Ангелы приходят с неба

Рождество

Православное воинство Христово готовилось к встрече Рождества.  Отчаянные сорвиголовы, не привыкшие задумываться о смысле жизни. Не понимающие, зачем подставлять вторую щеку под удар, если можно хорошим хуком выбить из головы провокатора позывы к искушению. Наивные, как малые дети, храбрые, как львы. Ежедневно отмаливаемые во всех церквях Родины, не уставали они грешить, прославляя веру и Отечество.

Хохлы Водовоз и Мичман, татарин Саид, еврей Жора Фрайер, казачий потомок Мишка, князь Серебряный, русский Тони Катани, с характерной фамилией Петренко, весь славный экипаж готовился к встрече Рождества Христова. Такие мелочи, как строгий пост в Сочельник, никого не смущали. На столе присутствовало все, начиная от очень даже кошерного сала, целомудренно именуемого Саидом «мясо белой лошади» и заканчивая постной водкой. Саид больше всех сокрушался о том, что в святой праздник приходится дежурить. Но служба государева собрала их здесь, так отчего же не поднять чарку другую «Во славу Божию».
Тост гремел за тостом, как гром в летнюю грозу. Пошли дурака за водкой, так он и принесет только одну. Жора дураком не был, но что такое два литра на шестерых чудо богатырей. Командор распоясался. Еще днем пришел запрет на все полеты, так что можно было не бояться оказаться за штурвалом в хмельном угаре, или позориться перед врачами, притворяясь трезвым. 
-Миша, ты как себя чувствуешь?
-Оттлично, командор.- Штурман сфокусировал изображение и браво тряхнул кудрями.
-До магазина доехать сможешь?
-Еще и вернуться смогу.
-Важный момент, но – Водовоз поднял указательный палец – есть одна тонкость. Между этими двумя событиями надо совершить акт покупки водки.
Вся компания поднялась из-за стола, дабы проводить штурмана в дальнюю дорогу. Честь сгонять за водкой выпала ему, потому что только он был счастливым обладателем «Прекрасной Долли». Автомобиля, заговоренного от любых неприятностей. Стартер надрывно запел, но желаемого результата не последовало. Вторая попытка показала, что дальнейшие старания не только бесполезны, но и губительны для аккумулятора.
-Замерзла. – Вынес вердикт Мичман.
-Надо на метео сходить, температуру узнать. – Предложил Жора.
-От того, что мы узнаем температуру, теплее не станет, что делать будем?- Вопрос Тони был скорее риторическим. Система запуска замерзших машин на аэродромах отлажена и работает, как часы.
 
Рождественская ночь огласилась дружным «Эй, ухнем». Так как остальные слова никто не знал, их заменяли забавно зарифмованными куплетами, смысл и содержание которых история, по этическим соображениям, умалчивает.

Вы знаете, что такое УМП или «Змей Горыныч»? Для тех, кто не знает, поясню: это универсальный моторный подогреватель. Тепловая пушка, предназначенная для подогрева двигателей и кабины самолета. Почему «Змей Горыныч»? Потому что два или три длинных рукава, тянущиеся из крупного цилиндрического агрегата и дышащие жаром, сильно напоминают этого персонажа. К нему и направлялась веселая процессия.
Часовой с автоматом, не возражал, против нарушения границы поста. Помимо того, что это был техник из их эскадрильи, знающий и понимающий тяготы и лишения товарищей, имелся законный повод для их пропуска. «Дежурный» самолет должен регулярно обогреваться. Поэтому присутствие экипажа ночью на стоянке самолета легко объяснялось. Сложнее было с машиной, но ее поставили так, что заметить можно было, только вплотную подойдя к самолету. Аппарат загудел, согревая своим дыханием озябшую подругу штурмана и любовь всего полка. В принципе, никакого нарушения, по сути, не было. Грели двигатель.

-Тони, Миша, наблюдать за печкой. Остальным в тепло. – Распорядился командор.
Возражений не было.
 
