Эпилог

ЭПИЛОГ

 

    Земля вращалась и, казалось, вместе с этим вращением раскручивался маховик войны, стирая  с её лица последние островки разума. Невероятное смешение конфликтов, интересов и просто воюющих друг с другом народов, породило  хаос сначала на Евразийском континенте, а потом этот хаос захлестнул и Америку. И даже казалось бы далекая Австралия   и соседние с ней островные государства, пожелавшие отщипнуть кусочек от войны с Россией, тоже заразились бациллой хаоса. Ещё будут попытки навести порядок, договориться и даже будут периоды затишья, но разрушение Столпа Равновесия — России, приведет к тому, что на долгие века Земля погрузится во тьму. В тьму, в бездне которой Зло и Добро потеряют свои границы...

    Прошло несколько сотен лет...
    Захар пригладил свои курчавые волосы и посмотрел в зеркало воды. В ней отразилось смуглое, почти коричневое лицо, с характерными чертами самых разных рас: нос картошкой, но не приплюснутый, глаза с еле уловимой раскосиной, широкие скулы и массивный подбородок. Естественное многопоколенное смешение рас плюс воздействие ставшей крайне агрессивной внешней среды, в том числе и радиации — всё это сгладило, нивелировало расовые физиологические отличия среди людей. Люди, бродившие теперь по миру уже не имели тех явных отличий из-за которых в прежние времена запросто могли начинаться войны...
    Он зачерпнул ладонью воды и ополоснул вспотевшее после долгой ходьбы лицо. Вода была прохладная и как будто даже приятная. Если не задумываться, что она в себе содержит... Об этом Захару думать не хотелось. Он не знал, что означают названия веществ, которые были в воде, но он четко сознавал, что они несут в себе смерть или болезни. Поднявшись от воды, он посмотрел на солнце, нещадно жарившее сверху своими лучами, не приносящими радости. Отвернув штанину, он осмотрел рану на правой голени — из-за постоянной грязи она уже начала гноиться. Три дня назад вот около такого же берега только другой реки ему в ногу вцепилась какая-то зубастая рыбина, выскочившая из воды.
    Он пытался найти траву с широкими листьями, название которой он забыл, но пока безуспешно. Обычно она росла вдоль дорог, но в этой местности, видимо, земля была слишком отравлена и здесь росли только жутковатые на вид травы, больше похожие на каких-то волосатых червей или змей, которые в дрожащем мареве будто ещё и шевелились.
    Захару повезло родиться в подземном бункере, построенном неизвестно кем в самый разгар последней войны. А потом ему повезло, что его мать оставалась живой достаточно долго, чтобы он крепко встал на ноги и понял, в какой мир он попал.
    То, что происходило сейчас в мире невозможно было отнести ни к войне, ни к миру. Это были последствия...
    Он был одним из нескольких миллионов живущих теперь людей. В мире, который эти люди населяли сейчас трудно было отыскать признаки каких-либо политических систем или государств с их государственными строями. Не было и самих государств или стран как таковых. Сообщество людей больше не являлось социумом, с присущими ему нормами. Человеческий индивид теперь напоминал абсолютного эгоиста-индивидуалиста, совершенно не способного к жизни в обществе кого-либо ещё из себе подобных. Хотя... Иногда они все же объединялись, как объединяется мусор, несомый ветром в одну сторону. Они объединялись в относительно организованные толпы, чтобы переместиться на другую территорию обитания и отвоевать у тамошних жителей право существования здесь, на этом месте. Те, кто оставались в живых, разбредались кто куда. Это не означало, что каждый стремился убить каждого, нет, если их интересы совпадали, то люди могли действовать сообща. До некоторых пор...
    Захар увидел их издалека. Толпа людей двигалась в сторону юга. Он инстинктивно спрятался за большим деревом, присев на корточки. Они шли туда, откуда шел он, что ж, значит там, впереди, для него будет посвободнее.  Он переждал за деревом пока они пройдут и скроются за поворотом дороги. После них остались только клубы пыли. Захар посмотрел им вслед и продолжил свой путь.
    Он слышал от одного путника, что где-то там, впереди, есть место, где люди перестали бродить по миру и осели в одном месте. Захар много думал об этом... Как это — жить вместе с другими людьми на одном и том же месте?.. А чем же они питаются? И как они тогда отстаивают право на пищу и на кров? Он представил себе , как рядом с ним постоянно будет кто-то ещё из людей... Соседство со зверьми он бы вытерпел; со зверьми всегда было всё понятно — кто сильнее, тот и прав. При этом, поведение их было предсказуемо. С человеком же встречаться было всегда опасно, человек, как правило, не выдает сразу своих истинных намерений. Поэтому, Захар ещё с первых годов своей жизни усвоил главное правило при общении с себе подобными — будь всегда начеку при встрече с другим человеком.
