Альбион. нов. ред. Гл 16. В объятьях Эры

 Глава 16. В объятьях Эры

Когда Альбион оказался на самом широком проспекте столицы, он увидел множество людей, повернутых к нему спиной. Кто-то важный должен был сейчас проехать: и все с молчаливым восторгом ждали этого момента. Дорога еще была пуста, и Альбион собирался ее пересечь, но в это время появился эскорт мотоциклистов, сопровождавших важную особу.
- Генерал! Генерал! – загудела толпа.
Альбион отошел в сторону на зеленый газон. Он не любил искусственных препятствий и хотел было исчезнуть, чтобы появиться в своем номере гостиницы, но  вдруг кто-то его взял под руку. Он оглянулся: перед ним стояла Эра – вся в белом. На лице счастливая улыбка. Ее крылатая машина находилась в двух шагах с открытыми дверцами.
- Ничего не говори!
Она затолкнула его на заднее сиденье, и ловушка захлопнулась.
Эра села за руль и помчалась по проспекту, где только что проехал Генерал.
- Супермены так не поступают с дамами! – сказала она.
- Сударыня, я вас ничем не обидел.
- Ты проник в мою спальню. Ты разжег мое сердце!
- Но я вас только хотел узнать поближе.
- Узнать поближе?! – усмехнулась Эра и повернула назад голову, чтобы посмотреть на свою добычу.
Альбион сидел, ангельски сложив перед собой руки.
- Ты мужчина или нет?
- Я дух.
- Врешь ты все. Скажи, кто тебя заслал в столицу? Чью миссию ты выполняешь?
- Бога.
- Опять врешь! Ты такой же верующий, как я монашка. Но не это для меня важно. Скажи, почему ты меня избегаешь? Ну зачем, ну зачем ты ворвался в мою жизнь!
На глазах у сильной женщины появились две прозрачные слезы.
- Я хотел только познакомиться.
- Только познакомиться! – вдруг взорвалась Эра. – Ты разве не знаешь, что такое женщина, что такое ее сердце? С женщиной шутить нельзя! Ты прекрасно знал, что ты делаешь. Но и я тоже знаю, что творю.
Она вела машину на огромной скорости. Каждый миг им грозило столкновение. Но столица хорошо знала ее крылатую машину. Все другие авто останавливались и  жались друг к другу при   ее приближении. Альбион, путешествуя по вселенной, не знал таких скоростей. Говорят, бесы мчатся от бога с такой отчаянной прыткостью.
Но была эта женщина бесом или ангелом – Альбион понять не мог. Они выехали за город, по одну сторону промелькнул монастырь, по другую – больница для душ.
Затем потянулось пустое поле – и, наконец, они ворвались в какой-то заброшенный особняк. Ворота были открыты. Завизжали тормоза, и они остановились среди заброшенного земного рая. Белые как снег березы облепили вороны. Приезд гостей насторожил их. Они перелетали с ветку на ветку и что-то сообщали друг дружке.
Перед Альбионом распростерся некогда роскошный мраморный бассейн, охраняемый бронзовыми солдатами. Но бронза потемнела, и глаза солдат потускнели. Они молчаливо присматривались к новым хозяевам.
- Куда ты меня привезла? – спросил Альбион.
- Это бывшая дача Генерала. Теперь здесь никто не живет. Говорят, сюда боятся даже черти заглядывать.
- А чем же тогда питаются вороны, - пригляделся Альбион к суетливым птицам.
- Здесь остались склады с пищей.  Должно быть, эти твари находят к ним лазейку.
 Теперь они медленно шли по кипарисовой аллее в сторону белого палаца.
 - Зачем ты меня сюда привезла?
- Надеюсь, теперь ты не станешь исчезать и не оставишь женщину одну среди этого запустения?
Альбион присмотрелся к женщине – глаза бездонные, грудь высокая и крепкая. Казалось, ее белая блузка вот-вот треснет от напряжения. Белые брюки охватывали крепкие бедра. Она не слишком сильно ими раскачивала, но в этих движениях было что-то от маятника. Должно быть эти бедра разжигают не только любовь, но и само время. Эра шла в двух шагах впереди, смотрелась в зеркальце и следила за глазами Альбиона. 
- Я тебе нравлюсь? – спросила она. – Ты единственный мужчина, который достоин рассматривать мое тело.
 Она повернулась,  и нежная улыбка  застыла на ее губах.
- Тот, кто придумал любовь, был большой мудрец.
- Я с тобой согласен.
- А я сама с собой не согласна. Любовь он создал. Но тех, кому положено любить, почему-то вылепил из глины и другого пустого материала. У нас в столице не мужчины, а одни фаянсовые фигуры. Ни одного со свободной, бескрайней душой. Все они прошли через прокрустово ложе – все подогнаны под стандарт времени.
