Сталинка

Периодически, в течении многих лет, Игорю снилась ночами большая незнакомая квартира - сталинка. С длинным коридором, тяжелыми скрипучими дверями, высокими потолками, просторной ванной с окошком, выходящим в тихий двор. Будто блуждает он по коридору среди комнат, наслаждается прохладой сумрачных больших помещений и смотрит на вековые деревья во дворе сквозь высокие ажурные рамы. И кажется каким-то волнующим этот старомодный уют. Это все равно, что в детство свое заглянуть...
Но лишь к двери самой дальней комнаты подойдет - просыпается и вздрагивает, как будто все тело током бьет...

Давно они с женой мечтали обменять их хрущевку на квартиру побольше. Хотя бы на новую "ленинградку". И едва денег на доплату скопили - вдруг предлагают знакомые квартиру на продажу. У кого-то из коллег подруги жены дальние родственники умерли. Квартира наследная, запущенная, и как раз сталинка. Жили в ней до недавнего времени двое пожилых людей - семейная пара, которые практически следом друг за другом ушли в небытие. А единственные наследники жилья давно в Москву перебрались, вот и продают срочно и недорого, не хотят долго возиться.
На Игоря с женой нынешнюю квартиру как раз ипотека нашлась, и документы готовы. Ситуация как по заказу - надо брать, а то уйдет вариант. Квартира намного больше "ленинградки" и даже дешевле. Запущенная, правда. Но ремонт в любой квартире делать надо.
Долго же ему пришлось жену уговаривать. Она поначалу ни в какую - зачем такое старье им? Дом построен в первой половине прошлого века. Ленинградка новая, чистая и светлая,- куда лучше. И вроде понимал Игорь, что да, с новой квартирой проблем меньше, а у самого перед внутренним взором видение - что он по таинственной сталинке бродит, как во сне. Прямо как в детстве у бабушки с дедушкой. И как-то внутри все сладко замирает...
Уговорил-таки жену посмотреть вариант.
Сквозной подъезд, широкая лестница. На лестничных площадках по две двери - тихо, малолюдно. Уже неплохо. Риэлторша тарахтит, какой это выгодный по цене за метр вариант. А хозяев нет пока, они приедут, если сделка состоится.
Походили по комнатам... Действительно большая квартира, воздуха много, не жарко и не холодно. Две комнаты еще туда-сюда, но конечно, ремонта требуют, ведь даже накат на оштукатуренных стенах остался, и потолки серые от пыли. А вот третья - как после бомбежки. Как заглянул Игорь в нее, так ему и вспомнилось, как он вздрагивал и просыпался. Со стен и потолка свисала штукатурка, обнажая деревянную обрешетку. Ободранный пол невыносимо скрипел. И шторы на окне были такие, что и пол ими стыдно мыть. Ну да шторы все равно менять, а так - стены замазать, паркет старый заменить на линолеум, потолок натяжной сделать - и можно будет здесь разместиться с комфортом. Благо квартира большая, и есть где жить во время ремонта...
Ударили по рукам. Хозяева приехали из Москвы по этому поводу, и сделка состоялась. Первой в "новую" старую квартиру по традиции запустили кошку Муську.
"Мяу",- сказала кошка и рванула вниз по лестнице. К хрущевке прежней привыкла, в эту квартиру никак не хотела идти. А когда с боем изловили ее в подъезде и заперли в одной из комнат, сначала бросалась на дверь, а потом забилась в какой-то темный угол и долго не показывалась.
Однако, Игорь был доволен и наматывал шаги по квартире, наслаждаясь простором. Не хрущевка. Все помещения раздельные. Окно и в ванной, и даже в туалете есть. Ванна здоровая. Бачок чугунный, с цепью. Только во сне такое видел. Комнаты просторные, квадратные. Кухня не меньше, чем в ленинградке, а прихожая такая, что хоть на велосипеде катайся. И ничего не давит сверху, потолки с лепниной где-то далеко над головой. В таких квартирах в советское время только видные партработники проживали.
"Ты как, довольна?" - вопрошал он жену Ларису.
