Чужак

     Катамаран был наполовину вытащен на берег. Два других причалили в пятидесяти метрах ниже на излучине реки. Полудневка. Привал перед большим и очень непростым переходом. Надо основательно подкрепиться, немного отдохнуть и хорошенько закрепить вещи – впереди пороги.
     Лагерь разбили прямо на излучине реки. Между широкой полосой крупной  гальки и первыми корявыми деревцами, чахлыми и низкорослыми, как все в этих местах, нашелся маленький пляжик – небольшой, продуваемый каменистый участок, покрытый мягким сырым ягелем и с достаточным количеством нанесенного бог весть откуда топляка. С этим-то топляком и развели костер.
     И вот уже тонкой струйкой тянется над рекой сизый дымок. Нет ничего приятнее для вымокшего человека, чем переодеться в сухое и присесть к костру, слушать его успокаивающее потрескивание и щуриться на отлетающие вверх искры. Но этого делать  нельзя. Сначала нужно очистить место для палатки, натаскать сушину для костра, распаковать вещи, да и мало ли каких дел в лагере. Велико искушение переодеться в сухое, да только если ты это сделаешь, то вещи твои сырые, хоть над костром их суши, так и останутся сырыми. И сырыми упакуешь ты их в рюкзак и отсыреет  там от них все, что может отсыреть. Завтра же с утра сухая одежда, что была на тебе, станет сырой от росы и не будет у тебя уже никакой сухой смены. Опытные походники никогда не станут сразу переодеваться в сухое, а займутся неотложными делами – так быстрее согреешься, чем сидя у костра, а там, глядишь,  и  сырая одежда высохнет  прямо на тебе. Так то.
     Но вот все дела сделаны. Костер потрескивает. Дымок щекочет ноздри, вызывая аппетит. Хотя на обед будет рыба. Снова рыба…

     Когда Сергей покупал блесны в магазине на Авиамоторной, то попросил «blue fox», шестой номер. Продавец смерил его насмешливым взглядом, явно принимая за желторотого новичка, начитавшегося журналов о рыбалке и решившим экипироваться по всем правилам рыбацкой науки,  собираясь в Подмосковье по всей видимости ловить рифовую акулу.
     - И зачем тебе шестой номер? – с усмешкой спросил длинноволосый из-за прилавка – В Клязьме карасей ловить?
     - Да нет…  На тайменя иду… - просто сказал Сергей, прекрасно сознавая силу этих трех магических слов.
     - На тайменя?! – брови длинноволосого поползли вверх – Серьезно?... И куда?
     - На Нижнюю Тунгуску, под Туруханск.
     - Под Туруханск… На тайменя… Завидую… - потирая шею, уже без всякой иронии и заметным уважением  изрек продавец, доставая коробку с шестым номером…
     Таймень. Большая сильная рыба, способная довести человека до полного изнеможения. Ловить тайменя – все равно что вступать в единоборство с дикой сибирской рекой. Но количество энергии, потраченное на вываживание и коллективное вытаскивание его из воды на  берег, прямо пропорционально восторгу от победы над этой здоровенной рыбиной. Говорят, когда-то таймень водился даже под Питером, но сейчас он живет только в холодных сибирских реках. Относится он вроде как к лососевым, но в море не выходит и мигрирует только по рекам. Мясо его нежное, почти белое с едва розовым оттенком. Очень и очень вкусное.