-Песню запевай!- Скомандовал Водовоз.
Горланили беспорядочно, кто что мог, пришлось на половине пути остановиться и договориться о репертуаре. Сошлись во мнении, что петь надо то, что все знают. Развернувшаяся душа требовала чего-нибудь «этакого». «Черный воо-орон, что-ж ты вьёосси а над мое-ею голово-о-ой», затянул Мичман. «Ты до-быычи не дождёосси, черный ворон я не твой». Подхватили остальные. На этом познания закончились. Но разве такая мелочь может остановить тягу к прекрасному? Проникновенно, с чувством и толком куплет был исполнен девять с половиной раз. Концерт прервала дверь командно диспетчерского пункта.
-Во дают! – Восхитился Тони. – Им бы на строевом смотре так!
-Перед строевым смотром не наливают.- Возразил Мишка.
По очереди грели руки и ноги, засовывая их в свободный рукав УМП. Спасало не на долго. Тони скрылся в самолете.
-Если в банке спирт замерзнет,
Все равно его не брошу.
Буду грызть его зубами,
Потому что он - хороший. – Продекламировал борттехник, появляясь в проеме двери с двумя трехлитровыми банками в руках. – Ты натурпродукт в чистом виде употребляешь?
-А то! Но, сначала запустим Долли.

Мишка сел за руль и включил зажигание. С пол-оборота замерзшие автомобили запускаются только в сказках. На аэродромах это происходит со второго оборота. Пока температура поднималась до необходимого минимума, погрели салон, используя рукав. Этим действием убили двух зайцев: согрелись и замаскировали шум работающего двигателя. Потом заглушили печку и, не включая фар, чтобы не выдать своего присутствия, покинули стоянку. Предварительно пообещав часовому сто грамм и пончик при случае.
Вернемся же к остальному экипажу.

-Жора, срочно всем по полсотни для согрева, еще заболеть не хватало.
-А шо, нарядно у вас получается, сначала все выкушали, а потом Жора налей?
-Старший лейтенант Фрайер, ты помощник командира корабля, или недоразумение в стакане? Выполняй приказ!- Мичман никогда не упускал возможности зацепить правака. Сам он страдал от Одесского юмора намного чаще. – Где хочешь, там и достань. Хоть наколдуй.
 -Наколдуй, наколядуй. – Почесал репу Жора. – Саид за мной, остальные свободны!

То, что в ту ночь увидел экипаж, много лет передавалось потом из уст в уста, как легенда. Татарин и еврей на чистом восточно-украинском наречии горланили колядки пересыпая их цветастыми прибаутками. Диспетчерская, где происходило все действо, была забита зрителями. Все дежурные силы столпились вокруг колядовщиков.

Водка и спирт лились бесконечным потоком. Далеко за полночь Водовоз вежливо, но настойчиво растащил народ по местам несения службы. Проверил, крепок ли сон у отбывших ранее. И отправился вслед за остальными в царство Морфея.




«Доброе» утро

Утро не обещало быть добрым, но и откровенного зла никто не ждал. Запрет на перелеты сохранялся еще  сутки, так что привести себя в порядок времени хватало. Каково же было удивление экипажа, когда в семь часов утра залился противной трелью телефон внутренней связи.
-Майор Водовоз, ПСС*. – Представился командор.
-Здравствуй, Иваныч, с праздничком, Карпов беспокоит.
-Здравия желаю, товарищ командир, с праздником. – Водовоз нахмурился. Если командир полка звонит по внутренней связи, логично предположить, что он на территории части. Следовательно, дежурный по КПП** бессовестно проигнорировал свою святую обязанность, оповестить всех коллег о факте такого визита. И, если командира полка не мучает бессонница и скука праздничным ранним утром, то случилось что-то неприятное. Первым делом он пересчитал своих орлов. Все на месте, уже неплохо. Никто среди ночи за приключениями не отправился.

-Я через полчаса подъеду к вам, готовьтесь к вылету на Степь.
-Принял. Жду.  – Водовоз оценил тактичность командира, понимающего, что может застигнуть своих подчиненных врасплох и предупреждающего о своем визите. Можно было, конечно задать ряд вопросов, типа «Что случилось?»,  или «А как же запрет?», или «А как мы мед контроль проходить будем?». Но старый воин - мудрый воин. Чтобы не получать глупых ответов не надо задавать глупых вопросов. Молодые немудрые воины вопросы задавали. Ответы получали лаконичные и исчерпывающие. Как командор обходился без старого доброго мата, было известно одному ему.

