О них 2 часть Глава 12 Новая любовь Анны

 ПРОШЛО ПОЛГОДА …

Выходя из стеклянных дверей метро, я повернула налево. Далее шла прямо, прошла два дома, и вижу перед собой большое серое здание с красочным баннером во всю стену, на котором изображен силуэт танцующей пары. Вот и моя танцевальная студия с красной вывеской "Студия танца Движение". Захожу, поднимаюсь по указателям на третий этаж и я на месте. Это элитная танцевальная студия, небольшая, но довольно просторная и уютная. Евроремонт, профессиональный паркет. С раздельными раздевалками и индивидуальными шкафчиками для одежды.
               
Везде преобладает голубой цвет, зеркала и свет. Свет имеет весомое значение. При правильном освещении можно что-то скрыть, а что-то наоборот подчеркнуть. Он придает оттенок танца. Точно подобранный свет, дает половину успеха танца. Так же незаменимым является цвет студии.
Голубой цвет символизирует небо и вечность, стремление к чему-то неизведанному. А главный критерий моей работы как раз является стремление.

- Здравствуй, Сереж. На сегодня занятия у деток закончились, ты можешь забрать сына. У Надира плохо получаются связки рук, я готова с ним позаниматься, дополнительно. Но он думает, что папа не разрешит ему больше времени уделять танцам. Мой совет тебе Сереж, никогда не запрещай человеку заниматься делом, к которому он тянется душой.
- Я не запрещаю ему заниматься танцами и именно поэтому я хочу перевести его в другую группу. Просто, мне показалось, что  тебе будет неловко проводить занятия с ним. Ведь он мой сын.
- Ну и что? Ведь мы решили остаться друзьями. Мне не доставляет труда работать с ним. Потому что я его оцениваю не как твоего сына, а как ребенка, который ни в чем не виноват и нуждается в моей профессиональной помощи. Я не буду настаивать на его пребывании в этом коллективе. Ты отец и тебе будет виднее как лучше твоему ребенку.
- Хорошо, Аня, мы с Надиром будем рады принять помощь от тебя.

В один из дней мы начали общаться с Сергеем, и было, кажется все хорошо. Мы готовы были восстановить отношения, но сердце всегда помнит нанесенные обиды и не позволяет человеку просто так снова зайти в его жизнь. Мы не стали винить друг друга ни в чем, единственное решение, которое мы посчитали, будет верным для нас двоих – это чтоб каждый начал строить отношения на своей стороне, а мы остались хорошими знакомыми. У Сергея как выяснилось это удалось … А я … А я даже и не старалась. Минус одиночества в том, что через некоторое время ты перестаешь его замечать и не впускаешь людей в свою жизнь … Я решила, что рядом со мной будет только тот мужчина, который сможет растопить этот лед внутри меня.

Я продолжаю жить в доме у родителей. О моей личной жизни они не спрашивают, наверно боятся. Ведь я так тяжело вставала на ноги после своего падения. Правильно говорят, неважно, как ты упал, важно то, как ты смог подняться. Я смогла встать! До сих пор не понимаю как, но я это сделала. Сейчас я никому не позволю рушить свою жизнь. Я открыла глаза на мир, и я буду жить!

А у Сережи симпатичный сын, правда, имя немного странное – Надир. Не русское оно. Но ведь ни национальность, ни владение языком, ни имя не дают правдивую характеристику о человеке. Главное он сам. А Надир смышленый малый, приветливый, добрый. Мама наверно у него хороший человек, раз смогла внушить сыну такие качества, которые характеризуют человека с правильной стороны. Ведь, если говорить ребенку часы на пролет, что кидать мусор на улице плохо, а потом самому на его глазах сделать обратное. Он забудет, что вы ему говорили, но он на всю жизнь запомнит, что вы сделали. Вот такая простая прописная истина. Раз у мальчишки привиты такие нормы, значит, мама сильно старалась. Может это конечно и Сергей старался, но ведь Сергей завел новую семью сравнительно недавно и мало, что можно успеть за такой маленький срок.
 
Я рада, что у Сережи все складывается хорошо и надеюсь, так будет дальше. Я тоже счастлива, но по-своему. Работать с малыми детьми – это счастье. Стоять перед ними, смотреть в эти широкие наивные глазки, которые ожидают что-то особенное, что-то такое, что сравнимо по размеру с чудом. А мне в свою очередь хочется показать им все то, что умею сама, что знаю. Меня ждут здесь, меня любят. Любят именно той любовью, какой могут любить только дети: наивной, чистой, искренней.

Детская любовь, к сожалению, сильно отличается от взрослой. И пусть меня дети будут «делить на части» из-за своей любви ко мне. Мне по-прежнему будет плохо там, где должно быть очень хорошо. Я плачу… Я не переставала плакать никогда с того дня. Я плачу тихо… молча… Когда за окном темно и луна занимает свой трон. Остаюсь в комнате, беру игрушку своей юности и плачу так, чтобы никто не услышал. Я не просто плачу, я рыдаю навзрыд! Выплакивая при этом всю боль неоправданных надежд, предательств,  невыполненных обещаний. Я выплакиваю всю боль своей израненной души. А на утро я снова всем улыбаюсь. По-другому нельзя! Если я не могу быть счастливой, то я должна казаться счастливой.