Глава - 4. Опасность ошибиться
Одной из таких ошибок была бы неправильная оценка готовности народных масс к социализму.
Если оценивать эту готовность только по внешнему настрою масс, только по внешнему выражению ими отношения к понятию "социализм", то можно легко впасть в заблуждение, в переоценку такой готовности.
В вводной части этих записей я уже говорил о существовании в эксплуататорских обществах различных видов конфликтностей. Все они, конечно, обостряются в кризисный период. Конфликтности между менее полными и более полными собственниками, конфликтности между бедными и богатыми, между любого рода угнетаемыми и угнетателями также достигают огромной остроты, но они всё же не являются той конфликтностью, которая представляет борьбу уже созревшего нового с упирающимся старым.
При широком пропагандировании социалистической цели в среде недостаточно зрелых масс они вполне могут проявить положительное отношение к слову "социализм", относясь к нему, как к желанному "раю", но понятия не имея (и иметь не могущие), что такое социализм на самом деле. Может сложиться так, что активизация борьбы бедноты против богатеев и отклик её на пропаганду о прекрасной жизни будут приняты за будто бы готовность масс к подлинному социализму, что, конечно же, неверно.
Соединение государственно-централизаторских мер, вынуждаемых логикой любой антиимпериалистической революции, с переоценкой подлинной готовности общества к пониманию социализма легко приводит к принятию за социалистическое того, что таковым ещё не является.
Есть удачное по форме выражение о неизбежном "стаптывании социалистического башмака под ногу преобладающей мелкой буржуазии". По-моему, это выражение идёт от меньшевиствующего троцкизма. Известно, что Троцкий умел красиво говорить.
Нет, "стаптывание" социалистической формы под буржуазную психологию не является неизбежным результатом в опосредствованной социалистической революции отсталой страны. Но если допустить указанную выше ошибку, то в этом случае подобное "стаптывание" стать закономерным следствием этой ошибки вполне может.
Другой опасностью является возможность буржуазно-демократического засорения.
Меньшевизм, как чётко выраженная и организационно оформленная буржуазно-демократическая позиция во внешне марксистском облачении, разоблачил свою контрреволюционную суть, отвергнув Октябрьскую революцию.
Ход их мышления ясно показывает их классовую природу. Всё множество их наукообразных аргументов в общем-то сводится к простой позиции: есть чистый капитализм и чистый социализм, есть демократия и есть деспотия, при необходимой зрелости общество переходит из капитализма в социализм, сохраняя "общечеловеческую ценность" демократии.
Поскольку российское общество не созрело для социализма, - говорят далее меньшевики, - революция вредна, ибо будучи не в силах перейти к демократическому социализму, она в то же время неминуемо рушит и демократический капитализм. Не остается ни того, ни другого.
Ни понятия о насущности антиимпериалистического выхода, ни мысли о возможности опосредованного социалистического строительства, ни принятия экономической и политической централизации у меньшевиков нет и быть не может. Логика людей не может быть свободной от их классовой психологии. "Общедемократическая ценность" затмила у этих "теоретиков" всё.
Организационно большевистская партия отмежевалась от меньшевизма. Но та социальная почва, которая его питает и на которой он вырастает всё вновь и вновь, осталась и не могла не вносить своё влияние в неоднородную большевистскую среду. Причём в условиях революции не менее, а даже более опасно не правое, уже разоблачившее себя, а левое, радикальное, крыло меньшевизма, принимающее революцию, но стремящееся любой ценой переформировать её режим под свои буржуазно-демократические многоцентровые идеалы.
Весь, более чем 30-ти летний, период проведения советских революционных преобразований наполнен непрекращающейся борьбой централизованной диктатуры с буржуазно-демократическим засорением как меньшевистского толка, так и открыто немарксистского. Многочисленные оппозиции и фракции такого направления будут нелёгкой угрозой в любой будущей революции, и всякое уступчивое либеральничанье с ними было бы смертельно опасным для неё.
* * *
(Сегодняшнее так называемое "левое" движение буквально кишит группами и организациями подобного направления.
Эти люди, может быть, не согласятся признавать себя мелкобуржуазными демократами, ведь мы же, - скажут они, - не реформаторы, не парламентаристы и настроены весьма революционно. Но радикальная революционизация мелкобуржуазной демократии и видоизменение в связи с этим формы её взглядов при сохранении той же сущности - дело совсем не новое в истории. Упорное исповедывание эсеровских, анархистских и троцкистских установок, намеренное игнорирование той партийной критики этих групп, которая отражена в многочисленных исторических документах и выступлениях вождей Октябрьской революции, теоретическое толкование диктатуры пролетариата с позиций индивидуалистической безвождистской многоцентровости, духовная солидарность с соответствующими группами прошлого и т.п. - это раскрывает непролетарскую сущность этих революционеров, несмотря на внешнее признание ими идеи социализма.
Долгое искажение марксизма ревизионистами, расцвет мелкобуржуазной психологии в позднесоветский период и резкое попирание её затем возродившимся крупным приватным капиталом сегодняшнего времени, недостаточное ещё вступление в движение пролетарских масс, наконец - непростая смена поколений в среде марксистских теоретиков, - вот основные внутренние причины преобладания таких "революционеров" в сегодняшней "левизне".
К сожалению, мне ещё нигде не приходилось встречать умной, подробной и убедительной статьи с перечнем формальных отличий пролетарской демократии от демократии буржуазной. Крайне нужной была бы и статья с конкретным перечислением признаков, по которым можно отличить пролетарское антикапиталистическое движение от мелкобуржуазного. Вот бы было хорошо, если бы те, кому это по силам, сделали эту полезнейшую работу.)
(mvm88mvm@mail.ru)
Свидетельство о публикации №212101200794