Эритрейская партия

Вступление. Где все только начинается.

Небо было серым. Не то, чтобы в тучах, не то, чтобы в дыму. Просто серое, без солнца. Чахлые подобия деревьев отбрасывали легкие тени. Вокруг каменистая земля. Такая же серая, как небо, только еще с примесью грязно-желтой глины. Высохшая глина мелкими облачками поднималась при каждом шаге.
      Где он и куда попал? Было абсолютно непонятно. Что-то внутри толкало его и заставляло идти дальше. Пить хотелось ужасно. Он остановился, со стоном снял с плеча мешок. Тонкая лямка растерла плечо до крови. Почему он взял в дорогу именно его? Ведь был дома удобный рюкзак с толстыми мягкими лямками…
      В дорогу…
Он в который раз осмотрелся. Дороги как таковой не было, просто с обеих сторон каменистой пустыни росли эти непонятные полувысохшие деревья. Он пробовал пройти между ними, но не тут-то было. Ветки оказались колючими и цепкими. Он только порвал костюм.
      Костюм…
То, что на нем надето сейчас с трудом можно было назвать костюмом. Наверное, от того, что он идет слишком долго по этой дороге. Ни ночи, ни дня. Только эти странные сумерки. Сколько же прошло времени с того момента, когда он произнес последнее слово? Час? День? Неделя? На левой руке бледнел след от часов. Жаль, что он потерял их. Потерял ли?
      Он устало опустился на мешок. Вот же угораздило его сыграть с незнакомцем в карты. Пиво было хорошее…Он судорожно сглотнул. Сейчас бы прохладного пива… Хотя откуда здесь пиво?
       Шум крыльев заставил его вернуться к настоящему. Он взглянул на небо и обмер… Птеродактиль. Точно, гигантский птеродактиль! И прет, гад, прямо на него! Убегать не было ни желания, ни сил. Вдруг из пасти «птеродактиля» вырвалось пламя и фонтаном взвилось прямо у ног. Он отшатнулся, не удержался и упал, больно ударившись об острые камни. «Птичка» взмыла в небо, и через несколько секунд можно было видеть только её удаляющийся силуэт.
      А ведь это не доисторическое животное, подумал он, поднимаясь и отряхиваясь. Еще пара таких падений и от штанов останутся одни лохмотья. А зверь, по всем статьям, смахивает на дракона. Из детских сказок.
      Хлопанье крыльев опять начало приближаться. Заходит на второй круг, подлец! Ну, я сейчас его… Камней под ногами было много. Он подобрал поувесистей и, когда дракон был почти над головой, размахнулся и бросил. Тот на лету увернулся и резко пошел к земле.
      «Надо «делать ноги», с драконами шутки плохи», - подумал он, подхватил мешок, но не успел пробежать и нескольких шагов, как кто-то рявкнул позади него басом:
- Назад!
      Неизвестная сила рванула его за рубаху и заставила остановиться. Он обернулся.
      Дракон сидел на валуне и смотрел на него в упор. Потом шевельнул крылом и сказал:
- Приветствую тебя, о рыцарь печального образа!! – Тут дракон то ли засмеялся, то ли закашлялся и добавил, - Ты, это…, не обижайся, что я огнем-то…пошутила я…
- Хороши шутки, – пробормотал он вполголоса.
      Дракон выглядел уже не так страшно. Чешуя была цвета старой бронзы, а крылья имели темно-зеленый оттенок. Глаза блестели изумрудным блеском. Человек подошел поближе.
- Я не представилась. Можешь называть меня Драконихой. Я тут слежу за порядком, да гостей встречаю. Знаешь хоть, куда попал-то?
     Он недоуменно пожал плечами.
- Вот все так. Сначала хотят непонятно чего, а как желание выполняется, уж и не знают, куда попали. В Эритрее ты, рыцарь, в Эритрее. Имя имеешь?
- Лексий.
- Странное имя для рыцаря.
- Что в нем странного?
- Неблагозвучное какое-то. Вот назывался бы ты Дон Аркадио Непобедимый, это я понимаю.
- Другого имени не имею.
- Да я вижу. Ни коня, ни оружия, ни одежды приличной…Дай тебе коня, так ты и обращаться с ним небось не умеешь как надо.
- Ты дай сначала, а там посмотрим. А одежда…я уж не помню, сколько шатаюсь по этой пустыне, поистрепался слегка. Ты вот, хозяйка, а встречаешь не сразу, да и неласково. Сначала накормить полагается. Баньку там предложить с дороги человеку. А потом имя спрашивать.
     Дракониха смущенно чихнула.
- Уж прости, заболталась я с Пенатруличкой, опоздала слегка. А уж как тебя увидала, так глазам своим не поверила. В таком виде у нас мало кто является.
- Пенатруличка – это кто?
     На морде Драконихи изобразилось подобие улыбки.
- Это наша маленькая волшебница. Рассказывает мне, кто да как, да зачем является в Эритрею. Тебя описывала тоже, но по ее описанию ты должен был явиться на лошади, с копьем и в доспехах... сверкающих. Хе…А ты явился…короче, надо бы тебе принимать нормальный для рыцаря облик. А то той, за которой ты сюда пришел, не видать тебя, как своих ушей.
- А ты знаешь, за кем я пришел? – Лексий был весьма удивлен, потому что сам с трудом понимал, зачем он из своего нормального мира перенесся непонятно куда.
- Так в поиске ты. Или не ищешь никого?
     Лексий задумался. Неужели он рассказал там, в баре, больше, чем положено в пьяном разговоре с незнакомым человеком? Вероятно, потому что последствия этого разговора были налицо.
- Ладно, не хочешь, не говори. Гору вдалеке видишь? Туда и иди. Там найдешь и поесть чего захочешь, и попить, и лошадь там тебя ждать будет.
- А что там?
- Кабак, милый. У нас тоже заведения придорожные имеются. И смотри, будь осторожен, а то тут оборотень шляется, с ним шутки плохи. А в кабак придешь, там и выберешь себе попутчика по вкусу. А пока прощай, дела у меня.
     Дракониха шумно взмахнула крыльями, легко оторвалась от земли и через минуту скрылась за горой.

Глава первая. Знакомство.

Лексий пошел к горе. Казалось, что эта каменистая громада высится далеко, но он дошел на удивление быстро. У подножья стоял большой двухэтажный дом.
      Над дверью болталась на цепях вывеска, на которой была нарисована барышня в пышном платье и красовалась надпись: «У Изабеллы»
     «О боже, в пустыне и такое название», - подумал он, и толкнул дверь. Звякнул колокольчик. Лексий вошел внутрь и огляделся.
     Все было почти как в любой забегаловке среднего пошиба «под старину». Дубовые столы, нехитрые, но крепкие стулья. Барная стойка в глубине. За столиками кое-где сидели посетители. Кто-то пил пиво из глиняных кружек, кто-то закусывал. У бара стояли высокие табуретки. Лексий прошел к бару, сел на табурет и подумал о том, что расплачиваться ему нечем.
     Хозяйкой бара была немолодая, но еще очень недурная собой женщина, про которую говорят, что она «ягодка опять». Барменша, протирая стаканы,  с интересом взглянула на гостя.
- Давно в наших краях? – Рассматривая потрепанный вид молодого человека, спросила хозяйка.
- Не так, чтобы очень. Однако мне посоветовали обратиться к вам за помощью. Нужна приличная одежда и транспорт.
- В долг, разумеется?
- Разумеется.
     Лексий старался не влезать в долги, ведь деньги берешь чужие и на время, а отдаешь свои и навсегда, но в настоящий момент у него не было выбора.
- Сделаем. Ты с дороги перекуси малость, жажду утоли, а там посмотрим, что тебе нужно на самом деле.
     Она поставила перед Лексием тарелку с превосходной глазуньей с луком, пару ломтей теплого хлеба и кувшин с водой. Лексий поблагодарил хозяйку и, стараясь не торопиться, выпил сразу полкувшина, а потом принялся за яичницу. Когда первый голод был утолен, Лексий еще раз огляделся и негромко спросил у хозяйки.
- Вы, наверное, работаете здесь давно... Видите ли…Мне нужно выбрать спутника для дальнейшего путешествия, а как его выбрать, непонятно, я здесь никого не знаю. Может, познакомимся для начала? Я – Лексий. Дракониха назвала меня рыцарем, наверное, так оно и есть.
     Барменша ухмыльнулась.
- Меня зовут леди Изабелла де Пагамучо. Для друзей – тетя Полли. Для Драконихи постараюсь, конечно. Слушай меня внимательно, а по сторонам поглядывай осторожно, - понизив голос, начала рассказывать Изабелла. - Вон тот седовласый мужчина средних лет, за столом у окна - философ, учёный и поэт. Зовут его Серж Грей. Прозвище Грей он получил за раннюю седину, а свой титул за то, что предсказал в какой день королю надо разделить ложе со своей супругой, чтобы у них родился  мальчик. Назвал-то он просто первый пришедший в голову день. А исполнилось все потому, что самым главное его волшебство (кроме всяких мелочей вроде: "вызвать дождь", "вырастить за один день прекрасный сад", "превратить кого угодно во что угодно", "подняться над землёй и полететь") - главное его волшебство - то, что он говорит только правду.