"Даже не знаю. Муське вот не понравилось",- неуверенно отвечала Лариса, потирая расцарапанные кошкой руки. - "Не поторопились ли мы?"
"А мне нравится. Подожди, ремонт сделаем, конфетка будет, а не квартира. И место какое! Обжитой район, не новостройка на пустыре!"
"Мне не по себе здесь как-то, мрачно. Да и уж очень старое все, ветхое. Унитаз так страшно рычит!" - ворчала жена.
"Унитаз завтра заменим. Ничего, такой дом еще долго простоит, на наш век хватит",- спорил Игорь. - "Это сейчас строят как попало, а раньше за такое расстреливали".
Начатый ремонт показал, что в словах Ларисы есть доля правды. Стены трескались и осыпались от любого толчка, да и лепнина на потолке отслаивалась. Возраст здания, как и человека, под штукатуркой скрыть тяжело. Игорь загрустил - ремонт требовался более основательный...
Через несколько дней познакомились с соседкой по подъезду - сгорбленной одинокой старушкой Полиной Ивановной.
"Вы что ль жильцы новенькие? Куда заехали, на четвертый?" - шепелявила она.
"Да, в 19-ю",- доложилась Лариса.
"У-у, это вы не подумавши",- протянула старушка. - "Вы бы поспрашивали сначала у наших..."
"А что там плохого? Вроде, пока все в порядке."
"Вы молодые такие, зачем вам этот старый гадюшник", - продолжала старушка. - "Алкашей тут и тех не осталось, старухи одни, как я вот... Ляксевна-то, и вон мужичок ее, с ума посходили, до того, как померли. Говорят, отравили друг друга... А что еще до того было... Проклята эта квартира еще врагами Советской власти."
Стало ясно - это старческий маразм: Советскую власть бабушка сдуру приплела. Супруги, деликатно отвязавшись от собеседницы, вновь потащили в квартиру рулоны обоев и банки краски.
Ночью Игорь поставил раскладушку в ту самую "убитую" комнату, поскольку в других шел ремонт. Супруга примостилась на кухне.
А утром явился сон...
Этот сон был необыкновенно реалистичен. Игорь вдруг явственно увидел свою неубранную комнату в лучах рассветного солнца. И в ней же, на фоне вполне реального беспорядка, словно голографические изображения, вырисовывались полупрозрачные диван и письменный стол. За столом сидел мальчик, по виду, школьник младших классов. Игорь поднялся с раскладушки, как лунатик, и подошел к мальчику. Тот никак не реагировал и что-то писал в тетради, заглядывая в учебник.
"Степа, ты где?" - донесся издалека, как эхо, прозрачный ангельский голос.
"Мам, я арифметику делаю,"- откликнулся мальчик.
"Иди скорей, дедушке плохо!" - снова послышался голос.
Мальчик сорвался со стула и убежал в открытую дверь. А Игорь подошел к окну и глянул вниз. Двое грузчиков у магазина разгружали хлебный фургон - "ГАЗ-51". Таких машин Игорь давно не видел...
И тут - словно удар током, пронзивший все тело. Игорь подскочил и огляделся. Он был на раскладушке, в окно приветливо заглядывало солнце, и даже беспорядок в комнате уже не казался пугающим. Комната вся пестрела солнечными зайчиками...
Ремонт хотя и медленно, но продвигался. А скоро стало не до него, все затмила долгожданная беременность супруги. Диванчик-то двухспальный наконец разложили в одной из недоремонтированных комнат, вот там все и получилось.   
Детской, по замыслу, должна была стать та самая запущенная комната, но все не доходили руки начать в ней работы. Игорь вертелся, как белка в колесе, обеспечивая жену и будущего ребенка и понемногу делая ремонт в зале.
Беременность протекала непросто. Токсикоз, головные боли, нервные срывы. Игорь и у себя начал замечать неприятные симптомы: он стал каким-то раздражительным, колебался в принятии решений, с клиентами на работе общался через силу. Руки часто тряслись без причины, хотя алкоголь он вовсе перестал употреблять. Переутомился, что поделаешь. Да и за Ларису переживал все время. Но в итоге и с ней перестал ладить, и начал медленно погружаться в депрессию.
