Альбион. нов. ред. Гл 24. Любовь Эры и Петра

Глава 24. Любовь Эры и Петра

 Эра сидела неподвижно и смотрела на старуху, которая все ближе и ближе орудовала своей метлой.
     «Вот так незаметно к людям подкрадывается старость», - вздохнула она.
       Старуха приблизилась к машине и присмотрелась к грустной госте.
«Ну что, принцесса, сидишь как каменная, - проскрипела она  своим ослабшим голосом. – Небось, принц тебя оставил! Да плюнь ты три раза себе под ноги – и загадай желание. Все сбудется - коли сердце живое».
Эра грустно улыбнулась:
- Такое чувство, бабуля, что я попала в какую-то заколдованную сказку.
- В сказку не всякий теперь способен попасть. Слишком обыденными стали люди. А ты поезжай дальше по аллее и присмотрись к избушке. Скажи Петру, что это я тебя туда прислала. Дурак мой Петр, а любую душу успокоить может.
Машина медленно покатила по аллее. «Петр… Петр…» Что-то смутное шевелилось в ее мозгу, и непонятной далекой грустью щемило душу. Был на земле апостол Петр. Но ведь он жил так давно, за тысячи лет до ее рождения. Был, кажется, Петр Первый.
Эра попыталась вспомнить урок истории. Был какой-то знаменитый плотник. Он, кажется окно в Европу прорубил.
Женщина вспомнила, как отвечала урок своему учителю. Смотрела прямо в его глаза и говорила: «Этот плотник по совместительству работал русским  царем. Он обнаружил, что в избе с западной стороны нет окна, и стал его рубить, а бояре на него рассердились: «Зачем нам еще одно окно, когда в избе и так много окон!» А Петр им за это, когда они на своих топчанах ночью заснули, подкрался и обрезал бороды. Вот была потеха!»
- Эра, да ведь не было такой истории, ты все выдумываешь! – ответил учитель Пётр Иванович.
- Нет, была!
- А я говорю, что не была!
- Нет, была!
- Ну что за глупые девочки в тринадцать лет!
А Эра вдруг взяла и поцеловала его прямо в губы, чтобы он замолчал.
А тот не только замолчал, но и остолбенел. Ни глазом моргнуть не может, ни рукой пошевелить. Только в эти минуты до него дошло, как его ученица его сильно любит.
Эра занималась индивидуально, и никого не видела перед собой, кроме своих учителей.
Петр Иванович ей нравился за то, что он мог превратить историю в сказку. Кроме того, учитель был по сказочному красив: длинные как у Христа волосы, большие голубые глаза – и обаятельная улыбка.
Он редко смотрел на свою ученицу, а она не отрывала от него глаз, и все злилась: когда же он на   меня посмотрит!
Но после этого поцелуя, он, действительно, стал всматриваться в Эру. Что он о ней думал? Что глупая, вздорная девчонка влюбится в старика? И что такая любовь совсем нереальна, и развеется как утренний туман?
Однажды, когда Петр Иванович прогуливался с Эрой по саду, учитель сломал вишневую ветку, всю белую от цветения, и сказал:
- В твоей жизни, девочка, еще будет много прекрасных рыцарей. Ради тебя они будут совершать великие подвиги. А я всего лишь одинокий учитель-сказочник. Ты услышала в моей душе тихое и нежное звучание. Но это оттого, что я очень одинок. Я никогда не имел жены, и никогда на встречу той, которая бы утешила мою душу.
Какое удивление было в глазах девочки! Учитель оказался таким маленьким беспомощным ребенком.
 Они присели на скамейку , и девочка, погладила его по голове:
- Вы хороший. И совсем маленький. Меньше меня! Вы подрастете, станете большим и все поймете.
У Петра  Ивановича ее слова вызвали улыбку.
- Пройдет 10 лет, Эра, и ты станешь великой независимой женщиной! Ведь твой отец уже теперь важный министр. А я достиг своего потолка, Эра. Сегодня я твой учитель, а завтра меня могут погнать в три шеи.