- Что же тут волшебного? – возразил Лексий. Изабелла поглядела на него, вскинув бровь.
- Так-то оно так, пока речь идёт о прошлом. Но как только речь заходит о будущем или даже настоящем, его слова превращаются в самое могущественное и страшное волшебство. Что он не скажет - всё так и происходит...
      В баре вдруг наступила тишина, и Изабелла понизила голос до шепота.
- Именно поэтому он и молчалив. Перед тем, как что-нибудь сказать, он всегда тщательно обдумывает и взвешивает свои слова. Обдумывает так долго, что иногда до слов дело и не доходит. Этот его дар - с одной стороны благословенье, а с другой - проклятье. Вместе с ним пришло к Сэру Грею и  одиночество.  Люди его боятся...
Сэр Серж Грей слышал, что говорит Изабелла, хотя сидел за дальним столом. Он пришел к Изабелле, как обычно, послушать разговоры... Он не любил говорить сам и не терпел, когда его расспрашивали о чем-то, даже если это были обычные житеские вопросы.

Дело в том, что задавать вопросы Грею было опасно. А его собственные вопросы становились вечными вопросами...
    Например, однажды он спросил у местного синопика: "Какая завтра будет погода?". И что же? На следующий день сначала светило ясное солнце, потом бушевала буря, страшный ветер разворошил черепичные крыши и вырвал с корнем пару вековых дубов, крупный град уничтожил виноградник, а заморозок оставил фермеров без персиков. Так что потом уже никто не мог точно сказать, был ли в тот день дождь, снег, град или ясно...
     Но это мелочи! Вот однажды он спросил у случайного собеседника в еще более случайной ни к чему не обязывающей беседе: "Есть ли Бог?", и с тех пор половина всех эритрейцев уверена, что "Да", а вторая половина полагает, что "Нет". А ведь до этого никто не сомневался! И иногда Бог даже общался с людьми, а с тех пор...
    Но и это не самое страшное, что он натворил своими вопросами. Раньше, в золотой век, любовь была обязательно взаимной, то есть никогда не было несчастной любви! Но однажды он спросил: "А всегда ли любовь взаимна?" И Эритрея утонула в сомнениях.

Сэр Серж Грей в задумчивости разглядывал посетителей, по привычке характеризуя их состояние.
     О! Он был большой мастер по точным формулировкам. Когда короли заключали договор, то его часто просили проверить, нет ли в договоре возможности трактовать его двояко. После кропотливой работы десятков юристов, он за несколько минут выдавал большой список неоднозначностей. Но уж после его правки никто даже не думал пытаться вывернуть текст наизнанку или найти в нём другой смысл, - все понимали, что это бесполезно.
      Однажды он плыл на корабле, и страшный шторм грозил потопить судно. Грей спокойно смотрел на бушующие волны. Капитан вместе с командой стали его умолять сказать о том, что буря вот-вот прекратится, но он продолжал молчать. И только когда мачта со страшным грохотом повалилась, не выдержав очередного порыва ветра, он произнёс: "Я скажу". Он говорил очень долго, описал всё, что будет с кораблем... И все, кто слышал его слова, потом вспоминали, что они ясно увидели, и даже почувствовали всё, что будет с кораблем, и с ними, как будто бы прожили своё будущее.
      Корабль выдержал шторм и прибыл в порт. Все члены экипажа живы до сих пор, богаты и благополучны. Но порой, выпив много вина, они начинают жаловаться, что какая-то сила лишила их выбора, лишила свободы, они знают, что им надо делать, и не могут сделать ничего другого!!! И действительно, эти матросы, отъявленные дебоширы, пьяницы, негодяи, вдруг стали примерными гражданами, на радость женам и на удивление и зависть соседей... И никто не понимает, почему они иногда говорят: "Лучше бы мы тогда утонули!"...
      Это только внешне казалось, что седой маг сидит и ничего не делает. На самом деле он делал больше, чем все остальные посетители кафе вместе взятые. Сержу не надо было даже поворачивать голову, чтобы узнать, что происходит в помещении, он всё видел чужими глазами...
          «Я постоянно использую людей, - думал Серж, - использую, не спрашивая, хотят ли они этого, согласны ли они...»
      Он достал из внутреннего кармана золотой перстень с бриллиантом, запаковал его в салфетку - получился изящный конвертик, подозвал официантку и велел передать конвертик Изабелле.

- А вон та рыжеволосая девушка в комбинезоне?
- Ту не знаю, только сегодня явилась, в точности перед тобой. Ни слова не сказала, попросила чаю и села молча за стол, будто ждет кого…не тебя ли дожидается?

Экстра, так звали рыжеволосую, сидела за столом и думала, что это странное заведение, отдаленно напоминает бары на окраине города. И вроде все бы ничего, но одно не давало ей покоя – не было тут никакого города. И близко. Вокруг каменистая пустыня. Как она здесь оказалась, Экстра не помнила. События вчерашнего дня смутно появлялись отдельными вспышками в ее сознании. Ей вспомнилось летное поле, серебристый самолет. Затем - вид сверху на землю, маленькие города и огромные поля. И вот она в дверном проеме самолета, еще секунда - и стремительный полет.... За ним пустота. А потом появилась эта пустыня. С горой посредине. Ей еще повезло, обходя гору, она наткнулась на постоялый двор. А могла бы до сих пор блуждать в странных сумерках по каменистой равнине с полусухими подобиями деревьев.

Экстра заказала у пышнотелой барменши чай, умостилась у окна, и стала раздумывать над ситуацией, силясь понять, что же все-таки произошло. Смутно и отдаленно ей казалось, что связано это с ее недавними вопросами, заданными в пустоту. Она задумчиво смотрела в окно, теребя прядку рыжих волос

Лексий продолжал расспрашивать о посетителях.

- А кто вон тот, высокий, светловолосый?
- Гриффин. Этот авантюрист, каких мало. Любитель острых ощущений. Звездолет у него гробанулся, вот и отсиживается здесь. Живностью своей странной приторговывает. Так что если тебе, для пущей важности, нужен трехголовый крыс или там шестилапый кот – это к нему. А уж девочек моих любит…просто напасть. Когда только спит – непонятно. Весельчак, одним словом, барышни тоже от него млеют. Одно плохо – пьет многовато. Как говорится, пьет все, что горит, а уж все, что шевелится… - хозяйка многозначительно покачала головой.
    Тут колокольчик у двери звякнул и в заведение вошел новый посетитель.

     Какое-то время все посетители глазели на него. Войдя, он откинул капюшон дорожного плаща, и все увидели открытое властное лицо с горящими, как уголья, глазами.
Дефаду не очень верилось, что его оживили. В другой момент он вылечил бы себя магией, но для этого необходимо было отдохнуть, или найти простофилю, у которого можно было бы своровать энергии.

"Итак, - подумал Дефад, когда пришел в себя, - или кабак, или дурак. Впрочем, где еще искать дурака, как не в кабаке?".
     Сквозь пелену перед глазами Дефад увидел вывеску: "У Изабеллы". Ему случалось бывать тут, но он не мог вспомнить когда, и, что еще хуже, не мог вспомнить, не здесь ли он умудрился пошуметь так, что хозяин пообещал засунуть ему ребра в глаза, если он посмеет вернуться. Впрочем, название указывало, что кабаком заведует хозяйка, а не хозяин, следовательно, оставался шанс на спокойное посещение.
     Дефад ощупал сумку, в которой лежали выданные ему нехитрые пожитки и немного золота. Что ж, вперед!
Он распахнул дверь и вошел. Вернее сказать, он ввалился внутрь, ибо каждое движение отзывалось мучительной болью.
Дэфад быстро оглядел присутствующих и занял место за свободным столом. К нему тут же порхнула официантка и мгновенно улетела исполнять заказ. Как только он начал трапезу, внимание посетителей к нему, казалось, угасло. Но это только казалось.
     Никто не заметил, что Гриффин неслышно переместил свой стул так, чтобы за колонной, подпирающей потолок, его было не видно.
    «Дефад, - подумал он. - Но откуда, и почему здесь?» Охотникам за волшебными редкостями имя Дефада было слишком хорошо известно. Полное имя - Девофаэрдем, «между демонами и дьяволами». Нечестивец, похититель волшебной силы магов, специалист по лечению, а более по убийствам магическими методами. Этот человек был циничен, преступен, алчен до власти и магических артефактов. Его жестокость, беспринципность и склонность к садизму знали все космические пираты и путешественники во времени. О нем ходили легенды. Говорили также, что он чрезвычайно мстителен и исключительно злопамятен.
    Позднее до Гриффина дошли слухи, что Дефад таки попал в серьезную передрягу, и был в неравном бою уничтожен группой  магов. Его тело было помещено в ледяную глыбу, в назидание прочим нечестивцам. Однако время не стоит на месте, и Верховному понадобился отчаянный и умелый человек для совершения одного деликатного и опасного дела. Дефад был воскрешен, но на его сознание был наложен запрет на злодеяния.
     Верховный пожалел на него заклинания, после которого воскрешаемый, вернувшись из лона смерти, готов вершить дела свои так, будто никогда не умирал и даже не был ранен. Его только лишь оживили, то есть возвратили на ту грань, перевалив которую, человек, собственно, испускает дух.
     Теперь он был отчасти нежитью, отчасти демоном, хотя что-то человеческое, безусловно, в нем еще оставалось.
     Молоденькая изящная барышня, скромно опустив глаза, поставила перед Дефадом свежеиспеченное на угольях мясо, хлеб, вино в кувшине и тут же исчезла. Дефад огляделся, попутно прощупывая ауру посетителей. Большинство были, судя по всему, обывателями, с которых нечего взять. Но попалось и несколько любопытных экземпляров.
     Во-первых, у стойки стоял молодой человек потрепанной наружности. Однако Дефада было не обмануть - лохмотьями не скроешь гордой осанки, а маской усталости не прикрыть блеска в глазах. Он чуял рыцарей за версту, и обычно старался обходить их стороной. Но этот, кажется, чувствует себя не в своей тарелке, из него может выйти толк.
     Во-вторых, за одним из столиков сидела какая-то слегка растерянная рыжеволосая девушка. Дефад долго смотрел на нее из-под насупленных бровей, но так и не смог понять, кто она. В ее ауре было намешано столько ярких цветов, что Дефад не сразу сообразил, что видит перед собой настоящую авантюристку, охотницу за острой жизнью. Ее тоже следовало взять на заметку, ибо такие люди могут головой пробить любую стену, хоть каменную, хоть волшебную, стоит лишь найти для них повод.
      В третьих, за другим столиком сидел блондин яркой наружности. При его появлении он спрятался за колонну.  «Из пиратов, наверное», - хмыкнул Дефад. Впрочем, голова у парня явно была светлая. «С этим можно кашу заварить», - подумал он.
    Наконец, переведя взгляд на последний столик у окна, Дефад чуть не поперхнулся едой, и некоторое время не мог унять болезненного кашля. За столиком сидел сам Сэр Серж Грэй, о котором в здешних краях не слышал только ленивый. Его на мякине было не провести, и Дефад сразу понял, что седой маг пришел сюда неспроста. Такие люди вообще ничего не делают просто так. Ауру его посмотреть Дефад и не пытался, вдруг почует.
    В довершение, Дефаду нельзя было не заметить дородную женщину по ту сторону барной стойки, с аурой своеобразных оттенков. Она явно была из тех людей, которые таким, как он, с радостью открутили бы голову. Впрочем, пока поводов к тому Дефад не давал. Кстати, если кто и знает местных заправил и последние слухи, так это она.
    Итак, карты были разложены, можно начинать игру с судьбой. Дефад любил это ощущение начинающейся партии, когда на доске ты - один ферзь против немалого вражеского войска, и лишь ум и сила позволят одержать кажущуюся невозможной победу. Но сейчас он слишком слаб, чтобы придумать и провести дебют. Он позволит судьбе сделать первый шаг, остановившись на обходных маневрах.

