В года, доставшиеся мне

Говорят – от великих мира сего каждый из нас отстоит в трех - четырех рукопожатиях. Вы ручкались со своим начальником? А тот – с районным главой. А глава – с губернатором. А губернатор - даже Папой Римским! И вы уже чувствуете свою сопричастность.
Но есть и иная иерархия. Вот представьте – я напрямую пожимал руку классику современной литературы Валентину Распутину. Но почувствовал при этом только личную малость. Потому что с такими людьми общаться надо в ином пространстве.
И совершенно неожиданно я оказался именно там, в том пространстве, где обитают небожители.
Но давайте по порядку.
В начале шестидесятых годов в литературной жизни СССР взорвалась бомба. В городе Таруса вышел альманах «Тарусские страницы». Альманах печатался по инициативе тогдашнего сотрудника Калужского издательства Николая Панченко. В книжку отобрали лучшие произведения, не принятые центральными журналами и издательствами. Официальным составителем значился писатель и драматург Николай Оттен. Но весь груз по изданию и продвижению книги взял на себя знаменитый русский писатель, уроженец тех мест Константин Паустовский . А ответственность за выход сборника взял на себя секретарь Калужского обкома по идеологии Алексей Сургаков. Он не согласовал свой поступок с идеологическим отделом ЦК КПСС и разрешил не пропускать тексты через московскую цензуру.
Авторский состав альманаха уже на второй день по выходе журнала сделал его участников известными на всю Россию. Хотя и до того многие были знакомы читателям – но теперь они стали любимы. Здесь были представлены Николай Заболоцкий , Наум Коржавин,Борис Слуцкий ,Давид Самойлов ,Евгений Винокуров ,Николай Панченко,Владимир Корнилов ,Аркадий Штейнберг . А в разделе "Проза" рассказы и повести Булата Окуджавы , Бориса Балтера, Надежда Мандельштам (под псевдонимом Н. Яковлева), Фрида Вигдорова , Юрия Казакова

