Прогулки над спящим миром. Глава 2-4

4. Черный Вестник

В будке Участкового было тесно. Сам старший лейтенант сидел на старом, но, похоже, очень крепком табурете с железными ножками, а Гора усадил на свою кровать, можно сказать, койку, застеленную по-армейски синим шерстяным одеялом без пододеяльника.
- У тебя усталый вид! – сказал Участковый, пристально вглядываясь в лицо Гора. – Ты давно спал? Ел?
- Не знаю, - растерялся Гор. – Я как-то совсем потерял ощущение времени с тех пор как… упал с крыши.
- Упал с крыши? – насторожился Участковый. – Это ещё как понимать? Когда? Где?
- Не знаю когда. Говорю же: не чувствую времени. Оно как будто остановилось. Или очень сильно замедлилось. Может, это вчера было? Или даже сегодня?
- Где?
- В центре. Там есть дом в сорок этажей, который весь целиком принадлежит одному деловому человеку. Там ресторан, гостиница, какие-то офисы… И сам этот человек живёт на верхнем этаже.
- Имя знаешь?
- Он называет себя – Директор.
- Ясно. Дальше.
- Что – дальше?
- Обстоятельства. Как всё произошло?
- Дрались. Их шестеро было. Они напали, я защищался, держал их, пока Стриж убегала.
- А чего они хотели? Ограбление? Хулиганство?
- Ну, это сложно объяснить. Долгая история. Давай не будем сейчас на это время тратить.
- Нет, уж, брат! – покачал головой Участковый. – Раз уж ты ко мне пришёл, то придётся тебе всю твою длинную историю мне рассказать! Так что давай совместим приятное с полезным: я тебя покормлю, а ты мне всё расскажешь. Не спеша и со всеми подробностями. У меня есть сосиски в тесте – сейчас разогрею их в микроволновке. Есть кофе – растворимый, конечно. Так что, стратегический запас провизии имеется.
Он открыл старый, побитый и подклеенный холодильник, увешанный магнитиками и наклейками, достал оттуда пакет сосисок, банку кофе и коробку сахара. Выложил всё это на столик у окна, подмигнул Гору. – Вот видишь! Так что – приступай!

- Это он! – уверенно заявил Участковый, когда Гор закончил есть и рассказывать. – Я уверен на девяносто девять процентов. Всё сходится!
- Кто – он? – осторожно спросил Гор.
- Ты ведь хочешь найти человека, который сорвал с неба твою звезду и держит на привязи? – Участковый убрал кофе, сахар, пустой пакет и кружку, из которой пил Гор, в холодильник. – Ты ведь за этим ко мне пришёл?
- Да. За этим.
- Что мы знаем про него? – встал, расстегнул кобуру, вытащил пистолет, повертел в руках, убрал. – Юноша. Смотрит на звезду. – Надел китель, застегнул все пуговицы. – Накинул длинную чёрную нить на звезду и сорвал её с орбиты… Идём!
Лейтенант толкнул дверь будки и вышел наружу. Гор последовал за ним.
- Звёзды живут миллионы лет. Что для них целая человеческая жизнь? Мгновения!
Распахнул снизу под будкой низкие металлические створки. Вывел из темноты мотоцикл – красивый, хищный блестящий. Синий. Запрыгнул на сиденье и взялся за руль.
- Что для звезды – миг, для человека – целая жизнь. Тот юноша, которого она помнит, давно уже стал стариком. Мечтательный старик, всю свою жизнь глядевший на звезду и искавший способ, как достать её для себя. В конце жизни это ему почти удалось… Садись сзади.
Гор тяжело взгромоздился на сиденье позади Участкового. Могучая машина спружинила, но выдержала его  вес.
- Человеческий закон не запрещает срывать звёзды с орбит. Ответственность за это не предусмотрена в кодексах. Но есть и другие законы, не вписанные в человеческие книги. Есть вселенский порядок, который нарушать губительно. А если ещё от этого страдают живые люди – другие люди! – то это уже преступление. Это надо пресекать. Готов? Едем! Держись за меня – ремней безопасности тут нет.
