Ирина Гирфанова

Ангел-хранитель
http://www.proza.ru/2011/08/01/293

               Жили-были муж да жена. И всё бы хорошо, вот только детей у них не было. Много лет молились они о ниспослании им дитяти, в утешение сердцу и в продолжение рода своего. И, о радость, дождались — родился у них здоровый и крепкий мальчик. Назвали его Захария, в честь прапрадеда, первым пришедшего в эти земли.
               
             Прошло три года. Однажды летом играл Захария на краю поля, где трудились его отец и мать, да сморил его сон. А лето тогда выдалось жаркое, да засушливое. И загорелась неожиданно сухая трава в поле. Обернулась мама Захарии, почуяв неладное, увидела дым и пламя. Бросились родители, что было сил, к сыну своему, но сильнейший ветер-суховей уже раздул огонь по всему полю.
 
               …А Захария тем временем спал, и снился ему сон. Будто собрался он прыгать через костёр, да запутался в языках пламени и застрял прямо посреди огня. Стало ему очень жарко, но не мог он даже пошевелиться. Вдруг, откуда ни возьмись, у костра появился высокий старик с длинными белыми волосами и бородой, и с большими белыми крыльями за спиной. Взял старик мальчика на руки, вынес из пламени и положил в тени деревьев…

               Но тут малыш проснулся от громких криков. То сельчане тушили пламя и искали, не остался ли кто живой. И увидели они, что уцелел только Захария, которого нашли далеко на опушке леса, в густой тени деревьев.

              Остался мальчик круглым сиротой. Взяла его на воспитание крёстная мать. Добрая женщина растила своего крестника наравне со своими детьми. Так, в горе и в радости, труде крестьянском и заботе о ближних, началось у Захарии постижение жизни.

          Прошло много лет. Захария вырос, поставил свой дом, женился. У него народились дети, а потом и внуки. Судьба человека подобна свече – у кого чадит да прогорает, у кого еле теплится, а у кого и себе путь озаряет, и для других света его хватает. У Захарии на свече судьбы пламя было стройное, как тополь в его саду, и светлое, как ясный полдень.
              И вот, когда умерла его жена, погоревал он о любимой, да и отправился в паломничество в священный город, о котором слышал всякий живущий в тех землях. Путь предстоял не близкий, годы за плечами были немалые, но рассудил старый Захария, что всё, что должен был сделать на земле, им сделано, а теперь пора и о душе подумать. Распрощался он со своими родными и отправился в путь-дорогу.

              Долго ли, коротко ли шёл он - давно остались позади родные леса и поля. Миновал он горы, реки и море. Только жаркую пустыню осталось пройти ему до священного города. И видит вдруг Захария – на краю пустыни сидит на камне маленький мальчик и горько плачет. Показалось путнику издалека, будто мальчик горбат, но, подойдя поближе, увидел он крылья за спиной ребёнка.
  - Кто ты, малыш? – удивлённо спросил паломник. – Как ты попал сюда, почему сидишь здесь один одинёшенек?
  - Я – твой ангел-хранитель! – ответил малыш.
  - Разве вы, ангелы, можете ходить по земле и показываться людям на глаза? – не поверил Захария ушам своим.
  – Я ангел из Рода Хранителей, - отвечал Захарии удивительный мальчик. -  Приставлены мы к каждому человеку и ведём его по пути земному. И не должны мы являться людям в облике телесном, ибо прикасаемся лишь души человеческой. И время наше в другом порядке раскрывается. Когда человек - младенец, ангел его подобен старцу, всегда подле него, мудрость вселенскую сказками душе его сообщает. А когда становится человек старцем, ангел-хранитель его, подобно младенцу, обретает лёгкость и чистоту, дабы мог ко времени душу человеческую к Вратам Небесным доставить.
- Так, то был не сон, когда во младенчестве привиделся мне старец, вызволяющий меня из огня?
- То был не сон. Однако и меня беда тогда коснулась. Не смог я добудиться тебя, малого, и пришлось мне, во спасение жизни твоей, нарушить закон ангельский и в телесность земную на мгновение облачиться. И опалило пламя крылья мои. И шёл я по жизни твоей рядом с тобой калекой незримым, а теперь вот стал и вовсе земным да тяжёлым, как валун, упавший с вершины горы. И не знаю, как подниму душу твою в Небеса, когда придёт время!

               Постоял Захария, глядя в пустынную даль, и вся жизнь пролетела перед его мысленным взором лёгким пёрышком. И сказал он ангелу:
- Один у нас с тобой путь, друг мой небесный! – И посадил он ангела себе на спину и шагнул вперёд по раскалённому песку навстречу судьбе.

           Тяжела показалась Захарии поначалу ноша его. Но, чем дальше шёл он, тем меньше чувствовал тяжесть ту на плечах своих. А потом вдруг и вовсе стало Захарии так легко, будто крылья выросли у него за спиной. И взлетел он высоко-высоко, и увидел с высоты, как на ладони, прекрасную землю – леса, поля, горы, реки и моря.

            А когда оказались Захария и ангел выше солнца, луны и звёзд, то предстали перед самим Привратником Врат Небесных, который явился им в виде высокого человека с птичьей головой и в тёмно-зелёных одеждах. В одной руке держал он часы с неподвижными стрелками, а в другой – ключ.

- Открою я тебе, Захария, ещё одну тайну великую, - сказал Привратник, будто только их и дожидался, и засиял ключ в руке его. – Путь человека восходит в Небеса, ежели на земле по небесным законам жил он. Путь ангела-хранителя нисходит на землю, дабы позаботиться о страждущих и вразумить блуждающих. И посему - быть тебе отныне ангелом Рода Хранителей. А тебе, - перевёл Привратник взгляд на ангела-младенца на руках у Захарии, - брат мой небесный, скажу я вот что – нарушил ты закон невоплощения, но сделал это во имя более высокого закона – сострадания! И потому, достоин ты пройти путь человеческий, для того, чтобы познать законы  земные!

       И засияли часы в руке Привратника, и тронулись с места стрелки. И коснулся Привратник лба Захарии своим ключом. И увидел Захария, что он опять на земле, а ангел его - теперь дитя человеческое на руках женщины, только что разрешившейся от бремени. И обнял Захария крылами своими незримыми мать и дитя в предчувствии великих испытаний на пути их земном, неизведанном.