Вознеся хвалу небесам, за то, что они не изменили старой доброй традиции наводить порядок перед сном, а не с утра, друзья открыли окна, дабы изгнать тяжелый дух зеленого змия. Водовоз придирчиво разглядывал свою физиономию во время бритья и умывания. Следы вечерних возлияний были едва заметны.
-Всем выпить по стакану кефира! Командиру на глаза не попадаться! При непреднамеренном попадании вид иметь лихой и придурковатый. Дышать носом! В разговор не ввязываться, на провокации не отвечать. Борттехники на самолет, Миша заявку срочным планом***. Жора, Мичман, еще раз проверьте порядок в помещении и тоже на борт, помогайте готовить ласточку.

Командир полка вошел в помещение ПСС, привычно крепко поздоровался с присутствующими за руку и изложил ситуацию. В славном городке с забавным названием Степь случилась неприятность. Взорвался главный отопительный котел. Учитывая, что температура на улице не поднималась выше -40 по Цельсию, неприятность грозила перерасти в катастрофу. Осложнял ситуацию тот факт, что котел взорвался тридцать первого декабря. Зачем требовалось скрывать это, и почему соседи попросили помощи только сейчас, оставалось загадкой.

-Пойдем, Владимир Иваныч, прогуляемся. – Седой полковник взял летчика под руку.  – Как самочувствие? Вчера без элементов фанатизма?
-Нормально, Василь Данилыч. – Водовоз поморщился. Неприятная ситуация получается. Приходится признаваться в пьянке на дежурстве.
-Я не к тому, чтобы шашкой помахать, тебе лететь придется. За медицину не переживай, вы уже контроль прошли. Введен режим особого положения.

Водовоз несколько лукавил, последствия праздника ощущались организмом. Похмелье еще не наступило, но в том, что его не избежать, он не сомневался. Хуже всего было то, что банкет завершали спиртом. Теперь с каждым актом утоления жажды, состояние улучшалось. А это было не желательно в данной ситуации.



В Степи

Рождественская ночь в Степи выдалась ясной и морозной. В квартире майора Смирнова было светло и холодно. Очень холодно. Термометр показывал три градуса тепла. Его супруга Аня топила дровами «Буржуйку», принесенную из гаража. До утра дров было достаточно. Еще два электрических обогревателя. Дочка Светлана не спала. Ей было интересно все происходящее. Интересно смотреть на огонь в печке, интересно ходить в шубке и валенках по квартире. 
-Мама, а папа где?
-Папа на работе.
-А что он делает?
-Он тепло нам делает.
-Не правда. Тепло ты делаешь, а он Родину защищает.
Аня грустно улыбнулась. Муж, как и все офицеры, части, днем и ночью пропадал в котельной. Что они там делали? Как могли помочь? Почему к ним не присылают помощь? Уже целую неделю городок замерзает. Два вспомогательных котла не справляются с нагрузкой. Их с большим трудом хватает на то, чтобы поддерживать минимально допустимую температуру в системе. О тепле в домах не шло даже речи.
-Спи, солнышко, к тебе сегодня придут ангелы и подарят что-нибудь.
-А откуда они придут?
-С неба, моя хорошая. Ангелы всегда приходят с неба.
В соседней комнате раздался хлопок. Женщина заглянула туда и увидела разбросанные по полу осколки чугунного радиатора. Взорвалась батарея. Это перемерзла система. Вспомогательные котлы не справились со своей задачей. Она быстро вернулась к дочке, аккуратно, чтобы не разбудить взяла ее на руки и перенесла в свою кровать. И теплее и спокойнее. В это время свет погас. Сеть не выдержала адского напряжения сотен незапланированных обогревателей.
Множество вопросов: «как?» и «почему?» оставим комиссии по расследованию инцидента. Мер, предпринятых своими силами, оказалось недостаточно. В шесть часов утра седьмого января командир доложил о происшествии, принятых мерах, сложившейся ситуации и запросил помощь. Он, на ряду со всеми, участвовал в ликвидации ЧП. Так же, как все не спал ночами. Организовывал, распределял, командовал, а когда наступала его очередь, брал в руки лопату, подавая личный пример. Он устал и замерз. Так же как все. Только вот отвечать ему приходилось не как всем. Виноват не пьяный кочегар, отметивший встречу Нового года взрывом котла. Виноват командир, который и в глаза этого самого кочегара не видел.