Гор обхватил руками торс Участкового, сухой и твёрдый, как ствол дерева. Тот повернул ключ зажигания. Мотор взревел, как ракета. Холодный звёздный воздух ударил в лицо. Мотоцикл сорвался с места и помчался по крышам над спящим городом.

…Оказывается, он тоже почти летал! Этот странный блюститель поднебесного порядка в мире городских крыш, на первый взгляд абсолютно лишённый всякой поэтичности или мистичности, обычный участковый, всего лишь лейтенант, хотя и старший. Его могучий и изящный мотоцикл стремительно и плавно мчался по самым острым граням ночных крыш, по конькам двускатных, по парапетам плоских, по тем самым подвесным мосткам, даже где-то перелетал с козырька на козырёк. И казалось, что это уже не рядовой сотрудник очередной государственной организации, но грозный ангел возмездия, являющийся покарать грешников…

Они стояли у подножия одинокой башни, в которой жил ворчливый старик в картонном колпаке и в халате, расшитом звёздами из разноцветной фольги. Они смотрели на узкое окно в котором ровно горел неяркий свет. Участковый сложил руки за спиной и в задумчивости приподнимался и опускался на носках, поскрипывая казёнными ботинками. Гор яростно мял и ломал себе пальцы.
- Да, ты прав, ты прав, - непрерывно бормотал Гор. – Это он. Конечно он. И как я сразу… Этот Директор мне голову замутил! Я уж думал, что всё зло от него. А, оказывается, нет: зло отовсюду.
- Не всё так однозначно, - спокойно сказал Участковый. – Иногда зло идёт нам на пользу, а добро губит.
- Нет-нет! – гневно затряс кулаками Гор. – Тут сомнений никаких нет! Он – зло, чистое зло, этот… Астромант!
Участковый не стал спорить.
- Так что мы будем с ним делать? – спросил он, переводя разговор в практическое русло. – Я могу его допросить как представитель власти. Возможно, он расскажет что-то, что поможет нам его уличить. Но если он захочет что-то утаить… нам нечего ему предъявить! У нас нет абсолютно никаких доказательств, одни догадки.
Гор возмущённо уставился на старшего лейтенанта.
- Как это нет доказательств? Как это нет? А как же… Но ведь он же… Мы же ведь знаем… Он же сам говорил… - и замолк, раздосадованно хмурясь. – И правда: доказательств нету.
Они снова обратили взгляды на узкое светящееся окно.
Чёрные крылья будто сами собой затрепетали за спиной у Гора, застонали, просясь обратно в небо, и как будто именно от них, в голову Гору вдруг пришла неожиданная дерзкая мысль.
– Значит, говорите, нет доказательств, - загадочно произнёс он.
Участковый глянул на него оценивающе и кивнул:
– Ни-ка-ких!
– Значит, доказательств нет, - повторил Гор. – Нечего предъявить, говорите. Одни догадки. Что ж, пожалуй, у меня есть способ заставить его признаться!
Он скинул куртку и расправил плечи. Два могучих вороных крыла взметнулись над головой – Участковый невольно вскинул перед лицом ладонь, закрываясь от воздушного вихря, и сделал шаг назад.
- Потрясающе! – пробормотал он. – Пока не увидишь своими глазами, не представишь, насколько это мощно и красиво… Но ты не сможешь войти в эту дверь в таком виде. Она слишком узкая.
- Дверь не понадобится, - ответил Гор и оттолкнулся от земли.
Он поднялся вверх, на уровень крыши и начал медленно облетать башню по кругу. Рамы в окнах башни были простые, деревянные. Хорошо, что Астромант жил вдали от цивилизации и не слышал про пластиковые окна – его окно можно было легко выбить вместе с рамой, во всяком случае Гору хватило бы на это массы. Но окна были ещё меньше, чем дверь, и протиснуться в них ему бы наверняка не удалось. Зато крыша оказалась – то, что надо.