А еще, чтобы не беспокоить жену своим храпом, он снова стал уходить ночью на раскладушку в ту самую комнату...
Не сразу, но довольно скоро последовало продолжение того странного, "воздушного" сна...
Весьма позврослевший, уже знакомый Игорю Степа лежал на парящем прямо в воздухе старом диване. Даже сквозь пелену сна было видно, что он побледнел и осунулся. Возле дивана на стуле сидела врач в белом халате и прослушивала подростка стетоскопом. А рядом стояла еще довольно молодая, симпатичная женщина и внимательно слушала врача.
"У мальчика невроз. Тахиаритмия. Пока бром попейте, а как сможет, пусть придет в поликлинику на кардиограмму. Пока ничего страшного нет. А справку в школу я выпишу".
"У нас дедушка умер",- сказала молодая женщина, по-видимому, мать подростка,- "и бабушка не в себе, частично парализована. Степа впечатлительный очень, уж и не знаю, чем его отвлечь. Живем туго, и за бабушкой глаз да глаз нужен". 
"Ему бы спортом заняться, плаванием, например"...
Во время их разговора взгляд Игоря медленно и плавно перемещался по комнате. Не он сам шел, а словно телевизионная камера поворачивалась, приближая предметы. Он с любопытством рассматривал простенький фанерный шкаф в углу. На полке стояла гипсовая фигурка сидящей с книгой школьницы, подобную он в детстве видел на даче. На другой полке - книги русских классиков и несколько темно-синих томов из собрания сочинений Ленина. На стене - отрывной календарь непонятно какого года с рисованным изображением комбайна, убирающего богатый урожай, и радостной колхозницы. А сквозь все это, полупрозрачное и воздушное, видны теперешние ободранные стены.
А когда "телекамера" столкнулась с печально-призрачным взором женщины, та вдруг схватилась рукой за лоб и пошатнулась.
"слабость что-то, в глазах потемнело."
"Вам тоже надо успокоиться", - сказала врач, - "попейте бром и вы. До свидания".
"Зинаида!",- крикнули из коридора,-"Идите скорей! Ваша бабушка опять упала возле умывальника!"
"Вот наказание!"- негромко сказала женщина и следом за врачом вышла за дверь.
"Оказывается, это коммуналка",- догадался Игорь и тоже попытался выйти в коридор...
Ощущение было такое, что на голову рухнула балка перекрытия... Игорь остался жив, но сердце тревожно колотилось. За окном висела серая туча, и облезлые стены на этот раз навевали тревогу... Не уходить, что ли, больше на ночь на раскладушку?
На работе Игорь, сам того не желая, вступил в конфликт с представителем фирмы - потенциального клиента их сервисной организации. Из-за какой-то мелочи, которую можно было спокойно обсудить и утрясти, он вдруг взорвался и посоветовал искать на рынке других, более удобных и сговорчивых партнеров. После чего Игорь весь день укорял себя и, к тому же, был вызван на ковер к директору. Получил выговор, да и премии квартальной теперь не видать. А значит, не сделает он жене подарок к рождению крошки. И вообще, придется затянуть пояса.
Выйдя на крыльцо, Игорь дрожащими руками доставал сигарету. Давно не курил, а тут в обед снова купил пачку. Что-то с ним творилось, нужно было расслабиться. Но никотин только усугубил дело, и сердце снова неровно заколотилось. Пришлось усмирять его валокордином...
Игорь старался себя контролировать и с женой вечером был ласков, как раньше. Она отвечала взаимностью, как могла. Вот что значит держать себя в руках. Но тряска рук... Она до конца не исчезла. Смешно даже самому, ведь не алкоголик он. Значит, неврастеник? Хотя раньше им не был...
А Лариса пожаловалась, что ей в последнее время постоянно хочется спать, и днем, и ночью. Хотя в ее положении любые реакции возможны, а живот уже заметно округлился.
