Не пересоли

«У нас в доме закончилась соль», –  объявляет с кухни жена.
«Не велика проблема, возьми чашку и сходи к соседям, а вечером я привезу тебе соли, а заодно расскажу, как моя мама ходила за солью во время войны в Тотьму».
Вечером жена докладывает, что соли ей привезли раньше меня, и долг она уже вернула. «Кто привез?» –  спрашиваю ее. «Неважно!» – отвечает жена. «Эх, мать, осторожней, не пересоли». – «Ты говорил, что твоя мать за солью ходила не к соседям, а вТотьму. Это ведь неблизко, расскажи».
Ну что ж, что слышал, то и расскажу от ее имени.
Своих свекра и свекровь мама всегда называла батюшко и матушка. Так она называла и своих родителей. Мне нравилось, очень уважительно. «Батюшко велел готовиться идти в Тотьму по соль. Надо было напечь хлеба, приготовить других продуктов, дорога дальняя, еды не купишь по дороге, война. Сам он любил пить чай, так какой запас сахару и чая дома был, это он сам упаковал. Санки дома были одни, их еще отец твой до войны сделал. Себе батюшко сделал другие. На полозки из досок приладил легкий фанерный ящик, привязали длинные веревки, чтобы через плечо перекинуть и идти, руками помахивать. Как он находил дорогу, не знаю, до этого он в Тотьме не бывал. Из Явенги пошли в Раменье, потом в Марьино, там первая ночевка, потом в Слободы, а дальше уж по другим районам шли, названий деревень не запомнила. Целую неделю шли. Где ночевали, мне надо было хлеб испечь, кашу из крупы сварить. Утром дорогу у людей спросим и целый день идем. В саму Тотьму не заходили, у них там деревня, где соль варили, Варницами и названа, а город и церкви рядом, видно. Ночлег нашли у женщины с ребятишками, в доме тепло. Наутро батюшко расспросил у хозяйки, где можно купить соли пуда два да рассолу взять с собой. Под рассол мы привезли деревянный бочонок-насадку, небольшой, с ведро. Много соли и там уже тогда не варили, но для себя люди доставали рассол и варили немного. Дня через два мы уж отдохнули с дороги, соли батюшко купил, велел мне хлеба испечь, завтра обратно домой пойдем. Спать он выпросился на печь, а я спала на лавке, укрывалась своей одежонкой.
Ночью проснулась, чтобы перевернуться на другой бок, чую, на печи-то шепчутся. Я повернулась на другой бок, кашлянула, лежу, будто сплю. Это хозяйка сама на печь к батюшку забралась. Утром собрались мы в дорогу, я гляжу, на хозяйке-то полушалок, как у матушки. Я возьми да и сказала, а она говорит: «Заработала». Идем, ноша тяжелая, а тут еще батюшко в дороге совсем занемог, всю соль ко мне на санки переклал, сам только насадку с рассолом везет. Еле живой домой пришел. Всю дорогу молчал, а перед домом и говорит: «Ты будешь дома и еще кому рассказывать, чего слышала – помалкивай, не пересоли, смотри у меня». Я и не рассказывала никому. А когда вы в Тотьму-то уехали жить, тут я и вспомнила, как ходила в войну по соль. А так все уж забыла».
«Так вот откуда у тебя это «не пересоли», - отозвалась жена, дослушав мой рассказ.