- Ах, я бы назначила вас министром просвещения.
- Да ведь наука, моя девочка, не любит сказок. Ей подавай только бездушные факты.
- Не понимаю я ничего в вашей науке. Всех этих учёных я бы сослала на необитаемый остров. Оставила бы только вашу душу – одну для всех детей.
Петр Иванович взял руку девочки и перебирал ее пальчики:
- Спасибо, моя девочка. Ты родилась богиней. Твою чуткость оценят олимпийские боги.
- Не рассказывайте мне больше сказок, - вскочила девочка.
Оказавшись рядом с девочкой, она прижалась к дереву щекой: в белом платье на фоне цветущего сада. Светлые волосы распущены и развеваются на ветру.
- Петр Иванович! Я вас буду всю жизнь любить! Вот увидите – всю жизнь!
Проговорив эти слова, девочка упорхнула вглубь сада, и ее облик слился с белоснежным белым морем  весенней любви.

Машина подкатила к     самому крыльцу избушки. Остановилась. Эра прислушалась к тишине. Ей      сильно захотелось долгого земного счастья. Она вышла из машины и присмотрелась к высокой одинокой сосне. На ее верхушки она различила кукушку.
«Бесплатная гадалка, что же ты молчишь? Я хочу быть счастливой: сегодня, теперь и на много лет. Тебе решать мою судьбу».
И кукушка ответила!
Вначале Эра считала годы своего счастья,  а потом сбилась со счета. Она так и до вечера не умолкнет, - усмехнулась женщина, и открыла ворчливую дверь.
«Не злись на меня, - сказала Эра, - я всего-навсего хочу побывать в сказке».
Оказавшись возле печки, Эра как девочка, выглянула из-за нее и увидела старика, сидевшего спиной к ней. Виден был только краешек книги и белый котенок, прилегший на столе и лизавший свои мягкие лапки.
«Слушай, мой милый и запоминай, - слышался голос старика. – Написал Мор утопию. Не Мур-Мур. А Мор. Томас Мор. И все, что он там написал, все котята должны знать наизусть».
Котенок привстал, потянулся, приблизился к руке старика и стал гладить об нее свою пушистую спину.
Опять подлизываешься! Так никогда не поймешь, чем Мор-Мор отличался от Мур-Мура.
У Эры чуть не остановилось сердце. Даже через сто веко она бы узнала этот голос.
- Петр Иванович! – воскликнула она, время вдруг  сорвалось со стены, как старые ходики,  полетело вниз и распласталось у ног ушедшего десятилетия.
Тринадцатилетняя девочка и школьный учитель вновь рядом. Только кот-то побелил ему волосы. Да и морщинок на лице стало больше.
А Петр Иванович, повернув голову, смотрел на важную даму со спокойной отчужденностью.
Многие приходят сказки послушать. Любят люди, чтобы все по щучьему веленью было. После того как попёрли Петра из образования, поселился он у своей тетки-старухи и спрятал в сарай их общее разбитое корыто.
Гадала старая и по руке, и на картах, а кукушка на сосне помогала: «Ку-ку, ку-ку. Покажите правую руку».
Петр же заводил свою старую сказку:
«Был человек несчастным и в одну минуту счастливым стал».
Петр себе счастье пророчит, старуха себе, а кукушка себе.
Послушает человек, сколько этой радости на земле его ждет и опьяненный выйдет из избы и прямо по вымощенной дорожке к идеальному городу зашагает.
- Садись, богиня. Хочешь, я тебе историю про летучего голландца расскажу, - проговорил Петр, указывая на скамейку возле деревянной стены.
- Петр Иванович, - повторила Эра, -разве вы меня не узнаете?
- Слеповатый я стал.   
Эра приблизилась, взяла учителя за руку, и заставила его подняться.
Тот всматривался в ее лицо.