Еще жена рассказала, как снова встретила у подъезда соседку Полину Ивановну. Лариса в магазин пошла, солененького захотелось. Поздоровалась с соседкой, та увидела живот и начала перетирать про житье-бытье. Поговорить, видно, больше не с кем...
"Ты, дочка, ребеночка ждешь?" - улыбалась старушка. - "Уже знаешь, кто будет?"
"Еще неизвестно",- попыталась отговориться Лариса.
"Ты молодая, красивая... А раньше-то, помню, у Ляксевны и мужичка ее тоже сын был, мальчишка хороший",- сказала соседка к чему-то.
"Ну и?.." - подумала Лариса, задержавшись у подъезда.
"Степашкой звали",- продолжила бабка. - "Учился неплохо он. Со шпаной почти и не знался. Главное, здоровался всегда, тетю Полину уважал. Вот кто нас, стариков, сейчас уважает?"
Лариса повернулась, чтобы идти по своим делам.
"Тебя звать-то как, дочка?" - вдогонку прокричала бабка.
"Лариса",- ответила Лариса, обернувшись.
"Лариса, а над вами крыша не протекает? У вас же верхний этаж", - вдруг спросила соседка, меняя тему. - "А то, бывало, до второго этажа тут заливало."
"Пока не случалось",- бросила на ходу Лариса.
"Так вот и схоронили его они вскорости",- вновь о ком-то заговорила старушка...
"Кого?"
"Да Степашку же. И потом не давал он им покоя, во сне являлся".
"Извините, мне надо идти",- Лариса вышла на улицу, уже не помня, за чем шла. Отчего-то тягостным показался этот разговор, хотя женщина и понимала, что старушка умом слегка тронулась, и не следует воспринимать ее всерьез.
"Не бери в голову",- сказал ей Игорь, хотя сам вдруг ощутил холодок в груди. Надо же, а Степа-то теперь и к нему является... Именно так его и зовут во сне. И никакой это не бред.
Стараясь казаться веселым, он заявил:
"Я вот что решил. Наверное, пора нам и о детской подумать. И ремонт сделать в маленькой комнате, а то там как после взрыва."
"Знаешь, Игорь, я еще не все рассказала",- ответила жена.- "Конечно, соседка не в себе. Но когда я вернулась, она еще стояла у подъезда и сообщила, что родители этого мальчика почему-то заколотили потом эту самую комнату. Я так полагаю, именно в ней он и жил. А у них еще и старшая дочка была, и еще какая-то родня. А это, я выяснила, была коммунальная квартира, и только потом вся она досталась прежним хозяевам. И все в двух остальных комнатах жили. Потому в этой, третьей такое запустение. Странно, да?"
"Ладно, выясним все. Спи давай!"
Поднатужился Игорь, заначки свои растряс и нанял рабочих, они быстро привели зал в порядок. А когда за спальню взялись, разругался Игорь с ними. Курили много, на лестницу бегали каждую минуту, а он их подгонял. Ну и не постеснялся в выражениях. Раньше за собой такого не замечал. Руки тряслись. Отдышался и сам закурил опять.
Решил, что детскую ремонтировать - большой спешки нет. Ребенок маленький должен спать в одной комнате с родителями. А спальню по выходным самому можно доделать и кровать "королевскую" поставить, на такой-то площади...
Игорь через силу ходил на работу, ноги ватные еле таскал. Стресс стал обычным его состоянием. Неужели сны так подействовали, в сочетании с заявлениями соседки? Он не был суеверным и твердо стоял на земле. Но однажды не выдержал и напился... И провел ночь в обветшалой комнате без особых сновидений. Слышал только пару раз, как штукатурка сыпалась. Старый дом, видимо, уже не был так крепок, как ему думалось, и давал осадку. Но все же полегчало ему на время.
А жена в декрет ушла и дома сидела. И тоже день ото дня становилась все раздражительнее и угрюмее. Тяжело ребенок давался, с болями. Девочку, кстати, УЗИ показало...
Встретил Игорь раз на улице Полину Ивановну и даже сам с ней заговорил. Мол, не надо ли чем помочь одинокой старушке?
