Война Марека

Эта история началась более ста лет назад.
Мне никогда не удастся сравниться ни в фантазии, ни в литературном таланте с первым человеком, описавшим начало этой истории, а именно - с Великим Гербертом. Но я думаю, что будь он жив, ему было бы интересно узнать продолжение, или правильнее, одну из боковых ветвей развития сюжета своего романа.

"Во время противостояния, в 1892 году, на освещенной части планеты был виден сильный свет, замеченный сначала обсерваторией в Ликке, затем Перротеном в Ницце и другими наблюдателями. Английские читатели впервые узнали об этом из журнала “Нэйчюр” от 2 августа. Я склонен думать, что это явление означало отливку в глубокой шахте гигантской пушки, из которой марсиане потом обстреливали Землю.
Гроза разразилась над нами шесть лет спустя..."

Кто из нас не читал эти строки?
Вот так же думал и я, в далеком теперь 1980 году, слушая своего однокурсника по институту.

Дело было на практике. Наш студенческий отряд строил коровник в колхозе “Путь Ильича”. Усадьба колхоза располагалась на берегу речки, что протекает по лесам Архангельской области.
Однокурсника звали Дмитрием, и был он родом из этих же краев. Деревня, в которой он родился и провел детство, находилась от места нашего нынешнего пребывания в двадцати километрах вверх по реке на север. После окончания строительства коровника Митя на несколько дней собирался смотаться в свою деревню. Совершить сентиментальное путешествие в прошлое, как немного высокопарно изъяснялся мой друг.
Но сейчас, перед сном, наработавшись за день, мы сидели с ним около небольшого костра.

["...В эту ночь снова наблюдался взрыв на Марсе. Появился красноватый блеск и чуть заметный выступ на краю планеты в то самое мгновение, когда хронометр показывал полночь.
Сотни наблюдателей видели пламя в каждую полночь, в эту и последующую десять ночей - по одной вспышке..."]
 
Слева от нас вдалеке в прозрачной темноте белели стены недостроенного сооружения – будущего общежития для буренок. Еще дальше светились костры нашего лагеря, где закончился ужин, и студенты разбредались по палаткам. Вы скажете - нетипично для студентов просто так завалиться спать! Но дело в том, что коровник мы строили уже три недели, и к настоящему моменту ребята уже сильно устали. Всем хотелось быстрее вернуться в город к цивилизации.

Мы с Митей перед сном решили искупаться в реке. В середине августа речная вода в этих широтах прохладная. Поплавав несколько минут, мы выбрались на обрывистый берег, где ярко поблескивало пламя заранее разведенного костра.
 
["...Затем наступила ночь первой падающей звезды. Ее заметили на рассвете; она неслась над Винчестером, к востоку, очень высоко, чертя огненную линию. ... он упал где-нибудь на пустоши между Хорселлом, Оттершоу и Уокингом..."]

Накинув на мокрые спины футболки, мы присели на корточки и, достав сигареты, закурили. После купания тягучую усталость заменила приятная бодрость. Было приятно чувствовать, как расслаблялись натруженные мышцы. Тело, исчерпав за день весь лимит разнообразных движений, хотело одного – спокойствия, а мозг – неторопливого разговора.

Подчинившись этому настроению, Митя, глядя на языки пламени, начал неторопливо говорить.

Вот его рассказ, такой, каким я его запомнил:
“Я помню детство как один бесконечно длинный солнечный день.  В этот день умещалась вся жизнь деревенского мальчишки.  Мы носились по всей деревне и ее окрестностям.
 
["...Через несколько секунд после полуночи толпа на дороге в Черсти близ Уокинга увидела метеорит, упавший в сосновый лес на северо-западе. Он падал, сверкая зеленоватым светом, подобно летней молнии. Это был второй цилиндр..."]

Однажды летом меня с приятелями занесло на деревенский погост. Старое кладбище располагалось за покосившейся деревянной оградой на песчаном холме над рекой. Нет, мы не озоровали, боязно было шуметь в этом пустынном месте, утыканном почерневшими деревянными крестами и жестяными пирамидками со звездами на вершине. Считалось особой доблестью быстро пронестись, лавируя между просевшими холмиками и перемахнув через ограду на склон холма катиться вниз по откосу к реке, а потом, сбросив рубашку и штаны, влететь в воду.