Экстра вздрогнула от звука колокольчика, когда вошел Дэфад. Она на секунду задержала на нем внимание, потом, наконец, выпав из своего транса, огляделась вокруг. Людей в трактире было не много. Собственно, кроме только что вошедшего было трое мужчин, да барменша "в теле", производившая впечатление то ли гадалки, то ли предводительницы шайки разбойников. Один из мужчин сидел, затаившись в углу, делая вид, что его здесь нет, другой, светловолосый, напротив, активно заигрывал с местными девицами-официантками, третий о чем-то шептался с барменшей. «Странные какие-то они все, - подумала Экстра, - как и это заведение, и все вокруг». Она не могла четко сформулировать, в чем кроется странность, но, едва очнувшись после немного неудачного приземления с парашютом, (до сих пор у нее еще слегка ныла голова), она не могла отделаться от этого ощущения. Как и от надоевшего вопроса, где же она находится. Просто спросить "в лоб" у кого-то ей не хотелось, поэтому она стала потихоньку наблюдать за происходящим в баре, ожидая хоть в чем-нибудь разобраться. Чай в ее чашке уже давно остыл...

     Лексий ощутил взгляд Дэфада спиной и оглянулся. По коже пробежали мурашки. Но посетитель быстро отвел глаза и занялся едой. Лексий вопросительно посмотрел на Изабеллу. Взгляд ее стал тяжелым и потемнел.
- Кто это? – Шепотом спросил Лексий.
- Дефад. – Так же шепотом ответила барменша. – Занесла его к нам нелегкая. Все говорили, что порешил его Верховный. Ан нет. Зачем-то снова бродит в наших краях, нежить окаянная…Глаза б мои его не видали…
- Встречались что ли?
- Если б он мне дорогу перешел, не посмотрела бы, что маг, своими руками удавила. Понаворотил у нас тут всякого…Ну да ладно, мирный вроде он сегодня. Но ты остерегайся его. Страшный тип.
     Вдруг из-под стойки пахнуло дымом, и Лексий увидел, как оттуда вывернулся ужом, раскрутился, одним движением воздвиг себя на табуретку и бесцеремонно отхлебнул из чужого кувшина странный не то змей, не то ящер синего цвета. Скривился, булькнул что-то вроде "гнц", отодвинул от себя воду и смерил парня высокомерным взглядом.
- Это что еще за привидение? – отшатнувшись от стойки, спросил Лексий.
- Фрындл. Он безопасен. Живет здесь вместо кота. Мышей, кстати хорошо ловит. Правда, за ним глаз да глаз нужен. Вороват. Как сорока. Все норовит что-нибудь блестящее стащить…
- Вумп,- бросил Фрындл пренебрежительно, и потерял к Лексию всякий интерес. Стремительно перетек в другой угол зала и сел там прямо на пол, свернувшись в плотный клубок из рук и ног, только глаза недобро поблескивали в тени.
Фрындл смотрел на посетителей с неприязнью, а особенно на сэра Грея. Это по его милости Фрындл оказался здесь! Он ведь вовсе не собирался покидать свой высокоцивилизованный мир, а тем более - искать спутников среди представителей каких-то там убогих низших рас. Но так уж вышло, что волшебник однажды случайно чихнул. И стало по слову его, "фр'нл!"  Фрындл оказался тут.
      Круглые немигающие глаза внимательно изучали новых посетителей. Фрындлы умели ждать. Хладнокровные, долгоживущие, дисциплинированные, целеустремленные - высшая раса, что уж тут говорить...

- Вы мне еще не рассказали про вон того, странного, в сером плаще. Это кто? – спросил напоследок Лексий.
     Мужчину, который "сидел, затаившись в углу, делая вид, что его здесь нет", завсегдатаи кабака очень хорошо знали, но практически все делали вид, что не видят. Его черные очки лежали рядом с пачкой сигарет темно-вишневого цвета, а в руках он бесцельно вертел карандаш. Звали его Георгием, но в миру к нему обращались более фамильярно - Гоша. И хотя было принято считать, что он очень плохо видит, зрение у него было вполне нормальное. А равнодушный вид все делали потому, что его хобби (настоящей профессии не знал никто, даже он сам) была фотография, и многие посетители уже успели побывать в роли его "клиентов", заказывавших слежку за своими подругами и друзьями. Разумеется, показывать свое знакомство с "папарацци" в таких случаях было совершенно неуместно. 
     Однако на этот раз Гоша, сидевший за самым дальним столиком, с еле заметным любопытством перемещал взгляд с одного посетителя на другого, явно не имея определенной "цели". Вытащив из пачки сигарету, он уже было чиркнул появившейся из ниоткуда зажигалкой (стоит отметить, что предметы в его руках, как, впрочем, и сам их хозяин, имели привычку появляться и исчезать самым неожиданным образом), как его взгляд остановился на парне, что уже долго перешептывался с Изабеллой.   
      Он видел его впервые. Пошатывающийся Дефад, который ввалился в дверь, как пьяный завсегдатай,  не произвел на него впечатления. Эту известную своими подвигами личность Гоша в своей жизни снимал не раз, для самых разных людей и нелюдей. А вот парень был явно свеженькой добычей. Иначе Изабелла не уделяла бы ему столько внимания…
 В отличии от Гриффина и Изабеллы Сержа Грея  ничуть не удивило появление Дефада. Ещё бы! Недаром Верховный Маг просил сказать Слова Правды, чтобы повлиять на исход того, что так или иначе ожидалось всеми жителями Эритреи. Как же утомили его все эти двуличные служаки своими просьбами! Как будто бы они не понимают, какими великими опасностями чревато использование Слов Правды: ведь если помыслы не идеально чисты, то последствия могут быть нехорошими...
       Но Верховный был настойчив, и Серж посоветовал ему использовать Дефада, потому что все злодеяния, которые может совершить этот негодяй, - мелочи по сравнению с тем, что может натворить одно неосторожное Слово Правды... Именно он посоветовал не воскрешать разбойника, а ограничиться оживлением...
     Грей хотел видеть всех героев предстоящих событий, потому что знал, что они сначала обязательно придут сюда, к Изабелле. Ту было негласное место встречи, точка отсчета. 
Глава вторая. Оборотень Всехпослав или попросту Всех.

