3. Путь в больницу

  Алена – одноклассница Ромы Покусаева. Юля – старшая сестра Ромы и лучшая подруга Алены Витковой. Довольно забавно получилось – Алена приходит к Роме за домашкой, а в перерывах болтает с Юлей. Виткову и Покусаева в школе считают лучшими друзьями, ну, или хотя бы хорошими приятелями. На каждой перемене бесятся вместе, орут, ругаются понарошку, придумывают разные приколы над учителями и одноклассниками (безобидные!). На людях Алена и Рома ведут развязно, болтают без умолку об играх, книгах, новых достижениях в науках. Но когда они остаются одни, то чаще всего молча смотрят какой-нибудь фантастический фильм, читают в библиотеке или делают домашнее задание. При этом могут не сказать друг другу ни слова в течение двух-трех часов!
  Ромка – парень хилый, со слабым здоровьем. Аленка же – крупная девчонка, способная завалить любого парня. И выходило, что Виткова оттаскивала всех особо придирчивых от Покусаева. Брала за шкирку, откидывала к стене и очень культурно, без рук, требовала, чтобы они прекратили доставать ее друга. А если попадались особо непонятливые, то в ход шли кулаки. За это Алена часто сидела в кабинете у директора и слушала ругань начальника школы. Но Витковой ничего не делали: она все делала правильно. Классный учитель даже хвалил девочку.
  Многие пострадавшие мальчишки пытались рассорить Покусаева с грозой парней, намекая, что он слабак, раз его защищает девчонка. Один раз, услышав такое, Алена рассвирепела и настучала по арбузам хозяевам довольно острых языков.
Юлю так яростно защищать Витковой не приходилось - сестру Ромы никто не задирал. Девчонки болтали о романтических фильмах, об одежде, обуви, договаривались о встречах с другими ребятами. Дружба Алены с Юлей никак не мешала ее дружбе с младшим братом Покусаевой. Обычно грозе мальчишек удавалось составлять встречи с девочками так, чтобы оставалось время на Ромку. И никто не в обиде. Но вот летом Покусаева положили в дневной стационар, и Виткова стала реже видеть друга, зато с подругой начала проводить больше времени.
  - Тебе завтра опять надо будет в стационар? – спросила Алена, распутывая наушники.
  - Ага. Меня завтра насовсем положат, - ответил Ромка, держа руки в карманах.
  - Как насовсем?! – девчонка округлила глаза. – Это почему?
Рома тяжело вздохнул, будто его спросили, сколько ног у собаки.
  - Потому что лето заканчивается, а если я буду на дневном стационаре, то к школе не успею. Поняла?
  - Угу, - буркнула Виткова, не пропустив мимо ушей усталый вздох друга.
  - Ты чего надулась?
  - Ничего я не надулась!
  - Ага, а я типа не вижу, - Покусаев хлопнул по щекам подруги. Те сдулись.
  - Обалдел что ли? – возмутилась Алена, пытаясь спрятать улыбку, и замахнулась на Рому.    Тот уклонился и побежал к своему дому. Виткова кинулась за ним, но в беге Покусаев был на первом месте. Поэтому Алена догнала парня, тяжело дыша, пытаясь спрятать раскрасневшиеся от бега щеки.
  - Эх, ты! Учись дышать! – Ромка скрылся в подъезде, а девчонка направилась к себе домой. Перейдя дорогу, она надела наушники и включила музыку. Ругнувшись в мыслях, Виткова стала искать ту песню, которую слушала до встречи с Ромой: он подошел сзади и хлопнул девочку по спине, отчего та нажала кнопку на плеере, сбив проигрывание.
  "Обидно, что ляжет насовсем, - размышляла Алена, листая песни. – А завтра хотела прогуляться до заброшенного дома с ним. Ну ладно. Тогда завтра буду с Юлей".
В наушниках зазвучали любимые аккорды, и Виткова двинулась домой через дворы.

*

  Прошла неделя, а Рома все еще лежал в больнице. Проведать его девчонка не ходила. Как-то раз он сказал, что в стационаре читает книги, до которых все время не находится времени. Поэтому Алена решила не отрывать Покусаева от любимого занятия и всю неделю гуляла с Юлей и Ирой. И сегодня, гуляя по торговому центру, Алена болтала с подругами о предстоящем нон-стопе в кино.