В тот день в середине лета мы отправились купаться на реку через погост.
Быстро пробегая между старых могил, я смотрел в основном под ноги. Внезапно краем глаза я увидел возле самой ограды необычное цветовое пятно на одном из холмиков. Резко остановившись, я повернул голову направо.  У ограды рос невысокий куст с тонкими ветками. На кривых изгибах бурых веток росли странные листья и не менее странные цветы. Среди багрово-красных листьев с иззубренными краями прятались плотные бутоны черно-фиолетовых мельчайших цветов. Бутоны по своему строению более всего походили на молодые еловые шишки. Куст был около метра в высоту, и в его тени пряталась надгробная плита с какой-то, не различимой на расстоянии надписью.
 
["...Вдруг зловещий зеленый свет озарил дорогу впереди и сосновый лес у Аддлстона. Я почувствовал, что вожжи натянулись. Узкая полоска зеленого огня прорезала свинцовую тучу и упала налево, в поле. Третья падающая звезда!.."]

Я подошел к могиле и склонился над плитой. Плита была сделана из толстого металла бледно-зеленого цвета. Края плиты были необыкновенно гладкими. С лицевой и тыльной плоскостями края плиты образовывали прямые углы. Углы выглядели очень ровными. Время, мороз, ветер, вода и жара не оставили на гладком матовом металле ни одной оспины, ни одного изъяна.
 
На лицевой стороне плиты было вырезано только одно слово – МАРЕК;
 
["...гиганты потратили дневные часы на переноску груза второго и третьего цилиндров, второй упал у Аддлстона на площадке для игры в гольф, третий у Пирфорда, к своей яме на Хорселлской пустоши..."]

Сама надпись была выполнена большими не очень ровными буквами.  Все это выглядело так, как если бы на бруске охлажденного коровьего масла, кто-то написал это имя раскаленной иглой, которую держала неуверенная рука. Пробегая мимо, мои приятели позвали меня, и я бросился за ними вдогонку.
 
В этот день об увиденном на погосте я вспомнил только вечером, когда бабушка, достав кусок масла из деревянной миски с водой, откинула край марли, в которую был завернут кусок, и ножом отрезала пластинку масла для бутербродов. Я спросил у бабушки: “ Кто это такой – Марек”?

["...Затем упал четвертый цилиндр, яркий зеленый метеор, в Буши-парке, как я потом узнал..."]

Дело в том, что мне тогда было четырнадцать лет. Я закончил семь классов сельской средней школы, много читал. Мой отец выписывал для меня журнал “Техника - молодежи” и я понимал, что найти на сельском кладбище в северной глубинке кусок нержавеющего металла с высокой точностью обработки поверхностей и глубокой резаной надписью – дело необычное.

-Кто такой – Марек? - бабушка покачала головой, налила мне стакан чая из самовара и пододвинув ко мне бутерброды и баночку с черничным вареньем, вытерла фартуком руки. Потом она присела на табуретку, и, разглаживая ладонью складки льняной скатерти, лежащей на столе, начала вслух вспоминать свою собственную жизнь.

["...Мы подошли к тому месту, где дорога поворачивает на Мортлейк. Здесь стоял белый дом ... Вся кухня осветилась на мгновение зеленым блеском. Вдруг меня осенило: я понял, что случилось. - Пятый цилиндр, - прошептал я, - пятый выстрел с Марса попал в этот дом …"]

Я помню ее воспоминания очень хорошо (рассказывал мне Митя).
Бабушке тогда было восемь лет. Она была шестым ребенком в зажиточной крестьянской семье. В хозяйстве имелись три коровы, теленок, две лошади. Отец бабушки занимался бортничеством. Мед они продавали на ярмарке в Архангельске. Ну и как водится по сезону, охота на пушного зверя, рыбалка, огород. С детства бабушка работала вместе со всеми по-крестьянски – от восхода до заката солнца.

В 1898 году, в конце лета, возле деревни на краю болота с неба упала летающая машина. Машина была большая, плоская, причудливых очертаний. В наше время такие аппараты называют летающими тарелками.

