос-Нефертири Тутанххотеп! Ты говоришь жестоко и мудро! Теперь вижу я, что ты – истинный Наследник престола Черного Берега. Стража! Увидите этих (с презрением)… этих… двуличных гиен и бросьте за Фиванскими Вратами. Техсет уйдет туда, где он уже был царем, царем пастухов (все смеются), а Нарморбер, быть может, найдет себе очередного друга среди рабов, и будет строить вместе с ним козни против своего сына-царька.

                Техсета и Нарморбера выводят. Они отчаянно сопротивляются. 

Т е х с е т: О Себек, лучше бы нас бросили крокодилам! Куда идти мне! Всюду враги, я бежал ото всех, метался от одной стороны к другой… Я погиб!..

Н а р м о р б е р: Ну лишь выйдем мы от сюда, Техсет, беги, слышишь, беги к своей ифейской царевне тот час! Потому, что я задушу тебя!..

                Уходят. Звуки борьбы и крики за сценой.

С е т х е п а м о н: Как низко может пасть столь могучий человек. Он подобен Сету, что приходил убить брата своего Осириса. Итак, хеттеянин (оборачивается к Лаа). Ты спас Черный Край от гибели и посему проси чего хочешь, ибо для тебя я не пожалею никаких сокровищ!

Л а а: (с почтением опускается на колено) Сын Осириса! Ни жемчуга, ни джамастов, ни хризопразов мне не нужно. Счастье для меня в том, что бы каждый миг видеть подле себя Меритре Сегерамон, мою возлюбленную и невесту. Она, как Исида, благороднейшая и прекраснейшая среди земных дев.

С е г е р а м о н: Это так, отец. Я люблю Лаа, а он – меня. Отпусти нас. Не просто так соединили боги наши души.

М а р и т: (приближается к фараону почти вплотную) Фараон! Раскрой глаза! Этот хеттский воин, стоящий перед тобой – сын Заннанзы, хеттского царя. Из-за него велась война между великими державами, из-за него Заннанза не явился ныне к твоему трону. Но теперь, когда ты все знаешь, ты можешь ликовать. Настанет долгий мир! Если ты согласишься отдать дочь свою в жены хеттскому принцу, ты получишь сильного союзника и друга. Хетты сильны и отважны, они защитят тебя и твои владения. Этот союз и угоден моей госпоже Исиде!

С е т х е п а м о н: Да, я понимаю. Лаа – наследник Хеттского Царства и Сегерамон станет хеттской царицей… О подобном я и не смел мечтать. Его настоящее имя – Тудхалия Сеппелулиму Ар-вунду. Как оказался ты на Черном Берегу, вдали от родины, чужестранный царевич?

Л а а: Было это так давно, что стерлось из памяти и стало похоже на предутренний сон в лучах Вурусему. Войско Нарморбера вторглось в Хеттское Царство и разгромили города и пастбища. Нарморбер угнал в рабство многих невинных людей. Я был в их числе… Думаю, что Нарморбер надеялся на мою погибель. Он часто говорил о скорой войне с Каркамишем, Наири, Велушей и всем Хеттским царством. Но обернулось все несколько иначе, чем он предвидел (улыбается)! Он исчезнет как Телепин.

Э л и м а и д а: А Ниамей! Он настоящий слуга своего господина. Он пал, защищая его. Даже я все время сторонилась и не доверяла иноземцу, но ныне вижу, как ошибалась! Сетхепамон, прикажи жрецам Анубиса мумифицировать его тело и с почестями отправить в Абту, для захоронения.

С е т х е п а м о н: Нет, Элимаида, этого не потребуется. Ведь Ниамей выследил двуликих подлецов с моего ведома (протягивает руку Ниамею, Ниамей открывает глаза и встает, откидывает тунику, под которой находится твердая пластина)! Мы давно отметили странного раба, слишком любопытного и спокойного. Я приказал филистимлянину смотреть за ним и сделал так, что бы казалось, будто я отдалил от себя его. В случае заговора я просил тебя, Ниамей, предупредить, в первую очередь, моих детей. Ты не обманул моих надежд. Ведь именно тебе я могу доверить свою жизнь. Теперь ты свободен от долгой службы, Ниамей. Ты всегда был мне другом. Но ныне я говорю тебе: отправляйся в любимый Газер и живи там, не зная рабства и печали!

Н и а м е й: О Вечноживущий! Мой Газер далеко. И нет у меня другой родины, кроме Черного Берега и Солнечного Тростника, ведь здесь я служу моему владыке и другу! Здесь меня и предадут на Суд Осириса и его поля в Сехет-Хотепет.

                Малавитт, со стыдом уходит. Остальные отходят вглубь сцены.  Марит и Элимаида идут к авансцене.

М а р и т: Теперь ты видишь, Элимаида: я говорила, что боги все предопределили и устроили. Они играют с нами, как ребенок играет с куклами. Мы – лишь куклы в Их руках.

Э л и м а и д а: Но неужели Исида открыла тебе все это? Как мудра ты, Марит! И ты все знала и не говорила!..

М а р и т: Лишь избранным раскрывают боги свои замыслы. Исида открыла мне все это и сказала: «Живи в согласии разума с душами. Не посягай на то, что не предначертала Я тебе изначально. Идти по собственному пути – значит познать истинное счастье (улыбается)»!   

З а н а в е с.


Список использованной литературы:

1. В. Потапов: «Великие империи мира. Рождение, расцвет, гибель».
2. Л. Симс: «Изучаем Древний Египет».
3. Н. А. Дмитриева, Н. А. Виноградова: «Искусство Древнего Египта».
4. М. Хосе, В. Алонсо: «Солнечная династия».
5. О. М. Морозова: «Всемирная история. Справочник».
6. М. В. Адамчик: «Все страны мира».
7. Б. Прус: «Фараон».
8. Е. В. Баранчиков, С. А. Горохов, А. Е. Козаренко, и др. «География: учебник для студентов образовательного учреждения среднего профессионального образования».
9. К. Дерош-Ноблькур: «Тутанхамон, сын Осириса».
10. М. Хааг: «История Египта».
11. Библия; Ветхий Завет. 
12. Г. И. Данилова: «Мировая художественная культура».
13. Э. Уитмор: «Синайский гобелен».
14. Т. В. Муравьева: Серия «Сто великих (мифов и легенд)».
15. О. Т. Гарни: «Хетты. Разрушители Вавилона».