Всеху очень хотелось в любимый кабак, выпить холодного пива с вяленой рыбкой, поболтать со знакомыми... Но за такие деньги можно было и потерпеть, тем более, что он рассчитывал управиться с делом через пару часов после заката.
     Задание, показавшееся сначала простым, на поверку вышло долгим и тягомотным. Стая каких-то наглых волков повадилась резать скот у одного крупного поставщика мяса в округе. Интересно, что поймать серых разбойников не удавалось самым опытным охотникам из немалого штата землевладельца. Массовые облавы только облегчали волкам жизнь — они всегда умудрялись нападать на пастбища, откуда как раз недавно забрали людей для охоты. Взбешенный хозяин пообещал избавителю весьма симпатичную сумму, на которую Всех мог беззаботно жить месяцев шесть, а то и восемь.
     Взявшись за работу, Всех сначала пошел посмотреть на следы, но пастухи и охотники почти все затоптали. Единственное, что было понятно — волки в стае были подростками. Молодые да борзые — поголовье скота убывало с пугающей скоростью. Про себя Всех так и назвал наглую стаю - "Борзые щенки". После некоторых раздумий логика стаи стала более-менее понятна, теперь можно было выходить на охоту! Всех почти точно мог предсказать место следующего налета хищников, и теперь он уже второй час, не двигаясь, сидел в засаде. За надежности маскировки волноваться не приходилось — кому, как не оборотню, знать звериные повадки.
     Судя по остаткам следов, которые не успели затоптать крестьяне, стая была не очень опасная — пятнадцать-двадцать волчих подростков. Поэтому Всех решил не сразу превращаться в тигра, а встретить стаю в человеческом обличии — так было легче анализировать обстановку. Запасшись терпением, он удобно устроился в ветвях старого дуба на подходе к пастбищу. Двухзарядный небольшой арбалет уже был пристегнут к левому предплечью, хотя и не взведен. Тесак пока оставался в ножнах.
      От заката уже прошло около часа, и гостей можно было ждать с минуты на минуту, что не мешало охотнику мечтать о предстоящем отдыхе.
      Наконец в ночных звуках появилось нечто новое — похоже, через кусты осторожно, но быстро пробирались. Беззвучно втянув воздух, Всех ощутил еле заметный запах волков. Кажется, финал приближается!
      Стая шла странным порядком - сначала из зарослей выглянули две  морды, внимательно осмотрели окрестности, и их обладатели тихо двинулись вперед. За авангардом следовала основная масса "налетчиков", а замыкал шествие еще один молодой волк, постоянно оглядывавшийся назад, так, будто он прикрывал тыл.
     Взведя арбалет, Всех вытащил тесак и приготовился к прыжку. Вот последний волк оказался под дубом, легкий толчок ноги, рука отпускает ветку... Прыжок вышел удивительно удачным — пятка всем весом тела ударила точно в шею пригнувшегося волка и переломила ему хребет. На звук тут же обернулись другие звери.
      В первых двух нападавших Всех всадил по короткому болту из арбалета, еще одного убил и двоих вывел из строя тесаком. После этого подоспели предводители. Короткий вой, и стая, прекратив атаку, откатилась на безопасное расстояние.
      Всех решил отойти поближе к дубу, на котором устраивал засаду. Передышка оказалась короткой, вожаки что-то хрипло рыкнули, и стая начала окружать охотника. Волки оказались на редкость сообразительными, ситуация становилась угрожающей, хотя Всех успел перезарядить арбалет и прижаться спиной к дереву.

      Следующая атака последовала сразу с нескольких сторон. Волки бросились почти одновременно. Один тут же свалился с болтом в лапе, другой унес между ребер верный тесак, но еще один попытался ухватить его за горло. Пинком отбросив нападавшего, Всех наугад выпустил последний болт из арбалета и, подпрыгнув, забрался на дуб. Челюсти оставшихся в живых волков щелкали на локоть ниже мягких подметок его сапог.
      Отдышавшись, Всех задумался. Складывалось впечатление, что большая часть стаи обычные волчьи подростки, но вот два вожака явно вызывали подозрения, их неплохо было бы взять живыми.
     В человеческом облике уже ничего нельзя было сделать, тесак потерян, поясная сумка с болтами оторвалась во время последней атаки. Всех ухмыльнулся и начал изменяться. Вокруг его тела заструился дрожащий туман, очертания размылись, цвета потекли, и скоро ветка прогнулась под трехсоткилограммовым саблезубым тигром.
     У волков не было никаких шансов. Шесть "борзых щенков" разлетелись по кустам от ударов когтистых лап, а еще через несколько мгновений, два вожака уже жалобно скулили придавленные к земле.
     Оглушив противников ударом лапы, охотник вернулся к человеческой форме, достал веревку и привязал волков к стволу дерева. Теперь можно было собрать оружие и отдохнуть. Догонять остальных Всех не стал — обезглавленную стаю легко выловят слуги землевладельца.
      Дождавшись, когда у одного из вожаков откроются глаза, Всех поднес к его горлу острие тесака и, ухмыльнувшись, сказал: "Думаю, что в человеческом обличье тебе будет удобнее со мной разговаривать." Волк как-то совсем по-человечески всхлипнул и... превратился в пятнадцатилетнего худого паренька.

     История молодых оборотней оказалась абсолютно не романтичной.  Ребята-близнецы нанялись пасти овец у богатого землевладельца, тот узнал об их способностях, посулил золотые горы, своих дочек в жены и отправил на разбой. Ребятишки же себе в помощь набрали  волчью молодежь и принялись безобразничать в особо крупных размерах.
Обычная человеческая жадность вкупе с глупостью. 
     Впрочем, награда за этих недорослей могла поднять настроение. Ближе к ночи Всех сдал пленников пострадавшему хозяину скотины и наконец-то отправился в кабак к холодному пиву!
Если бы не колокольчик на двери, Всех вошел бы в зал неслышно.

      Лексий отошел от барной стойки, прихватив с собой кружку пива, заботливо поставленного хозяйкой. Он услышал звук колокольчика и увидел молодого высокого парня в черной потертой кожаной куртке с множеством карманов и в камуфляжных штанах. Мягкие сапоги ступали тихо. На поясе висела сумка. Видно было, что за спиной тоже имеется оружие, а по натяжению ремня Лексий сразу определил, что тяжелое.
Лексий оглянулся на Изабеллу, которая поспешила выставить для вошедшего на барную стойку две большие кружки пива. Парень вальяжно устроился за столом напротив. Было видно, что он устал. На шее краснела длинная запекшаяся царапина.

Лексий не стал возвращаться к стойке, чтобы расспросить у Изабеллы о новом посетителе. Теперь ему нужно было посидеть в тишине и подумать, кого из присутствующих он мог бы выбрать в попутчики. А зачем ему, собственно, попутчики? Вдруг он вспомнил, зачем оказался здесь, в никому не известной Эритрее, которой нет ни на одной карте. Ему нужна Она, Лусия…Он на мгновение закрыл глаза и мысленно вдохнул запах ее волос…
    Это конечно было полным бредом, найти ее здесь, но недаром же именно тут он оказался после разговора с незнакомцем и своего последнего слова…Лексий попытался вспомнить своего собеседника…
 Он обернулся и поймал пристальный взгляд Грея. По спине у Лексия поползли мурашки.
    За дверью послышались громкие голоса, и в зал ввалилась небольшая теплая компания. «Видать, местные», - подумал Лексий.
Разговор был шумный.
— Что ж вы таких щенков никак поймать не могли? Охотники называется!
     Это издевался над хмурым мужиком уже изрядно выпивший крестьянин. Охотник невнятно огрызался и старался не смотреть на окружающих.
— Пива всем!- Крикнул один из компании и повернулся к рядом стоящему парню:
— Ну Золли, рассказывай что дальше было!
Парень выдержал паузу, наслаждаясь всеобщим вниманием, и начал неспешно рассказывать. Впрочем, постепенно он распалялся и говорил все громче и эмоциональнее:
— Потом охотник ушел, а хозяин адвоката вызвал, и начали они оборотней расспрашивать, что и как им дон Долиро велел делать, какую награду обещал.
Рассказчик отпил из только что принесенной кружки.
— Ну! А дальше? – нетерпеливо воскликнул кто-то.
— Так, значит, поспрашивали хозяин с адвокатом этих щенков, а потом адвокат как заорет: "Знаете, сколько вы скота загубили? Вас теперь лет на десять в катакомбы упрячут!" Щенки перепугались, как только в штаны не наделали, сидят, дрожат, зубами стучат. Тогда адвокат сделал лицо такое добренькое, прямо медом сочилось: "Но мы люди не злые, если на суде всю правду расскажете, да к нам на службу поступите, мы вас в тюрьму не будем сажать." Мальчишки размякли, поклялись все сделать. Теперь будут у нас скот сторожить десять лет за еду и одежду! Да еще обещали остатки своей стаи, как собак вымуштровать! Теперь нам ни волки, ни воры не страшны, да и пастухи только для видимости понадобятся!

     Веселье в компании сразу увяло, а разговор перешел на прошлый урожай, болезни скота и тому подобные крестьянские интересы...

Лексия кто-то тихонько тронул за колено под столом. Он посмотрел под стол – Фрындл! Круглые глаза смотрели холодно. Змей качнулся и, не отрывая взгляда от парня, потек в угол зала, где виднелась приоткрытая дверь. Это показалось Лексию интересным. Он встал и пошел за голубой струей странного Фрындловского тела.
      Несмотря на то, что Фрындл казался пресмыкающимся, он им вовсе не был. В его родном мире эволюция не зашла далеко, остановившись на беспозвоночных. В сущности, Фрындлы были ничем иным, как слизнями-переростками, во всяком случае, довольно близки к ним биологически. Вот только не бывает в природе таких стремительных и сообразительных слизней. Опять же, руки и ноги не у всякого слизняка имеются.
      Но эти тонкости мало волновали Фрындла. У него были свои взгляды на эволюционную пирамиду, и кто там в ней наверху. Что его действительно волновало сейчас - это собственная беспомощность, а он не привык быть беспомощным, и не желал этого терпеть. Но что значили все его навыки, все знания, воинская доблесть и врожденная магия здесь, где не было ничего: ни привычного оружия, ни послушной техники, ни даже одежды?! Тонкая сущность этого мира отзывалась на заклинания Фрындла самым непредсказуемым образом или не отзывалась вообще. Это было опасно, и хотя опасность составляет непременную составляющую счастливой жизни для любого из сородичей Фрындла, он все-таки решил без нужды не рисковать.
     Более всего же Фрындла угнетала невозможность общения. Как довести до сведения этих чирикающих тварей, что к ним занесло высшее существо, достойное всяческого почитания? Они же не понимают нормального языка!

