Диалоги о Пушкине

ПРАЗДНИКИ
 Как бы хороши они ни были, всё равно кончаются (Всё проходит, пройдёт и это). И ОНО прошло, но не так гладко, как хотелось бы. Время моего чартерного рейса  Москва-Челябинск-Усть-Каменогорск по времени выходил за рамки графика заботы о нас. Добираться до  Домодедово пришлось своими силами. Хорошо, что, предвидя это, я отказалась от части призов: например, переуступила «Полное собрание сочинений А.С.Пушкина из 23-х томов другой, молодой и рядом живущей финалистке и.т.д. Но «Диплом», юбилейные часы и две статуэтки Пушкина (каслинского  литья)  всё  же привезла.
Самолет выруливает на стоянку в моём родном Усть-Каменогорске.
А где же встречающие? Цветы? Хотя бы скромненький плакатик: «Приветствуем единственного во всей Средней Азии «Народного пушкиниста»?
Ишь, чего захотела!
Я пошутила. Я знала, что этого не может быть, потому, что « этого не может быть никогда».
Муж встретил тепло, с цветами, и мы мирно поехали домой.
Вскорости в областном центре состоялся Пушкинский юбилейный вечер, на котором « "Народный пушкинист» также оказался невостребованным, приглашений ему не послали, а ведь казалось, что ОН на данный момент– козырная карта, о которой знали, ибо газеты отслеживали ситуацию и публиковали новости.
6.06.1999 года по Центральному каналу (Москва), по всем каналам бывшего СССР и многим – мира транслировали почти часовую передачу: «Ай да Пушкин!», после чего с нашим пушкинистом началось нечто, хорошо укладывающееся в строфу дедушки Крылова: «По улице слона водили…». Газеты, телевидение, школы, вузы, колледжи, музеи, библиотеки, центры здоровья - все хотели получить свою долю информации из первых рук. Вот что говорила по этому поводу директор школы № 9 Светлана Петровна Пак:

Интересный человек
Говорить о Нём, читать и перечитывать Его снова и снова, открывать для себя новое в Нём, радоваться каждой встрече с Ним, убеждаясь в том, что Он – Гений, Чудо! Хочется поделиться этим Чудом со всеми, соприкоснуть Его с теми, кто не открыл ещё Его для себя.
Может быть, так думала она, готовясь к очередной встрече с этими, такими непоседливыми, шумливыми в начале встречи с ней учениками.
А потом они невольно умолкали, не могли не слушать её, не могли  не идти за ней, а она вводила их в этот чудный мир, мир Его творчества.
Она – Мельникова Нелли Ивановна – не литератор,  но её эрудиции, глубокому знанию жизни и творчества А. С. Пушкина позавидует не один литературовед.
Призёр «Пушкинианы», проводимой российским телевидением, Нелли Ивановна и там, в Москве, поразила многих пушкинистов (как участников, так и членов жюри) своими глубокими знаниями жизни и творчества Пушкина, легко цитировала целые страницы, и практически не было вопросов, на которые она не знала бы ответов.
И вот Нелли Ивановна у нас в школе. В который раз я уже слушаю её и поражаюсь  эмоциональности, горячности, влюблённости в Пушкина, умению владеть аудиторией, увлечь её, заставить сопереживать, а, самое главное, вместе с ней влюбиться в Пушкина.
Так пусть же встречи эти с замечательным пушкиноведом, удивительным, щедрой души человеком, ещё долго не кончаются.
P.S.(2010 год – безвременно ушла в мир иной С.П.Пак. Скорбим).

Прошел год. Успокоились «пушкинские» страсти. Но не остывает любовь к Пушкину. На руке тикают юбилейные часы с портретом и автографом, по почте идут письма пушкинистов. Решили сообща издать книгу, где бы каждый высказал свои мысли и отношение к великому поэту. Издали. Основные заботы взяла на себя Л.А.Богодаева из Новосибирска (ушла в мае 2009 года).
Подбирая материал для общей книги, пересмотрела и свои рассказы-ответы. Мне показалось, что вкупе они рисуют нестандартный, непривычный с достаточно любопытными  штрихами образ ПОЭТА. Стала подумывать о своей книге, назвать которую решила…Впрочем, ждите продолжения уже ПУШКИНИАНЫ.


 
Вот она и вышла в 2002 году: ДИАЛОГИ О ПУШКИНЕ

                В качестве предисловия:
Дорога в бескрайний мир Пушкина

 
Длина этой дороги – жизнь. И, право же, здорово, если спутником твоим является Пушкин, уже два века шагающий в ногу со временем, но всегда чуть-чуть впереди.
Свой Пушкин есть в душе почти каждого интеллигента. Многие известные люди опубликовали книги, рассказы с одинаковым названием: «Мой Пушкин». И ничего странного в таком совпадении нет – у каждого он свой, единственный, неповторимый, чем-то схожий с Пушкиным других, чем-то очень индивидуальный.
Мои близкие друзья, коллеги, даже журналисты, интервьюирующие меня, да, в конце концов, и я сама, задавались вопросом: откуда этот огромный, не затухающий интерес к Пушкину, его творчеству и личности? Может дело в том, что я родилась 30 августа – в день святого Александра Невского и день именин А.С.Пушкина?!
Может так решили звезды?!
Продумывая форму изложения материала, решила: фрагменты (маленькие новеллки). Из них-то и сложится «мой Пушкин», мне дорогой, мною любимый, мне интересный, мне помогавший (и помогающий) много раз, Пушкин, которому я благодарна за то, что он жил и творил.
Мне – 4. Я только-только научилась читать. В доме появилась прекрасная, с крупным шрифтом и интересными картинками книга «Сказки Пушкина». Пока мне читает мама (филолог), но иногда я пытаюсь что-то сложить из стихотворных строф сама. Тогда получается («Сказка о мертвой царевне»):

Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ее. Постой

–Мам, а мам, почему другой жених? Его же звали не Постой, а королевич Елисей?
Мама терпеливо объясняет, как читать стихотворную строфу, обращая внимание на всякие там знаки препинания. А я долго и сосредоточенно соображаю, как «препинаться», останавливаться, заикаться…
Мне – 6, и я уже ученица музыкальной школы. Наша старомодная, но милая-премилая, добрая-предобрая Марьванна готовит нас к новогоднему балу с пушкинской тематикой. Не знаю как сейчас, а в довоенные годы в Саратове была прекрасная традиция: подобные торжества объединяли учащихся музыкальных школ, училища и консерватории.  У каждого были свои роли и задачи. Так мудро, весело и щедро объединялась юность разных возрастов. Все это происходило в Большом зале консерватории, сопровождаемое полнозвучием органа. Мы – дети – были буквально заворожены, когда под торжественную музыку Глинки парадом вокруг огромной пушистой елки проходили герои «Руслана и Людмилы». Потом великолепным басом пел Руслан. Особенно детворе запомнился длиннобородый карла Черномор и феерические танцы детей-свиты…
 Прошло столько лет, а память свежо и живо сохраняет детский восторг, которому не было предела! А рассказам дома не было конца. Фантазия и па-мять высвечивали все новые и новые детали праздника, а в ожидании очеред-ного – жадно прочитывалось всё пушкинское и о Пушкине, доступное понима-нию. И, конечно же, мне прочитали всю поэму, а потом повели в оперу.
У мамы был приятный низкий бархатный голос, которым она, что-то делая по дому, напевала. Одна песня всегда вызывала у меня слезы, и мама долго не понимала почему. Оказалось, что строфу из песни «Мой костер»:

Я уйду с толпой цыганок
За кибиткой кочевой

– я воспринимала: «…закипит Кайкач живой». И мне всегда до боли было жаль живого Кайкача, брошенного в кипяток. Вся песня мне страшно нравилась, я пыталась воспроизвести ее мелодию и текст, такой необычный и загадочный.
–Мам, а у Пушкина есть про цыган?
Ну а дальше, вы правильно догадываетесь, были прочитаны «Цыганы». Наверное, это было слишком рано, потому что я много и долго плакала.
Забегая немного вперед, расскажу, когда я уже была педагогом-хормейстером музыкального училища Усть-Каменогорска и знакомила некоторых учащихся спецкласса с финалом оперы Рахманинова «Алеко» по «Цыганам» Пушкина, я всегда, чтобы зажечь ученика духом романтической трагедии, отталкивалась не только от дивной музыки и божественного текста, но и вспоминала детство. Приходило нужное настроение и заражало студента:
–Поползли мурашки по спине?
–Поползли, еще как!!!
–Значит все понято и пережито. Молодец!
1941…Помните, у Пушкина по поводу ссылки на юг, ироничное: «…но вреден север для меня…»?
Так и мне, еще ребенку (и еще миллионам людей других регионов с нерусской фамилией), Саратов пришлось сменить на далекий сибирский Нарым.
1942 год… Война… Далекое селение на Оби. Наша семья квартирует у рыбаков, не уставая удивляться этим с виду суровым, но очень добрым, отзывчивым и неутомимым в труде людям. Озябшие за день на реке, рыбаки должны были и часть ночи  посвящать точению самоловов. Случалось, что за ночной работой (а собирались в одной избе по нескольку человек, чтобы легче бороться со сном), кто-то засыпал под легкий шорох напильников.
Помню, что моя сердобольная мама, помогая побороть сон, читала им вслух. Она сидела у ярко горевшего камелька, а мы – ребятишки -  засыпали на палатях (там было теплее) под Ф.Купера, В.Скотта, Мамина-Сибиряка, Гоголя, Лермонтова и, конечно же, моего любимого Пушкина, к чтению которого, уже со всеми знаками препинания, с вечера мама привлекала и меня. Иногда, нет-нет, да и возмутит тишину ночной избы дружный мужской смех, спровоцированный образами и сочным языком «Капитанской дочки» или «Гусара», но было и такое, когда дети (а в избе нас было шестеро) просыпались утром с бороздкой от вечерних слез – жалко было станционного смотрителя.
ТАК ПРОДОЛЖАЛ ЖИТЬ ВО МНЕ И СО МНОЙ ПУШКИН.
В войну дети взрослели быстрее, и интерес к творчеству гениального поэта становился осмысленным и на всю жизнь. Наверное, излишне говорить, что из Пушкина или о нем прочитано всё, что можно было достать.
1946 год. Томск. Урок литературы в 8-ом классе. Тема – «Лирика Пушкина». Мне досталось прочитать полное мягкой грусти элегически-философское стихотворение: «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» Много пережившая за время своего ссыльного детства, я читала несколько иначе, чем мои одноклассницы (школа была женской) – тихо, раздумчиво, а последнюю строфу:

И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать – через слезы.

