Память

               
                Память

  Какое наслаждение испытываешь, погружаясь в воспоминания. Однако, испытывать не  значит ли, претерпевать наказание? И наказание-то по большому счёту отнюдь не кара, а внушение, поучение. Странно, что говоря так или иначе, произнося те или  иные слова, не всегда мы задумываемся над их глубинным основным смыслом.

  Итак, погружаемся, окунаемся в память свою, словно легендарный Архимед в свою незабвенную человечеством ванну, послужившую своеобразным прибором для  эксперимента.

  Однако не зря великий Паскаль говорил, что открытия совершают только подготовленные умы. И не оттого ли в воспоминания человек углубляется не ранее,   чем достигнет середины жизни.
В законе, открытом Архимедом, как известно, действует физическая сила выталкивания.

  Но при пробуждении человека от опьянения памятью, не начинает ли свою работу некая психическая сила выталкивания или возвращения. Возвращения к реальности.
                1995
               
                *  *  *

  Итак, человек, побывавший в недрах памяти, должен вернуться или, следуя ранее   принятой аналогии, всплыть. Пожалуй, это необходимо, поскольку при долгом  пребывании в трансе воспоминаний, впрочем как и в любой другой «отключке», за  исключением наркотической «эйфории», человек может показаться окружающим неким   полу трупом - утопленником.

  На самом деле, человек, обладающей хорошей памятью, или, возможно, сам принадлежащий ей, очень близок ко второму рождению, рождению в Духе. Но именно  сила выталкивания как радикальный способ возвращения, помогает человеку осознать   свою сущность… Иногда в памяти всплывают, а вернее, проявляются какие-то яркие образы и даже целые картины детства и юности.

  Чем старше я становлюсь, тем всё это видится гораздо более чётко, чем в молодости. Наверное, память с годами становится дальнозоркой.
Два латинских слова, известных с детства, звучат во мне: «Мементо мори» /Помни о смерти/. Память по-латински «мемориа». Случайно ли это созвучие? Наверняка нет…
                1996

                *  *  *

  Воспоминая мучительны и радостны, но никогда они не струятся пред нашим внутренним духовным взором единым непрерывным потоком, а лишь мелькают отрывками,  вспышками, осколками.
Именно - осколками. Не оттого ли они столь болезненны, что словно разрывают  своими острыми гранями рыхлую плоть беспамятного бытия.

  Обломки всегда ранят, и этот кусочек немного повредил мою душу и ничем иным как сомнением - а мои ли это мысли, не сказал ли кто об этом до меня? Впрочем, если в  буддизме сомнение - грех, то в греческой философии почти непременное условие познания.

  Однако вернемся… Итак, стоит ли сомневаться в том, что этот осколочек, впившийся и словно впиявившийся в мою душу, непременно мой? Всё объясняется проще простого если больно - значит мой...
                1995


                *  *  *

  Припоминаю, словно приподнимаю. Порою кажется, что уже ничего не осталось,    кроме памяти.
Нет, конечно, остаётся многое, но порою ты придавлен памятью, как могильной плитой, а так хочется, чтобы она стала для тебя палитрой, полной красок. Воспоминаешь,  словно раскачиваешься на качелях, но не выше, а глубже.

  - У-ух - и летишь вниз /или напротив, вверх?/, в детство. Глотнёшь свежего и  чистого воздуха и назад.
Самое главное - ясность такая в этом мгновении, когда всё различаешь, где был тогда, и чувствуешь, что творилось и деялось в душе.
Память - это и горе и радость наша. И поди разбери, чего в ней больше. Поди  разбереди.
                1995

                Пружина памяти

   Надо записать, а то хлестанёт по мозгам или по сердцу. Память - спираль,  пружина. 

   Человек рождается и спираль начинает сжиматься, туго закручиваться, чтобы в середине жизни постепенно, а то и резко ослабеть и затем либо тихо отпустить в мир иной, либо так «врезать», что звёзды сверкнут в глазах и в ушах зазвенит. Тогда человек поражён пружиной.   

   Память - спиральная пружина, где с одного витка видно следующий и предыдущий.
Пластина памяти словно духовная Палестина, что тянет и манит. А в Палестине бывает  всякое…
                2003
               
                *  *  *

   Слава Богу, что-то вспомнил. Появилось впечатление. Печать, которая словно  навечно врезана в сознание и в подсознание. Оттиск словно вминается в мозг, душу  и плоть.

   Память - вот она, не только в глубинных мозговых извилинах, но и во внешних   морщинах. Джон Локк утверждал, что человеческий разум от рождения подобен чистой  доске, то есть по латыни «табула раса».

   Чтобы  появилась память, надобно помять. Если писать на этой «доске рассудка», то сотрётся быстро. Коль вырезать - потеряешь много ценного. Надо неустанно давить, чтобы то, что было при тебе, осталось, но приобрело рельеф  реальности.

   Хоть и покажешься кому-то съёжен и покорёжен, но это лишь на первый взгляд. На деле же ты стал твёрже. Побывавший в тисках сохраняет оттиск, но тот, с кого сняли «стружку», будет слишком гибок.

   И ещё - мнение, согласно Платону, есть основа знания. Помните и …мните.



                *  *  *

   Порою память схожа с некогда прекрасным городом Пальмирой, руины которого полузасыпаны песком Сирийской пустыни.
Вдруг пометёт память холодным сибирским ветром, вылепит заносы на твоём пути, и ты  стоишь, не зная, куда идти, словно помятый памятью…

   Иногда память схожа с помелом, которым выметаешь из ближних и дальних закоулков  ума и души, /а есть ещё и память тела/, то, чего вроде бы и не бывало с тобой.

   Память - летописец Пимен, заносящий на скрижали всё, что случилось и случится.
Память щедра как Помона - римская богиня урожая и плодородия.

   В памяти вдруг словно оживает Пергамский алтарь, и бьются боги с гигантами.
А то и маленькие панды с гор Юннани просыпаются в памяти и словно царапают душу.

   И не умереть, сгорая в пламени пьянящей памяти.
                1993


                *  *  *

   Как-то я сравнил память с помелом, которое выметает из углов мусор,содержащий,   как это ни странно, немало ценного.
Сегодня вдруг припомнился рисунок из старого учебника истории, запечатлевший археолога в шортах и пробковом шлеме, аккуратно и бережно обметавшего мягкой кисточкой отысканный человеческий костяк.

   Так вот что такое память. Это не лопата, не грабли или щётка, но,прежде всего нежная кисть, которая очищает старинный остов. А чуть погодя может послужить живописцу.
Писатели тоже окунают в свою память кисти воображения и осторожно снимают слой за слоем.

   В археологии существует понятие «стратиграфии». Греческое «стратос» означает «слой».
Однако слышится в нём и некая запредельность, поскольку «стратосфера» есть предпоследний слой земной атмосферы.
А ещё есть старатель, ищущий золото. Старт - начало пути. И всё это раскрывается в звучании слова.
                29/10/1999