"Вот спасибо!" - растрогалась она. - "Мил человек, мне бы хлеба кирпич, да от давления таблеток две пачки... Если не затруднит... Ох, кошелек-то у меня дома..."
"Ничего, отдадите потом. Занесу вечером", - обещал он.
"Одна я живу в таких хоромах-то", - весело объявила соседка. - "Дети с внуками разбежались, редко кто бабку навещат. У одних своя квартира, другие снимают, зато современную, к бабке не хотят. А этот дом сыпется уже, вместе со старухами свой век доживат. Квартиры пустуют."
Игорь похолодел. Ведь они с женой вложили сюда все свое состояние и строят большие планы на будущее.
"Все так плохо?" - с сомнением спросил он.
"Еще ничаво... В подвале кирпичи крошатся. Комиссия приходила, думала признать дом ветхим. Не признала... А какой дом был! При Сталине половину жильцов перестреляли да в лагеря отправили, значит, важные люди жили. А сейчас такие, как я, кому мы нужны..."
"Кто до нас в нашей квартире жил?" - сменил направление разговора Игорь. Соседка охотно подхватила тему и все рассказала. Из путанного, с междометиями, повествования выяснилось примерно следующее.
Раньше в их нынешней квартире жила обычная семья. Жена с мужем и двумя детьми, дедушка с бабушкой, а в третьей комнате одинокая соседка. Дружно жили. Потом дедушка заболел и умер. Тот самый Степа, младший сын, с ним в одной комнате спал. У них тогда две комнаты еще было. Это потом, когда соседка в сумасшедший дом попала, им уже всю квартиру отдали. Как-то они добились, чтобы никого больше не подселили. Но счастья это не принесло. Подтвердилось то, что Игорь уже знал из сновидений. Бабушку парализовало. Степа вскоре чем-то заболел, стал угасать, начались припадки. И не смогли ему помочь врачи... Взрослая дочка быстро вышла замуж и куда-то уехала. Остались пожилые родители одни. И чем дальше, тем хуже ладили друг с другом. А в комнату, где сын их любимый раньше обитал, вообще перестали заходить, дверь гвоздями заколотили. Им и так места было много, а воспоминания, видимо, болезненные возникали. И под конец жизни они тоже немного "сдвинулись", ходили подозрительные и друг за другом следили. Каждый из них думал, что супруг ему яду хочет подсыпать.
"Ляксевна грозой двора стала, ко мне перестала ходить. Видать, и отравили они все же друг друга крысиным ядом. Кто знает...",- сделала странный вывод соседка.
Игорь попрощался и пошел за хлебом и лекарством, как обещал...
На работе сидел мрачный. "Съехать бы отсюда. Но куда?" - думал он. - "Жена родить должна, ремонт уже затеял, неужели теперь продавать эту древнюю квартиру? Как бы и нам умом не тронуться." Но с женой своими мыслями делиться не спешил. Сам виноват, да она и так на взводе. "Хотя что переживать и слушать соседку полоумную?" - подумалось вдруг. Наверняка наврала с три короба. Не о делах прошлых надо думать сейчас, а о предстоящем рождении дочки. И от былого отчаяния в итоге остался лишь червячок сомнения...
Детскую кроватку купили - аж загляденье. С полупрозрачной розовой накидкой, изящными спинками и ящиком для вещей. Скоро в ней появится маленькая хозяйка, и поставят ее на парадное место, а пока она разобранная в углу дожидается.
Купили и комплект для новорожденной - чтобы ангелочком выглядела. Жена оттаяла и похорошела, так ей понравились эти приготовления. И никто в этот вечер друг на друга не кричал.
Тут еще теща к ним нагрянула в гости, дочку хворающую навестить, и ночевать осталась. В спальне ремонт шел, пыль алебастровая и все такое. Поместили ее в зале, в кресле раскладном.
Игорь вновь на раскладушку ушел в "детскую". Не спалось ему в эту ночь, долго возился и прислушивался, как старый дом кряхтит да стонет. Слышались ему шорохи и щелчки, чудилось, будто кладка расходится от старости, образуя щели и впуская в комнату ветер... На самом деле уже дремал, конечно. А утренний сон был, как что-то совсем привычное...