В классе повисала тишайшая пауза.
Постепенно Пушкин входил в мою жизнь прочно, навсегда, становясь камертоном красоты и правды. Студенткой музыкального училища в Томске я с удовольствием участвовала в постановках оперных фрагментов, в том числе и на пушкинские тексты: «Русалка», «Евгений Онегин», «Пиковая дама». Благоуханная поэзия и проза поэта, повенчанная с гениальной музыкой, воздействовала еще сильнее, глубже задевала эмоции. Собиралась постепенно своя «Пушкиниана»: книги, альбомы, пластинки.
Когда я в 1957 году начала учиться в Алма-Атинской консерватории, для меня открылся истинный смысл пушкинских слов:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык…

Удивлению не было конца – в безбрежных степях Казахстана среди природы дикой и скупой в сопровождении домбры звучало аристократически-утончённое письмо Татьяны, переведённое и положенное на музыку Абаем. Его любили, понимали, чувствовали, считали своим, часто пели и поют сейчас.
На Мойку,12, я впервые попала в 1956 году. Взрослая. Многое знаю из Пушкина и о нём. Вообще считаю, что сначала надо побольше почитать творений этого гения, и только потом углубляться в мемуарную и, особенно, «околопушкинскую» литературу. Как педагог, много общавшийся с молодежью, знаю, что бывает, к сожалению, и наоборот, что мешает правильно воспринять и оценить гений Пушкина. Но вот ощущение и чувства, возникающие в квартире, где ходил, жил и творил поэт, так волнительны, что незаметно теряю записную книжку. Ужас!!! Остаться в чужом городе без адресов и телефонов! Но, видно, не я первая – книжку нашли и вернули.
Пройдут годы, и в 1978 году уже мои студенты, которых я привезла в Ленинград, с замиранием сердца проходят из комнаты в комнату последнего жилища поэта… Многие, бывшие со мной тогда, позже повторят поездку уже со своими учениками – Пушкин продолжается.
В год 175-летия поэта мы, педагоги музыкального училища, чтобы поднять интерес к творчеству Пушкина, организовали конкурс на лучшее исполнение хорового сочинения на стихи гениального поэта.
О, какой это был праздник!!!
Про наш маленький зал уже за час до начала можно было сказать словами поэта: «…" театр уж полон, ложи блещут…»
А какой вечер состоялся после конкурса!
При свечах, в притемнённом зале разворачивался пушкинский сценарий: звучали романсы на его стихи, и сами стихи в хорошем исполнении на мягком фоне музыкальных импровизаций в стиле эпохи.
Праздник удался на славу! И приобщившихся было много. Вообще во мне сидит какой-то зуд приобщения к Пушкину. В 1981 году я организовала при училище трехступенчатую 7-летнюю детскую хоровую школу «КАМЕРТОН». Неожиданно для меня самой коллектив развивался очень быстро и успешно; уже в 1985 году госпрограммы трех дипломников-хормейстеров (беспрецедентный случай) прозвучали в исполнении старшего – концертного хора.
Элегически возвышенный «Романс» из музыки Г.Свиридова к фильму «Метель» (по Пушкину), спетый с проникновенной нежностью, удивил и тронул зал… А с каким упоением пели юные исполнители:

Ах, лейся, лейся, ключ отрадный!
Журчи, журчи свою мне быль…

Звонкие, полные искренности детские голоса поднимались на высокую ступень совершенства в исполнении хорового переложения романса А.Власова на пушкинские стихи «Фонтану Бахчисарайского дворца», вызывая слезы и бурю восторга слушателей и творческий трепет самих певцов.
Неожиданным вихрем в мою пушкинскую эпопею ворвался Иннокентий Смоктуновский, несколько вечеров читавший Пушкина по телевидению. Конечно же, я раньше смотрела оба кинофильма «Моцарт и Сальери» с его участием, но «ПРОРОК»!!! Он погрузил меня в такую бездонную глубину поэтического и духовного мира…   Это был зрелый, мудрый Пушкин, Поэт-философ, Мессия, Учитель. Поэтому вполне естественно мое участие в викторине ОРТ «Ай да Пушкин!» результатом чего и явились «Диалоги о Пушкине».
Ступени к Пушкину
Уважаемый читатель!
То, что ты сейчас собираешься прочесть, или, быть может, пролистнешь без интереса – не научная работа о великом поэте, не анализ его творчества, не архивные изыскания о судьбе Пушкина – поэта и человека. Это - письма в Москву, на ОРТ («Доброе утро»), организовавшее к 200-летию гения поэзии викторину, озаглавленную звонко - радостными словами самого поэта: «Ай да Пуш-кин!».
Целый год вопросы посылались в эфир, а по почте шли десятки тысяч ответов. На финальную игру в Москву были вызваны 36 человек, трое из которых, в том числе и ваш автор, удостоены звания победителей.
Вот, собственно, и вся история этих писем. Кроме изъятия некоторых, чаще – организационных, подробностей, они предстанут перед вашими глазами в основном в том виде, в каком посылались в Москву.
Хотелось бы надеяться, что пушкинское ассорти окажется не только по-знавательным, но и увлекательным.

Итак, влекомые высоким талантом ГЕНИЯ, победившего пространство и время, сделайте вместе с автором несколько шагов в бескрайний мир того, кому «…Лира дана от Богов».


Восхождение на поэтический Олимп

Как   называлось первое напечатанное стихотворение Пушкина?               