     И вот сейчас к дымку от костра отчетливо примешивался запах ухи, который на двенадцатый день, увы, не вызывал  никакого аппетита. В походе после первых трех дней азарта рыбной ловли на четвертый день обычно говорят: кто ловит рыбу – то сам ее и чистит. На пятый день – кто ловит рыбу, тот сам ее и чистит и жарит. А на седьмой: кто ловит рыбу, там сам ее и чистит и жарит и сам ее и ест. Так что смотреть на рыбу Сергей больше не мог и предпочел обследовать окрестности.
     В этом месте Нижняя Тунгуска делает крутой изгиб и оба пологих берега  представляют собой поле из белеющих на солнце округлых валунов средней величины. Камни эти несет река много-много километров, катя их по дну пока не выбросит где-нибудь на излучине. А на следующий разлив она снова подхватит их бурным течением и покатит дальше. 
     И вот у самой воды Сергей увидел своего друга Женю, который что-то вертел в руках и с любопытством разглядывал.  Женя страстно увлекался камнями и всякими минералами, хотя и не был геологом. Сейчас в его рюкзаке уже лежало полтора-два килограмма прелюбопытных камней, минералов,  собранных за время похода. Это была непозволительная роскошь. В том смысле, что в походе на счету каждый грамм. И ты, собственно, сам себе не хозяин, так как каждый несет на своей спине помимо своих собственных вещей и вещи общего пользования – палатки, костровые, части катамарана, съестные припасы и прочее. Но Женя предпочел взять на спину лишний груз из своих любимых камней, чем потом в Москве жалеть, что оставил  в сибирской глуши какой-нибудь интересный экземпляр.
     Сергей подошел к нему.
     - Что это у тебя? 
     - Да вот сам не пойму… Глянь-ка – сказал Женя и протянул Сергею какой-то невзрачный серый булыжник.
     Камень как камень… Серый… некрасивый… весь какой-то неровный, шершавый и даже какой-то… шишковатый…
     - Ничего не замечаешь?
     Сергей вертел булыжник в руке, тщетно пытаясь увидеть в нем что-то необычное. И не видел. А кое-что необычное в нем  все же было.
     - Тяжелый вроде… для своего размера – наконец выдал Сергей, подкидывая камень на ладони.
     - Хм… пожалуй и вправду тяжеловат… И все? Больше ничего не замечаешь?
     - Неа…
     - Ну вот смотри… Тебе не кажется странным, что ведь камень этот катился по  реке вместе со  другими камнями. Все камни как камни – круглые, обточенные друг об друга и зализанные водой до блеска,  гладкие как яйцо А этому хоть бы хны… Весь шершавый, чуть ли не колючий… Ничего его не взяло.. Понимаешь?
     - Выходит он потверже других будет… может его того… расколоть…
     - Да я пробовал уже… Ни фига… сам попробуй…
     Приятели положили камень на большой серый валун и сверху ударили круглым большим голышом. От гальки откололся кусок, а серому шишаку хоть бы что. Попытку повторили еще четыре раза и все с тем же результатом. Камень не поддавался. А если топором, прицельно? Пошли в лагерь, взяли топор и шарахнули по камню… В тех случаях, когда топор попадал по камню, а не уходил в землю на глубину лезвия, удар вызывал болезненную отдачу в руках, а камень оставался целым и невредимым.
     - Ни фига себе… - Сергей удивленно вытирал рукавом лоб – Что это за хреновина такая?
     - Я и сам не знаю…. Эх, тяжелый, гад… Взял  бы его с собой… но куда мне… не выкидывать же те, остальные… Ладно… подумаю… Пусть пока со мной побудет. Завтра решу.
     - Жень, ты это… Ты если решишь выкинуть его, ты мне скажи, куда ты его выкинешь…
     - Что? Зацепило?... А тебе-то зачем? Ты же уже лосиные рога домой прешь, итак тяжесть. Ладно, ладно… Скажу… Завтра…
      В эту  ночь Сергей долго не мог уснуть. Рядом в темноте шумела река, суровая и загадочная… Он ворочался в своем спальнике и мерещилось ему ее дно, бурливое и прозрачное, по которому с глухим стуком катятся округлые гладкие светлые камни, подскакивают в воде, ударяясь друг об друга, и медленно опускаются на дно. А среди них кувыркается один некрасивый темный уродец, и подскакивает он выше всех и крутится и вращается…. совсем не такой как остальные… совсем другой… чужой… чужой…

      Утром он подошел к Жене насчет камня…
      - Да выбросил я его с глаз моих… Вон в те кусты.. Не могу я лишний килограмм на спине тащить… Нам еще две недели топать…
     Сергей с энтузиазмом бросился в кусты и через пару минут отыскал свое сокровище. Теперь уж это был его камень. 
    «Мой – думал Сергей, разглядывая его на солнце – Мой... Чужак… Ты и вправду чужак... совсем... Ну конечно… Мы же на Тунгуске… Где-то здесь упал тогда Тунгусский метеорит… Это точно от него… Почему нет?...  Метеорит упал в районе Подкаменной, а это не так уж и далеко… вполне мог отвалиться… конечно мог отвалиться… тот, когда летел, от него вообще наверняка целые глыбы отваливались… Да и когда в землю врезался, такой взрыв был – камни на сотни километров небось  раскидало…  точно метеорит…. самый что ни на есть настоящий… тунгусский…  Ну во всяком случае я  могу так сказать… с полным правом… я ж нашел его на Тунгуске… Ха, я нашел тунгусский метеорит, блин… С ума сойти…  А что?... Вполне возможно… Вон он какой… ершистый да неприступный… Все камни как камни, а этот… точно с другой планеты… Путешественник… Чужак… Ну вот, милок… хорош по рекам кувыркаться…  Будешь ты  теперь у меня дома лежать на полке на почетном месте,  тунгусик ты мой маленький… И всем я смогу сказать, что нашел  на Тунгуске осколок того самого тунгусского метеорита… И имя тебе дам как первооткрыватель… Чужак… точно… Чужак».