     В левой нижней руке Фрындл крепко сжимал очередную добычу. Еще несколько таких удачных находок, и основная задача будет выполнена, остальное дело техники. Золото - ерунда, не очень-то оно и нужно, хотя тоже найдет применение. А вот маленький бриллиантик - совершенно необходимая деталь!
    Лексий послушно шел следом. Все-таки эти люди - примитивные существа! Такие доверчивые... Впрочем, на сей раз человеку действительно ничего не грозило. Всего лишь маленькое временное неудобство... Завсегдатаи  не обратят никакого внимания на отсутствие случайного посетителя, а странникам не до глазения по сторонам. Даже та, рыжая, которая так пристально рассматривала его сейчас полностью погрузилась в свои мысли.
Фрындл был прав. Экстре казалось, что мозг медленно закипает, и кто-то аккуратненько помешивает его ложечкой, доводя до кондиции. Краем уха она услышала разговор за соседним столиком о каких-то оборотнях. «Час от часу не легче», - подумала она, - «И так не знаешь, куда себя деть от дурацких мыслей, так тут еще и оборотни, здрасте-пожалуйста». Ей было ох как не по себе. Мало того, что оказалась непонятно где, так еще и непонятно, что ж ей делать-то в такой ситуации. Не искать же в пустыне полицию? Полный бред. А если вдруг спросит кто-нибудь, кто я и откуда? Не говорить же : «Понимаете, я тут мимо пролетала, на парашюте, и вообще-то я дома должна была приземлиться, а вышло у вас. Извините..." И вообще, не стоило вчера так много вопросов задавать. Все равно все без ответов да в никуда. Смысл жизни вздумала искать!
       Надо все ж спросить у кого-то, как вообще выбираться из этой дыры, но так осторожненько и ненавязчиво. Чтоб не заподозрил никто, что "сами мы не местные, отстали от поезда".
     Гоша, некоторое время равнодушно наблюдавший за рассеянной стрельбой по сторонам глаз Экстры, неторопливо поднялся из-за стола, и направился к барной стойке. Но, проходя мимо сосредоточенно уткнувшейся носом в остывающий напиток девушки, споткнулся о ее чуть выставленную в проход ногу и эффектно растянулся прямо перед ее столиком, сохраняя при этом, однако, олимпийское спокойствие.
      От неожиданности Экстра вскочила, перевернув при этом столик (годы упорных тренировок в специальной диверсионной школе сделали ее необычайно сильной для такого хрупкого телосложения), и чай попал аккуратненько лежавшему Гоше на макушку.
- Ой, простите, - рассеяно залепетала Экстра, вспомнив, что купить новую чашку чая ей не на что, (этой ее угостили за счет заведения), - Но он ведь холодный! Вы в порядке?
Гоша, все так же, не говоря ни слова, поднялся на ноги, и поправил немного съехавшие с носа очки. Капающий с волос на нос чай, похоже, его ничуть не беспокоил.
- Простите, я, кажется, о вас где-то слышал, - растягивая слова, произнес Гоша, смотря немного в сторону от Экстры, которая подумала, что он или слепой, или очень плохо видит. Палочки у него не было, и на лице играла живая мимика - опять-таки сказалась наблюдательность профессионального диверсанта. - Вы ведь сюда заходите временами, не так ли?
- Да... в общем, бывает... - Экстра лихорадочно соображала, как бы ей выкрутится, и узнать, наконец, где она находится, раздобыть деньги на ужин, и при этом ничем не выдать, что она понятия не имеет, где она, и как сюда попала. Последним ее воспоминанием был бриффинг в школе, где командир спецподразделения объяснял всей участникам команды его задачи. И еще у нее был какой-то пакет...,
- ...Бываю,...но очень редко. Так что вряд ли мы с вами раньше виделись.
- Вы есть хотите, - неумолимым голосом то ли спросил, то ли констатировал Гоша, без спроса, нагло присаживаясь за столик в тот момент, когда Экстра собиралась попробовать влезть ему в карман (есть-то очень хотелось).
- С чего вы это взяли? - напустилась было на него Экстра, но Гоша вежливо парировал:
- Я не взял, я спросил. А это, как говорят у нас в..., - Гоша на секунду запнулся, - как говорят у нас ЗДЕСЬ, - "две большие разницы".
- Я и пить тоже хочу, - окончательно осмелев, заявила Экстра, - вы ведь мой чай разлили.
- Ну, вот и отлично, - Гоша не стал разбираться, кто, что, на кого пролил, и почему, - тогда я.., - он внезапно замолчал, а его глаза под темными очками зафискировались на тандеме Фрэндл-Лексий, направляющемся в кладовую, - извините, но мне надо отлучиться на секунду. Не уходите никуда, пожалуйста, я скоро вернусь!
- Только недолго, а то уйду непременно, - пригрозила Экстра, подумав при этом: "Да куда ж мне идти-то, если я даже не знаю, где я, и поесть мне еще не купили?"
«Да куда ты денешься, если не знаешь, как сюда попала и без денег», - подумал Гоша, глядя вслед Лексию, покорно бредущему за слегка флюоресцирующим в полумраке Фрындлом. В уме он попутно решал, что будет делать с редкой фотографией неизвестной местному населению девушки, зависшей под парашютом над вечерним лесом, если он раздумает возвращаться в зал. Он видел, как Фрындл стянул конвертик, который предназначался Изабелле. Он решил, что просто так Фрындл не станет заводить дружбу с пришельцем. Мало ли что могло произойти.
- А пока я буду отсутствовать, - Гоша протянул Экстре несколько  монеток, - закажите что-нибудь поесть. На ваш вкус. А то ведь одним чаем сыт не будешь...

     Ещё раз пробежавшись по мыслям всех посетителей, и убедившись, что в зале находятся те, кого он хотел увидеть, Серж открыл свой дорожный рюкзак и достал баночку с мыльными пузырями, посмотрел на неё секунду, улыбнулся, убрал обратно в рюкзак и вытащил бумагу и перо. Он быстро набросал список всех присутствующих. Сделал это он не для того, чтобы не забыть - память у него никогда не давала сбоев. Но ему так было удобней думать - имея перед глазами написанные слова. Спокойней. Он даже мыслил порой написанными словами. Потому что слов изреченных он опасался даже в мыслях.
     Когда в кабак зашла шумная компания, все посетители стали прислушиваться к разговору. Сэр Серж Грей убрал бумагу со списком в рюкзак и вынул из деловой папки проект договора, присланный ему ещё дней десять назад, как раз перед тем, как всё началось...
    Он быстро пробежал текст глазами. Это был брачный контракт.
"...если же родится девочка, то..." Ну да, а если родятся близнецы? А если оборотень? Серж быстро работал, радуясь про себя, что уровень юристов становится с каждым годом всё выше. Закончив, маг запечатал письмо в конверт и написал имя адресата: "Его Величеству, королю..."
    Перед тем, как отдать конверт, он подумал, что на те деньги, которые ему заплатят за этот листик с пометками, можно купить десяток таких кабаков...
     Посетители потихоньку начали расходиться. Пора было уходить. Грей взял со стеллажа у стены завтрашний выпуск газеты "Эретрийский канатоходец". Популярная жёлтая газетёнка. Он прочитывал все газеты по утрам, в библиотеке. Но сейчас решил просмотреть этот выпуск с вечера. Как обычно, в газете не было ничего...
     Он усмехнулся статье на последней странице: "Великий Сэр Серж Грей соблазнил девушку с помощью своей магии", - кричал заголовок. В статье говорилось о том, что он сказал приглянувшейся ему девушке: "Ты хочешь меня". И дальше автор в подробностях описывал последствия этих слов, щедро черпая вдохновенье в запрещенных трудах маркиза Де Огорода. Нелепость статьи была даже не в том, что он никогда бы не стал рисковать, используя Слово Правды, а в том, что женщины и так обожали Сержа. Он был чуть выше среднего роста, широкоплечий. Его фигура напоминала ожившую древнюю статую. Большие серые глаза, слегка курносый нос, волевой подбородок, и в контраст - мягкие, чувственные, почти женские губы.
     Но даже если заинтересовавшая его девушка не прельщалась ни на его красоту, ни на громкое имя, то он добивался её расположения простым и действенным испокон веков способом - он дарил ей бриллианты. Неизвестно почему, но они обладали странной магической силой: девушки начинали испытывать безотчетную симпатию к тому, кто дарил им бриллиантовое украшение. Ещё раз усмехнувшись, Серж вернул газету на место.
     Маг увидел, что Фрындл вышел из зала в кладовую, вспомнил про свой "Чих Правды", и вернулся к вечным мыслям о природе своего дара. Последнее время он часто думал написать об этом: серьёзную научную монографию, или доступную для всех книгу. Маг проводил взглядом официантку, пронесшую поднос с чайным набором. Потом достал из рюкзака чистый лист бумаги и начал быстро писать.