Говорят, поэтом нельзя стать, им нужно родиться. У Пушкина так и было. Помните: «Арапчик, да не рябчик», так, в рифму, не без язвительности ответило еще неразумное дитя знаменитому в то время, но рябому поэту И. Дмитриеву на его замечание: «Смотрите, он же настоящий арапчик!»
В раннем отроческом возрасте он ощущал какое-то странное волнение – слова в голове, как шарики, ударяясь друг о друга, рождали звонкие рифмы. Начал Пушкин писать стихи по-французски, но очень скоро перешел на русский. Стихи получались. Я – поэт! – осознавал он с радостью, и лицейская келья от этого становилась светлей, и жизнь интересней. Сам он считал, что писать стихи стал с 13-ти лет и печатать почти сразу же. Детские опыты до Лицея он не считал поэзией. Юный Пушкин активно участвовал в лицейских литературных журналах, писал поздравления, точил эпиграммы…
Из лицеистов составился небольшой кружок пишущих.
Вообще, Лицей был учебным заведением совершенно особого типа: первоначально он предназначался для воспитания и образования великих князей в кругу мальчиков наиболее известных дворянских фамилий. Поэтому и место ему было выбрано в одной из резиденций Двора, в Царском селе, в непосредственной близости царской семьи.
Но…  В последний момент царская семья, особенно Мария Федоровна, отказалась от услуг Лицея, а потому прием в него стал более либеральным. По-везло и Саше Пушкину.
К счастливым для своих воспитанников и России особенностям Лицея следует отнести многое: начиная от сильного педагогического коллектива, умеющего угадать, увидеть, распознать склонности ученика и всемерно помогать их развитию, до хорошей материальной базы, позволяющей воспитанникам вести достойный образ жизни:

Друзья, прекрасен наш союз!
Он, как душа, неразделим и вечен…

Польза лицеистов служению России несомненна: дипломаты Сергей Ломоносов и Николай Корсаков, «лицейский староста» – директор типографии и издатель, в том числе и пушкинских сочинений, веселый, многогранно одаренный Михаил Яковлев, блестящий моряк, адмирал и сенатор Федор Матюшкин, лицейский «долгожитель» – видный государственный деятель, канцлер Александр Горчаков, поэт и журналист Антон Дельвиг… и, конечно же, олимпиец русской поэзии Александр Пушкин. (И это только первый выпуск)!
Олимпийство Пушкина было признано всеми и сразу же. Всего одна встреча открыла престарелому Державину поэтическое будущее России, и когда министр образования в разговоре с отцом Александра сказал, что хотел бы образовать его в прозе, Державин с жаром воскликнул: «Оставьте его поэтом!»
Преклонил колена перед учеником-победителем побежденный учитель  В.Жуковский.  Поэтический гений Пушкина лелеяли и берегли, как умели все лицейские -  и педагоги, и соклассники во все времена: М.Яковлев пишет музыку к его стихам, А.Горчаков сохраняет в архиве неизданную рукопись «Монах», С.Ломоносов возит произведения Пушкина за рубеж, Ф.Матюшкин с кровью сердца возмущается в 1837 году: «У какого подлеца поднялась на него рука!» А началось все с Дельвига, отдавшего втихаря в 1814 году в печать стихотворение Александра: «К другу стихотворцу». Его напечатали в тринадцатом номере журнала «Вестник Европы» за подписью Александр Н.к.ш.п. В том же году и в том же журнале появились еще 4 стихотворения.
Так мир узнал нового гения поэзии.


Кому? Ей!

Какой известной женщине, жившей за 10 лет до него на Мойке 12, посвятил Пушкин свою знаменитую поэму?
Известный ныне всему прогрессивному человечеству дом на Мойке, 12, построенный в 30-40-х годах XVIII века, с 1806 года принадлежал княгине Н.А.Волконской.
В 1826 году здесь некоторое время жила княгиня Мария Николаевна Волконская (Раевская), приехавшая в Петербург хлопотать о разрешении ехать за мужем в Сибирь, куда он был сослан по делу декабристов.
В сентябре 1836 года (через 10 лет) эту квартиру (нижний этаж) снял А.С.Пушкин сроком на 2 года. Судьба решила иначе: 27.01.1837 года он был смертельно ранен на дуэли. С Марией Раевской поэт познакомился в южной ссылке, когда вместе с семьей генерала Раевского посетил Кавказ и Крым.
Он понемногу был влюблен во всех 4-х дочерей Раевского, но особенно его пленила 15-летняя Мария, не отвечавшая ему взаимностью:
…Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою,
С любовью лечь к ее ногам!
Как я желал тогда с волнами
Коснуться милых ног устами!

К работе над «Полтавой» Пушкин приступил 5 апреля 1828 года и работал очень стремительно. Имя героини (а дочь Кочубея звали Матрёной) выбрано было не сразу – Наталия, Анна, и, наконец, Мария. Посвящение написано после окончания поэмы 7.10.1828 года и в рукописи сопровождалось припиской: «Я люблю это нежное имя».

Тебе – но голос музы томной
Коснется ль уха твоего?
Поймешь ли ты душою скромной
Стремленье сердца моего?
Иль посвящение поэта,
Как некогда его любовь,
Перед тобою без ответа
Пройдет, непризнанное вновь?