После бала

Дежурный метеоролог Вася выглядел так же плохо, как и чувствовал себя. Собрать мысли в больной голове было тяжело. Показания приборов плыли перед глазами. В висках больно стучал пульс. Надоедливый штурман беспардонно сиял улыбкой.
-Слушай, Князь, откуда у тебя столько здоровья?
-Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка. – Мишка и сам чувствовал себя, как огурчик. То есть временами зеленел и покрывался пупырышками. Но заставлял себя улыбаться и притворялся жизнерадостным.
-У вас там осталось? – Наконец не выдержал Вася.
-Ты с дурника сорвался? Командир в диспетчерской! Водички попей, на вчерашний спирт поможет.
-А мы что, вчера спирт пили?
-Еще как!
-Понятно. Ну, ничем я тебя не порадую. Дают приземную дымку и штиль. На эшелоне сам посмотришь, мне расскажешь. Вот данные со спутников. Трехчасовая свежесть.
-Давай, заберу бюллетень.
-За час до вылета заберешь. Блин, кто этот спирт принес!
-Я.
-Редкостная же вы, князь, сволочь.
-Вчера так «ура экипажу», а сегодня так «сволочь». Злой ты, пойду к диспетчеру.
-Мой командир, заявка готова. – Отрапортовал Мишка с порога.
-Добро, Миша. Что с погодой?
-Метеобюллетень заказан, готовят. По факту, дымка видимость восемьсот метров. Минус сорок восемь, опасных явлений нет. У земли штиль, по маршруту слабый попутный, порядка двадцати километров в час.
-Может нижний край восемьсот? – Уточнил Данилыч.
-Нет, видимость.
-Печально. – Констатировал полковник Карпов.
-Я бы даже сказал тоскливо. – Подтвердил майор Водовоз.
«Да ж с тремя п.». - подумал старший лейтенант Подгорный. Понятно, что им приходилось попадать и в более неприятные условия, но этим гордиться не стоит. Нарушение устава и нарушение летных руководящих документов имеют разные последствия.

«Кручче Гуччи»

-Жора, будь так добр, держи штангу ровно, а то мне керосин за шиворот льется. – Попросил Тони Катани.
-Как скажете, дружище!
Зачем Жоре нужно было держать штангу ровно, и как его упражнения связаны с керосином, льющимся на сорокаградусном морозе за шиворот Тони? Самолет АН-12 представляет собой свободнонесущий моноплан с высокорасположенным прямым крылом. На нижней поверхности крыла имеются клапаны. Перед каждым вылетом необходимо проверять качество топлива и сливать «отстой». Происходит это следующим образом: один инженер с высшим образованием берет длинную трубу, в простонародии именуемую «штангой» и, соединив ее с клапаном, надавливает. Керосин течет по трубе вниз, где попадает в ведро, заблаговременно подставленное другим инженером с высшим образованием. Инженер с ведром также имеет банку, куда собирает пробу, подставляя ее под струю. Если штангу держать не ровно, то не весь керосин попадает в трубу. Часть его проливается мимо, как правило, на голову тому, кто держит ведро. Чем и вызывается негативная реакция.
-Все, убирай.
-Убрал.
После того, как штанга убрана, клапан закрывается, и керосин перестает литься. В исключительно редких случаях этого не происходит. Причин может быть много. Попадание мелкого предмета, поломка возвратной пружины, смещение уплотнителя и т. д. Это неприятно. Во-первых, керосин вытекает. Во-вторых, устранять неисправность приходится под этим самым потоком керосина. Методика исправления, как правило, сводится к тому, что на клапан несколько раз надавливают выше оговоренной штангой. В большинстве случаев он, после этого закрывается, но иногда нет. В этом случае один из инженеров с высшим образованием подкатывает лестницу-стремянку, поднимается на нее и отверткой принуждает клапан занять свое место.  При этом керосин пропитывает одежду и долго не выветривается. Кроме того, мокрая одежда на морозе вредит вашему здоровью больше, чем капля никотина, как известно, убивающая лошадь. 