В самом центре крыши просматривалась довольно большое квадратное отверстие, прикрытое сверху брезентом. Видимо, это отверстие служило Астроманту окном в мир звёзд – через него пялился в небо глаз телескопа. А сегодня этому отверстию предстояло выступить в роли двери.
Гор сделал несколько сильных взмахов, чтобы подняться повыше. Участковый заворожено смотрел на его полёт снизу вверх, придерживая рукой фуражку. С этой высоты и он, и его мотоцикл казались игрушечными. Звёзды над головой тянули к себе тем сильнее, чем выше поднимался Гор, а далеко в стороне внизу мерцали городские огни.
На мгновение Гор замер между городом и звёздами, а потом стремительно спикировал вниз. Вязки, затянутые стариковскими руками и, может, сопревшие за много лет дождей, морозов и зноя, легко полопались, и брезентовый купол, схлопнувшись, провалился в квадратное отверстие. Следом за ним внутрь влетел и Гор.
Старичок Астромант сидел на диванчике и мирно прихлёбывал чай, держа в одной руке чашку, а в другой – блюдце, когда прямо перед ним сверху обрушилась сначала груда старого брезента, а затем – громадная чёрная глыба. Точно чёрное сверкающее пламя заполнили всё пространство живые трепещущие перья, отчего свет померк, а по комнате пронёсся вихрь, разворошивший стопки бумаг на полках, опрокинувший со звоном какие-то мелкие предметы и даже сорвавший со стены один угол карты звёздного неба. Комната была просторной, но чёрная глыба с расправленными во всю длину крыльями заполнила пространство полностью.
Дзинь! Старик уронил чашку на блюдце, а затем и блюдце полетело на пол. Глаза старика расширились, рот так и остался открытым.
- ИЗМЕННИК! – взревел Чёрный Вестник громко и страшно. – ПРЕСТУПНИК! ПРЕДАТЕЛЬ! ТЕПЕРЬ ТЫ В МОЕЙ ВЛАСТИ!
И тут Астромант отчаянно заверещал, схватил себя ладонями за голову и, низко пригибаясь бросился к двери. Островерхий колпак сполз с макушки на затылок, но не падал благодаря резинке и торчал подобно клюву огромной птицы, глядящей назад. Чёрный Вестник сделал шаг к двери, чтобы преградить путь Астроманту, но тот сам повалился на пол, закутавшись в подоле мантии.
- ТЕБЕ НЕ ИЗБЕЖАТЬ НАКАЗАНИЯ! – прогремел Чёрный Вестник. – НАСТАЛ ЧАС РАСПЛАТИТЬСЯ ПО ВСЕМ ДОЛГАМ. НИКТО НЕ МОЖЕТ НИ ОТМЕНИТЬ, НИ ОТЛОЖИТЬ ЭТО! ТЫ ПРЕСТУПНИК, И Я ПРИШЁЛ ИСПОЛНИТЬ СВОЙ ДОЛГ!
- Нет! Нет-нет-нет-нет! – визгливо залепетал Астромант. – Этого не может быть! Это… какая-то ошибка! Я не преступник! Не может быть!
Он ползал по полу, пытаясь выпутаться из подола своей мантии и складок брезента.
- Пожалуйста, не забирай меня!... Я отказался от всех человеческих соблазнов уже много лет назад. Десятки лет! Я ничего не нарушаю! Я только смотрю на звёзды и больше ничего! Больше ничего!
- ТВОЁ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ВЫШЕ ПРОСТЫХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СОБЛАЗНОВ! И ПОТОМУ ОНО ТЯЖЕЛЕЕ, И КАРАЕТСЯ САМОЙ ВЫСШЕЙ МЕРОЙ. ТЕБЕ НЕТ ОПРАВДАНИЯ. ДАЖЕ ТВОЙ БЕЛЫЙ ЗАЩИТНИК НЕ ПРИДЁТ К ТЕБЕ, ПОТОМУ ЧТО У НЕГО НЕТ НИ ОДНОГО СЛОВА В ТВОЮ ПОЛЬЗУ.