Установление адресата посвящения вызывало много споров. Особенные сомнения высказывал П.К.Губер в 1923 году в своей книге: «Дон-Жуанский список А.С.Пушкина», но к настоящему времени можно считать почти полностью доказанным, что оно обращено к М.Н.Волконской.
Почти… Ответ-новеллка датирован сентябрем 1998 года. Но вот в 1999 году появляется очередная книга известной писательницы Ларисы Васильевой «Жена и Муза», где она скурпулезно ищет аргументирование разгадки, так просто положенной ей в руки Семеном Гейченко, которому и посвящена книга.
Вот как это было: “1967 год. Михайловское.
– О чем задумалась, дивчина? – вошел Гейченко, помахивая пустым рукавом: след войны. И я сказала ему, что ищу, не могу определить небесную возлюбленную, Беатриче Пушкина. У такого поэта не могло не быть Её.
– А чего искать, – небрежно, хотя понимая, что со мною будет через секунду, сказал Семен Степанович, – известно. Он всю жизнь любил Елизавету Алексеевну. Это тебе не Беатриче, флорентийская горожанка. Императрица!..
– Вы говорите, известно. Кому известно? Советские пушкинисты…
– Советские пушкинисты, моя дорогая, на государственной службе. Кто им позволит развивать эту тему: наш народный поэт, вольнолюбивый патриот не мог любить представительницу… сама понимаешь.
– А до революции?
– Там была своя цензура. Отношения Пушкин – Романовы запутаны и темны.
– А Вы? Если Вы знали, почему же вы, хранитель музея?!..
– Вот именно. Мне еще нужно домик няни ремонтировать и лес после бури приводить в порядок. Чего ты хочешь от меня?”
И все же писательница ждала, что Гейченко сам напишет об этом, но нет, он написал другие книги о Пушкине, видимо, не желая разрушать устоявшееся.
Только после смерти Семена Степановича Васильева взялась за эту крепкую “китайскую стену” традиций. Удачно? Успешно? СПОРНО!!!
Но много соблазнительных версий, поддержанных рядом известных поэтов России. Михаил Дудин: “Знаю. Читал Пушкина под таким углом зрения. Очень похоже. Но нельзя. Стереотип сложился. Не дадут его ломать”.
Сергей Поликарпов – автор книги стихов о Пушкине «Души предел желанный», в конце жизни пришел к осознанному пониманию того, что у Пушкина всю жизнь была одна героиня, а когда Васильева рассказала ему о том, чье имя назвал Гейченко, расхохотался: «Этого еще не хватало советской власти»!
Так что, «думайте сами, решайте сами»… кому посвящена «Полтава». Неплохо было бы при этом вспомнить мысль, высказанную самой Марией Раевской: «В сущности он (Пушкин) по-настоящему любит только свою МУЗУ».
Р.S. По поводу посвящения ER – очень сомневаюсь: она умерла в 1826 году, «Полтава» создана в 1828 году, посвящение адресовано женщине живой: «Поймешь ли ты ...» (Н.М.)
* Елизавета–Reqina (императрица).

«Молдавская песня»

Как называется баллада Пушкина,
 музыку к которой написали три композитора?
Май 1820 года.
За «Деревней» и «Вольностью» последовала закомуфлированная под командировку неволя. Правда, не Сибирь, не Соловки, а Кишинев – заштатный, пестрый, многоликий.
Дело даже не в том, что верхи считали, будто эта глушь остудит свободолюбивый пыл поэта, а скорее в том, что с помощью Карамзина Пушкинское дело Александр I отдал в руки императрицы Елизаветы Алексеевны, благоволившей к поэту, для которого была она МУЗОЙ, несбыточной любовью:

…Я, вдохновленный Аполлоном,
Елизавету втайне пел.
Небесного земной свидетель,
Воспламененною душой
Я пел на троне добродетель
С её приветною красой…

И она отправляет его к «своему» человеку, добряку Инзову, искренне, отечески полюбившему юного поэта.
Однако Кишинев той поры – приют многих, вынужденных бежать от событий в Испании и Греции; да и «Южное общество» – под боком.
Южная ссылка – почти курорт (были ведь еще с разрешения Инзова дивные поездки на Кавказ, в Крым и на Украину ,в Каменку – имение Раевских), но, правда, чтобы не попасть в края северные, Пушкину пришлось дать обещание Карамзину не писать хотя бы год политических стихов. Слово свое он сдержал. «КИНЖАЛ» появился только в 1821 году, без подписи и только в списках.
Все так. Однако писать хотелось. Его поэтический дар расцветал, зрел и развивался. Поэтому поэт не замыкается в себе. Он – частый гость культурного центра города, дома генерала М.Ф.Орлова, его «арзамасского» друга. Да и сам город влечет его многообразием своего населения: базары, площади, кофейни, народные праздники, гулянья – все ему интересно, все дает пищу его «своенравному» поэтическому гению.
Однажды в «Зеленом трактире» он услышал любимую всеми посетителями песню юной молдаванки Мариулы. Даже не зная языка, лишь по звучанию, исполненному драматической страстности, поэт понял общий смысл: любовь, измена, ревность, смерть.
Ему перевели песню, а ночью он никак не мог заснуть: его волновала и преследовала черная шаль убитой гречанки с пятнами запекшейся крови. Сон пришел лишь после того, как эмоции «выплеснулись» на бумагу:

…С главы ее мертвой сняв черную шаль,
Отер я безмолвно кровавую сталь...