Бабушка случайно видела момент катастрофы. По ее словам “тарелка” плыла над лесом совершенно бесшумно. Вершины сосен едва не задевали ее днище. Внезапно машина начала резко набирать высоту, но остановилась, вильнула вбок, и, ломая с треском деревья, упала на землю. Высота, с которой она падала, была метров пятьдесят.

["...Шестой упал возле Уимблдона. Шум и треск падения были слышны далеко в округе. Все кто был в это время в деревне оставили свои повседневные дела и бросились к месту падения..."]
 
Бабушка откинула грабли – она сгребала на лугу траву, скошенную ее старшими братьями, и поспешила вслед за взрослыми.
 
["...В эту ночь упал седьмой цилиндр на Примроз-Хилле..."]

Проскочив неширокую полосу леса, люди выбежали на край болотистой поляны, поросшей осокой и редкими камышами. Бабушка увидела посередине поляны “тарелку” косо зарывшуюся на две трети корпуса в топкую землю. Прибежавшие раньше соседские мужики уже вскарабкались на наклоненную обшивку и искали дверь, чтобы попасть внутрь “аппарата”.
 
Так они его назвали промеж себя.

["...Они продолжают прибывать. Эти зеленые звезды, я не видел их уже пять или шесть дней, но уверен, что они каждую ночь где-нибудь да падают..."]

Внезапно дверь обнаружилась. Кто-то из мужиков нажал на какой-то выступ, и в корпусе образовалась щель. Мужики один за другим исчезали в темноте отверстия. Бабушка взобралась по прохладным металлическим зеленоватым плитам обшивки к двери. Внутри “тарелки” было темно, но на одной из стенок светились разноцветные огоньки и окошки с косыми, непривычных очертаний значками. Света хватило чтобы бабушка смогла разглядеть чашеобразное сидение с лежащей на нем  большой круглой сероватой тушей с десятком тонких щупалец, свисающих до пола.
 
["...Солнце скрылось среди серых туч; небо побагровело, затем потемнело; вверху блеснула вечерняя звезда. Что-то взлетело к небу из недр туманного мрака и косо поднялось кверху, быстро двигаясь в отблеске зари, над тучами на западном небосклоне; что-то плоское, широкое, огромное, описав большую дугу и снижаясь, пропало в таинственном сумраке ночи.
Над землею скользнула зловещая тень..."]

Туша была неподвижна. Зато на ее спине шевелился небольшой, размером с крестьянскую котомку, комок кожи и тонких щупалец. Бабушке стало плохо от этого шевеления. Дыхание перехватывало от незнакомых резких запахов. Она оперлась спиной о ближайшую стенку и медленно сползла на пол, зажав ладошкой рот. Она еще успела увидеть, как в люк протиснулся старик Трофим Серафимович Иванников, политический ссыльный, бывший народоволец. Иванников оттеснил сгрудившихся у сиденья мужиков, и, нацепив круглые очки в металлической оправе, принялся разглядывать копошащийся комок и серую тушу под ним. 

["...А в позапрошлую ночь, … появились какие-то огни и в воздухе что-то носилось. Я думаю, они построили летательную машину и пробуют летать..."]

Трофим Серафимович после раздумья просунул обе руки под шевелящийся комок, поднял его повыше и понес к снопу солнечного света, падающего через дверь внутрь “тарелки”.
 
Бабушка разглядела треугольный непрерывно подергивающийся рот, с выступающей верхней губой, щупальца, большие круглые глаза. Маленькое существо шумно дышало, раздувая бока тела, покрытого маслянистой темной кожей. И еще этот кожаный комок жалобно хныкал в паузах между вздохами.
Потом бабушка потеряла сознание.

["...Точно установлено, что на Земле во время войны родился один марсианин; он был найден на теле своего родителя отпочковавшимся, как молодые лилии из луковиц или молодые организмы пресноводного полипа..."]

Трофим Серафимович, будучи мужчиной недюжинного ума, и вынужденный пожизненно находиться на поселении в северной деревушке, был несказанно рад падению воздушного корабля.

Иванников состоял в заочной переписке с Константином Эдуардовичем Циолковским, известным астрономом и мыслителем, поэтому идея межпланетного перелета на “летающей тарелке” (кстати, именно Иванников является автором этого словосочетания) была им выдвинута в первую очередь.
 