Топливо продолжало литься бесконечным потоком. Жора, Тони и Саид сменяли друг друга на стремянке. Обмороженные пальцы отказывались держать отвертку и, что несколько печальнее, поручень стремянки. Тони с каждой минутой выражался все более витиевато.  Казалось, еще секунда, и он сможет повторить «то самое» Мишкино ругательство. Суть сего высказывания сводилась к тому, что центр мирового равновесия, почему-то находится в соседском поросенке, а то, что происходит с этим самым центром, и через какие препятствия, порядочным людям лучше не знать. Многие пытались выучить выражение, но применить в критической ситуации не мог никто. Тони выучить не пытался, а вот повторить смог. Еще как смог. Он начал произносить эту двенадцатисекундную речь, стоя на вершине стремянки, под керосиновым душем. А закончил, лежа на снегу, в керосиновом бассейне. Течь была остановлена.

-Ты в порядке? – Наклонился к нему Жора.
-Парень.
-Что «парень»?
-Ты в порядке, парень? Так спрашивают в крутых фильмах. А я отвечаю «Пустяк, малыш». И сгребаю свои кишки обратно в куртку. Давай сначала. Стой, дебил! Руку дай! Тебя по какому жуткому недобору в училище приняли?
-А мне нравятся эти выражения! Жора помоги. Жора помог, Жора не капай. И Жора таки не капал! Жора вы идиёт! Кошмарное спасибо.
-Спасибо, Жора. Пошли переодеваться. У меня есть таки во что.
-Гуччи?
-Кручче!
Доблестный тыл

Почему времени на то, чтобы подвезти груз к самолету тратится больше чем на сам перелет? Ответ на этот вопрос наверняка существует. Возможно, его кто-то знает. Не будем вдаваться в подробности. Колонна прибыла ближе к полудню.
-Иваныч, а это что у тебя за клоуны бегают?   - Полковник Карпов кивнул на одетых от «Кручче Гуччи».
-Купались маленько.
-Так надо же на крещение.
-Молодые, нетерпеливые, не дождались…
-Что, сильно промокли? Чаем пусть греются. Нам еще соплей не хватало.
Трое героев были очень похожи на бродяг. Штаны, многократно прожженные аккумуляторной кислотой и обильно перепачканные маслом, по длине, скорее напоминали бриджи. Лохмотья на плечах с рвущейся на свет ватой, когда-то были демисезонными куртками. Тони в вязаной шапочке, жора и Саид в военных. Кокарда одна на троих, зато еще советская. В общем, насчет «лихого и придурковатого вида» инструкция выполнялась в полном объеме.
Батареи, а первый КАМАЗ был загружен ими, ложились стройными рядами.
-Сколько общего веса? – Спросил Водовоз, сопровождающего груз, капитана.
-Двадцать две тонны.
-Десять грузим. – Прикинул в уме максимальный взлетный вес командор. – Сколько весит каждая?
-Тридцать шесть килограммов.
-Двести… Миша, прикинь… Чтобы взлетный шестьдесят три был.
-Двести семьдесят семь. – Мишка взял очередной радиатор и исчез в глубине самолета. Уже откуда-то из глубины он добавил. – Только они тяжелее.
Группа загрузки состояла из двух бойцов. Экипаж, пыхтя и обливаясь потом, загружался практически самостоятельно.
-Слушай, Иваныч, а ведь прав флагман. Пятисекционная должна больше весить. А ну-ка взяли!
Два деда русской авиации взяли радиатор и потащили его на КДП, где стояли весы.
-Слушай, Вова, ты когда-нибудь видел, как полковники батарею тащут?
-Нет, Данилыч, не видел. Если тяжелее окажется, старший колонны сам ее обратно попрет.
-Сорок три. – Задумчиво протянул Водовоз. – Это у нас… Да он меня почти на две тонны перегрузить хотел, а я по пределу загрузку считал. Порву, гада!
-Я сам его порву!