Так родилась одна из самых первых романтических баллад поэта «ЧЕРНАЯ ШАЛЬ», имевшая при первой публикации подзаголовок: «МОЛДАВСКАЯ ПЕСНЯ».
Через несколько дней весь Кишинев распевал ее на мотив молдавской песни Мариулы.
Очень скоро «Черная шаль» проникла в Москву, Петербург, и три композитора: И.Геништа, М.Виельгорский и А.Верстовский положили её на музыку. Испытание временем выдержала кантата (были тогда и сольные!) Верстовского, который сам певал её своим небольшим баритоном, компенсируя недостаток вокала бурным сопровождением. В Москве «Черная шаль» Верстовского с успехом исполнялась композитором и певцом П.Булаховым.
Друзья поэта писали: «Маленький Пушкин не подозревает в Бессарабии, как его чествуют здесь, в Москве, и таким новым способом».
Песня сделалась народной, её не только пели, но и ставили на сцене с большим успехом. Гипертрофированные эмоции, «жестокие» страсти были тогда, в эпоху рождения романтизма, внове, и всем очень нравились.
«Черная шаль» – это только начало. Певучий стих, глубина содержания, стройность формы, гениальность и новизна рифм не оставляли равнодушными композиторов, их влекли поэтические чары поэта. В результате мы имеем возможность прочесть в книге «Пушкин и музыка» огромное количество фамилий известных, гениальных и не очень композиторов, повенчавших неповторимые стихи поэта и его прозу со своей музыкой.
Пушкиниана из поэзии, прозы и драмы шагнула в песню, романс, оперу, балет и т.д., то есть стала Музыкальной.
Иначе и быть не могло!!!

Сказки

Какую сказку написал Пушкин летом 1831 года?

«Сказку о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди» поэт написал в Царском селе.
Когда мысленно окидываешь взором всю короткую, но такую насыщенную жизнь Александра Сергеевича, кажется, что ни в каком другом месте ей бы и не написаться, не родиться ТАКОЙ.
Ослепительный свет после тьмы и страданий! – в этом есть что-то, ассоциирующееся с личной жизнью поэта. «Кажется, я переродился», – признается поэт Плетневу.
С 1 июня 1831 года он с молодой красавицей-женой, со своей Мадонной живет в Царском селе во вместительном, новом, прекрасно спроектированном В.Стасовым доме (дом Китаевой).
После полукочевой жизни, неустроенности холостяцкого быта, трактиров – свой дом, пусть и снятый на время, действует так умиротворяюще, что поэт совершенно счастлив и ничего другого и не желает: «Я женат – и счастлив, одно желание, чтоб ничего в жизни моей не изменилось – лучшего не дождусь».
Утром он работал в своем скромном кабинете без штор. «У него было ужасно жарко. Он любил жару. Всякое утро он брал холодную ванну…  Кудрявые волосы еще были мокры, он писал свои сказки…» – вспоминает А.О.Смирнова-Россет.
Обедали вместе, вдвоем гуляли по аллеям Екатерининского и Александровского парков…  Там-то её, его Мадонну, и углядел царь (двор, спасаясь от холеры, уехал из Петербурга в Царское), нарушив милый сердцу поэта покой. Родилось состояние тревоги: уж больно хороша была Натали!
Но приехали друзья, среди них Гоголь, Жуковский. Последнему Пушкин дал сюжет народной сказки, записанной в псковской деревне, на основе которой у Жуковского родилась «Сказка о царе Берендее».
Об этом периоде жизни поэта Гоголь пишет в письме к приятелю: «…Кроме того, сказки народные… совершенно русские. Одна писана даже без размера, только с рифмами и прелесть невообразимая». (Возможно, речь шла о «Сказке о медведихе» (Болдино 1830, не завершена), написанной в чисто народной манере, без рифмы, но в определенном сказительном ритме?)
А возможно Гоголь имел в виду что-то другое (есть еще «Сказка о царе Никите»). Кое-кто из критиков причисляет к сказкам «Жениха», хотя это скорее романтическая баллада. Да и «Руслан» – сказка, однако причислена к поэмам…
О других сказках:
В первую, урожайно-знаменитую (холерную) «Болдинскую осень» написана за один день (10 сентября) «Сказка о попе и работнике его Балде». (Одна из семи сказок Арины Родионовны).
Вторая «Болдинская осень» –1833 год , 40 дней – принесла тоже немало произведений, среди них «Сказка о рыбаке и рыбке», сюжет которой позаимствовал у братьев Гримм, опустив желание старухи стать Папой Римским. «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях» (сюжет от Арины Родионовны). Третья «Болдинская осень» – более скудная: «Сказка о золотом петушке» (сюжет из «Легенды об арабском звездочете» Вашингтона Ирвинга). В мае 1834 года Пушкин знакомится с П.П.Ершовым – автором сказки «Конек-Горбунок», в ту пору студентом Петербургского университета. Поэт был очень доволен сказкой, но, тем не менее, тщательно ее правил и предложил автору свое начало сказки.



Келья №14

Какой опознавательный знак был у лицеиста Александра Пушкина и где он помещался?