- Я не понимаю… Я не понимаю… какое преступление? Я ничего не нарушал!
Астромант, наконец, выпутался, встал сначала на четвереньки, а потом на колени.
- ТЫ НАРУШИЛ КОСМИЧЕСКОЕ РАВНОВЕСИЕ, - медленно и торжественно проговорил Чёрный Вестник. – ТЫ ДЕРЗНУЛ ВЫЙТИ ЗА РАМКИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ПОЛНОМОЧИЙ. ТЫ ВМЕШАЛСЯ В СОВЕРШЕННЫЙ ПОРЯДОК КОСМОСА, ОТРАВИЛ ЕГО ХАОСОМ СВОИХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЖЕЛАНИЙ. ТЫ ПОСМЕЛ СОРВАТЬ ОДНУ ИЗ ЗВЁЗД С ПРОЧЕРЧЕННОЙ ДЛЯ НЕЁ СТЕЗИ. ТЫ ЭТО ПОНИМАЕШЬ? ТЫ ЭТО ПРИЗНАЁШЬ?
С последними словами Чёрный Вестник снова взмахнул крылами, подняв новый вихрь. Второй край карты неба открепился от стены, и она сползла на пол.
Старик Астромант уронил лицо в ладони и громко зарыдал, острый колпак на затылке уставился в потолок, как ему и положено. Тут Гору стало жалко старика. Он был такой маленький и беспомощный – одинокий, дряхлый старик, лишивший себя всех человеческих радостей ради нелепой и недостижимой мечты о звезде. Десятки лет, целая жизнь: ни друзей, ни семьи, ни праздников – только томительное и бесплодное ожидание. И как он хотел соединиться со звездой? Даже если бы она вошла сюда в человеческом обличье… И перед Гором старик кажется крошечным, а звезда вдвое больше Гора. Разве что он смог бы сидеть у неё на коленях, и она нянчила бы его, как мать младенца. Что ж, в такой картине, пожалуй, есть какой-то смысл. Для огромной и вековечной звезды даже самый древний старик – всего лишь дитя. А для Астроманта, увидевшего в мире людей только бессмысленный хаос, только страдания и страсти, сон на руках у прекрасной звезды – лучшее утешение.
Гор чуть не опустил крылья. Но припомнил тоскливое лицо Стриж, безжизненно распростёртой на диване, и повторил сдвинув брови голосом Чёрного Вестника:
- ПРИЗНАЁШЬ ЛИ ТЫ СВОЁ ПРЕСТУПЛЕНИЕ, ЧЕЛОВЕК?
Старик мелко закивал головой. Затем тихо всхлипнул:
- Да.
- ТОГДА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПО МИЛОСЕРДНОЙ ПРОСЬБЕ ТВОЕЙ БЕЛОЙ ЗАСТУПНИЦЫ Я ДАЮ ТЕБЕ ОДНУ ПОПЫТКУ ВСЁ ИСПРАВИТЬ. ТОЛЬКО ОДНУ ПОПЫТКУ – ИЛИ Я УТАЩУ ТЕБЯ ЗА ВОЛОСЫ НА САМОЕ ДНО ЧЕРНОТЫ, ГДЕ ТОЛЬКО И НАЙДЁТСЯ ДЛЯ ТЕБЯ ДОСТОЙНОЕ МЕСТО. ТЫ ГОТОВ СДЕЛАТЬ ЭТУ ПОПЫТКУ?
Старик молчал и оставался неподвижен, по-прежнему уткнувшись лицом в ладони.
- ТЫ ХОРОШО СЛЫШИШЬ МЕНЯ, ЧЕЛОВЕК? – повторил Чёрный Вестник.
Старик утвердительно покивал головой, не отнимая рук от лица.
- ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я ГОВОРЮ?
