Гормоны

                Гормоны.
   Солнце. Освещенная ферма. Отсутствие теней, как будто это не солнечный свет, а лунный.     Золотистая солома. Сложенные  из спрессованных тюков идеальной геометрической формы стога. На земле такая же золотистая  стерня. Эти стога образуют лабиринт. Где-то в глубине у самого берега дом. Тоже золотистый от солнца. Это ее дом. Мне не хотелось ее видеть. Но не пересечь ферму, я не могу, такой у меня маршрут. Я иду в сторону заливных лугов. Странная затея, если учесть, что сейчас половодье и вместо лугов там бушующее безбрежное море. Я пересекаю пространства, в которых  не могу не попасть в поле ее зрения. Она идет от своего дома. Я пересекаю это на том расстоянии, при котором нет необходимости ее приветствовать, но оставаться незамеченным не получается. Хотя я пересекал пространства  насколько можно поспешно. Мы в возрасте, когда не можем играть, как раньше, так как сознаем разность нашего устройства. Но и складывать новые отношения мучительно трудно. Я иду дальше. Мне нравится, что я становлюсь сильным, я делаю сальто, хожу на руках, играю мускулами. От этого я тоже не могу удержаться, это происходит без моей воли. Я иду к валу. Валу, которая защищает от наводнения наши села и деревни. Скоро и его прорвет, и наши дома окажутся в воде. И мы будем плыть по улицам на лодках. Пока вал цел. Он уложен со стороны воды такой  же золотистыми соломенными тюками той же геометрической правильностью. Я кружусь на узких боках выложенных тюков, вставая то на ноги, то на руки. Она идет за мной с двумя подружками. Подружек узнать я не могу, так как вижу их с большого расстояния. Они вовсе не хотели идти за мной. Просто так получилось.  Им меня не догнать, иначе мне придется начинать то, что позднее будет проще простого. А сейчас мучительно невозможно и требует душевного напряжения
                Городок.
  Наш городок небольшой. Он имеет летнюю эстраду, она крытая. Люди стоят или сидят на редких сиденьях. Сама сцена далека. У нее свой козырек. Насколько он спасает от непогоды, нам неизвестно. Городок новый. Сколь долго я здесь нахожусь, мне неизвестно. Только то, что известно другим мне остается в неведении. Иногда я угадываю то, что мне говорят и то, что само собой разумеется для городка, значит, я не такой чужой для городка. Идет дождь. Сильный дождь. Все жители городка под навесом. Должно было состояться представление или показ фильма. Но понятно, что должно было представление, которое доставило бы большое коллективное удовольствие горожанам. Но скорее всего это кино. Так как стоит ночь. Кроме дождя сильный ветер. Это делает невозможным спрятаться от дождя. Я менял места в толпе, ища места, где дождь лил бы вертикально и навес бы меня укрывал. Уходить я тоже не спешу. Меня не покидает ощущение, что несмотря на дождь, представление вот-вот начнется. Я иду в толпу, к концу навеса, который примыкает к многоэтажному дому. Но скоро удостоверяюсь, что защиты от косого дождя тут нет. Дом не создает затишья для того, чтобы лило вертикально. Я иду к другому концу, который имеет какое-то касание к другому многоэтажному дому. Но и тут все также мокнут. Но старики в возрасте семидесяти, восьмидесяти лет выносят труп в саване и ложат на скамейку. Все это ужасно, но что поделаешь, все мы смертны, кто-нибудь недавно умер, не уходить же из-за этого из представления. Я иду к другому концу навеса. Там я смогу смотреть представление без жуткого трупа. Но и здесь зрелые пенсионеры вытаскивают трупы, в саванах, деревянных гробах из горбыля, узких гробах из дранки, гробах из коры дерева. Я наблюдаю. Мне  бы уйти отсюда. Представления наверно не будет, если оно и будет, оно не стоит того, чтобы я это видел. Вечер испорчен. Но как пройти домой, если из дома вытаскивают трупы. Я ведь могу столкнуться с ними на лестнице. Никогда не думал, что можно столько вытаскивать из одного дома. Может случиться, что если поднимусь по лестнице, меня попросят помочь вынести и тогда стоило ли пытаться идти домой. Я спросил пенсионера, вытаскивающего очередной труп. Что это? Он сказал, это же пушки(пух). У нас институт. Он весело моргнул. Это гордость возникающего городка. Я припомнил, что создается институт, по принадлежности трупа  должно быть -медицинское. Это еще одно доказательство, что я знаю этот городок, хотя этого не представлял. Я понял радость старика, институт уже обеспечен учебным лабораторным материалом.
                Друзья.
   По проезду остановки я встретил своего старого товарища.
-Ты проезжаешь мимо нас и не зайдешь?
-Я спешу.
-Ты зазнался, брат, мы обижены. Мы всегда говорили, что среди нас есть ты. И ты никогда не будешь проезжать мимо нашей остановки. Обязательно задержишься и зайдешь к нам. Как хорошо, что я тебя увидел. Теперь тебе не отвертеться. Или ты сейчас меня ударишь или пошлешь подальше.
   Но раз я оказался здесь, что же я теряю. Я отвяжусь от этой старой дани дружбы. Я зайду и выйду. Скажу, здравствуйте, друзья. Но я занят, очень занят, попрошу прошения и  уйду. Это займет немного времени, совсем немного. Мы поднимаемся по наружной лестнице наверх в верхние этажи высотного здания. Я никогда не думал, что они так высоко  живут. Мне становится тяжело. Тут наверно целая сотня этажей. Мой друг поднимается легко, ему становится веселее. Он говорит, как обрадуются друзья, увидев меня. Мы ведь не один пуд съели и вместе травились, такое тоже было. В верхних этажах лестница становится ненадежной, ее крепления к зданию отломлены и она шатается. Кажется вот-вот оторвется. Но мой спутник целеустремленно идет вверх. Но все равно отказ будет трудным. Ведь он же идет, он же не  боится. Наконец, мы добрались до окна комнаты, где сидят друзья. Почему-то до окна, не до  двери. Спутник открывает окно и  влезает туда. Что хочу  сделать и я, хотя это  трудно. Часть перил ломается, закидывать ногу приходится за счет равновесия. Опоры уже нет. Но друзья кричат: так нельзя, увидит завхоз. Но при чем тут завхоз. Мы же друзья и вольны заходить как угодно, дружба обязывает.
-Нет-нет что ты, у нас с этим строго. Надо спуститься и зайти по внутренней лестнице через дверь. Теперь, когда ты знаешь, где находится комната, это будет несложно. Я спускаюсь. Лестница разрушается по мере того как я спускаюсь.