За железным занавесом

За железным занавесом

Кстати, фраза эта почти полностью соответствовала действительности. Лишь из узеньких щелей, в виде журналов «Америка» и «Англия» на русском языке, можно было узнать, что где-то там, далеко –далеко, подобно Марсу,  есть другая жизнь. Журналы эти, понятное дело, в свободной продаже не были, но тем не менее, какими –то невиданными путями, они кочевали из рук в руки, из семьи в семью, однако я, будучи очень маленькой девочкой, понимала, что никому-никому нельзя говорить о том, что у нас дома был такой журнал.
Мир был разделен на два лагеря: социалистический  и капиталистический. Первые –хорошие, вторые –плохие.  Так нам  вдалбливала в головы пропаганда, видимо желая  еще и напрочь отбить у советского человека желание, любопытство к «врагам» родины. Только очень-очень избранные, как правило, партийные боссы и большие «шишки»,  могли поехать по турпутевке в конце 60-х –начале 70-х гг. в страны соцлагеря. Кто не помнит: это были: ГДР (самая передовая из всех этих стран), затем шли Югославия (нынешние Хорватия, Сербия, Черногория, Македония, Босния и Герцеговина), Чехословакия (Чехия и Словакия), Венгрия, Польша, замыкали – Болгария и Румыния.
Тогда капиталистический мир с распростертыми объятиями принимал людей из Союза (никаких виз не требовалось). Зато советский человек не мог покинуть пределы страны, просто потому, что не мог получить загранпаспорт, а без него – невозможно было купить билет на самолет. Вот и весь «фокус»!
Нельзя было придти просто так в ОВИР и сказать: «Оформите, (выдайте) мне загранпаспорт!» То есть, придти, конечно же, человек мог, но вышел бы он, скорее всего, не в направлении своего дома. 
…Наступил 1985 год, к власти пришел Горбачев, и перестройка началась. Уж не помню, как мне в руки попал журнал «Болгария», на последней странице которого была рубрика: «Знакомства». И я увидела объявление, что молодая пара из Софии хочет познакомиться с такой же молодой парой из Союза.
Не долго думая, я написала им письмо и отправила, просто так, совершенно не рассчитывая на ответ. То есть, я не верила,  что соответствующие органы, во-первых, отправят мое письмо (все письма за границу и из-за границы вскрывались), во-вторых, что ответное письмо когда – нибудь попадет в мой почтовый ящик. Но видимо перестройка действительно началась, поэтому ответ я получила.
Их звали Таня и Иван. Между нами завязалась переписка. Конечно, письма писали друг дружке я и Таня. И вот однажды вместе с письмом я увидела в конверте приглашение от них, как сейчас помню, было это ранней весной уже 86 года.
Мы обрадовались и решили : «Эх, была- не была!»
И потопали в ОВИР. Там нас приветливо встретили  (там всех встречали первый раз приветливо!), посмотрели на приглашение, побеседовали, откуда мы про них узнали и проч., и проч.(очень такой вежливый допрос). «Милый» дядька, (другой дядька молча сидел), через некоторое время, снова, несколько в иной формулировке, повторял свой вопрос. Я понимала, что идет проверка на правдивость ответов. И строя «наивную дурочку», принималась пересказывать уже сказанное.  В конце концов, нам сказали, что подумают.
Через некоторое время нам сказали, чтобы мы принесли все письма, которые от них получили.  Хорошо, что я все письма сохранила. Отнесла.  Естественно,  тайна личной переписки и проч. нравственные материи - не в счет. В конце концов,(я сокращаю повествование) нам выдали желанные анкеты для заполнения. Эти анкеты надо было заверять по месту работы (или учебы), но одним  отделом кадром дело не ограничивалось. Надо было заполучить  личную подпись руководителя, гербовую печать организации, отдельно надо было брать характеристику- рекомендацию, которую также должен был подписать руководитель и секретарь комсомольской организации. Однако, просто так эту бумажку никто не выдавал.  Для этого надо было созвать местное собрание комсомола и вынести на повестку дня: мол так , и так.. Всем комсомольским народом обсудить моральный облик изъявившего желание поехать за границу, насколько он (облик, то есть) достоин рекомендации для поездки в дружественную Болгарию.
Наверное, если бы не молодость, энергия и очень сильное желание, одолеть все это мы бы не смогли. Время шло. Весна давно закончилась, лето тоже подходило к концу, и, скорее всего, несмотря на все мытарства, мы так бы никогда  не получили разрешение на выезд, если бы не помощь свекра
 ( как мы его упрашивали – вспоминать не буду), который был тогда майором МВД.
