Жизнь во сне и наяву. ч. 4

        Дома меня не было две недели, иногда меня посещали мысли о Карпове, что-то типа угрызений совести. Я бы эту совесть придушила чем, но тогда думать не будет темы. А тема мне нужна, иначе просто так мозги напрягать - работа бестолковая.
      Кстати, перед самым отъездом я узнала, что к моему  Карпову ( или уже не моему?) переехала жить Татьяна Погодина. Ну, сказать, что переехала, это она, наверное, так подумала. Привезти пару трусов и ночную сорочку, это ещё не переезд.
     Я знаю, что Таня давно охотилась на него и пару раз даже ночевала у Карпова, о чём известила меня по телефону. Я в долгу не осталась, сказала, что передумала ей Карпова отдавать и сегодня же заберу его обратно.
       Вечером, возвращаясь домой, увидела новоиспечённых влюблённых, Погодина рыдала. Мне не было слышно, о чём она говорила, но вид был совсем несчастный. Карпов успокаивал нежное создание.
      Это сам Карпов так выразился, когда мы встретили Таньку на улице, она шла и шмыгала носом. Наверное, опять кто-то бросил. Странное дело, вроде бы и на личико ничего, и фигурка не совсем так себе, но не держатся у неё мужики, хоть убей.
     Я тогда ещё посоветовала Карпову пожалеть её. Вот, наверное, и пожалел.  Сердешный ты мой, жалостливый. Ну да, это же я с каменным сердцем, а у Карпова с внутренними органами всё в порядке. Он, ежели что, и пожалеет и приласкает. Ну, это, как говорится, флаг вам в руки. И барабан на шею.
     Но по самолюбию царапнуло. Нет, чтобы пострадать в одиночестве, поплакать обо мне. Подумать, какое сокровище потерял. Так не-е-е-т! Сразу лекарство от любви нашёл. О чём это я? Обиделась, что ли? Так надо сейчас, как только домой приду, сесть в уголок на диванчик и тоже соплями  позахлёбываться.  А что ? Идея! Давненько я не плакала. А сегодня и повод нашёлся.
     Вернувшись домой, я забыла про планы на вечер. В смысле, порыдать. Позвонила подруга, и мы ни о чём проболтали часа полтора. А потом уже начинать не хотелось. Плакать на ночь глядя, самое последнее дело. Утром встанешь с опухшими глазами, а мне моя вывеска ещё пригодится. Так что, траур по случаю очередного адюльтера Карпова отменяется.
       По  возвращении домой меня ждала неприятная новость - Карпов запил. Об этом  мне сказали мои, вернее, наши общие друзья. Они-то  как раз были против нашего расставания, но знали, что если я что задумаю, уговаривать бесполезно.
      Я сказала, что пожалуй, навещу моего милого в среду, сегодня понедельник, а через день всё будет в самый раз. Погодина вроде бы, ушла. Не знаю, правда, надолго ли. Два дня прошли быстро. В среду появились какие-то дела и нарушили мои планы относительно посещения Карпова.
       В четверг утром я проснулась в пять часов. Что-то толкнуло. И остатки сна обрывками цеплялись за мою память. А память услужливо сообщала что-то интересное, увиденное во сне. Я напряглась. О чём же был сон? О чём…
      Есть! Вспомнила! Мы с Карповым занимались любовью. Причём так, как в первые дни нашего знакомства. И остатки сна выплеснулись картинкой - Карпов, выгнувшись в последнем аккорде, протяжно выдохнул- всё-ё-ё-ё!
     Вот блин, к чему этот сон? Интересно, а мне было хорошо? Там, во сне? Или я опять изобразила страсть, пылкую и огненную? Неважно. Просто сегодня надо обязательно навестить Карпова и… повторить сон? Почему бы и нет?
       Еду к Новиковым. Лица у наших друзей постные и на меня смотрят подозрительно жалостливо. Что случилось? Андрей переглядывается с Наташей.
-Ты ещё не знаешь?
-Что не знаю?
-Карпов умер.
-Шутишь?
-Да нет. Сегодня в пять утра.
       Я с размаху падаю на диван. Вот, оказывается к чему этот сон. И этот крик – всё-ё-ё-ё! Он умер в это время! Сижу в оцепенении. Наташа протягивает мне стакан с водой. Я машинально пью, потом отставляю стакан. На фиг мне сейчас вода? Я пить не хочу. А-а, поняла, думают, что мне плохо. А мне плохо?