Планета Марс как раз в это время находилась на своей орбите ближе всего к Земле.
Иванников решил, что “пустолаз”, так он называл пилота корабля, вместе со своим сыном мог прилететь только с Марса.

Трофим Серафимович взял на себя заботу о малыше, дав ему имя - Марек.
Почему Марек? Ну, потому что созвучно с Марсом, и потому, что Иванников пять лет прожил в Праге, где ему нравилось все – пиво, женщины, архитектура, сосиски, чешские имена.

Родитель Марека погиб при аварийной посадке “тарелки”. Иванников попытался предложить похоронить его останки на деревенском погосте, или хотя бы за оградой кладбища. Но местная община единодушно воспротивилась этому. Во-первых - не человек, а во-вторых – чудовище по виду, ну вылитый осьминог морской! Поэтому зарыли марсианина рядом с его кораблем, под большой елкой. А на стволе топором вытесали косой крест - солнцеворот.

["...Дело в том, что марсиане, впрыскивая себе небольшой пипеткой кровь, в большинстве случаев человеческую, брали ее непосредственно из жил еще живого существа …"]

Но вот к детенышу чудовища жители деревни отнеслись с участием и состраданием. Ведь вроде бы образина страшная, ни рук ни ног, ни кожи ни рожи, а ведь сиротка бедненькая! Без мамы с папой в миру среди чужих людей один остался!

Иванников, сделав вскрытие мертвого “пустолаза” пытался всем объяснить, что не могло у Марека быть мамы. Ну не могло! Бесполовое размножение есть, а мамы – нет!
Но наших деревенских такими рассказами не проймешь.

-Ты, Серафимыч, ври, да меру знай! В этом деле без мамы никак нельзя! Уж поверь нам – ведь чай сами не пальцем деланы …, - говорили ему на сходе.
И от этого сочувствия простили деревенские Мареку даже то, что питаться он мог только кровью, которую надо было отбирать из вены животного и переливать в вены сиротке.

Чудны дела твои, Господи!

Даже местный батюшка, отец Мисаил, и тот окропил Марека освященной водой, и трижды прочитав “Отче наш …” сказал Иванникову и прочим жителям деревни: -Пути Господни неисповедимы! Дано ли нам знать Божий промысел?

А Мареку, который таращил свои черные глазенки на кадило в руке батюшки, отец Мисаил добавил отдельно: - Живи, и впредь не греши ….

Да что там, батюшка! Сельский пристав Воротилов, и тот, узнав о Мареке, пришел к Иванникову и, осмотрев сироту, только крякнул. Затем, покрутив ус, Воротилов прогудел: - Ты, Иванников, за ним приглядывай! А я за тобой глядеть будем! У тебя ведь поселение бессрочное? Вот и гляди, чтоб безобразия какого твой осьминог не натворил ….

Так и зажили вместе в далекой северной деревне простые русские люди и марсианин.

["...На Марсе, очевидно, не существует бактерий, и как только эти пришельцы явились на Землю, начали питаться, наши микроскопические союзники принялись за работу, готовя им гибель..."]

Трофим Серафимович, узнав через некоторое время от заезжих приказчиков о вторжении марсиан на Британские острова, и о их гибели от земных микроорганизмов, понял, что причиной катастрофы летающей машины был острый приступ какой-то инфекционной болезни пилота. Очевидно пилоту - родителю Марека внезапно стало очень плохо и, потеряв контроль над своими действиями, он не удержал машину от падения.

Иванников считал, что, будучи отпочкованным на Земле Марек успел приобрести иммунитет к местным возбудителям болезней.

Целый год Иванников кормил Марека, переливая тому в вены кровь кроликов. А как Марек подрос, то стал его питать коровьей кровью.  К тому времени Марек и сам обучился процессу переливания крови.

Надо сказать, что был он умницей. Иванников рассказывал деревенским, что знания о мире и технике Марек получил, будучи еще почкой, от своего родителя посредством экстрасенсорной перцепции, которой владел каждый марсианский индивид.