И вот день «икс» наступил, мы пришли в ОВИР, у нас забрали внутренние паспорта, взамен выдали загранпаспорта. С ними мы помчались в отдельные кассы Аэрофлота. Другой мир уже начинался с этих касс. Просторный офис, журналы на столах, удобные кресла, никаких очередей, а какая улыбчивая и приветливая кассирша…
Опять-таки не помню почему, но билеты у нас оказались до Варны, и была уже середина сентября. Долго «раскачиваться» мы не могли, была четкая дата, до которой надо было покинуть пределы страны.
Получить валюту на руки можно было исключительно через отделения Внешторбанка, и  только при наличии загранпаспорта.
Учитывалась страна, в которую человек выезжает, а также количество дней. Нам был разрешен выезд аж на целых 20 дней, хотя в приглашении было указано 30 дней, поэтому (уж  не знаю, как они там считали), нам дали по 600 левов на человека. Из них чеками на 500 левов (эти чеки мы потом обналичили в самой Болгарии), и непосредственно левами – по 1 бумажке в 100 лев.
Забегая вперед – копейки тогда назывались «стотинками». И началась суматошная подготовка к отъезду.


1986г: по обе стороны занавеса


Сегодня, попадая в другую страну, мы обращаем внимание на иные вещи и детали, так как более или менее жизнь теперь везде одинаковая.
А тогда, 25-30 лет назад, многое было в диковинку
Мы стали узнавать через знакомых и знакомых-знакомых, что можно и нужно везти в Болгарию в качестве подарков. Нам также рассказали, что там можно некоторые вещи из Союза выгодно продать, и соответственно, накупить себе и родным кое –что из одежды, в том числе, и такие желанные джинсы и кроссовки.
«Испорченный телефон» сообщил, что очень ценится отечественное белое, вышитое льняное постельное белье. Тогда у нас постельное белье, как правило, шили только из высококачественного льна, и никто особо не обращал на него внимания. Его (несколько комплектов) мы купили в качестве подарков.
К тому времени в Союзе уже стали выпускать первые электронные игрушки: они были размером чуть больше мобильника, на экране появлялся заяц ( волк), и надо было быстро-быстро нажимать на кнопочки и «ловить» вылетающие с разных концов яйца. Это был просто «писк» моды. Еще очень ценились за границей наши фотоаппараты, однако, они у нас самих были к тому времени в жутком дефиците, поэтому бегать, искать, доставать – не было ни сил, ни времени, ни желания.
Единственное, за чем пришлось «побегать», так это за болгарскими сигаретами « Родопи»( да, как ни странно, оказывается в Союзе они стоили дешевле, чем в самой Болгарии). Один блок мы подарили Ивану, остальные сигареты сами же выкурили. На этом наша коммерция за бугром закончилась.
Итак, мы прилетели в Варну
Сразу отмечу, что в то время русский язык понимали в Болгарии все, а многие его знали очень даже хорошо. Оказывается, в 60-70 гг. русский язык был обязательным предметом в школах. Поэтому мы без труда нашли автобус до ЖД станции, там купили билет на поезд, позвонили с телефон-автомата и сказали, номер поезда и вагона. Рано утром мы были в Софии.
Таню я сразу узнала по фото. Она приехала нас встречать вместе с отцом, Иван, как нам сказали, поздно лег и отсыпался. Мы встретились, обнялись, как очень родные и близкие люди. И как-то с первой же минутой очень-очень прониклись друг к дружке теплом и любовью. Вся семья, Таня, Иван, их родители, бабушки, оказались невероятно гостеприимными и добрыми.
Нас поселили у бабушки Ивана, которая жила в 2-комнатной квартире 4-этажного дома почти в самом центре Софии. Квартира была небольшой, очень чистой, длинный коридор, справа- изолированные комнаты, слева- ванная, затем кухня. И вот в этой самой ванной комнате ванны не было вообще. (Ванна предусматривалась не во всех квартирах, и не каждый мог себе ее позволить). Был только душ над цементным полом, а в углу висел огромный бак. Как объяснила нам Таня, горячая вода грелась через этот бойлер, но, так как тарифы на электричество днем очень высокие, они включали воду на обогрев только ночью.(ночью соответственно, тариф был ниже). За ночь вода нагревалась в этом баке, и потом в течение дня экономно расходовалась. И вот тогда, первый раз в жизни, (!) я узнала о том, что, оказывается, бывает экономия на воду, электричество, а также газ! Для меня это было настоящим открытием!