  - Я бы хотела пойти только на два из этих трех, - пробурчала Ира.
  - Так ты пойдешь? – просияла Юля, затеявшая поход на три фильма сразу в ночное время.
  - А мне там только одно кажется нормальным, - высказала свое мнение Алена.
  - Да ты прямо как мой брат, - хмыкнула Покусаева и тут же замолчала, а потом осторожно спросила:
  - Ален, а почему ты к Роме не ходишь в стационар?
  - А надо? – подняла бровь Виткова.
  - Но вы же друзья.
  - Просто он в стационаре читает, а я если приду, то буду его отвлекать. Пусть отдыхает-читает.
  - Алена…. – Юля взяла себя в руки и взглянула в глаза подруге. – Ты в туалет хочешь? Пойдем, надо поговорить. Ира, подожди нас тут, пожалуйста.
  - Ну здорово! – с сарказмом произнесла та, отворачиваясь.
  - Мы не про тебя. Я потом тебе скажу, - Покусаева потащила грозу мальчишек в сторону женского туалета. Возле дверей она остановилась и повернулась к Витковой.
  - Ален… Рома умирает.
  В ушах загудело, а в районе живота что-то ухнуло.
  - Ха-ха, - бесстрастным голосом проговорила Виткова. – Очень смешно.
  - Я и не шучу, - серьезно сказала Юля. – Его из дневного стационара перевели, потому что у него здоровье ухудшилось.
  Алена натянула глупую улыбку на лицо, но сердце пропустило два удара и теперь бешено колотилось.
  - Шутишь.
  - Да не шучу я! – разозлилась сестра Ромы. – Он умрет вот-вот! Ты думаешь, из-за чего я позавчера с вами не пошла на флеш-моб?
  - Из-за семейных об… - Алена побледнела. Нет! Этого не может быть!
  - Поняла наконец?
  - Погоди, как так…. – растерялась Алена, вспоминая довольно улыбающееся лицо друга. – А почему он ничего не сказал?
  - Откуда я знаю! – Юля чуть не плакала. Виткова обняла ее.
  - Где он лежит? – неожиданно осипшим голосом спросила Алена.
  - В 40-ой больнице, - шмыгнула носом подруга. Это шмыганье заставило вздрогнуть сильную девочку. Она до последнего хотела верить, что Покусаева просто шутит. Но слезы были настоящими. Фальшиво рыдать Юлька не умела.
  - Я пошла. – Аленка, дождавшись, когда сестра Ромы успокоится, быстрым шагом направилась на выход.
  - Сейчас?
  - Да… Пока! Я скоро!
  Виткова в мыслях укорила себя за ложь. Скоро – какое "скоро"? Она туда будет час добираться, а еще больницу искать полчаса, если не больше. Где она находится приблизительно, Аленка знала. Но надо еще отыскать и самого Рому.
  Но Алена не думала о том, что ее могут не пустить, что она может заблудиться, сесть не на тот трамвай. В ее голове вертелись мысли: "Как так? Почему ты ничего не сказал? Только не умирай!"
  Она выбежала из центра и бросилась к трамвайной остановке, где как раз стоял рогатый транспорт. Запрыгнув в него, Виткова только сейчас поняла, что запыхалась. Встав в хвосте трамвая, Алена мысленно ругала нерасторопность водителя. Как можно ехать так медленно?! Ну что ты ползешь, как черепаха?! Давай скорее! Виткова нетерпеливо ходила из угла в угол, раздраженно глядя на тихо передвигающийся пейзаж за окном. Она едва дождалась открытия дверей, выпрыгнув на нужной остановке. Покружившись на месте, оценивая свое местоположение, девчонка побежала к пешеходному переходу, твердя как заклинание: "Рома, пожалуйста, подожди! Не умирай! Рома, пожалуйста, подожди! Не умирай! Пожалуйста, не умирай! Подожди маленько! Я скоро!"
