Глава - 5. Становление революционной концепции

            Итак, ХХ век открыл эпоху антиимпериалистических революций нового типа.
      
     Очень важно, чтобы их осуществление проходило при правильной теоретической концепции. Но правильная концепция не может появиться вместе с началом нового практического процесса, а тем более - предварить его. Для складывания верных теоретических положений необходимо достаточное накопление исторической практики.
            
     Будет очень полезным посмотреть на постепенное становление общей концепции революции, и начать, видимо, нужно с первой русской революции 1905 года.
      
     На этот момент в интернациональной марксистской среде предполагалось, что социалистические революции прежде произойдут в развитых капиталистических странах. "Борьба между пролетариатом и буржуазией стоит на очереди дня во всей Европе", - писал Ленин. Назревавшая же российская революция в качестве социалистической, конечно же, не рассматривалась.
      
     В отличие от меньшевиков, применявших к этой революции положения классической буржуазной революции, большевики, отмечая и учитывая её особенности, определяли её как революцию буржуазно-демократическую с главными движущими силами - пролетариатом и крестьянством, и ставили задачу изоляции в этой революции колеблющейся и реакционной крупной буржуазии и обеспечения руководства за пролетариатом как гарантии победы.
      
     Хотя Ленин и говорил о непрерывности революционного процесса в правильном, марксистском, смысле ("От революции демократической мы начнём переходить в меру нашей силы к социалистической революции... Мы стоим за непрерывную революцию."), но идея о первичности социалистических революций в развитой Европе ещё оставалась неизменной. ("Полная победа буржуазной революции в России вызовет почти неминуемо ряд таких политических потрясений в Европе, которые будут сильнейшим толчком к социалистической революции.")
            
     Было ли это верно? Как показала дальнейшая история, это было единственно правильной позицией при том уровне накопленного исторического опыта. Однако то, что дело европейских революций всё же не свершилось, а российская революция вынуждена была совершиться по-другому, не является случайным.

            
            Те, кто знаком с ленинизмом, конечно, знают, что изменение ситуации вызвало к 1917 году и существенное изменение позиции Ленина.
      
     Нельзя считать, что ситуация изменилась резко. Она назревала уже с начала века, но только значительная продвинутость этого нового явления сделала необходимым его осмысление.
      
     Включение отсталой России в систему мирового империализма породило в ней новые отрицательности и усугубило все прежние внутренние конфликтности, а империалистическая война обострила это до крайнего предела.
      
     Антиимпериалистическая революция назрела, и величайшей заслугой Ленина было то, что несмотря на отсутствие ещё положений о такой революции в теории, несмотря на очевидную всем недостаточную развитость России он верно уловил необходимость этой революции и её главные первоначальные меры.
      
     ("На очередь дня, - не по нашей воле, не в силу чьих-нибудь планов, а в силу объективного хода вещей, - поставлено решение великих исторических вопросов прямым насилием масс, создающим новые устои... Ни пролетариат, ни революционная мелкобуржуазная демократия не могут ограничиваться рамками капитализма. Жизнь уже пошла дальше этих рамок, поставив на очередь дня регулирование производства и распределения в общегосударственном масштабе, всеобщую трудовую повинность, принудительное синдицирование и т.д.")
      
     Кроме того, я опять хочу подчеркнуть, - многими это почему-то не улавливается, - что Ленин ставит вопрос не о вступлении в социализм, а о движении к социализму, видя, разумеется, не хуже меньшевиков недостаточную готовность общества.
      
     ("В России ещё очень немало областей и отраслей труда с переходом от натурального и полунатурального хозяйства. Это - отсталое, это - слабое, но это всё же существует и может внести элемент затяжки в крахе капитализма... Дело облыжно представляют так, будто кто-то хочет ввести социализм в России одним указом, не считаясь ни с уровнем техники, ни с обилием мелких предприятий, ни с привычками и волею большинства населения. Всё это сплошная ложь. Ничего подобного никто не предлагал... Никаких преобразований, не назревших абсолютно и в экономической действительности, и в сознании подавляющего большинства народа, не вводим, не предполагаем вводить и не должны вводить... Россия - крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских стран. Непосредственно в ней не может победить тотчас социализм... Кто говорит о введении социализма против воли большинства? То, что предлагаем, - не социализм. Но после таких мер дальнейшие шаги к социализму в России станут вполне возможны.")
      
     Но в то же время теоретическое осознавание этого вида революций ещё не являлось полным, и по-другому быть не могло.
      
     Считалось, что классическая марксистская революция в высшей степени назрела в развитых странах, и российская революция рассматривалась как начало её, начало именно общеевропейской революции.
       
     ("Что в Западной Европе вполне созрели объективные условия социалистической революции, этого нам нет надобности доказывать здесь... Мы стоим, несомненно, накануне социалистической революции... Революционная ситуация в Европе налицо... Сомнения невозможны. Мы стоим в преддверии всемирной пролетарской революции... Мировой империализм находится при последнем издыхании... Выхода нет, кроме всемирной рабочей революции... Русская революция - лишь первая революция из неизбежно порождаемых войной... Русскому пролетариату выпала на долю великая честь - начать ряд революций, с объективной неизбежностью порождаемых империалистической войной, быть на известное, может быть, очень короткое, время застрельщиками революционного пролетариата всего мира... Не подлежит никакому сомнению, что победа пролетариата в России дала бы необыкновенно благоприятные условия для развития революции в Европе.Она может облегчить обстановку для вступления в решающие битвы европейского и американского пролетариата... Революция не ограничится Россией... На долю российского пролетариата выпала честь начать, но он не должен забывать, что его движение и революция составляют лишь часть всемирного революционного пролетарского движения, которое нарастает изо дня в день всё сильнее и сильнее. Только под этим углом зрения мы можем определять наши задачи.")
            