Мужики конечно слов научных не поняли, но, расспросив Иванникова, усвоили, что это передача мыслей на расстояние. Поняли они и то, почему Марек все больше молчал, лишь иногда тихонечко ухая. Но очевидно экстрасенсорная перцепция была возможна только среди представителей только одного вида живых существ, так как общение крестьян с Мареком происходило на уровне жестов и рисунков.

А Марек, как окреп, на своих щупальцах да на брюхе стал ползать в “тарелку”. Чем он там занимался? Особенно до этого никому дела не было. Крестьянский труд отнимал очень много времени и сил, тут не до любопытства.

Шли годы. Марек вырос в размерах и стал не меньше своего родителя. Началась Мировая война. Тогда никто и не знал, что она будет  первой по счету. Деревенских парней и мужиков призывного возраста забрали в армию в конце 1914 года.   
Иванников умер в 1916 году, и Марек очень горевал из-за этого.

Первые несколько месяцев после кончины он каждый месяц ползал на погост, и подолгу лежал на брюхе рядом с могилой своего кормильца и опекуна.

О революциях в столицах государства Российского, и о смене власти  деревенские жители узнали только в 1918 году, когда в деревню пришел небольшой отряд красногвардейцев. Оказалось, что еще и интервенция началась.

Англичане высадили экспедиционные войска в Архангельске и Мурманске, и зачем-то два батальона двигались в сторону лесной деревушки.

Но в 1918 году до деревни враг не добрался. Как-то застряли английские солдаты  в глухих лесах.

Эх, был бы жив Иванников, уж он бы вычислил, что англичан интересовал летательный аппарат, и его содержимое. Ведь после того как марсиане стали жертвой инфекционных болезней, вся марсианская техника вторжения попала в руки английских ученых и военных.

Вся, кроме “летающей тарелки”, которая совершала экспериментальный полет с Британских островов на континент, и которой управлял родитель Марека.
В 1924 году в родные места стали возвращаться те, кто уцелел на фронтах и в Гражданскую войну.

Из трех старших братьев бабушки домой вернулись только двое, оба с тяжелыми ранениями, а один из братьев без левой руки. Третий, самый младший брат, погиб в Припятских болотах, во время Брусиловского прорыва.

Еще через год до деревни добралась Советская власть. Была проведена коллективизация и организован колхоз.

Председателем колхоза был избран свой, местный, мужик - Иван Силыч Заварзин. Из пришлых людей в деревне появились парторг Федор Кашин, да учительница Зинаида Светина.

Кашин был с Путиловского завода, бывший кузнец, направленный на работу в деревню по партийному призыву, десятитысячник. Мужик был замечательный – честный, справедливый. Колхозники его уважали.

Были, конечно, и недовольные переменами. По большому счету им не нравилось только одно – то, что скотину со своего двора пришлось отдать в колхозное стадо. Но дальше брюзжания дело не заходило.

Учительница была молодой девчонкой, комсомолкой. Однако дело она свое любила, да и ребятишки деревенские к ней тянулись.

К тому времени Марек из дома Иванникова совсем переселился поближе к могиле своего родителя и постоянно жил в “летающей тарелке”.

Место ее падения все больше зарастало кустарником и молодыми деревьями.
Новые люди восприняли факт существования Марека  спокойно и даже с чувством удовлетворения. В те времена все было новое. Новый век, новая власть, новые экономические отношения, новые отношения между людьми, новые представления об устройстве мира и Вселенной.

И почему бы ни быть жизни на Марсе? И почему бы одному марсианину не жить в глухой северной деревне?

Тем более что Марек разобрался в конструкции и принципах управления многоного механизма для передвижения, который долгие годы простоял в транспортном отсеке “летающей тарелки”, и как-то поутру вывел его на окраину деревни из леса.

Механизм пригодился чрезвычайно. В те времена трактора в северных деревнях были еще в диковину. А тут вдруг механизм, на котором и пахать можно, и бревна из леса таскать. Проходимость у машины была потрясающая. Марсиане у себя на планете до идеи колеса не додумались и строили только шагающие механизмы. Зато этим,  шагающим как насекомые машинам, дороги с твердым покрытием были не нужны.

Шли годы. В стране проводилась индустриализация, была полностью ликвидирована неграмотность населения, колхозное движение победило.

