Восемнадцатилетний учёный. начало седьмой главы

   Сады Кенсингтона были погружены в густой осенний туман.   Белесая мгла делала неузнаваемыми деревья, поляны, искажала парковые образы и масштабы.   Столетние буки и липы обнаруживали своё существование лишь самыми длинными и массивными ветвями, то тут, то там материализующимися из тумана.   Один Круглый пруд не считался с оптическими свойствами молекул воды и флегматично блестел, избалованный вниманием посетителей парка.   Туман расселял по аллеям и углам парка патриархальный уют, к которому всегда так чутки англичане, и в этот послеленчевый час посетителей в парке было ничуть не меньше обыкновения.   Посетители ценили друг в друге привычку к прогулкам и несомненно рассматривали общество близких себе натур дополнительным элементом комфорта Кенсингтонского парка.   Само собой разумелось, что появление в парке предполагает удовлетворённость сегодняшним днём, и это знание о посетителях тоже располагало к ним.   Бывать здесь давно стало лондонским отдыхом и развлечением Фёдора Евгеньевича, благо что парк примыкал к частной улице Кенсингтон-Палас-Гарденз, на которой находилось посольство СССР...