- Девочка моя, из какого тумана ты выплыла?
- Из столичного.
- Какой ты стала прекрасной. Я и так плохо вижу, а теперь совсем ослепну. 
- Петр Иванович. У вас такие же, такие же красивые глаза.
- Ах, девочка моя. Такое чувство, что в этой избе расцвели все вишневые сады Земли.
- Вы помните. Вы помните нашу последнюю встречу в саду?
- Девочка моя, это была самая последняя минута в моей жизни.
- Но вас, Петр Иванович, на следующий день прогнали, прогнали, потому что весь  сад слышал, как я призналась вам в любви.
- Деревце ты мое весеннее, я был тогда так счастлив, что никакие грубости не могли меня огорчить. Ведь один-единственный человек полюбил меня за душу. А это было так много! Ведь твой юный чистый порыв до сих пор заставляет сладко биться мое сердце.
Эра не знала, что с ней происходило. Учитель держал ее руки, а она чувствовала неземную нежность.
Но вдруг странная догадка кольнула ее сердце: «А если это не реальность? Если это все проделки Альбиона?» Она вдруг освободила свои руки из рук Петра Ивановича и стала ощупывать его лицо, его плечи, грудь. Ущипнула учителя за бок.
- Что с тобой, Эра?
- Петр Иванович, вы настоящий или сотканы из воздуха?
- Ты что же, девочка, утратила  разум?
- Нет, нет. Если вы настоящий, тогда поцелуйте меня.
Учитель обнял ученицу, ее гладко-атласную талию, провел рукою по ее изваянию, остановился на упругой груди. Женщина прижалась к старику и словно растопила его старость своей грудью. Она почувствовала сильное мужское тело. Петр Иванович никуда не исчезал на все эти годы.  Морщинки на его лице разгладились, глаза стали такими же молодыми, как десять лет назад.
- Я всегда, всегда помнила вашу душу, - прошептала она.
Петр заглушил последние  слова поцелуем. И Эра уже не сомневалась, что перед ней ее живой учитель, созданный из плоти и крови. Такой же  реальный,  как и десять лет назад.
Старуха вошла в избу и застыла со своей метлой на пороге. Никогда она не видела, чтобы Петр таким образом утешал женщин. Видя, что женщина приклеилась к его племяннику, она постучала метлой по печи и спросила:
- Ты какую это, Петя, ей сказку рассказал?
- Самую реальную, бабуля. Про нашу жизнь.
Старуха ничего не поняла.
- Она что ж, такая липучая? Чего ж это она тебя целует? И глаза смотри как горят! Да ведь я ее под липой в машине нашла. Сидит ни живая, мертвая. Пожалела девку, думала, ты ей сказку расскажешь, а она вон какая.
 - Это моя ученица, бабуля, - ответил Петр. Десять лет мы не виделись.
Старуха положила метлу в угол и заглянула зачем-то в печь.
- А целоваться чего вздумала? Что же это вы как любовники стоите?
- Ах, бабуля, - ответил Петр. – Ведь ты не знаешь, какая у нее прекрасная душа! Ведь она меня все эти годы любила! Совсем безнадежно, как любят сладкие грезы.
Старуха поняла, что они уже не отлипнут друг от друга, и вышла из избы.
- Спасибо, Петр Иванович, это вы вселили ведь  меня настоящую душу.
- И тебе спасибо, моя девочка! Как тяжело мне было без тебя. И все казалось безнадежным.
Эра прильнула к губам учителя, но уже не как школьница – быстро и пугливо, - нежно, страстно, разжигая в  своем учителе мужчину.
- Не торопись, Эра! Не спеши! У нас еще впереди целая жизнь.
- Целая жизнь, - повторила Эра, и опять прильнула к губам учителя.
А кукушка, точно электронная, все куковала и куковала. И сто лет счастья, и двести. Щедрая оказалась кукушка, добрая. Дай бог ей здоровья!