Глава розенкрейцеров

               

    В е щ е й  н а к о п и л и  б о л ь ш е, а  р а д о с т и  с т а л о  м е н ь ш е
                (Рассказ в диалогах №5)*



  Только прокричал это он,  Г л а в а  в с е х  р о з е н к р е й ц е р о в  перед ним возникает.

     Г л а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. Я здесь, сын мой.
     Р о з е н к р е й ц е р. Отец, почему она так поступила?
     Г л а в а   р о з е н к р е й ц е р о в. Такова участь всех розенкрейцеров. Воля и познание – вот путь, по которому мы идем. А на этом пути нет места любви.
     Р о з е н к р е й ц е р. Для чего мне моя воля, мои познания, если я не могу быть счастливым?
     Гл а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. Придет время и мы сделаем счастливым весь мир.
     Р о з е н к р е й ц е р. Я не хочу ждать, когда мы осчастливим мир.
     Г л а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. Сын мой, перед человечеством стоят такие задачи, перед которыми любовь отдельного человека меркнет. Кажется таким пустяком, о котором и думать не стоит.
     Р о з е н к р е й ц е р. Любовь придает смысл существованию человека.
     Г л а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. Совершенствование воли и разума придает смысл существованию человека. Ты посмотри, куда мир движется. К жалкому потребительству! «Имеешь потребности? Ну, так и насыщай их! И  даже больше: преумножай их, сколько можешь!» Так понимается свобода многими в наше время. А что из этого может выйти? У богатых уединение и духовное самоубийство, а у бедных – зависть и убийство. Люди станут жить для зависти друг к другу, для чревоугодия и чванства. Станут приобретать множество бессмысленных и глупых желаний. У бедных неутоление потребностей и зависть пока заглушаются пьянством. Но вскоре вместо вина упьются кровью. К тому всё идет.
     Р о з е н к р е й ц е р. Какую мрачную картину нарисовали вы, отец мой.
     Г л а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. Я спрашиваю тебя: свободен ли такой человек? Нет! Вместо свободы впал в рабство от своих же потребностей и желания выставить их на всеобщее обозрение и вызвать зависть тех, кто не может утолить их. В уединении он, и какое ему дело до всех.  Вещей накопил больше, а радости стало меньше. Да и та радость, что он имеет, фальшивая, показная. Другое дело наш союз. Мы создаем элиту, возвышающую природу человека, а не искажающую её теми, кто понимает свободу как преумножение и скорое утоление потребностей.
     Р о з е н к р е й ц е р. Отец, я ни на минуту не сомневаюсь в правильности и могуществе нашего учения.
     Г л а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. И с любовью у нас будет все  в порядке. Дай только срок. Когда мы обретем силу, достаточную для изменения хода истории, мы выйдем из подполья. И тогда полюбят не только наши идеи, но и нас самих. Так будет! будет! дай срок.
     Р о з е н к р е й ц е р. Простите отец, что обеспокоил вас, отнял ваше драгоценное  время своим ничтожными вопросами.
     Г л а в а  р о з е н к р е й ц е р о в. Я всегда рад встречи с тобой, сын мой. Ты же знаешь. Ты у меня на особенном счету. Среди всех братьев только ты можешь перемещаться во времени. Поэтому ты один именуешься не просто братом, а Розенкрейцером с большой буквы. (Смотрит на часы.) Ну, мне пора… Постой! Я вижу, что к тебе спешит девушка. (С улыбкой смотрит на Розенкрейцера.) С нею ты не будешь страдать. Поверь мне. Она будет, а ты – нет. (Исчезает.)

                К а т е н ь к а вбегает.

            (П р о д о л ж е н и е  ч е р е з  н е с к о л ь к о  д н е й)





 * Начало читай в рассказах №№1-4


Рецензии