     Как видим,концепция революционного процесса сильно отличается от предыдущего понимания перспективы, но всё ещё сохраняет установку на первичность революции в развитых странах и не трактует российскую революцию как революцию какого-то особого вида, отличающуюся от прежнего классического представления.

            
            Развёртывание реальной практики общего революционного процесса дало возможность уже за несколько первоначальных лет Октябрьской революции более глубоко понять некоторые важные её особенности.
      
     Одним из таких вопросов является вопрос о перспективах общеевропейской социалистической революции.
      
     Сохранявшаяся еще поначалу прежняя оценка этой перспективы постепенно всё более приближалась к действительному положению дел, и это видно по следующим ленинским цитатам, расположенным в хронологическом порядке.
               
            ("Если мы взяли всё дело в руки одной большевистской партии, то мы брали его на себя, будучи убеждены, что революция зреет во всех странах. Она придёт, она зреет и созреет. Наше спасение от всех этих трудностей - во всеевропейской революции..."
             "Нет сомнения, что социалистическая революция в Европе должна наступить и наступит..."
             "Капиталистический мир идёт к неслыханному краху..."
             "Грядет основание международной Советской республики... Товарищи, присутствующие в этом зале, увидят все, как будет основана Всемирная Федерация Республики Советов..."
             "Международный пролетариат восстанет, свергнет повсюду капитализм и доделает нашу работу, которая приведет к полной победе социализма..."
             "Революционное движение, хотя и медленнее, чем мы хотели бы, но растёт..."
             "Полагали, что на Западе из-за развитости капитализма власть сразу перейдёт от буржуазии к пролетариату. Однако буржуазия опытна, а революционные массы неопытны..."
             "Мы верим в революцию на Западе. Мы знаем, что она неизбежна. Но конечно, нельзя по заказу её сделать..."
             "Всемирная история неуклонно идёт к диктатуре пролетариата, но идёт далеко не гладкими, не простыми, не прямыми путями..."
             "Революция на Западе идёт более сложно, медленно, зигзагообразно..."
             "Европейская революция может и не разразиться в ближайшее время..."
             "Надо сделать всё для сохранения пролетарского руководства, и тогда растущее в Европе коммунистическое движение получит себе подкрепление. То, что не произошло там сегодня, может быть завтра, то, что не завтра, - послезавтра..."
             "В первое время у многих была надежда, что в Европе начнётся социалистическая революция... Оказалось, что революция в таком скором темпе не удалась и им приходится проделывать весь путь развития, подобный нашему ещё до 1905 года, то есть развитие у них пошло по нашему пути, но гораздо медленнее..."
             "Ставка на международную революцию не значит расчёт на определенный срок. Мы должны так сообразовать свою деятельность, чтобы мы длительное время могли диктатуру удержать и хотя бы постепенно излечивать беды...")

                * * *

             Социалистические революции в развитых капиталистичеких странах не состоялись, и это не было случайными неудачами. Очевидно, в этом была какая-то закономерность. Мы - исторические материалисты и должны признавать, что если что-то долго и упорно не происходит, то значит оно и не может ещё происходить по каким-то объективным причинам.
      
     Некоторые приводят факт массовых выступлений, в том числе и вооружённых, в разных странах Европы как доказательство того, что социалистическая революция тогда объективно назрела, а неудачи этих попыток объясняются некачественностью субъективных действий, неготовностью революционных партий и предательством социал-демократии. Но ведь и неготовность революционных партий, и предательство социал-демократии не являются случайными, а тоже имеют какую-то объективную причину. Поэтому, вероятно, правильным будет сформулировать так: объективный процесс развития в этих странах был достаточным для возникновения материальных предпосылок, для возникновения и некоторого развития классовой борьбы и коммунистического движения, но ещё недостаточным для складывания полных условий победы социалистической революции.
       
        (Может ли сложиться такая полнота условий в отдельных развитых странах без выхода объективного процесса на интернациональный уровень, без охватывания им всего мирового хозяйственного механизма как целого, то есть и центра, и периферии вместе? Представляется, что на этот вопрос нужно ответить отрицательно, но серьёзное доказательство этого требует основательного профессионального исследования. Оставим пока это в качестве очень вероятной версии.)
       
     Для революций же того типа, к какому принадлежала Октябрьская революция, объективный процесс созрел в достаточно полной мере. Тот факт, что вслед за российской революцией в ХХ веке произошел целый ряд таких потрясений в других угнетаемых империализмом регионах мира, доказывает это. То есть социалистические революции развитых капиталистических стран и революции ещё недостаточно развитого мира относятся к разным типам революции и законы их развития не тождественны.
       
     В то время, в начале ХХ века, когда эта закономерность только начала проявлять себя в истории, ясно и правильно осознать её было ещё невозможно, и если бы Ленину в 1917 году сказали, что и через 100 лет в капиталистической Европе не только не будет социализма, но и субъективная сторона процесса будет всё ещё оставаться крайне слабой, думаю, вряд ли бы он в это поверил. Но тем не менее это так.

(mvm88mvm@mail.ru)