  Пока Алена мчалась со всех ног к сороковой больнице, в ее голове всплывали старые воспоминания. Как они с Ромой недавно бежали наперегонки к его дому. Как один раз на велосипедах уезжали от диких собак, подняв ноги. Как бросали из окна своего кабинета шарики с водой. Как в прошлом году ходили на ужастик и им остались места в самом конце зала. И они тогда решили отомстить всем по-доброму – начали шепотком подшучивать над героями, критиковать их и их действия. Но вскоре все переросло в дикий ржач, и они потом прятались за сиденьями, прикрывая друг другу рты, откуда вырывалось хихиканье. Им еще пришлось еще до начала титров незаметно выходить из зала.
  Алена вспомнила, как Роман постоянно над ней смеялся, когда она не могла чего-то элементарного понять, когда она, будучи сонной, несла несуразную чушь. Когда она запиналась обо все пороги, когда она не всегда понимала суть беседы. Он смеялся, улыбался, хмыкал, но никогда не делал это с презрением. Он делал это по-доброму. Рома всегда рассказывал самые интересные достижения в физике и биологии, советовал интересные фантастические книги, до которых у Витковой так и не дотянулись руки. Рома всегда помогал ей с уроками. Не делал за нее, а именно помогал сделать. Благодаря ему, девочка усваивала все очень легко.
  Алена вдруг вспомнила слова друга: "Научись дышать" и сразу же начала задыхаться. Виткова с отчаянием отругала себя. Ведь стоило вспомнить, заострить внимание на дыхании, как возникало удушье. Аленка с мокрыми глазами остановилась и затем быстрым шагом продолжила идти, тяжело дыша и шмыгая носом.
  Перед глазами предстала их первая встреча. Виткова перешла из коррекционной школы к Покусаеву. Учиться с другими ребятами, которые плохо усваивают информацию, Алена не могла и со слезами упросила родителей перевести ее в нормальную школу. Никто, кроме классного учителя и школьного психолога, не знал, где до этого училась Виткова. Чтобы она смогла адаптироваться в новом классе, Аленке поставили Рому, сказав присматривать за новенькой и помогать с учебой. И пошло-поехало. Поначалу Покусаев поражался тупости одноклассницы, но потом привык и терпеливо, наипростейшим языком стал объяснять пройденные темы. Алена вскоре поняла Ромкин метод усвоения новой информации и через некоторое время стала самостоятельно делать домашнее задание. Но по привычке Покусаев и Виткова продолжали делать уроки вместе. Рома был всегда готов помочь однокласснице, а после и подруге, но Алена старалась выпутываться из своих непоняток самостоятельно. И только когда она совершенно путалась в своих мыслях, девочка шла за помощью к другу.
  К горлу подкатил комок. Алена вытерла слезы и снова побежала. Рома – единственный, кто над ее тупостью и недалекостью ядовито не смеялся. Он единственный, кто спокойно сносил ее выходки. А об ее защите, позорившей его мальчишечью гордость, Покусаев молчал и лишь улыбался. Иногда Виткова спрашивала его: хочет ли он, чтобы она перестала его защищать, дабы не позорить?
  Он лишь пожал плечами: "Как хочешь. Я ничего против не имею".
  "А разве я тебя таким образом… не… унижаю?" – покраснев спросила Алена.
  В ответ мальчик засмеялся и помотал головой.
  "Мне плевать, что они там говорят. Сами будто лучше – пятеро на одного!"
  "Да-да! – подхватила Виткова. – Тоже мне, храбрецы!"
  Рома улыбнулся.
  Алена забежала в какой-то двор и опять пошла быстрым шагом. Щеки горели, в висках гонгом стучала кровь. Сердце бешено колотилось, на глазах опять появились слезы. Девочка быстро утерла их и продолжала твердить: "Рома, живи! Пожалуйста, живи!!! Подожди! Не смей умирать!!!"
  А в голове продолжали назло вертеться старые воспоминания. Из глубин памяти выплыли все моменты, когда Рома улыбался. Его улыбка была снисходительной, добродушной, вежливой. Виткова вздрогнула. Если Рома умрет…. Она помотала головой. Она не хотела думать о том, какая будет жизнь без Покусаева. Она будет... безрадостной. Это будет уже не жизнь. Что эта за жизнь, где нет того, кто над тобой не смеется, кто тебе помогает, готов прийти на помощь, приободрить!
