О роли ведра в антенных измерениях

Рассказывая о встрече с А.А.Пистолькорсом я упомянул антенну изделия «Аквамарин». Разрабатывалась это изделие совместно с Рижским институтом инженеров гражданской авиации при активном участии М.И.Финкельштейна. Предназначалось изделие для измерения толщины морского льда и отличалось широкой полосой частот (20…140 МГц). Столь низкие частоты требовали антенну больших габаритов.

Вибратор имел длину не менее 1,5 м и диаметр 0,4 м. Поскольку максимальная длина волны была соизмерима с размерами самолета, то и влияние его на диаграмму направленности необходимо было учитывать. Циклопических устройств для вращения самолета у нас не было, поэтому решили проводить измерения на модели самолета 1:30 и соответствующей частоте. Когда стали запрашивать чертежи для моделирования выяснилось, что учтенных чертежей в СССР нет. Самолеты есть и летают исправно, а чертежей нет – переданы в Польшу.

Зато нашлись чиновники, которые требовали согласовывать с ними установку антенн на реальном самолете. Как бы то ни было, и модель изготовили (в чем большая заслуга инженера В.Косорукова), и антенну закрепили для испытательных полетов, причем к летным испытаниям приступили раньше, чем к модельным измерениям. Сразу же возникли подозрения, что на отдельных гармониках антенна не излучает, т.к. сигнал значительно ослабевал. (Впоследствии выяснилось, что диаграмма направленности вращается вокруг самолета при изменении частоты).

Чтобы разобраться с этим, я пошел к нашим летчикам. Следует заметить, что обслуживали нас летчики-испытатели из подразделения В.С. Гризодубовой, на их жаргоне «возили мозги». Объяснил я летчикам, что желательно в полете сделать побольше горок и пикирований, а также полетать при максимально возможных кренах. Договорились, что они будут фиксировать углы сами по своим приборам, т.к. у нас не предусмотрена такая аппаратура. Имея сигнал от изделия и величины углов я надеялся хотя бы оценить ДН. Летчики свою задачу поняли, правда предупредили, что вертикально вверх они лететь не смогут, поскольку захлебывается карбюратор, но максимально возможные углы они выжмут. Правда, при этом ехидно ухмылялись.

К полетам приступили на следующий день. Был отличный январский день, хотя и с сильным ветром, но это помогло нам в испытаниях. Обычно полеты проводились в выделенной зоне в Челябинской области, но на этот раз договорились летать над озером Червяным рядом с Каменском. Обслуживал «Аквамарин» ведущий инженер Г.Т. из соседнего отдела, который по сравнению со мной имел гораздо больший налет в том числе и на северных трассах. Для калибровки изделия мы стали летать над замерзшим озером. Правда, пресный лед отличается от морского, но тут уж не до жиру. Вот здесь и пригодился сильный ветер: по ветру мы пролетали над озером за считанные секунды, зато против мы еле плелись минут пятнадцать, успевая записать необходимые параметры.

Где то через час мы приступили к определению диаграммы и тут я и понял смысл улыбок наших летунов. Если представить качели длиной в сотни метров, то можно представить наши ощущения. Еле удерживаясь возле приборов, я взглянул на Георгия и поразился его совершенно зеленому лицу, мое, наверное, было таким же. Он успел прокричать «у меня вчера был день рождения» и кинулся в хвост самолета, где кувыркалось ведро. У меня дня рождения не было, но продержался я после этого не более 10 минут и кинулся туда же. Одним словом, когда командир сообщил, что наше полетное время заканчивается и пора возвращаться, мы могли только с радостью закивать. Нас не порадовал даже коронный пролет над Исетью, который всегда исполнял командир. Он спускался к реке и летел на малой высоте, так что скалы у «Трех пещер» были намного выше нас, а с учетом изгибов реки полет был впечатляющим и увенчивался горкой над нашим предприятием, после чего следовало неторопливое возвращение на аэродром.

К слову, страдания наши были не напрасными: удалось определить направленные свойства антенны, а затем и подтвердить их модельными измерениями.