Дело в том, что во времена Союза все это стоило копейки, и никому не могло придти в голову, что можно и нужно, к примеру, быстро намокнуть под душем, потом выключить воду, пока мылишься и моешься, а потом снова включить, и быстро ополоснуться. Впрочем, я отвлеклась.
Через несколько дней нас повезли показывать Болгарию: Пловдив, Стара-Загора, Нова-Загора, Шипка, Казанлык. Недалеко от Казанлыка жила бабушка Тани, у нее мы остались ночевать в деревенском доме. Обе бабушки, кстати, были самыми настоящими бабушками, в длинных юбках, в косыночках и с очень добрыми-добрыми лицами, которые могут быть только у бабушек. *)
Описывать достопримечательности Болгарии не буду, потому что, во-первых, прошло очень много лет, и многое с тех пор изменилось, во-вторых, уверенна, многие читатели прекрасно итак сами все видели.
Лучше расскажу о том, что было для нас в диковинку.
…Однажды, гуляя по Софии, мы случайно нашли магазин грампластинок. И…( тут немая сцена от восторга) там было все: и Битлз, и Ролинг Стоунз, и Лед Дзеппелин… Но купить пластинки мы побоялись, так как их могла отобрать у нас советская таможня. Тем не менее, нашему счастью не было предела: в магазине были небольшие стойки с наушниками, можно было взять любую пластинку и послушать, прежде чем купить. Но даже если человек ничего не покупал, взять и послушать не возбранялось, что мы и делали. Так как мы ничего не покупали, нам было неудобно слушать подолгу, поэтому мы послушаем 2-3 песни, вернем пластинку на место, на второй день мы приходили снова, слушали еще 2-3 песни и т.д.
…Рассматривая фотоальбом, сестра Ивана оказывается была замужем за англичанином, и они ездили к ней в гости в Лондон, мы увидели много фотографий Тани и Ивана с разными знаменитостями. Увидев наше замешательство, они улыбнулись и открыли «секрет». Так мы впервые узнали о существовании Музея восковых фигур «Мадам Тюссо»!
…В один из выходных дней Таня с Иваном должны были пойти на свадьбу, и Таня с гордостью показала мне красиво упакованную и перевязанную бантиком коробку. Мол, они купили в подарок кастрюлю, в которой еда не пригорает вообще, и что это очень ценная и полезная кастрюля. Я тогда пожала про себя плечами, подумала, что видимо Таня что-то не так объяснила по-русски. Я никак не могла понять, как может ничего не пригореть, и чтобы кастрюля была ценной! Эх, разве я могла тогда знать, что такое «цептер»! Кстати, об упаковках. Тогда в Союзе вообще не было такого понятия: как упаковочная продукция, не было красивой бумаги, ленточек, бантиков, коробочек. Все товары, будь то еда или одежда, заворачивались в серую бумагу и перевязывались бечевкой.
…Как-то раз, мы с Таней пошли вдвоем по магазинам. И она завела меня в небольшой магазинчик, в котором продавалась только одноразовая посуда. Чего там только не было: невиданной красоты бумажные скатерти, салфетки, тарелки , цветные пластиковые бокалы, рюмки, одним словом, все-все. Но, что меня еще больше удивило, так это то, что Таня накупила целую гору этой всячины, объяснив, что это удобно, не надо тратить время на мытье посуды, особенно, когда гости, и что так экономней. Расходы на горячую воду, плюс средства для мытья посуды. Покупка одноразовой посуды в то время им обходилась дешевле.
Все рассчитывалось. И это тоже было в диковинку. Мы, конечно же, тоже знали, что такое экономить и откладывать, но вот, чтобы так высчитывать каждую копейку и рубль, так мы еще жить не умели. Эх, кто тогда мог знать, что такие времена и для нас не за горами!
... Время пролетело очень быстро, наступил день прощания. Мы все плакали, горячо обнимались, говорили, что мы еще обязательно встретимся, но что-то внутри подсказывало, что мы прощаемся навсегда. Уже в самолете, закрыв глаза и продолжая молча плакать, я думала про себя: «Какое же это счастье, узнавать мир и иметь добрых, искренних друзей в разных странах!»
Разве я могла тогда предположить, что пройдет совсем-совсем немного времени, железный занавес рухнет, и все изменится, весь мир станет другим, и мы, в том числе!