Волосы

Мелкие капли дождя шумно отбивали дробь по стеклам автомобиля. По тем стеклам, на которых когда-то было написано её нежной рукой: «Люблю». Долго не стирал надпись алой помадой. Хранил, берёг. Делал фотографии. А сейчас это просто холодное стекло. «Она ждёт уже полчаса» - мелькнуло в голове. И я торопливо вышел из машины. Раньше всё было иначе. Роль Хатико всегда доставалась мне. Как же по-другому, ведь я чуть ли не за час до свидания прибывал «на крыльях любви»…Со скоростью реактивного самолёта…

 
Широко распахнув дверь придорожного кафе, места первой встречи с ней, я медленными шагами приближался к столику Вики.  Думаю, она понимает всё. По глазам видит. А может быть,  даже чувствует. Ну, тем проще. Но далеко не легче. Хотя, ведь сама меня позвала сюда, для обсуждения «дела, не требующего отлагательств». Заманила в ловушку, теперь никуда не деться. Сейчас начнётся спектакль расставания. Сколько через это проходил, а ни разу не было такого странного чувства внутри. Как будто ты просто музейное чучело, набитое ватой, и ни сделать ничего не можешь, ни возразить, ни удивиться…  «Привет, Вик» - выдавил я, состроив  гримасу, отдалённо напоминающую улыбку. «Привет. Садись, нам нужно поговорить» - произнесла она деловым тоном фразу, служащую шаблоном для разного рода случаев, когда сказать-то и нужно, и хочется, но весьма затруднительно. «Как дела?» - по инерции спросила она. Я вмиг почувствовал себя в театре, где бездарные актёры говорят заученными фразами, в гардеробе хамят через слово, а в буфете подают до того горький и мерзкий кофе, что язык сводит. Эти впечатления обычно вытекают из-за неприятия самого представления – тогда и милая старушка гардеробщица покажется старой грымзой. «Пролог» длился мучительно долго, иногда мне просто под землю хотелось провалиться от пустых разговоров о погоде, покупках, общих друзьях. Мы не виделись месяц, и случись подобное на полгода раньше, наша встреча оказалась бы искренней. Вика повисла бы на моей мускулистой шеей, я бы крепко прижал её к себе. А сейчас мы говорим о пустяках, скрывая истинную мысль о расставании,  что уже давно крутится в голове. Крутится-вертится, но никак не выйдет. Ни у Вики, ни у меня не хватает духу. Когда часы пробили девять,  стало совсем невмоготу терпеть, я решил кончить это – раз и навсегда. «Уходишь?» - вклинил я посреди разговора о добродушной соседке. Вика потупила взгляд, губы чуть шевельнулись и послышалось: «Да…» Я резко бросил: «Прощай.» Развернулся и поспешил к выходу. Она было встала, хотела удержать, но в последний момент будто кто-то одёрнул её, отвернул от меня. Её обычно румяное лицо никогда не казалось мне настолько бледным, как тогда.  Всё оборвалось оглушительным хлопком двери.


Потом долго стоял напротив кафе, облокотившись на дверцу  чёрного кодилака, курил мокрый Винстон. Странно, ведь даже не заметил, чем пахнут её густые, каштановые волосы. Раньше они пахли свежестью января. А сейчас, я видимо, просто потерял нюх…