       Что нехорошо, это точно. Радости нет  от  такой  новости. Вечером едем к Карпову домой. Его уже привезли. С опаской вхожу в квартиру.  Андрей и Наташа рядом. Карпов лежит в гробу, на застывшем лице улыбка. Это он, наверное, думает сейчас, что обхитрил он меня. Плачет свеча в изголовье, распространяя мягкое тепло и запах мёда.
      Говорят же, что человек, когда умирает, ещё всё слышит, правда, не видит. Интересно, а кто это проверял? Я стою перед гробом, меня охватывает чувство жалости. К себе, к Карпову. Что, дорогая, тебе поплакать хотелось? Рыдания подступают к горлу. Все выходят из комнаты.
     Я плачу навзрыд, слёзы текут рекой, я высказываю сейчас Карпову всё, что о нём думаю. Все свои обиды, про  его измены, пока мы были вместе. Не отрываю глаз от его лица, мне кажется, что Карпов меня внимательно слушает. И не перебивает.
     Входит Андрей, обнимает меня за плечи и уводит от гроба. И вовремя. Меня начинает трясти и я уже не плачу, а захлёбываюсь рыданиями. Вот сейчас, поданный мне Наташей стакан воды был кстати. Пью, разливая воду, руки ходят ходуном. Я впервые вижу мёртвым своего… мужа? Любовника? Кем он мне был?
      В голове что-то сверкнуло, рассыпалось сотней мелких звёздочек, и я провалилась в черноту. Очнулась на улице. На скамейке, куда меня вывели, кроме меня и Новиковых нет никого. Мы уезжаем. Наташа просит остаться у них. Я не соглашаюсь. Мне нужно побыть одной.
        Дома снова плачу. Потом достаю чёрное, расшитое золотыми нитями платье. Очень красивое, кстати. Я когда его покупала, подумала, что на траурное похоже. Золото на чёрном. Примерила. Завтра у меня бенефис в роли вдовы. Хотя какая я вдова? Мы даже женаты не были. И там кроме меня скорбящих ещё наберётся. Интересно, а мы в рядок у гроба сидеть будем? А что, картинка ничего будет.
         Меня охватывает злость. Я злюсь на себя, на Карпова, за то, что так бездарно ушёл из жизни. В заключении врачей сказано- аортопатия , или что-то ещё , я уже не помню. Короче, сердце остановилось. Надоело, видно, стучать вхолостую.
        На следующий день надеваю платье, волосы завязываю в хвост, перевязываю чёрной лентой и еду на похороны. У гроба сидит Погодина, безутешно рыдает. Смотрю на лицо Карпова. Брови у него сдвинуты, губы поджаты, лицо очень недовольное. Интересно, чем? Вчера, вроде бы, в настроении был. Или правда всё слышит? Или  не нравится ему это действо? Весь этот спектакль с его похоронами? С ним, кстати, в главной роли.
       Мне уступают место. Я отказываюсь. Нечего мне в одном ряду со всеми скорбящими сидеть. У гроба вижу ещё пару воздыхательниц. Выходим на улицу. Настроение, понятное дело, не очень весёлое. Я до сих пор не могу поверить, что Карпов-таки умер.
      Вот, я так и знала, ни на что больше он и не способен. Просто трусливо сбежал из этой жизни, чтобы не заморачиваться отношениями, расставаниями. Ему больше ничего не нужно! А мне? Что нужно мне? И как мне себя теперь вести? Виновата я в его смерти или нет?
      На кладбище, перед тем как опустить гроб в могилу, все расступились. Я подошла к Карпову, долго всматривалась в его лицо. Потом тихо попросила простить  меня за всё. Сказала, что и я его прощаю. Целовать не стала. Потому что Погодина уже обмусолила его по полной программе. За всех , за нас.
        Дома снова дала волю слезам. Только теперь уже плакала совершенно искренне. Мне было страшно обидно, что Карпов ушёл из жизни таким молодым. Что ничего у нас не получилось. Что я, возможно, могла эту смерть предотвратить. Но, наверное, от судьбы не уйти
продолжение http://proza.ru/2012/10/20/449