Старший груза от базы тылового обеспечения, до этого момента куривший в теплой кабине «КАМАЗА», неохотно покинул насиженное место. Что говорили два летчика бедному капитану, слышно не было, но через считанные секунды он вприпрыжку бежал к самолету с радиатором в руках. В погрузке с того момента он принимал самое активное участие. Подошли хмурые, больные с похмелья наземные техники, вызванные для обеспечения вылета. Закипела работа. Карпов остался, чтобы лично проконтролировать выполнение задачи.

Полет

Двигатели, отогревали попарно, но, даже отогретые, запускались они нехотя. Старый ветеран, Ан-12, скрипел и ворчал, но службу знал строго. Загруженный по максимуму, он нехотя оторвался от крайних плит. Не смотря на то, что плотный морозный воздух и встречный ветер помогали ему.

Когда набрали эшелон, штурман оценил метеоусловия. Видимость превосходная. Ветерок слабенький, температура за бортом низкая. Гражданские летчики называют это КАВОК. Так и было в течение всего полета. Интересное началось, когда они приступили к снижению по глиссаде.

-Удаление 14**** высота 720 скорость 290 снос -3*****. На курсе ниже полста.
-Так ведь 720.
-Так ведь -40.
Из этой абракадабры следует понимать, что при снижении они допустили увеличение вертикальной скорости, ошибку необходимо исправить. Командир возразил, что на данном удалении высота в пределах нормы. Штурман напомнил, что низкие температуры вводят поправку в работу высотомеров.
-Принял. – Командир потянул штурвал на себя, и, услышав «подходим к глиссаде на курсе», отдал его снова.

На Удалении 10 и высоте пятьсот сорок метров, дымка скрыла, до этого отлично просматривавшуюся, полосу с глаз. Неприятность этого погодного явления заключается в том, что при низкой облачности полоса перед посадкой открывается, есть время исправить ошибки и посадить самолет визуально. В дымке же, как и в тумане, полоса закрыта до самого касания. Визуальный контакт размыт, и можно ошибиться. А цена ошибки в авиации, понятие весьма растяжимое.

-Подходим к дальнему приводу******. На курсе, глиссаде*******.
-Хорошо. Иду по приборам. Жора ищи полосу.
-Да на курсе мы, снос -2. – Мишкин спокойный, немного с хрипотцой, голос на всех оказывал благотворное влияние. - Высота сто пятьдесят, решение.

У каждого летчика, самолета и аэродрома есть свой, так называемый метеоминимум. Та высота, на которой необходимо либо перейти на визуальный полет, либо уйти на второй круг. Именно это решение и спрашивал штурман. Василий Данилович на каждых указаниях настаивал: На высоте принятия решения оценить обстановку. При отсутствии устойчивого визуального контакта с полосой уйти на второй круг.

-Наблюдаю. Садимся. – Сказал командир. Это для магнитофона, пишущего каждое слово. А для экипажа добавил. – Снижаемся до полста. Жора, Тони, смотрим вперед. Миша, что под тобой?
-Ничего особенного.- Из чего следует понимать НИЧЕГО. То есть сплошная дымка.
Стрелка радиокомпаса после перехода на ближний привод дернулась и отскочила вправо. Добрый десяток градусов. Командир мгновенно отреагировал, довернув за ней.
-Куда? Твою! Назад! – короткую вспышку штурман моментально подавил и прежним, голосом закончил. – Теперь не попадем, командир, уходим на второй.
-Хорошо, экипаж, ухожу на второй круг.