    Жизнь наедине со всем миром — другой жизни он себе представить не мог, и слухи о том, что где-то люди живут вместе казались ему просто какой-то легендой, пришедшей из давнего прошлого, в котором всё было по-другому. Как именно по-другому, он не знал. Иногда, ночами, забравшись в очередное убежище, он думал о том, почему всё вокруг такое... Какое «такое» он тоже не мог себе сказать, другой жизни он не видел и другого мира не видел, но слухи о том месте... Они почему-то влекли его, и однажды ноги сами собой понесли его в том направлении.
    Вполне могло выйти так, что он бы туда не дошел. Наверное, если бы он целенаправленно шел в том направлении и именно туда, то по пути ему встретился бы тот, кто оказался бы хитрее и сильнее его. Ему не раз приходилось менять направление, обходя нежелательного соперника, будь то человек или зверь. И не раз он останавливался на время в каких-то приглянувшихся ему местах. Но он неумолимо приближался к предмету своих размышлений. И однажды увидел перед собой загородь в два человеческих роста. С той стороны загороди ходил вооруженный луком человек, видимо по помосту. У Захара лука не было и он поспешил скрыться за большим валуном неподалеку. Человек заметил его и крикнул сначала что-то кому-то из тех, кто был за загородью, а потом обратился к нему:
   - Эй, не бойся, выходи из-за камня... Тебя никто здесь не станет убивать и отбирать у тебя твои вещи. - Человек сказал ещё что-то, Захар ничего не понял. Видимо человек повторял то же самое на каком-то другом языке.
    Захар знал, что раньше было много других языков, но никогда не слышал, чтобы кто-то говорил на одном из них.
    Внезапно из-за изгороди послышался какой-то шум и кусок стены откинулся наружу. В проеме показался человек, каких Захар не видел наверное никогда. Этот человек был... стар! Захар пригляделся повнимательнее — да, несомненно, он был стар и даже немощен. Если он до сих пор здесь жив... Наверное здесь люди действительно живут как-то по-другому, не так как во всем остальном мире. По обеим сторонам от старика шли ещё два человека, эти были вполне боеспособны. Захар вышел из-за камня, держа руки над головой в знак примирения со словами:
   - Мне не нужна ваша еда и ваше убежище... - тут Захар осекся, потому что обычно в таких случаях дальше следовало говорить «... и я иду мимо...», но он не мог так сказать, ведь он шел именно сюда. Он услышал, как один из людей сказал негромко: «Они всегда говорят одно и то же...».
   - Тебе не нужно нас бояться, человек, - подал голос старик, - подойди к нам. Мы хотим поговорить с тобой. Можешь не бросать своё оружие — так тебе будет спокойней.   
    Захар ещё никогда не слышал, чтобы кто-нибудь с ним так говорил. Инстинкт самосохранения подсказывал ему, что не следует расслабляться, но что-то он почувствовал сейчас, в этот момент, новое, какое-то приятно-непонятное, и вроде как давно забытое много поколений тому назад... Он подошел к людям и посмотрел в глаза старику, надеясь, что чутьё подскажет — что ему от него ожидать.
    Они со стариком долго, слишком долго для этого мира смотрели друг на друга. В любом другом случае это было  бы истолковано враждебно.
   - Пойдем с нами, - снова заговорил старик, - если ты хочешь научиться жить в другом мире. У тебя есть возможность стать частью общества людей. Не бойся, ты научишься, ведь ты — Человек...
    С этими словами старик и те двое, что были с ним повернулись к нему спиной и пошли обратно за изгородь. Там они снова развернулись к нему лицом, всем своим видом давая понять, что они ждут, пока он зайдет.
    Захар вдруг ясно понял, что бояться действительно нечего; за свою жизнь он мог столько раз умереть, что если он умрет сейчас, то ничего из-за этого в мире не изменится. И даже для него самого почти ничего не изменится... И это новое понимание своей прошлой, да, теперь уже прошлой жизни толкнуло его вперед.
    И он пошел. Повинуясь новому, такому незнакомому и такому естественному чувству. Он не знал, что когда-то это чувство называлось «чувство общности». В его разуме, свернувшемся до инстинкта самосохранения, вдруг приоткрылись врата, совсем ненамного, на щелочку, многопоколенная скорлупа тьмы дала трещину, высвобождая сознание, достойное Человека. 
 У него начиналась новая жизнь в возрождающемся новом мире.   
               
                КОНЕЦ ЧАСТИ 2