  Алена из последних сил побежала, но неожиданно получила сильный удар в левый бок и отлетела, попав точно под колеса маршрутки. Голова от удара об асфальт закружилась, к горлу подобрался комок рвоты. Бока и живот от приземления ужасно болели. Правую ногу и левую руку пронзила жуткая боль, а в голову врезалось что-то металлическое. Алена провалилась в темноту.
  Но через несколько мгновений она очнулась и застонала. Все ребра были сломаны, перед глазами все плыло, ее тошнило, голова раскалывалась, а рука с ногой посылали жуткие волны боли Алене. Она попробовала пошевелиться, но тело не слушалось. Во рту чувствовался вкус крови, она же теплым ручейком текла из носа к губам.
  "Нет! – заплакала девочка. – Я не хочу умирать! Только не сейчас! Нельзя умирать!!!"
Тело холодело, Виткова все хуже и хуже чувствовала его.
  "Не хочу умирать! Не хочу! Надо к Роме!.."
  Перед глазами потемнело, а сознания стало опускаться в небытие.
  "Нет! Мне надо к Роме! МНЕ НАДО К РОМЕ!!!"
  - Так иди к нему, - грубо произнес кто-то.
  Алена открыла глаза. Она стояла на обочине. На противоположной стороне остановились автомобиль и маршрутка. Вокруг стоял народ и обеспокоенно смотрел куда-то под морду маршрутного такси. Среди ног промелькнула лужа крови, а затем Виткова увидела…себя. Все лицо в крови, левая рука отрезана колесом. Алена впала в шок.
  - А…а… - смогла лишь выдавить она.
  - Ты чего? Дурная? – поинтересовался грубый голос.
  Девочка повернулась и увидела рядом стоящего человека. Нет, на человека он мало чем похож. Темная кожа, не черная и не коричневая, а именно какая-то темная. Черные волосы лохматые, косматые, грязные. Уши чересчур длинные, похожи на уши эльфов. Изо рта выглядывал длинный острый клык. Глаза с вертикальными зрачками недовольно смотрели на нее.
  - Чего уставилась? – буркнул он, сверля глазами Виткову. – Иди давай, я сегодня добрый, об оплате потом поговорим.
  - Оплате? – шмыгнула девочка.
  Темный эльф застонал.
  - Да что же ты такая тупая?! – взвыл он, возведя руки к небу. – В общем, для даунов объясняю – ты умерла. Попала под машину, потому что не соблюдала правила дорожного движения и выбежала на дорогу, не посмотрев по сторонам. Поняла? У-мер-ла! И что ты там говорила, когда умирала? Нельзя умирать, надо к какому-то Роме? Ладушки! Топай к нему.
Алена шмыгнула носом и поняла, что слезы ручьем текут.
  - Блин! Ты чего?! Ты уже мертвая! Мертвые не плачут!
  - Ы…ы…
  - Замолкни! – махнул рукой "эльф" на Виткову. – Объясняю: ты пожелала не умирать до тех пор, пока не увидишь своего друга.  Это желание исполнил. Ты теперь призрак, но это временно. Даю тебе на прощание час, а потом – фью! Как вы люди говорите – конец, труба, свет в конце тоннеля! Умрешь окончательно! Поняла?
  Алена шмыгнула носом.
  - Хорошо. А теперь топай, растение недоразвитое! Топай, время идет, часики тикают! Не стой столбом – не успеешь попрощаться, ни секунды лишней не дам. Ну!
Виткова сделала шаг назад, развернулась и побежала к возвышающейся над жилыми домами больнице. "Эльф" недовольно посмотрел на нее, а потом взглянул на людей, суетящихся возле маршрутки. Кто-то вызвал "скорую", и теперь белая машина с мерзким визгом ехала к месту происшествия. Пассажиры отошли на тротуар, чтобы не мешать врачам.
Лохматое существо тяжело вздохнуло и направилось к сороковой больнице.

*

  Рома сидел у себя в палате и смотрел в окно. Читать не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Врачи сказали, что жить осталось месяц, может, три от силы. И все. Конец. В смерть Покусаев не мог поверить. Он не мог себе представить, что умрет в таком возрасте.    Он вообще о смерти не думал.
  Было обидно. Обидно, что он такой невезучий, что он один умирает так рано. А все остальные будут жить дальше.