Сны о персонажах давно минувших лет шли не в хронологическом порядке. На этот раз призрак Степы оказался маленьким, наверное, классе в первом. Трудно было сразу узнать его, когда он вбежал в комнату с каким-то другим мальчишкой. Тот, другой, прижимая рукой к груди что-то довольно тяжелое, вопил:
"Знаешь, что я нашел? Жидкое железо!"
"Ух ты, покажи!" - загорелся Степа.
"Гляди!" - сорванец достал из-за пазухи что-то вроде колбы, ее совсем плохо в прозрачном сне было видно.
"Ого, блестит как! А если его выпить, наверно, станешь железным человеком?"
"Да ты что, умрешь сразу. Люди железо не едят!"
"А давай достанем его!" - предложил Степа.
"А как?"
"Смотри, тут на стекляшке носик есть. Можно отломать его."
Степа схватил колбу, подбежал к железной кровати и наклонился сбоку от спинки, проделывая какие-то манипуляции.
"Вот, смотри, какое оно, железо. Как шарик. И тяжелое",- смеясь, он протянул товарищу что-то в ладошке.
"Дай мне тоже!"
"Бабушка идет!" - насторожился ребенок, услышав шаги. - "Прячем скорей, а то отберет!"
Мальчик побежал к окну и сунул колбу за батарею.
"Ой, провалилась!" - чуть не плача, закричал он. - "Там дырка какая-то".
"Это мое железо было! Я его нашел!" - его друг захныкал и набросился на него с кулаками.
В комнате показалась бабушка, еще вполне здоровая, и надавала обоим подзатыльников, чтобы не дрались...
Игорь проснулся от неясного ощущения опасности. Сердце учащенно билось и временами западало, отчего возникало чувство провала в пустоту, как от езды на американских горках. В паутине над окном билась большая муха, тревожно жужжа...
Такие реалистичные сны явно не на пользу организму. Надо успокоиться. Скоро на работу...
Пришлось, однако, попросить отгул. Теща позвала его...
Лариса была бледной и держалась за живот. Срочно поехали в больницу, ребенка спасать надо!..
Когда опасность миновала, Игорь не пошел на работу, а отправился домой. По дороге зашел в гараж и захватил огромный гвоздодер. Он был полон решимости проверить свою догадку.
Зайдя в квартиру, он сразу отправился в "детскую", подошел к окну и засунул руку за батарею. Сквозь мохнатый слой пыли рука ощутила провал - дощечки в полу здесь не хватало, и дыра зияла до перекрытия. Тогда Игорь гвоздодером стал вскрывать старый паркет, двигаясь от окна. Вынув несколько дощечек и посветив фонарем, в зловонной и пыльной тьме подпола он увидел маленькие серебристые шарики...
Ртуть! Яд замедленного действия, медленно испаряясь в течение десятилетий, губил нервную систему обитателей комнаты, да и всей квартиры. И никто почему-то не догадался. Сейчас-то уже мало ртути осталось, а было, видимо, очень прилично.
"Эх, Степа. Как глупо ты погубил себя! Спасибо, что меня предупредил, не зря во сне являлся", - произнес Игорь...
Что было дальше? Вызов МЧС и санитарных служб, вскрытие пола и тщательная обработка помещения. Тем временем, Лариса в больнице поправлялась и готовилась вернуться домой. С прибавлением...
Когда они уже втроем с малышкой вернулись домой, Лариса увидела наскоро, но с любовью отремонтированную спальню и полностью обновленную детскую с оклеенными обоями стенами, белым потолком и полом, покрытым линолеумом. Пусть дешево, зато аккуратно. Муж постарался и сделал ей сюрприз. И был он счастлив и спокоен, и руки больше не тряслись.
А Степа почему-то перестал сниться. Кто знает, может, еще вернется и воочию расскажет новую главу о своей недолгой жизни. Игорь уже не сильно беспокоился об этом.
А пока провальный сон супругов то и дело прерывал крик малышки. И не было в нем места тяжелым сновидениям...

Октябрь 2012