В десяти метрах хрустнула ветка. Альбион бросил в ту сторону взгляд. Кто-то явно прятался за развесистым вязом.
- Не обращай внимания. Это папины шпионы. Они всегда следят за мной с вертолетов. А теперь спустились на землю и шастают по заброшенной даче.
По мраморным ступенькам они вошли в широкую залу. К удивлению, она была чисто вымыта и обставлена свежими цветами.
- Кто здесь похозяйничал? – спросил Альбион.
- Это папины люди всегда все успевают. Я думаю, что они уже нам послали постель.
- Зачем?
Женщина громко рассмеялась.
- Ты будешь моим. Я не хочу больше тебя терять ни на минуту! Ты слышишь: ни на минуту! Я хочу быть с тобой всюду!
Альбион почесал затылок. «Неужели он сделал роковую ошибку, которую уже нельзя исправить?»
Широкий, благоухающий коридор вел прямо в роскошную спальню. Там стояла царская кровать, на которой некогда почивал одинокий Генерал.  Но теперь вся спальня была обставлена амурчиками.
«Нет, - подумал Альбион, - ведь я еще не совершил ничего обязывающего.  И еще не поздно остановиться».
Эра усадила своего героя на кровать, взяла его руки и прижала к своей груди.
- Я не знаю, кто ты. Я не знаю, откуда ты свалился: с Марса или с самого Солнца. Но ты ворвался в мою жизнь. А я одинокая женщина. Я не хочу оставаться навсегда одна. В этом прокрустовом ложе я оказалась под колпаком обреченности. Другая  женщина бы скисла как вчерашнее молоко. Но я знаю, Бог любит сильных – пусть с другого конца вселенной, но ко мне явится тот, кто станет моим богом на Земле.
Альбион почувствовал, как сладкие чувства переполняют его.
Для чего он пришел на эту Землю: любить женщину  или вдыхать в души людей идеал? И что для него значит покориться перед телом этой женщины? По законам вселенной она должна навеки стать  его женой. Эра, конечно, красива, и душа у нее как у Богини. И думал ли он, что встретит такую женщину  на пылинке во  вселенной, пылинке-планете, которую кто-то назвал бездумной Террой. В бездумность Альбион не верил. Вселенная наполнена духом божьим. Даже на планете - пылинке мог зародиться дух божий, но то, что он в душе женщины – это было полной неожиданностью.
«Кем мне теперь быть: духом или человеком?»  - тая как мороженое, думал Альбион.
Женщина прижималась к нему, уложив его на кровать, и готовая каждую секунду обнажиться.
Сладость, которую дарит женщина, так сильно похожа на райское  блаженство. И как тут устоять, если сам Бог создал для людей это чувство?
И Альбион готов был растаять, как вдруг в спальне вспыхнул яркий свет. Руки  Эры  и Альбиона разомкнулись, и они посмотрели на потолок – ожидая, что он сейчас разверзнется и еще более мощный свет хлынет на них. Но в комнате послышались мелкие шажки, взгляды их разочарованно спустились к серой двери.
Коротышка, похожий на отбивную котлету, с короткими ножками семенил к их ложу, на грушевидной голове можно было рассмотреть глаза с темными зрачками и улыбку, напоминающую краешек государственного штампа.
- Прошу прощения, что не вовремя. Но ваш батюшка просил сейчас же прилететь к нему для очень важного объяснения.
Эра вскочила, схватила с тумбочки подсвечник и запустила им в коротышку. Тот едва успел увернуться.
- Ищейкин! Как ты посмел вторгаться в мою личную жизнь!  Да я тебя в порошок сотру!
- Королева! Императрица! Я маленький человек. Я только исполняю волю вашего отца.
Второй подсвечник полетел в сторону коротышки, но ловкий малый и на сей раз сумел увернуться.
- Богиня! - стал на колени Ищейкин.  – Если  вы не полетите со мной на вертолете, - ваш батюшка сотрет меня в порошок.
- Ничтожество! Блоха собачья! Ты мне всю судьбу сломал! Ты растоптал цветы моего счастья!
Альбиона нигде не было. Она руками шарила по широкой, еще не расстеленной кровати.  Она сдернула голубое покрывало; только белизна простыни и их свежесть – как бескрайнее пространство – открылись перед ней: но где теперь на этой блаженной вселенской постели отыскать Альбиона?
Эра уткнулась в подушки лицом и колотила их руками, точно это была мягкая бесформенная плоть Ищейкина.
- Букашка! Букашка! – повторяла она, теряя разум, видя перед глазами лишь ничтожный большой муравейник.