В 1937 году была завершена реконструкция промышленности и сельского хозяйства.
В 1938 году в деревню приехала группа ученых из Москвы. Не исключено, что не только ученые были в ее составе, но и представители НКВД, так как интересовались приезжие событиями дореволюционными и выспрашивали они о необычных явлениях и происшествиях.

Наши деревенские ни словом не обмолвились о “летающей тарелке” и о Мареке.
Парторг Кашин и учительница Светина тоже держали язык за зубами. Времена лихие были. По статьям “за измену Родине” или “вредительство” можно было надолго отправиться “к куму на курорт” - на южный берег Северного Ледовитого океана.
Марек две недели не показывался из своей “тарелки”. Но колхозное стадо каждый день выгоняли пастись на опушке леса, поблизости, чтоб не оголодал марсианин.
Так что с чем приехали“ученые”, с тем и уехали.

 В общем, и это пережили. Потом была Финская война. И ее пережили в деревне за дремучими северными лесами.

Потом в 1939 году узнали, что началась война в Европе. Но далеко это все, очень далеко от нас.

А вот 22 июня 1941 года грянуло - война! Великая Отечественная!

В деревне о ней узнали почти сразу – в сельсовете был детекторный приемник.
 
И стоял бабий вой по всей деревне! И опустела деревня – всех мужиков мобилизовали в армию, остались старики, бабы, дети, да Марек.

К концу августа немцы уже заняли Валдай. Их сдерживала редкая цепочка частей Красной Армии. Но до наших лесов было еще далеко. И странно, что уже с неделю как в деревне вдруг стала на постой неполная рота бойцов РККА.

Сорок пять человек, вооруженных винтовками и двумя станковыми пулеметами “максим”. Поредевшее население деревни гадало – что делать военным за сто километров от фронта? Три командира разместились в ближней к сельсовету избе, а бойцов поселили в старых сенных сараях при коровниках.

Сейчас коровники пустовали. Почти всех буренок еще в июле угнали на военные поставки – читай на забой для пропитания армии. Кое-каких коров оставили на развод, с ними и молодого быка определили, так что Марек не голодал.

Скотину раздали бабам по дворам – целее будет, потому, как с началом войны волки да медведи совсем обнаглели – днем и ночью крутились у самой деревенской околицы.
И были среди бойцов молодые девчонки – человек семь, восемь. Видно не хватало мужиков и парней в армии, если девчонок под ружье поставили.

Помнишь фильм “А зори здесь тихие?” Так это в наших местах снимали, как бы по действительным событиям. Тебе не казалось странным – что это вдруг немцам понадобилось делать так далеко на Севере?

А ответ прост. Немецкая агентура в Англии пронюхала про марсианскую тарелку, упавшую в начале ХХ века в густых северных лесах.

Как только фюреру доложили об этом, Гитлер немедленно отдал приказ генералу Штуденту организовать выброску парашютистов – десантников на нашу деревню.
Параллельно со Штудентом  рейхсфюрер СС Гиммлер получил секретный приказ об организации прорыва к деревне танковой роты дивизии “ Мертвая голова” в сопровождении мотопехоты и саперного батальона.

Целью этих подразделений Вермахта и СС было обнаружение марсианской техники и ее эвакуация на территорию Рейха. Уже тогда на эту операцию возлагались огромные надежды. Ведь в случае успеха становилось реальностью обещание блицкрига и появление чуда-оружия!    

А каково было бабушке, прожившей всю жизнь в лесной глубинке, увидеть в небе огромные транспортные самолеты Люфтваффе с белыми крестами на плоскостях крыльев и купола парашютов?

Бойцы РККА открыли огонь по десантникам Штудента, когда те были еще в воздухе. Некоторые десантники сразу были убиты, и неуправляемые парашюты утянули их обвисшие тела в лес за речку. Но большинство успешно приземлилось на лугу у реки, и, погасив купола, немцы уже отстегивали стропы парашютов.

В этот момент от сараев с околицы по ним ударили пулеметы. Десантников прижали огнем к земле. Немцы сделали две попытки пойти в атаку, но обе попытки были неудачными – перекрестный огонь двух “максимов” выкосил две трети десантников. Оставшиеся в живых немцы рассредоточились и начали окапываться у реки.