"Слово Правды для чайников"

От автора.
     В Слове Правды нет ничего магического. Я обладал им с раннего детства, и все маги с радостью брались меня учить своей премудрости, надеясь понять, как же устроен мой дар. Но ни один из них так и не понял природу этого дара. Став магом, я тоже долго пытался понять, как работает Слово Правды, и только недавно понял, что в нем нет никакой магии. Умение говорить Слово Правды присуще любому человеку. Все читали в Великой Книге: "...если у тебя будет вера хотя бы размером с зёрнышко эретрейской еландры (*сноска 1*), то ты сможешь сказать огромному валуну: передвинься, и он передвинется..." Всё что надо для того, чтобы твои слова исполнились - безусловно верить в то, что ты говоришь - без тени сомнения».
     Серж так увлекся текстом, что не заметил, что Гоша исчез. Он огляделся вокруг, бросил на стол золотую монетку и быстро собрал все свои вещи в рюкзак.

(*сноска 1*): Эретрейская еландра (Eretriania Elandrilum) - дикорастущая многолетняя трава произрастающая повсеместно в Эретрее. Имеет очень мелкие семена - их трудно разглядеть невооруженным взглядом.

Глава третья. Пляска Фрындла.

     Всех допил свое пиво и закончил беседы со знакомыми охотниками, которые после шумного, но короткого застолья покинули бар. Осталось только несколько посетителей, часть из которых была ему совершенно незнакома. Странники, подумал он. Опять. Значит, снова ожидай от них неведомо чего. Присматривай за ними, как бы не наделали глупостей, не зная Эритрейских порядков.
     Он подошел к барной стойке. Изабелла поставила перед ним еще одну кружку. Всех удивленно вскинул бровь.
- За счет заведения, - лукаво парировала хозяйка.
- Вновьприбывших тоже кормишь за свой счет?
- С Драконихой у нас свои отношения. Я ей помогаю, она мне.
- И что за типы?
- Рыцарь он и есть рыцарь. А барышня…
- Она и есть барышня, - улыбнулся Всех. – Понятно. Ну, не хочешь рассказывать, не надо. Сам узнаю.
     Он взял кружку и присел к столику, где Экстра раздумывала о своих дальнейших действиях. Ей сразу понравился светловолосый охотник. В его облике чувствовалась грация тигра перед прыжком.
     Тем временем Лексий зашел в кладовую и осмотрелся. В комнате было темно, но не совсем, по стенам то и дело пробегали зайчики голубоватого света. В углу возвышался какой-то агрегат. Лексий присмотрелся. Нет, за агрегат он принял стол, заваленный блестящими безделушками.
     Фрындл незаметно для Лексия поместил малюсенький бриллиантик кольца в некую только ему известную точку, что-то подправил, потом сунул в руки Лексию что-то похоже на двузубую вилку, обмотанную изолентой. Другую такую он взял сам и начал священнодействовать. Лексий непонятно почему взял «вилку» и с удивлением смотрел на Фрындла, который корчил рожи, что-то бубнил, приседал и кружился...
      А все дело было в том, что Фрындл знал о словах Правды не меньше Грея, в конце концов, именно они причина его появления здесь. Значит, чтобы исправить ситуацию, нужно было прибегнуть к таким же словам Правды! И для этого необходим был человек... именно человек! Сам Фрындл не годился - он был прирожденным скептиком, и не тешил себя иллюзиями. А человек всегда хоть чуть-чуть, да верит своим словам. Значит, осталось только усилить эту веру и заставить человека сказать то, что требуется!
     Ценой тяжких трудов ему удалось собрать действующую модель Усилителя Правды, используя лучи света и тонкую материю этого мира. Изабелла редко заходила в заброшенную кладовую, считая ее чем-то вроде жилища для своего странного голубого
«кота».
     Приборчик получился маломощный, плохо отлажен, его силы хватает только на то, чтобы худо-бедно накрыть своим влиянием эту комнатку, ни о каких судьбах мира и речи не идет. Но Фрындлу и не нужна судьба мира, ему нужна судьба Фрындла!
Всё, что ему требуется - это чтобы Лексий признал его, Фрындла, величие, и объявил об этом вслух.
- Фр'нл ууу!- произнес Фрындл и широко развел руки.- Фр'нл гуу! Хуу!
     Он высоко поднял верхнюю пару рук, а нижней парой описал круг. Что тут непонятного? Повторяй, человече: "Фрындл велик! Могуч и прекрасен!" Ну, хоть что-нибудь скажи! Да, я знаю, что ты - Лексий, об этом можешь не сообщать. Ты похвали меня! Ну, давай, бестолковый!
-Фр'нл гуу! Фр'нл хуу! Унц тц уугх! Гмрбр тц! Кхч!
      К сожалению, добрую половину языка Фрындла составляли телодвижения и выразительные жесты. Увлекшись, Фрындл эмоционально размахивал всеми конечностями, извивался, притопывал, выкрикивал хриплые гортанные слова. Человек его в упор не понимал. Только зачем-то стал хлопать в ладоши (а это в языке Фрындлов выражало насмешку и презрение).
- Ты очень хорошо танцуешь, спасибо.
- Я?! Танцую?! Да как ты смеешь... Презренный теплокровный червяк... Да я тебя... Кто-нибудь! Остановите меня!!! Эй, кто-
нибудь!!!

     Фрындл танцевал. Очень хорошо...
Лексия спасла яркая белая вспышка из-за приоткрытой двери в кладовку, которую не догадался запереть за собой Фрындл. Гоша редко применял вспышку в своем фотоаппарате, но в темноте кладовки ему пришлось это сделать. Кроме этого, его внимание привлек странный прибор, возле которого крутился Фрындл, поэтому, на всякий случай, Гоша сфотографировал и его. Лексия, в это момент также ослепило вспышкой, и он не смог разглядеть, кто именно находился в проеме двери.

- С тобой все в порядке? – Лексий наклонился над лежащим на полу Фрындлом, который от боли забыл, что, еще мгновение назад, готов был его уничтожить…
     Приборчик, собранный из блестящих штуковин, использовал в работе тонкий солнечный луч, проникающий через специально расковырянную дырочку от сучка. Вспышка произвела примерно тот же эффект, какой бывает, если подключить лампочку на 4.5 Вольта к сети на 220.
     Бриллиантик треснул. Фрындла захлестнуло с головой выплеском магической энергии. Оглушило, ослепило, оставило в прострации.
     Одно хорошо - танцевать он, по крайней мере, перестал.

     Экстра подняла глаза на молодого человека с внешностью  богатыря, присевшего к ее столу. По его виду можно было сразу понять, что он охотник. Штаны камуфляжные, с множеством карманов, сапоги высокие на толстой мягкой коже, и главное походка. Тихая, крадущаяся, звериная.
. - Девушка, не подскажете, который час? - лукаво усмехаясь, спросил он.
      «Надо же, заигрывать что ли он со мной пришел,» -  подумала Экстра, попутно отметив для себя часы на толстом браслете, охватывающие запястье подошедшего. - Ну да, ну да, пиво, кабак, с девушками познакомится. Все понятно. Ловеласа мне местного принесло. Счастье-то какое! Что  ж я с ним делать-то буду?»

- Вот вы мне и скажите, часы-то у вас, - парировала Экстра. Она терпеть ненавидела банальные фразы для знакомства, тем более с такой нестыковкой.
- Точно! - обезоруживающе улыбнулся молодой человек, с легким удивлением глядя на свое запястье, как будто видел собственные часы впервые. - Вы просто потрясающе наблюдательны!
      «Работа у меня такая», - подумала Экстра, но вслух ничего не сказала, лишь улыбнулась в ответ.
- Вообще-то я только повод искал, чтоб к вам подойти. Меня зовут Всех. Я тут местный завсегдатай, люблю пропустить по парочке кружек пива. А вот вас не встречал раньше. Решил узнать, каким ветром вас к нам занесло.
«Как четко подмечено насчет ветра», - усмехнулась свом мыслям Экстра.
- Экстра.
       Она еще не успела сообразить, можно ли доверять этому завсегдатаю, но вот выведать у него интересующую ее информацию было можно.
- Так вы говорите, что часто здесь бываете? Может, вы подскажете мне, есть ли здесь телефон, очень нужно позвонить.
- Телефон? Зачем? Мы ими здесь не пользуемся.
- Как же вы поступаете, когда вам нужно с кем-то связаться?
- Что значит как? - удивленно вскинул брови собеседник, - Приходим сюда, оставляем информацию Изабелле для нужного человека, она ему все и передает. Или голубями.
      Черт, чудесное местечко, даже телефона нет! А средства связи на уровне средневековья. Голуби, понимаешь! Единственная надежда связаться с домом рушилась, как карточный домик.
     Тут из кладовой послышался странный шум. Экстра обернулась и увидела только тень, которая выскользнула из приоткрытой двери и растаяла в полумраке. Ее собеседник на этот шум среагировал иначе. В два прыжка достигнув двери, быстрым движением взял арбалет наизготовку и рывком распахнул дверь. Внутри кладовой сидел на корточках  Лексий перед недвижимым телом безмолвного Фрындла.