У всех 29-ти лицеистов пушкинского (первого) набора были отдельные комнаты, очень маленькие, узенькие (мне посчастливилось побывать в Царском селе – Пушкино). По существу – это была небольшая комната с одним окном, поделенная пополам тоненькой перегородкой. Комнатки Пушкина и Пущина были под №№14,13. Но ответ кажется мне таким простым, лежащим на поверхности, что невольно хочется поискать иные версии.
Очень привлекла версия, вычитанная у Гессена: Пушкин покинул Лицей 11 июня 1817 года. Его, как и других лицеистов, указательный палец украсило надетое директором Е.А.Энгельгардтом чугунное кольцо, как символ вечной, крепкой и неразрывной связи их дружного лицейского курса.
Любопытен и оригинален ритуал, в результате которого появились эти кольца: большой лицейский колокол, сзывавший всех воспитанников на занятия, в столовую, на прогулку, был разбит кувалдой на множество осколков. Их собрали, переплавили и сотворили из них кольца. Так появились «ЧУГУННИКИ».
Но нет… «Чугунники» – не опознавательный знак, а прозвище, и не индивидуальное, а общее.
Интересно, но…отметаем.
За прекрасное знание французского языка лицеист Александр Пушкин получил прозвище «Француз». Но прозвище никуда не помещают, его произносят. Так же обстоят дела с «Обезьяной» и «Тигром».
Все-таки остается №14 на дверях его кельи.
И еще…. Вспоминает И.Пущин, в идеальном состоянии содержались вещи и постельное белье, которые также имели метки. Естественно, что пушкинская была №14.
Всё до гениального просто.

Гениальная бирюлька

 Как называется романс, обязанный своим происхождением А.С.Грибоедову, М.И.Глинке и А.С.Пушкину?


Однажды, в 1828 году,  вернувшись из своей восточной командировки, результатом которой был блестящий Туркманчайский мир, Александр Сергеевич Грибоедов встретился со своим знаменитым тезкой – Пушкиным и молодым композитором М.И.Глинкой.
Очень музыкальный, сам сочинявший музыку, Грибоедов напел Глинке великолепную печальную грузинскую мелодию, которую композитор тут же обработал для фортепиано.
Заинтересовала мелодия и Пушкина: она отразила его чувства по поводу безнадежной любви к юной Анне Олениной, и он положил свои стихи на уже готовую музыку – случай весьма редкий, чаще – наоборот.
Так родился романс «Не пой, красавица, при мне»!
А.Гессен уточняет, что «красавицей» была Оленина, бравшая уроки музыки у Глинки и напевавшая (или наигрывавшая) привезенную Грибоедовым мелодию, а Музой, о которой вспоминал поэт, слушая пение?
Итак… Судьба случайно (ох, уж этот «Его Величество случай»!), свела трех гениев, и, шутя, играючи, родился замечательный романс.
Много позже, в 1893 году, на эти же стихи напишет свой еще более популярный романс другой русский гений – С.В.Рахманинов и посвятит его своей будущей жене Наталии Сатиной.



«…Это зеркало мне льстит…»

Кто из друзей Пушкина заказал Оресту Кипренскому портрет поэта?

Любимец моды легкокрылой,
Хоть не британец, не француз,
Ты вновь создал, волшебник милый,
Меня, питомца чистых муз, -
И я смеюся над могилой,
Ушед навек от смертных уз.

Себя как в зеркале я вижу,
Но это зеркало мне льстит.
Оно гласит, что не унижу
Пристрастья важных аонид.
Так Риму, Дрездену, Парижу
Известен впредь мой будет вид.

Так тепло и иронично откликнулся поэт в благодарность Оресту Кипренскому за создание своего портрета, заказанного в 1827 году бароном Антоном Дельвигом – тоже поэтом и другом Пушкина еще с лицейских лет.
О, как любил Пушкин своих лицейских друзей! Как тосковал по ним в ссылке в Михайловском, как ждал их к себе.
В 1825 году, в традиционный день открытия Лицея 19 октября, в своем знаменитом: «Роняет лес багряный свой убор…» поэт пишет о Дельвиге с искренним чувством:

Когда постиг меня судьбины гнев,
Для всех чужой, как сирота бездомный,
Под бурею главой поник я томной
И ждал тебя, вещун пермесских дев,
И ты пришел, сын лени вдохновенный,
О Дельвиг мой: твой голос пробудил
Сердечный жар, так долго усыпленный,
И бодро я судьбу благословил!

Дельвиг тоже был сердечно привязан к Пушкину. Он не только приезжает к нему в Михайловское, хоть и знает – это наказуемо (и наказали-таки!), но и всячески увещевает друга: «Великий Пушкин, маленькое дитя!.. Никто из писателей русских не поворачивал так каменными сердцами нашими, как ты. Чего тебе недостает? Маленького снисхождения к слабым. Не дразни их год или два, Бога ради! Употреби получше время твоего изгнания».
Возвращаясь к портрету, нелишне сказать, что в одном из частных собраний хранится еще один – небольшого размера, выполненный Кипренским на дереве в довольно свободной манере.
Пушкин многолик. Все, знавшие его, подчеркивали моментальные смены его настроения, которые тут же отражались на его лице, в его поведении.
Он ничего не умел и не хотел скрывать.
На портрете Кипренского поэт озабочен, но не бытовыми нуждами, не мелочно, на его челе серьезная невеселая дума…
В тот же год в Москве Пушкина пишет В.А.Тропинин – менее торжественно, в домашнем халате с распахнутым воротом и со знаменитым перстнем-талисманом. Но это та же личность с иными её гранями. Так что противопоставлять, как это нередко делают, эти портреты, на мой взгляд, не след.
А уж история тропининского портрета, заказанного то ли самим поэтом, то ли Соболевским, его исчезновение, подмена, копии, и вовсе детективная,
Но уже совсем другая история.

«Зверинское» прозвище

Какое «зверинское» прозвище было у лицеиста Пушкина?

