Публичный дом шаговой доступности

Сергей Пресс (Sergej Press)



Публичный дом шаговой доступности




Кругломордая Самуцевич, выйдя на свободу, тут же стала раздавать интервью CNN и прочим независимым смям, зависимым только от госдепа. Самуцевич нисколько не раскаивается в содеянном, но и собирается продолжать дело насирайток.  Мне с самого начала казались странными действия СК и прокураторы, не озабоченных другими преступными действиями насирайток: публичные совокупления в музее, акция на лобном месте,  «панкмолебен» в Елоховском соборе. Все это тянет уже на другую статью, гораздо более серьезную. Адвокат Фейгин, или новая одвокатша Самуцевич должный были бы объяснить это в конец  распоясавшейся насирайтке.  Да и вообще, дело должно быть расширено. В него должны войти такие персонажи (или фигуранты, как выражаются нефигурально следователи), как журналисты, странным образом в самый нужный момент оказывавшиеся на месте, в том числе,  между прочим, журналисты BBC, взявшие у них интервью накануне акции в Храме Христа Спасителя,  Верзилов, бывший деятель из «Войны» и дры и пры, да и сами адвокаты насирайток тоже.  Иначе они будут продолжать проститовать под видом протестных акций.

Если оппозиция действительно хочет добра нам всем, то она должна понять, что протестовать надо не «против», а «за».  А это две большие разницы. А у сегодняшней оппозиции задача только одна – создать максимум проблем и неудобств тем, кто не хочет проститовать вместе с ними, вывести из равновесия как можно больше людей, и тогда действительно будет виновата власть, допустившая до беспорядков. Вот почему им хочется, чтобы почаще митинги перекрывали уличное движение и парализовывали города и веси.  Хаос – вот что им нужно. И тогда страна превратится в один публичный дом шаговой доступности, как это было во времена Горбачева и Ельцина.  Так что не за демократию борются эти господа. И даже не за свободу политической проституции, которую они называют правами человека и свободой слова.  Сама политическая проституция лишь средство, инструмент в руках взрослых дядей, которые стоят за пофейгистами и насирайтками и насирайтами разного толка. А цель, точнее мишень, одна и все та же: Россия и ее действительная свобода и независимость. Независимость от любых госдепов и независимых смей. 

Но провокаторам от политики неинтересно заниматься кропотливой политической работой. Им надо сразу в дамки, в Кремль. Две госдеповские  пешки уже сидели в Кремле, изображая власть.  Хватит,  накушались. Третью Россия не вынесет.  И люди это, кажется понимают, слава богу.  Как ни верещали (это выражение другого насирайта – Ильи Яшина) чирикнутые в Химках, им не удалось собрать и пятнадцати процентов на выборах.
И, думаю,  эта цифра даже больше того, что они могут реально получить в Москве. Я абсолютно уверен, что голоса в Химках Чуров не фальсифицировал. Власти это было не нужно в этот раз. Так что получите господа то, что испекли. Еще одна такая провокация как в Храме – они и этого не получат.  Слишком уж неприглядное мурло показалось вместо лица у дерьмократов. 

Такое же, какое недавно показал нам Марк Розовский по зомбоящику у Соловьева. Речь шла о телепремьере по небезысвестному  роману Гроссмана. Когда ушли киты нашей театральной и киношной режессуры, на поверность всплыли пучеглазые кашалоты вроде этого деятеля,  многие  из которых китов и уходили.  Это розовое млекопитающее, лишившее москвичей действительно элитарного места – кинотеатра Повторного фильма у Никитских ворот и оставив взамен Шендоровича с его кривым кинотеатром повторного фильма,  на этот раз  снова вытащило протухшую интеллигентскую антитезу: цель или средства.  Треся коровьим подбрюдком и брызгая пафосной слюной, оно силилось обвинить  наших прославленных генералов и маршалов победы  в бессмысленных жертвах и пренебрежении к солдатской жизни и судьбе. Ему вторила Наталья Солженинцына, вдова покойной совести нации, найдя двойное дно в известной формуле Окуджавы: «А нам нужна одна победа, мы за ценой не постоим», сделав упор, естественно, на цене, а не на победе. Оспаривать вздор, который мусолт наша образованщина – ниже любого достоинства.  Кто она такая, эта Наталья Солженицына, чтобы судить наших генералов, да и сам Солженицын кто такой, чтобы судить нашу историю?  Туда бы их, в Сталинград. Неужели они думают, что фронтовик Окуджава не читал романа Гроссмана, когда писал эту замечательную песню с замечательными стихами?