Печатный станок заработал. И сарафанное радио с вестью о неподцензурном издании прилетало раньше, чем люди видели сам альманах. Успели напечатать чуть больше половины книжек из запланированных.
И грянул гром! А дальше я передаю слово исследователю события Борису Евсееву «…выпуск «Тарусских страниц» читающую Россию потряс. Точный отбор, раскрепощённое слово, искренность и рвущая нутро художественная правда - вот что было в этом сборнике, вышедшем 50 лет назад.
А что же тогдашняя власть? Власть проявила себя как обычно. Проморгав первые 30 тысяч экземпляров, остальные 45 тысяч она – «за отсутствием бумаги» - выпускать запретила.
«Тарусским страницам» ставили в вину: «духовную ущербность персонажей», «натуралистическое копирование фактов», «недобросовестное освещение некоторых сторон советской жизни», «клевету на тех, кто по зову партии направляется в необжитые края», «шумную рекламу издания до выхода в свет». Особенно обижались власти на то, что Тарусский район является «одним из ведущих по выращиванию кукурузы» (так было написано в справке Калужского обкома, подготовленной для ЦК КПСС), а ни одного обкомовского кукурузовода на страницах сборника нет, как нет.
И поскакали курьеры, полетели бумаги из обкома в ЦК, из ЦК в обком…
Особенно досталось в докладных записках и справках Булату Окуджаве за повесть «Будь здоров, школяр!», Юрию Казакову за рассказы «Запах хлеба» и «В город», Владимиру Корнилову за поэму «Шофер». Нет такого клейма, которого на эти и другие произведения обкомовские и цэковские работники не поставили бы! Стало ясно: за ясность ума, за свободу мысли, за весомость прозаических деталей и щемящую правду поэтических строк – сборник будет приговорен.
И приговорили! И, конечно, с точки зрения тогдашних властей «было за что».
Досталось, конечно, и главному виновнику, инициатору и одному из составителей сборника Константину Георгиевичу Паустовскому.
Вот цитата из записки зав. отделом пропаганды и агитации : «Паустовский пишет о Бунине в тоне сплошного восторга, ни слова не сказав об его идейной ограниченности и чуждом нам творческом методе…»
Сборник был уничтожен буквально – его находили и жгли. Понятно, что допечатать книгу не дали. Но сегодня оказалось, что если и был взлёты у советской литературы, то один из них – «Тарусские страницы». А уцелевшие случайно экземпляры «Страниц» стали настоящим национальным достоянием.
Тарусе вообще повезло с именитыми земляками. Здесь бывали или даже жили и сам Паустовский, и Марина Цветаева , и многие, многие, имя кому - совесть России. А нынешние их продолжатели взяли на себя груз создания нового альманаха – «Тарусские страницы ХХI век».
Общим движком проекта стала поэт и редактор журнала «Траектория творчества» Елена Тарусская. Она собрала вокруг себя, сколотила коллектив творческих людей, нацеленных на непременное издание сборника. Хотя скептиков оказалось больше, чем сторонников. Говорили, что повторить успех первых «Страниц» невозможно, что это будет бледная тень их, что это снизит значимость того, что сделал пятьдесят лет назад Паустовский.
Словом – создание нового альманаха пошло с большим сопротивлением. А тут еще надо было решить творческую задачу – собрать в альманах авторов, за которых нынче было бы не стыдно перед Паустовским.
Я не знаю точных признаков, по которым отбирались авторы и их произведения для новых «Тарусских страниц», но имел честь представить туда несколько своих рассказов. Представил, впрочем, без всякой надежды быть напечатанным в столь ответственном перед русской литературой издании. Но посчастиливилось и мне .
И вот «Тарусские страницы XXI век» созданы. В особую заслугу составителям поставлю то, что открывается он стихами поэта из первых «Страниц» Наума Коржавина.
Судьба этого человека замысловата и поучительна. В 1945 он поступил в Литературный институт им. М. Горького, но в конце 1947 был арестован. В 1954 по амнистии вернулся в Москву. На жизнь зарабатывал переводами. В 1956 был реабилитирован и смог продолжить учёбу в Литературном институте, который окончил в 1959. Стихи от случая к случаю публиковал. Первая значительная подборка стихов Коржавина появилась как раз в «Тарусских страницах» и сделала ему имя . Потом вышел сборник «Годы» Многие стихотворения поэта ходили в списках, издавались в Самиздате. Но скоро опять всё изменилось. В 1966-67 он выступил в защиту арестованных литераторов Даниэля и Синявского, затем Галанского и Гинзбурга. За это его перестали печатать. В 1973 подал заявление на выезд из страны, заявил причину: «нехватка воздуха для жизни». Уехал в США, в Бостон. И здесь заново нашёл себя Входит в редакцию журнала «Континента», много выступает в американских университетах. Два сборника стихов - «Времена» (1976) и «Сплетения» (1981) вышли во Франкфурте-на-Майне (Германия) и стали явлением русской литературы зарубежья.
Перу Коржавина принадлежат статьи и очерки - «Опыт поэтической биографии»(1968), «Судьба Ярослава Смелякова». В 1991 выходит его книга «Письмо в Москву» ; в 1992 - «Время дано» . В последние годы часто приезжает в Россию. Живёт в Бостоне.
Имя Наума Коржавина как бы связывает времена участием его в обоих альманахах. Ему уже много лет, и он давно литературный небожитель. Я никогда с ним не встречался и не пожимал его руки. Но разве вот такая встреча на страницах общерусского журнала не есть общение на равных?
Очень надеюсь, что новый журнал попадем в Бостон, на стол Наума Коржавина ко дню его рождения - 14 октября. Хотя есть сомнения – альманах пока имеется только в компьютерном варианте. Как и пятьдесят лет назад, на пути его к читателю стали неведомые и тёмные силы. Пока миллионными тиражами по всей стране выходят откровенные литературные поделки - на знаковый альманах не находится денег.
Может – потому и не находится, что альманах знаковый? И ничего в стране не изменилось за пятьдесят лет. И новому журналу вполне можно было поставить эпиграфом строки того же Наума Коржавина :

«Я не был никогда аскетом,
И не мечтал сгореть в огне,
Я просто русским был поэтом,
В года, доставшиеся мне».

. . .
Альманах «Тарусские страницы ХХI век» обязательно дойдет к читателю. Когда возьмете его в руки, вспомните, что это не только строки и сюжет, заключенные в обложки. Это ещё и большая судьба вне их. И судьба эта, возможно, более содержательна, чем сам журнал.