Винты на секунду задумались, а потом, надсадно взвыв, бодро потащили самолет от опасной земли в спасительное, доброе небо.
-Ага, вот она, родная, открылась. – С каким-то злым азартом процедил командир. Винты разорвали плотную пелену,  полоса оголилась.
-Могли попасть. – Заметил Тони.
-Если бы видели, можно попробовать, а так… - Заметил Жора.
-Все, ушли. Собрались, работаем. Закрылки импульсами убрать. – Иваныч боролся с неприятными эмоциями. Ошибся, ушел, все нормально, но нагоняй от штурмана задел за живое. И ничего не сделаешь, все заслуженно.
-Убраны. – Сообщил Тони.
-Вправо на курс, обратный посадочному с набором тысяча двести. – Моментально отреагировал штурман. - Первый АРК********  на дальнем, второй на ближнем.
-Занимаю курс обратный посадочному вправо с набором тысяча двести.
Ближний привод уводил в сторону от полосы, которая отлично просматривалась с тысячеметровой высоты.
-Командир, мы на курсе, глиссаде. Подходим к дальнему, АРК не переключаю, за стрелкой не гонимся идем прежним курсом.
-Понял, штурман, понял. Снижаемся до полста.
-Вот она! Вот! – Закричал Жора на удалении меньше полкилометра от полосы. – Прямо перед нами.
-Садимся.
Водовоз закурил, когда винты еще вращались. Сажать самолет, не видя землю немногим сложнее езды по трассе с завязанными глазами. Давно ему не приходилось совершать посадку в таких жестких условиях. Мишка, почувствовав дым, тоже закурил. Запрещено, конечно, тем более без разрешения, но все спишут дым на командира, а моральная разрядка нужна, пусть даже ложная. По спине пробежала капелька пота. «Вот тебе и не пыльная, сидячая работенка». Он повернул голову влево, встретился взглядом с Мичманом и подмигнул ему. Датчик температуры показывал -50 за бортом.

Очень редко разгрузочная команда ждет самолет заранее. Обычно ее начинают собирать, уже после приземления. Но в этом случае все было, как положено. На спускающегося по лестнице командора смотрели, как на героя, сходящего с Олимпа. Измученные, почерневшие от сажи и копоти, замерзающие люди, братья по крылатому строю кинулись навстречу экипажу. 

Ликвидация

Светочка Смирнова проснулась и собиралась заплакать, но, почувствовав, что мама рядом, уткнулась в нее носиком и стала рассказывать о том, что ночью приходили ангелы и принесли новую батарею, которая всех согреет и будет тепло. Аня слушала детские фантазии и думала о том, что пора собираться к родителям под Хабаровск. Она-то все выдержит, а вот ребенок, мечтающий о тепле… Не починят эту проклятую котельную. Муж приходил в два часа ночи. Черный, перепачканный в мазуте, злой, уставший и замерзший. Аня стащила с него куртку и ботинки, напоила его чаем. Кипяток всегда был на плите. Умыла теплой водой. Правда, толка от этого умывания не было. Мазут и копоть основательно въелись в кожу. Супруг дошел до дивана и уснул, как только голова коснулась подушки. Через три часа зазвонил его мобильный телефон. Он тихо собрался и ушел. Работа по ликвидации аварии не прекращалась ни на секунду.

-Вставай, бери карандаши и альбом. Сейчас пойдем на работу. Нарисуешь мне чего-нибудь хорошее. – Сказала Аня и поежилась. Выползать из-под одеяла до смерти не хотелось. В ребенке же, напротив, энергия плескала через край.



Ангелы приходят с неба

Командир и штурман пошли на КДП*********. Мишка завернул к синоптикам, Водовоз спустился в диспетчерскую.
-Здравствуй, Владимир Иванович, как же мы тебя ждали. – Диспетчер Смирнова сияла неподдельной радостью. Ее похоже ни копоть на лице, ни въевшийся запах дыма, приправленный духами, уже не смущали. Возле стола потрескивала «Буржуйка». Дрова лежали на новом линолеуме.
-Здравствуй, Анечка. А это что у нас за принцесса?  - Огромный, суровый Водовоз расплылся в улыбке. Он присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с сидящей за столом Светочкой. Порывшись в кармане, достал шоколадку и, заговорщически подмигнув ребенку, положил ее на стол. Девочка отреагировала. Демонстративно пококетничав, отломила кусочек маме и принялась за остальное. Моментально вымазав мордашку.
В этот момент в диспетчерскую ввалился Жора.
-Сгинь нечисть, ребенка напугаешь! – Шикнул командир на одетого от «Круче Гуччи» правака.
Помощник нисколько не смутился, сверкнул улыбкой и положил на стол забытые командиром грузовые накладные.
-А вы откуда? – Спросила Светочка.
-Мы-то? С неба, принцесса. – Подмигнул ей Жора.
-Так вы ангелы? – Перемазанное шоколадом личико выразило неподдельное удивление.
-Не всегда. – Жора исчез так же стремительно, как и появился. Едва не затоптав входящего штурмана.
-Как вы тут? – Водовоз задал вопрос, скорее из вежливости. То, что «они тут плохо», было заметно
Аня принялась рассказывать об ужасах вымерзающего гарнизона. Самое большое желание у местных жителей – просто сходить в баню. Согреться, отмыться и сменить белье, не трясясь от холода. А еще теплый туалет. Канализация тоже замерзла, так что люди с железными ведрами в руках протоптали широкую дорогу к ближайшему оврагу.
Слушая все эти откровения замерзшие, не выспавшиеся летчики чувствовали стыд за крепкие слова, высказанные в момент получения задачи. Все их неприятности стелились пылью перед тем, что они видели и слышали.
-А к нам из N-ского полка ребята за час до вас прилетали. Три раза заходили, потом на запасной ушли. Мы думали вы тоже уйдете.