  Рома шумно вздохнул, посмотрел вниз и вскочил. Под окнами стояла и махала руками Виткова. Радостная, чуть ли не прыгает на месте. Покусаев улыбнулся и помахал в ответ, быстро оделся и заторопился вниз. К счастью, ему по дороге не попался ни один врач, ни одна медсестра. Едва выйдя на порог, Рома чуть не упал. Алена кинулась на него и крепко зажала в своих смертельных объятиях.
  - Привет! Давно не виделись! – весело воскликнула она. Мальчик захрипел, пытаясь дать понять, что Аленка вот-вот его убьет. Та тут же отпустила.
  - Привет. А ты чего тут делаешь? В магазин ходила? – спросил Покусаев, прекрасно зная, что ради чего-нибудь подруга готова пешком прошагать километров двадцать.
  - Нет. Я к тебе. Тебе гулять можно? Пошли, походим где-нибудь.
  - Мне нельзя выходить за пределы больницы, - запротестовал Рома.
  - Так мы тут погуляем, - простодушно улыбнулась Аленка и потянула друга за собой.
  Они гуляли где-то час и разговаривали о всякой ерунде. О книгах, о фильмах, которые должны выйти в следующем месяце, прекрасно понимая, что ни прочесть их, ни посмотреть они не смогут. Покусаев пришел к выводу, что Алена не знает о его скорой смерти, и решил ей об этом не говорить. Сейчас так хорошо, так спокойно. Разговаривая с Витковой, Рома напрочь забыл, что он находится в больнице. Он смеялся над шутками и недалекостью подруги, вместе с ней шутил над неуклюжими злодеями из детских мультиков. Рома даже не заметил, как они сделали круг и вернулись к зданию, где он лежал.
  - Ну, тебе, наверное, пора, - мило улыбнулась Алена.
  - Ты куда-то торопишься? – мальчик не хотел, чтобы она уходила. Он впервые за последнюю неделю так счастлив.
  - Я – нет. Меня просто торопят.
  - То есть, ты торопишься.
  - Ну, можно и так сказать.
  Рома засмеялся.
  - Какая же ты смешная.
  Внезапно Покусаеву пришла одна мысль.
  - Тебе не обидно? Что я над тобой смеюсь.
  Девочка помотала головой.
  - Ты же по-доброму, не со зла, - она добродушно посмотрела на Рому.
  Они замолчали.
  - Спасибо, что был со мной, - сказала Алена, обняв друга. – Не грусти. Пока! – она быстро побежала прочь.
  - Подожди!.. – Рома хотел побежать за нею, но на горизонте появился врач, строго взиравший на него. Загудела "скорая помощь", проезжая сквозь ворота. Из здания выбежали врачи и санитары.
  - Роман! Тебе вставать нельзя! Ну-ка, иди обратно в палату, - врач взял за локоть мальчика и повел внутрь. Покусаев краем глаза посмотрел на того, кого привезли на "скорой". Он вывернул руку и бросился к носилкам. На них лежала окровавленная Алена. Мертвая.
  "Спасибо, что был со мной. Не грусти".

*

  - Такая тупая! С нее даже плату брать стыдно! – говорил клыкастый "эльф" другому "эльфу". – И так глупо умерла! Бли-и-ин! Не думал, что такие идиоты еще есть на свете.
  - Плату все равно придется брать, - ответил его собеседник.
  - С нее? Да оно растение! Она даже не поняла, что умерла и ревела над ухом!
  - Да ты просто не хочешь мучить ее родных, - довольно усмехнулся "эльф". – Раздобрел ты.
  - Просто у меня сегодня хорошее настроение, - хмыкнул клыкастый "эльф", глядя на исчезновение Витковой. – Смотри, она наверх идет. Странно.
  - А чего странного?
  - Я ее всю жизнь просмотрел. Знаешь, сколько она парней избила? Два десятка точно!
  - И что? Раз ее наверх берут, значит, она била по заслугам.
  - Ну, можно и так сказать…. Кстати, а этот мальчишка… Рома вроде… он долго жить будет?
  - Нет, - навострив уши, ответил "эльф". – Он сильно болен. Даже если он победит болезнь, то вряд ли сможет пережить смерть лучшего друга.
  - Судьба?
  - Нет, просто случайность.