Охотник медленно спрятал арбалет в сумку.
- Опять Фрындл устраивал пляски? Вот не пропустит, бестия, ни одного путника. Говорил я Изабелле, что не доведут эти эксперименты до добра, а она на все смотрит сквозь пальцы.
      Лексий обернулся на голос.
- Разрешите представиться. Всех. Местный охотник, так сказать.
- Лексий.
- Просто Лексий?
- Других титулов не заслужил еще, - раздраженно ответил парень, - с ним-то что делать?
      Он показал на Фрындла, который, казался бездыханным.
- Оставь. Это у него часто бывает. Полежит малехо и придет в себя. Не вздумай только водой на него брызгать. Этого он страшно не любит. Попутчиков ищешь?
- Откуда ты взял?
- Просто знаю. Дракониха всем советует найти попутчика для странствий. Правильно советует, конечно. В Эритрее без попутчика нелегко приходится.
- Да, я слышал, что тут оборотней полно, а один так прямо жуткий тип, не спросясь сожрать готов.
      Всех ухмыльнулся. Дракониха не любила его внезапных превращений и почему-то именно им пугала всех путников, хотя на самом деле округа иной раз наполнялась оборотнями и похлеще.
- Вон барышню в камуфляже видишь? Бери ее под белы ручки и ступайте в город. Изабелла одеждой, конечно, тебя обеспечит, ну и деньжатами на первый случай, а без оружия тебе здесь делать нечего. И барышне лучше по кабакам в штанах не шастать. Ты это ей как-нибудь поделикатнее объясни. Вот и пойдете вдвоем. Рыцарь и его дама сердца ни у кого не вызовет лишних вопросов.
- А что это ты так рассоветовался? Может, у меня нет никакого желания идти в город с этой вертихвосткой. Попутчика я сам себе как-нибудь подберу.
- Оно конечно. Только выбор у тебя невелик. Точнее нет его у тебя здесь. – жестко ответил Всех и, развернувшись, вышел из кабака такой же неслышной походкой, как и вошел.


Глава четвертая. Сборы в дорогу.

- Приятного аппетита! - Гоша возник за спиной Экстры так неожиданно, что она, пытаясь наколоть большую черную маслину  на вилку, чуть не упустила ее из тарелки .
- Спсб, - пробурчала сквозь салат во рту девушка, вернув маслину на место.
- Что на это скажешь? - Гоша положил на стол перед ней небольшую фотографию, но так, чтобы посетителям не было видно.
     На этот раз маслина опять попыталась покинуть пределы столика, но ее поймал Гоша, решив, однако, не возвращать беглянку в тарелку, а попросту съесть её.
- Это..., - Экстра, увидевшая на снимке свой парашют, вдруг вспомнила, что она прибыла сюда не просто прогуляться и попить чаю в сомнительном заведении, и уставилась на Гошу немигающим взглядом, который, впрочем, тут же разбился о его светонепробиваемые очки, -  где это?
- В одном месте, - на лице Гоши вновь появилось привычное равнодушное выражение, - и почему-то мне кажется, что тебе в это место надо непременно попасть.
     Экстра, дожевав ставший резиновым салат, медленно гоняла по тарелке небольшую куриную косточку и думала: «Интересно, кто же он – друг, или враг? Или и не друг, и не враг, а так? Ок, сейчас проверим»…
- Ты хочешь предложить мне сделку?
- Сделку? – Гоша снял очки, и положил их на тарелку.
Экстра увидела, что слепым или подслеповатым он только казался.
 - Тут что-то происходит в последнее время, и то, что происходит, скажем прямо, мне не очень нравится. Вот и хочу разобраться, что к чему. Может, ты поможешь?
- Я? - Экстра изобразила на лице неподдельное удивление, - чем же я тебе помогу?
- Я пока не знаю, но что-то мне подсказывает, что встретились мы не случайно, да и рюкзак твой сейчас у меня.

     Дело набирало все более интересные обороты. У нее, оказывается, был еще и рюкзак, который сейчас, по-видимому, находился у этого проныры, и который, конечно же, вовсю в нем покопался. Подумать, что делать дальше, Экстра не успела - рюкзак, вытащенный из под стола так, как будто Гоша умел читать мысли, оказался у нее на коленях.
- Я хотел отдать его раньше, но не мог тебя найти. На месте в лесу были только обрывки парашюта, и, собственно, сам рюкзак. Да, я был вынужден его открыть, чтобы хоть как-то определить, кто ты и куда направилась.
      Слова Гоши звучали убедительно, и потом,  кому-то нужно было доверять.
- Спасибо за угощение, деньги я отдам, как толь…
- Это твои деньги, - на лице Гоши промелькнула помесь волчьего оскала и дружеской улыбки, - они у тебя в рюкзаке были. Наши, местные. Хорошо вас там снабжают, как я посмотрю.
- Что значит "там"? - вспылила Экстра, - я…
- Там, это значит в той конторе, которая готовит таких, как ты, которые приземляются посреди ночи в лесу на парашюте, ловят в воздухе вилкой маслину, и делают вид, что ничего не знают, и ничего не понимают. Ладно, мне пора дальше по делам. Если чего надумаешь, сообщишь. Да, и еще – если негде ночевать, спроси Изабеллу, она посоветует.
- А жилье здесь дорогое?
- Денег у тебя хватит на то, чтобы здесь с год жить, и объедаться по пять раз в день. Пойду я…
Ладно, была-ни-была, – на врага, кажется, он не похож – придется раскрыть карты – решилась Экстра, и, взяв уже поднявшегося из-за стола Гошу за руку, положила себе на макушку.
- Погоди-ка. Чувствуешь шишку?
- Неудачное приземление?
- Именно. Вот и не помню ничего.
      Экстра лукавила. Некоторые факты уже потихоньку всплывали в ее памяти, но пока она не хотела о них говорить...

*****
-Кх? Пх?
"Кто я? Где я?"
Каждый раз Фрындл приходил в себя именно с этими вопросами. И не сразу мог найти на них ответ. Что поделать, высокоразвитый мозг всегда тоньше и уязвимее. Потрясения, подобные пережитому, могут надолго вывести разумное существо из строя.
     Фрындл чувствовал себя совершенно разбитым. Голова болела, в ушах шумело, в носу щипало, да еще глаза вдобавок никак не хотели сфокусироваться. Была боль - это Фрындл помнил. Кого-то он хотел растерзать... кажется.
      Перед лицом Фрындл плавало большое светлое пятно - очевидно, это и есть противник. И воин, не раздумывая, вцепился в Лексия всеми четырьмя руками.
      Растерзания не получилось. Вместо того, чтобы задушить врага или сломать ему шею, мягкие бескостные руки упали Лексию на плечи, и тут же стали сползать обратно, исчерпав все силы. Фрындл едва не заплакал - но, по счастью, плакать он не умел. Потому что Фрындлы вообще никогда не плачут. А я - Фрындл. Ну да, точно, я вспомнил. А вот эта белёсая тварь - человек. Местная доминирующая раса. Примитивное существо, не понимающее истинной речи.
     Фрындла не слишком смущал тот факт, что и сам он понимает человеческую речь через пень-колоду, а произнести не может вообще ничего. В конце концов, он и не обязан говорить на этом варварском наречии!
     Из слов Всеха Фрындл уловил только несколько. Но и этого хватило.
     Ступать в город... никакого выбора... Ну конечно! Это же закон данного мира! В заведении никогда ничего не происходит, здесь только разговаривают и заключают союзы. Чтобы чего-то добиться, нужно выйти наружу и взять... как же это называется..? Квест!
     В языке Фрындл подобного понятия не было. Квест, задание. Отказаться от собственной свободы, согласиться выполнять чью-то чужую волю - даже сама мысль о таком насилии была глубоко противна Фрындлу. Но здоровое зерно в словах Всеха, несомненно, было. Надо смириться.
     Фрындл быстро припомнил, кого он видел в кабаке. Нет, к этому он присоединяться не станет, и к этому тоже... К Грэю - ни за что, к Гоше - ищи дурака! Нет, нужен кто-то новенький, еще не освоившийся в этом мире, беспомощный, как младенец. Такими людьми легче манипулировать.
    Фрындл с трудом поднялся на подкашивающиеся ножки и ухватился за Лексия. Очень решительно ухватился. Не оторвать.
    Лексий и понятия не имел, что являет собою Фрындл. Хотя история Фрындлов была весьма интересна. Они, как и их прародители, слизняки, не разделялись на два пола. Зато биологически разделялись на две касты. В каждой паре рождающихся близнецов (а Фрындл всегда откладываюли по два яйца) один, старший - маг, а другой - воин. И не потому, что он сильнее или ловчее. Наоборот: воин, по сравнению со своим братом-магом, ущербная личность. Он почти полностью лишен врожденной способности к телекинезу и телепортации. И в то время, как маги перемещают скалы и сами скачут, как кузнечики, сквозь ткань пространства, воины занимаются рутинной работой - сельским хозяйством, дрессировкой домашних животных, войной и научными иследованиями. Это помимо обычного ежедневного мордобоя, желательно со смертельным исходом.
     Что касается данного конкретного Фрындла, то с ним судьба обошлась еще грубее. Яйцо с ним неосторожно поставили в инкубатор вверх ногами. Из-за этого Фрындл родился мелким, едва не вдвое ниже своих собратьев. Да и родился-то не в уютном инкубаторе, а на помойке, в куче скорлупы - туда выбросили его яйцо, когда из него ничего не вылупилось в положенный срок.
     Само собой, воина из такого недоноска получиться не могло. Стать магом он не мог физиологически. Во всяком случае, так считалось. А посему он стал никем, изгоем в своем клановом обществе.
     Изгои тоже образовывали клан - пусть и очень маленький. Сюда входили неудачники и калеки - а их было крайне мало, ибо жизнь безжалостна к Фрындлам, и редко кто остается живым, но искалеченным. Смерть случалась гораздо чаще, чем увечье.