Командир и штурман, не спеша, шли к самолету. Разгрузка заканчивалась, длинная колонна желающих улететь тянулась к борту.
-Прямо Новороссийск в двадцатом. Не хватает старпома с маузером на сходнях и красной кавалерии на горизонте. –  Штурман угрюмо смотрел на толпу. Жутковатое зрелище.
-А дымка сгущается. – Задумчиво заметил Водовоз.
-Нормально, топлива придется заливать из расчета на три захода.
-Ну что, готов сегодня от души поработать? – Вопрос прозвучал, как призыв.
-А даже если нет, обычная арифметика, нас шесть, а их… - Мишка кивнул на людей, идущих к самолету.

И они работали от души, они работали на износ. Они рвали приземную дымку винтами своего древнего самолета, неся тепло в дома людей. Увозя продрогших женщин и детей в наскоро организованные лагеря и к знакомым. N – ские присоединились ночью, когда дымка немного рассеялась. К этому времени «Водовозы» сделали три посадки с четырьмя заходами на аэродром Степи. В десять часов утра следующего дня Аня сообщила, что запросился Береговой. Смена подоспела как нельзя, кстати. Даже несгибаемый Водовоз ходил, тяжело поднимая ноги.

На столе диспетчерской лежал альбомный листок с детским рисунком. На нем были изображены два зеленых крылатых существа с синими лицами, они шли по облакам к дому и несли в руках солнце. Красным карандашом корявым детским почерком красовалась подпись «Ангелы приходят с неба».

Через две недели последствия аварии были полностью устранены. В квартирах снова стало тепло. Все это время, надрывая технику и себя, работали экипажи и группы технического обеспечения. По результатам работы кого-то наказали, кого-то наградили, о ком-то забыли. Но на стене диспетчерского пункта в рамке с тех пор и по сей день, висит детский рисунок, как высшая награда воздушным извозчикам.


*ПСС – Поисково-Спасательная Служба. Специалисты высокого класса, которые приходят на помощь терпящим бедствие воздушным судам.
**КПП – Контрольно Пропускной Пункт – Охраняемые ворота и калитка, через которую попадают в часть.
***Заявка срочным планом – Для того, чтобы совершить полет, надо заблаговременно подать заявку на использование воздушного пространства.  Если вылет неожиданный, то на ней пишется «план срочный».
****Удаление – Расстояние от ближнего края взлетно-посадочной полосы до самолета.
*****Снос – Ветер сдувает самолет в сторону лево « - » право «+» . Чтобы удержаться на заданной линии пути самолет разворачивается на ветер. Угол, на который нужно довернуть самолет называется «угол сноса» или просто «снос».
******Дальний привод – Радиомаяк возле аэродрома. Он приводит на себя самолеты, оттого и привод.
*******Глиссада – Наклонная линия, по которой самолеты заходят на посадку.
********АРК - Автоматический Радиокомпас. Прибор,активно используемый в воздушной навигации.
*********КДП – Командно Диспетчерский Пункт. Домик с вышкой и стеклянным верхним этажом. Там работают те, кто управляет возд