Красноармейцы попытались опрокинуть десантников в реку, поднявшись цепью в контратаку, но плотный огонь автоматов и ручных пулеметов заставил их отступить со значительными потерями. Обе стороны перестреливались до вечерних сумерек.
Жители нашей деревни, застигнутые врасплох десантниками, отсиживались по погребам, надеясь после наступления темноты уйти в лес.

Но за час до заката, к деревне с юго-востока по лесной дороге подошла колонна из семи танков Pz Ш и полутора десятков грузовиков с пехотой. Вслед за ними ползли тяжелые инженерные машины саперов.

Танки, выскочив с узкой дороги на луг, начали разъезжаться влево и вправо, и, построившись в боевой клин, устремились к деревне. Мотопехота, ссыпавшись с грузовиков, бежала за ними в ста метрах, ведя огонь из винтовок. С околицы деревни по ним ударили наши пулеметы. Пехота залегла, а танки открыли огонь из пушек по крайним домам, нащупывая пулеметы.

Бабушка в это время бежала по вечернему лесу. За ее спиной раздавались звуки выстрелов танковых пушек, винтовок и очередей из автоматического оружия.
Бабушке тогда было уже под пятьдесят лет. В деревне в погребе сидели моя маленькая мама с братом, а бабушка побежала, до конца не осознавая зачем, к Мареку.

Неожиданно впереди в лесу с сильным треском упала сосна, а затем еще одна. Бабушка остановилась и прижалась к ближайшему стволу лесного великана. Она всматривалась в сумрак под деревьями. Ее внимание привлекло какое-то движение в вышине над соснами.

Возвышаясь над кронами деревьев по лесу стремительно двигался громадный треножник из сверкающего металла. Три металлические ноги выходили из округлого цилиндрического бака. Это была марсианская управляемая машина – боевой треножник. Никто в деревне до сих пор не подозревал о его существовании.

Очевидно Марек за эти годы смог привести боевую машину в рабочее состояние, и теперь привлеченный суммарным экстрасенсорным импульсом страха, который он уловил от испуганных деревенских баб и подростков, вывел его на выручку односельчанам.

["...Машина неслась через лес, издавая звонкие металлические звуки, мотая длинными гибкими блестящими щупальцами, которые свешивались вниз и гремели, ударяясь о корпус. Треножник, видимо, выбирал дорогу, и медная крышка вверху поворачивалась в разные стороны, напоминая голову. Проходя мимо, треножник издал торжествующий рев, заглушивший звуки выстрелов: “Элу… элу…”]

О дальнейшем бабушке рассказали односельчане.

Немецкие танки успели подавить оба пулемета красноармейцев. Пулеметные расчеты были разорваны взрывами осколочных танковых снарядов. В деревне горели четыре или пять изб. Немецкая пехота вновь поднялась в атаку. С околицы им навстречу стреляли немногочисленные уцелевшие красноармейцы.

Внезапно из леса, весь в движении и треске сметенных с пути сосен, показался боевой треножник. Его броня блестела в последних лучах закатного солнца, и при приближении он быстро увеличивался в размерах.

Одним из металлических щупалец боевая машина высоко подняла большой ящик, и страшный тепловой луч, который не видели жители планета Земля уже более 40 лет, упал на немецкие танки.

Огненная черта легко разрезала броню, скользя от одного панцера к другому. 
После попадания на танк теплового луча он мгновенно останавливался и либо загорался, либо взрывался. Если на пути луча попадались немцы-пехотинцы, то их тела вспыхивали и, почернев, валились на траву.

Боевой треножник стремительно надвигался на немецкую колонну, полностью выехавшую с лесной дороги на луг.

В результате тряски при движении треножника тепловой луч плясал на немецких грузовиках, пехоте, танках, оставляя за собой огонь, дым и смерть.

Наверное, немцам казалось, что на них движется один из легендарных великанов древних скандинавских эпосов.  Что-нибудь вроде башни Нэгфлор из Йотанхейма, спешащей принять участие в Рагнареке!

А, может быть, в сознании солдат и офицеров ожили строки легенд об ужасах ледяного Нифлхейма? Кто теперь об этом знает?