Прозвища – очень распространенный вид творчества, лаконичный и меткий. Особенно процветали, да и сейчас не редки, прозвища в учебных заведениях,во всевозможных кружках по интересам (обществах). Ещё не будучи членом литературного общества «Арзамас», юный лицеист Пушкин начал «подавать свой голос», за что получил прозвище «Сверчок» (из Жуковского).
Самым ранним его прозвищем в Лицее был «Француз», за блестящее владение французским языком.
Но ценил он больше прозвища «Обезьяна» и «Тигр» («зверинские»!!!). Ловкий, стремительный, спонтанный, непредсказуемый Пушкин, смеявшийся иногда по-ганнибаловски – одними зубами – таким увидел его пародист-соклассник Миша Яковлев и дал прозвище «Обезьяна». А после того, как лицеистам удалось прогнать за неблаговидные дела инспектора Мартына Пилецкого, где Пушкин проявил себя бесстрашным, он прибавил к «Обезьяне» еще и «Тигра».
В 1814 году Пушкин написал стихотворение «Мой портрет» (по-французски). Вот как звучит в переводе последняя строфа:

Сущий бес в проказах,
Сущая обезьяна лицом,
Много, слишком много ветрености –
Вот каков Пушкин.

Перекликается с определением «бес» и позднейшее прозвище, данное Вяземским, когда был Пушкин в ссылке в Бессарабии – «Бес арабский». Здесь намек и на характер, и на происхождение, и на место проживания.
Остроумно, не правда ли?



«Как денди лондонский одет»

Какие внешние приметы характеризуют Пушкина как денди на портрете Ореста Кипренского?

Денди – франт. На портрете детали франта налицо: одежда поэта соответствует моде – черный сюртук, шейный платок, завязанный бантом. Накинутый поперек, через плечо шотландский плед – деталь костюма английского и на портрете проброшен для поэтичности, а в жизни поэт в нем, конечно же, не ходил – неудобно. Муза в верхнем правом углу – СИМВОЛ.
Существует версия, что друзья поэта, увидев портрет, советовали художнику украсить картину изображением Гения Поэзии.
– Довольны ли вы портретом? – спросил художник.
– Довольны!
– Итак, я уже исполнил ваше желание и изобразил гения.
Однако фигура МУЗЫ с лирой в руках, придающая портрету символический смысл, все же появилась (детальные исследования показали, что она была с самого начала, а диалог друзей с художником – выдумка Ф.Булгарина.).
Пушкинский Онегин – тоже денди. Вот деталь его портрета и быта:

…Гребенки, пилочки стальные,
Прямые ножницы, кривые,
И щетки тридцати родов
И для ногтей, и для зубов.
Руссо (замечу мимоходом)
Не мог понять, как важный Грим
Смел чистить ногти перед ним,
Красноречивым сумасбродом.
Защитник вольности и прав
В сем случае совсем не прав.
Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей…

Естественно: Пушкин – не Онегин, но…
Так четко знать про все эти пилочки и щеточки может только человек, сам усердно этим занимающийся.
У Пушкина крупные, здоровые, сильные, ухоженные ногти, что и подчеркнуто Кипренским, в то время как Тропинин больше внимания привлек к перстню-талисману.
А вот что пишет К.А.Полевой – современник поэта, хорошо его знавший: “Оставаясь дома все утро, начинавшееся у него поздно, он, когда был один, читал, лежа в постели, а когда к нему приходил гость, он вставал с своей постели, усаживался за столик с туалетными принадлежностями и, разговаривая, обыкновенно чистил, обтачивал и приглаживал ногти, такие длинные, что их можно назвать когтями”.
По поводу “когтей” интересен рассказ Владимира Даля о посещении села Берды, где Александр Сергеевич собирал материал о Пугачеве. Там “когти” и подаренный червонец вызвали шок: Пушкина сочли антихристом, доложили по начальству, чем очень рассмешили поэта.
Итак, Ногти и Плед – вот подчеркнутые Кипренским приметы денди.

Дуэль и черешни

В каком произведении Пушкин описал детали своей скандальной дуэли с офицером Зубовым (Кишинев)?

Пушкин был человеком вспыльчивым, горячим – настоящий «бес арабский». Дуэль для него – дело привычное. Случалось их много и по пустякам. (С Дантесом была 33-я, но никого Пушкин не убил). Поэт сам признавался, когда остывал, что не знает, как выйти из создавшегося положения. Например, дуэль со Старовым из-за очередности в танцах. Она состоялась, но метель и мороз заставили отложить повторные выстрелы, а потом ее продолжение и вовсе отменили. Или – с Лановым, назвавшим Пушкина молокососом и получившим в ответ – винососа. Мирить их пришлось генералу Инзову.
Дуэль с одним из братьев Зубовых – офицером генштаба - произошла из-за карточной игры. Зубов вызвал Пушкина. Тот пришел с полной фуражкой черешен.
«Зубов стрелял первым и не попал.
– Довольны вы? – спросил Пушкин, котору пришел черед стрелять.
Вместо того, чтобы требовать выстрела, Зубов бросился с объятиями.
– Это лишнее, – заметил ему Пушкин и, не стреляя, удалился».
Очень похожий, но более острый, злопамятный эпизод составляет основу повести «Выстрел», где были и черешни, и несделанный выстрел, хотя, как и Пушкин, Сильвио получил полное моральное удовлетворение.
Вообще, читая о дуэльных историях Пушкина, собирая их вместе в памяти, не можешь не удивляться метаморфозам его характера: вспыльчивый, неуравновешенный в повседневности, он в минуту опасности, лицом к лицу со смертью совершенно менялся, становился холодным, спокойным. Его восхищали ситуации, когда на карту ставилась жизнь:

…Всё, всё, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.