Снова череда мелких кивков.
- У ТЕБЯ ТОЛЬКО ОДНА ПОПЫТКА!
Астромант не двинулся с места и не сказал ни слова.
И снова Гору на миг приоткрылась глубина смятения этого несчастного человека. Десятки лет лишений. Десятки лет ожидания и надежды. Десятки лет ежеминутного ощущения, как постепенно, капля по капле, уходит из тебя жизнь, как остаётся тебе всё меньше, а предмет исканий по-прежнему несказанно далёк, как ты горишь перед воображаемым образом, и никак не можешь высветить его, чтобы хотя б только рассмотреть и с каждой каплей воска становишься всё меньше… И вот когда в конце пути надежда вдруг стала чуть ближе, и ты как будто почти дотянулся рукой до своей звезды, неведомая чуждая сила заставляет тебя от всего отказаться с единственным вознаграждением – жить дальше. Но зачем ему тогда жить? Ведь вся его жизнь была полётом к звезде и предвкушением встречи. И лишить его этого полёта – всё равно, что лишить самого себя.
Жалость шевельнулась в душе Гора, но он подавил её усилием воли.
- ИТАК, Я ИСПОЛНИЛ СВОЙ ДОЛГ ПЕРЕД ТВОЕЙ ЗАСТУПНИЦЕЙ. Я ДАЛ ТЕБЕ ОДНУ ПОПЫТКУ – ТЫ ЕЁ ОТВЕРГ. СЕЙЧАС Я ДОСЧИТАЮ ДО ТРЁХ И МОЯ ВЛАСТЬ НАД ТОБОЙ СТАНЕТ БЕЗГРАНИЧНОЙ. ТОГДА Я ВОЗЬМУ ТВОИ ВОЛОСЫ В СВОЙ КУЛАК И ПОДНИМУ ТЕБЯ В ВОЗДУХ КАК КОТЁНКА, НЕСМОГО НА УТОПЛЕНИЕ. Я ВЫЙДУ НАРУЖУ И ПОЛЕЧУ СКВОЗЬ МРАКИ И МРАКИ НА САМОЕ ДНО ЧЕРНОТЫ, ДЕРЖА ТЕБЯ ПЕРЕД СОБОЙ В ВЫТЯНУТОЙ РУКЕ. РАЗ… ДВА…
- Нет! – завизжал старичок Астромант. – Не надо! Нет! Я всё, всё-всё-всё исправлю!
Он вскочил на ноги и заметался по комнате.
- Пожалуйста, отойдите к стене. Мне нужно освободить пол в центре комнаты.
Гор молча отошёл, сложив крылья, чтобы они занимали меньше места. Астромант на удивление проворно принялся собирать брезент и быстро уложил его весь на диван, где недавно сидел. Под брезентом на полу лежал большой ковёр, похоже старинный, но очень неплохо сохранившийся. Астромант упал на четвереньки у края ковра и стал скручивать его в рулон. И вот тогда на дощатом полу под ковром Гор увидел начерченный мелом магический рисунок. Это была огромная пентаграмма, занимавшая весь свободный от мебели центр комнаты. Множество линий и символов пересекались и сплетались в сложные и страшные узоры. Гор ничего не понимал в этом рисунке, но почему-то смотреть на него было неприятно, страшно и даже как будто больно.
Освободив пол от ковра, старичок бросился к одной из полок и снял с неё небольшую чёрную шкатулку, также, как и его наряд, оклеенную блестящими звёздами, полумесяцами и сатурнами. Откинув крышку шкатулки, он извлёк длинный белый мелок и грязную тряпку.
- Сейчас я всё исправлю!... Я отпущу её, отомкну все врата, развяжу все узелки, сброшу все цепи… Я всё-всё-всё исправлю!...
Гор, стоя у стены на упавшей карте звёздного неба, молча наблюдал, как странным образом с помощью куска мела и грязной тряпки обретается свобода для величественной небесной звезды и родного человека по имени Стриж…