Да что мне Окуджава.  Я никогда не поверю, что  фронтовики-офицеры, которых я знал,  которым верил и верю, могли ради забавы только,  между золоченным унитазом и  утренним кофием, так сказать,  слать батальоны на верную смерть.  Я сам в детстве вкладывал свой кулачок в пульсирующую дырку в голове одного из них, прошедшего через штрафбат, между прочим. Не могли они этого делать, не могли. Много было головотяпства, неразберихи, шкурничества,  было и предательство, и дезертирство. Все это было.  Но было и то, чего нет ни в романе Гроссмана, ни в головах Розовского и Солженицыной: неутолимая жажда победы, и мести. Вот почему любой ценой.  А не потому, что за кофием.  Эта жажда соединила всех одной цепью: и безжалостного Сталина, и бойца штрафбата.  Я также могу это утверждать это еще и потому, что знаю,
и вижу, что и нынешние поколения сделают то же самое, если потребуется, как бы ни старались пучеглазые кашалоты.

Поэтому мне ни Розовский, ни Гроссман, ни новый фильм по роману Гроссмана ничего не добавляют к блестящей советской воениане,  из которой «Белорусский вокзал» с прекрасной  и любимой народом песней Окуджавы -  далеко не лучший образец. Это, как в математике, если ошибка в главном приближении -  подробности уже  не интересны.

Россия постепенно освобождается от кухонного диссидентского понимания демократии.  Розовский, Удальцов, Чирикова – это отрыжки прошлого.   Девяностые –  стали лебединой песней шестидесятников. Полетали – пора и честь знать, все вокруг в птичьем дерьме и кашалотовом помете. России нужна новая, победная философия.  Философия нового упорного  труда,  взаимоуважения, правды и совести.  Ну,  а тем, кто пиарится на Сталине и бедах народных, на действительных проблемах, которых, действительно  накопилось немало, надо давать по рогам и в пучеглазые физиономии, чтоб не путались под ногами и на выборах.

Для таких «двушечки» маловато будет.


18.10.2012 15:52


Сергей Пресс (Sergej Press)


Я - наследник Сталина. Евгению Евтушенко


Мы тоже дети Сталина и тоже
Бываем и в Париже и везде.
Но если мы прошедшее итожим
То надо разбираться без «друзей».

Я знаю, что пишу Вам наудачу,
Мне в Вашей антологии не быть.
Я мокрой мелочью сдаю Вам Вашу сдачу.
И это всё, что мы успели накопить

Без культа, в годы Вашей перестройки,
А в Братске ГЭС пока ещё стоит.
Такую же, но без народной стройки
Корыстный РАО вряд ли скомстролит.


А Цюрих бы остался без Шагала -
Вернись на Родину Ваш протеже
Париж – без нежного Икара в алом,
Разбившегося в синем витраже.

Вы скажете, взлетел бы он, возможно,
Под новодельным куполом пустым,
Всё в этом мире почему-то сложно,
Хотя его законы так просты.

На нас не выколот, как прежде, Сталин
Мы Ленина видали лишь в гробу,
Но лучше мы от этого не стали
И Вы за это будете в долгу.

Так больно старым культом бьют по роже
Блудливые защитники свобод,
Что хочется ответить тем же тоже
И «на» послать товарищей господ,

Когда, как Президент, у кнопки пульта,
Не можешь дать отпора беглецам,
Взрастившим капитал на почве культа,
И лгущим с видом жертвы и истца,

Вооружённым жупелом истёртым,
Оружием новейшим боевым.
Таким бойцам не нужен Сталин мёртвым,
Как водится, он нужен им живым.

А как быть нам, без Родины и смысла,
Украденных по умыслу и без.
Без них вся наша нация повисла,
Как тот Икар, разбившийся с небес.

И мы не знаем, падать иль стремиться,
Как скифы некогда, все сгинем во степу,
Оболгано всё то, чем надо бы гордиться,
И мы привязаны к позорному столбу.

А вся вина лишь в том, что запоздали
Монархам нашим головы срубить.
Лет на сто раньше бы – и стали
Европу сами демократией долбить,

Как нас сейчас удавкой культа душат,
И с культом выжечь душу нам хотят,
Чтоб сделать нас игрушкою послушной,
И в Волге утопить всех, как котят.

Мы все давно без сталинской коросты,
Нам лгут про нас продажные хлюсты.
А просто всё в истории непросто,
Хотя её законы и просты:

Не лги, не увлекайся невозможным,
Люби отечество, как собственную мать,
И словом, напечатанным неосторожно,
Какое б ни было, не надо унижать.


23.07.2012 01:54