Бросив в ужасе оружие, солдаты Вермахта побежали с поля боя в лес. Даже стойкие в обороне стрелки ваффен-СС дрогнули и, стреляя из автоматов по треножнику, начали поспешный отход.   

Что произошло дальше? Был ли это случайный снаряд? Была ли это гениальная меткость безвестного башенного наводчика? Так, или иначе, но один из 37 мм бронебойных снарядов танковой пушки попал прямо в колпак боевого треножника.

["...Колпак треснул и разлетелся во все стороны клочьями красного мяса и сверкающего металла. Обезглавленный колосс пошатнулся, как пьяный, но не упал, сохранив каким-то чудом равновесие. Никем не управляемый, с высоко поднятой камерой, испускающей тепловой луч, он быстро, но нетвердо зашагал по полю боя. Боевой треножник споткнулся, дойдя до берега реки, и с грохотом рухнул в реку. Раздался оглушительный взрыв, и смерч воды, пара, грязи и обломков металла взлетел высоко в небо. Как только камера теплового луча погрузилась в воду, вода стала превращаться в пар. В ту же секунду огромная мутная волна, кипящая, обжигающая, покатилась против течения..."]
 
Все было кончено. Уцелевшие в этой титанической битве немцы в ужасе смотрели на догорающие танки и автомобили. В воздухе носился запах жареного мяса и горелой резины. Надвигалась ночь. Выставив боевое охранение, немцы, дрожа от пережитого нервного напряжения и холода, до утра поминутно выпускали в небо гирлянды осветительных ракет.

В эту ночь несколько жителей деревни осторожно пробрались к полю боя, собрали все, что осталось от Марека, и похоронили на погосте.
Едва рассвело, оставшиеся в живых немецкие офицеры пришли в себя. Раздались отрывистые команды.

Одна группа немцев осматривала и ремонтировала способные к движению грузовики. Отдельная команда стаскивала в кучу убитых и поливала трупы бензином – немцы не имели времени предать их земле.

Отделение солдат ваффен-СС под командой офицера углубилось в лес, пытаясь по следам боевого треножника обнаружить “летающую тарелку”.
 
Но у немцев ничего не получилось. Путь им преградило несколько девушек – бойцов РККА. Вспомни фильм, о котором я тебе говорил.

В конечном итоге немцы, погрузив на грузовики все детали искореженного боевого треножника, уехали в сторону линии фронта.

В 1943 году спасенные Мареком жители деревни были допрошены офицерами военной контрразведки “СМЕРШ”.

В тот же год силами саперного батальона Красной Армии из болота была вытащена “летающая тарелка” марсиан и вывезена в неизвестном направлении.

Металлическую плиту на могиле Марека деревенские жители обнаружили сразу после отъезда наших военных.  Весной следующего года на могиле в первый раз распустились странные цветы черно – фиолетового цвета.


Вот и все, что бабушка рассказала Дмитрию.
 
Вот и все, что Митя рассказал мне в ту ночь у костра на берегу реки.

Но это еще не все, что я хотел рассказать вам.

После окончания института в 1981 году Дмитрий подал заявление о принятии его в ряды Советской Армии и, получив звание лейтенанта, был направлен для прохождения службы в Афганистан.

В октябре 1982 года Дмитрий погиб на перевале Саланг в неравном бою с душманами.
Рейсом “Черный тюльпан” его останки были переправлены на Родину для захоронения.
Больше я ничего не знаю достоверно.

Почему немцы упорно пытались построить боевой летательный аппарат дисковидной формы?

Почему они всю войну твердили о создании чудо - оружия, о “лучах смерти”?

Каким оружием на самом деле были сожжены наступающие подразделения НОАК на полуострове Даманском в 1969 году?

Почему советский космодром Плесецк был построен в наших далеких северных лесах?
На эти вопросы отвечать вам.

Самому мне хочется найти ответ всего на один вопрос:  каким инструментом было вырезано на могильной плите имя - Марек? Ведь генератор теплового луча был только один, и он был разрушен во время боя с немцами?

Или нет?
 
И еще мне очень хочется посадить цветы на могиле погибшего друга.

Пусть земные незабудки растут рядом с плотными бутонами марсианских черно-фиолетовых мельчайших цветов, так похожих на молодые еловые шишки.