     Фрындл был слабее многих, но он был, по крайней мере, полностью укомплектован и имел здравый ум. Это ему помогло довольно быстро добиться некоторого положения в своем клане. А может быть, в будущем даже признания почетным воином! И тут такой облом, где-то в далеком мире какой-то волшебник имел неосторожность чихнуть!
     Фрындл не намерен был этого терпеть, он желал вернуться домой. И вернуться не блудным сыном, а во славе и величии, чтобы его уж наверняка зауважали. А для этого надо было хотя бы временно подчиниться правилам и законам здешнего мира.
     Фрындл поднял голову и посмотрел в лицо Лексию серьезным вдумчивым взглядом. Но гипноз и в этот раз ему не удался. Что поделать, не всем дано быть магами. Хотя на что-то слабых способностей Фрындла все-таки хватало - вероятно, сказалось долгое пребывание в яйце вниз головой.
     Мелкие вещички на столе зашевелились и сами собой ссыпались в картонную коробку, которую Фрындл прижал к груди. Не за тем он столько времени потратил на их добывание, чтобы теперь так легко бросить тут. Впрочем, золотое колечко с треснувшим бриллиантом так и осталось на месте. Оно было уже бесполезное – а, значит, и не нужное.
     Лексий с удивлением проследил, как Фрындл перетёк к столу и нырнул в вещевой мешок так, что только глаза остались сверху. Тут Изабелла позвала его к себе в комнату и предложила выбрать одежду из имеющегося в наличии. Лексий недолго раздумывал и выбрал крепкую холщовую рубаху, штаны и безрукавку из кожи. Сапоги выбрал мягкие. С детства не любил жесткую обувь. На переодевание ушла пара минут.
- Коня дать не могу, – сказала Изабелла, - но могу дать денег на его покупку.
     Она вынула небольшой мешочек, который звякнул у нее в ладони, и отдала его Лексию.
- Здесь хватит и на транспорт, и на оружие, и вообще. Путникам положено вспомоществование, так сказать.
Изабелла участливо поглядела на парня, словно зная наперед все, что с ним могло случиться.
- Пора в дорогу, светает уже. До города недалеко. За горой он километрах в десяти. Там увидишь. В воротах стража, мздоимцы проклятые. Много не давай. Двух монет достаточно. Базарная площадь в центре, найдешь, не ошибешься. Кстати, девушку с собой прихвати, веселее будет. Да ты волком-то не гляди. Зазноба что ли есть? Ну, так ее ж у тебя никто не отнимает. А девушке одной по нашим пустынным местам шляться негоже.
     Лексий выслушал Изабеллу и ,вспомнив последние слова Всеха, подошел к Экстре и предложил ей идти в город вместе. К его удивлению, девушка согласилась сразу.
     Они вышли из опустевшего зала в утро, которое ничем не отличалась ни от дня, ни от ночи. Такое же непонятное небо и отсутствие солнца.
     «Светает…и как она определила, что светает, а не вечереет», - подумал Лексий и, взвалив на плечо мешок с Фрындлом, зашагал к городу. Экстра с рюкзаком за плечами в том же темпе вышагивала рядом


Глава пятая. Город.

Город встретил их не совсем приветливо. Пошел дождь, и Фрындл зарылся в мешок совсем. На воротах после долгих препирательств с Лексия и Экстры содрали восемь монет.
      Базарная площадь нашлась очень быстро, и на ней Лексий в толпе потерял свою спутницу, ибо она ушла выбирать себе тряпки, а ему нужна была лошадь.

Убрав покупки в рюкзак, Экстра вдруг поняла, что мечтает о горячей ванне, обеде и возможности как следует выспаться. Утюг тоже не помешал бы,  все же юбки и блузы – это не комбинезон парашютиста. Встряхнув головой, девушка начала пробираться к выходу с рынка.
— Осваиваетесь? — возле прилавка с различной охотничей снастью стоял недавний знакомый по кабаку — светловолосый, с тигриной походкой.

— Да, ищу место для ночлега. Не посоветуете какую-нибудь приличную гостиницу?
— Хм. Есть здесь неподалеку одно заведение, марку держат, так что с комфортом все в порядке. Вот только цены там... — и парень театрально поднял глаза к небу.
— С деньгами у меня, кажется, все в порядке, так что главным критерием является наличие ванны с горячей водой. — демонстративно вытерла пот со лба Экстра пыльным рукавом комбинезона.
— Ладно, предлагаю так: сейчас я отведу вас туда, вы приведете себя в порядок, а потом поищем приличную комнату в доме у какой-нибудь одинокой старушки. Это обойдется в несколько раз дешевле.
Так ничего и не купив, охотник распрощался с хозяином лавки и двинулся вперед, умело раздвигая толпу.
 
Им не пришлос далеко идти. Трехэтажное здание с колоннами и множеством лепных украшений стояла на другой стороне базарной площади.

— Вот! Это и есть обещанная мной «приличная гостиница».
     Галантно открыв массивную дверь, охотник пропустил девушку вперед.
Внутри все напоминало обычную гостиницу средней руки. За конторкой скучал молодой человек, который при появлении клиентов сразу заулыбался, предвкушая заработок.
— Чего желаете? Простой номер на двоих? Люкс?
— Не надо на двоих! Подберите девушке недорогой номер, но со всеми удобствами.
      Экстра сердито посмотрела на спутника — с чего это он решил выбирать за нее? Денег хватает, один день можно было бы позволить себе и понежиться, когда еще доведется? В последнее время чаще приходилось ночевать на земле в палатке или на узкой койке какого-нибудь тренировочного лагеря. Впрочем, когда портье назвал сумму, мысль о недорогом номере стала казаться очень разумной — цены действительно не были скромными.
— Ну что? Сначала обед или сразу отдыхать? – охотник покосился на дверь обеденного зала.
— Обед подождет! Сейчас меня намного больше прельщает возможность смыть с себя пыль и поспать. — Экстра прикрыла зевок ладонью.
— Хорошо! Сейчас еще нет полудня, я пойду по своим делам, а после заката забегу — поговорим о вашем положении и заодно поужинаем.
Уже у самых дверей Всех обернулся:
— Рекомендую отдать новую одежду в гладильню — и, подмигнув, вышел.
Экстра отдала служанке только что купленные вещи, велев принести на закате, и отправилась в номер.
     В номере царил если не уют, то порядок, ковер был пушистым, кровать — широкой, а ванная комната — светлой и чистой. Так чего же еще нужно уставшему человеку? Присутствовало и зеркало, не абсолютно ровное, но такое большое, что отражение Экстры помещалось в нем целиком.
    С наслаждением, поплескавшись в ванне, Экстра поняла, что глаза сами закрываются, и перебралась в спальню. Пары секунд хватило, чтобы сознание отключилось, словно электрическая лампочка…

      Проснулась Экстра как раз перед тем, как пришла горничная, чтобы ее разбудить. Настроение было замечательное. Девушка позволила себе еще минут десять поваляться, а потом снова отправилась в ванную — причесаться и одеться. Что бы такое надеть? Взгляд упал на стенную роспись с изображением охотящейся Дианы. Ага! Экстра хихикнула и отправилась к шкафу, где уже висели выглаженные обновки.
      Минут через десять после заката раздался робкий стук, и горничная через дверь сообщила, что внизу Экстру ждет какой-то высокий господин. Еще немного покрутившись перед зеркалом, девушка спустилась в холл. Всех сидел на угловом диванчике и что-то увлеченно записывал в маленькой тетради с кожаным переплетом. Похоже, он тоже успел забежать домой: вместо «рабочей» одежды на охотнике были светло-голубая рубашка и серый костюм спортивного покроя. Галстук заменял черный кожаный шнурок, перехваченный у воротника серебряной заколкой в виде круга с вмонтированным в центре натуральным когтем какого-то крупного зверя.
     Подкрасться незаметно Экстре не удалось – натренированным ухом охотника Всех услышал легкие шаги и поднял голову:

— О! Замечательно выглядите, и очень гармонично для этого интерьера! — его рот непроизвольно растянулся в улыбке, а в глазах заметались смешинки: Экстра была одета в светло-зеленое платье по покрою напоминающее тунику. Загорелые икры оплетали ремешки изящных сандалий, а талию перехватывала цепочка того же цвета, что и рыжие волосы девушки, сейчас распущенные по плечам.
— Может уже перейдем «на ты»? — улыбнулась Экстра.
— Не возражаю! — охотник убрал тетрадь во внутренний карман и предложил даме руку.

— Прошу! — Всех помог девушке сесть и сам удобно расположился рядом. — Честно говоря, я был здесь только пару раз, но кухня у них весьма неплохая.
Официант тут же принес меню.
     Всех даже не стал изучать предлагаемые блюда:
— Будьте добры, пока девушка думает, принесите мне пару кружек пива и чего-нибудь мясного, одним куском.
— Сожалею, месье, но пиво закончилось, — официант изобразил на лице мировую скорбь, но в глазах была виден затаенный смех, - могу я порекомендовать вам к мясу отличное красное вино?
— Все с вами понятно! Ну, ладно, принесите кувшин, думаю, вино у вас должно быть и в самом деле неплохим.
— Ты как? Может, выберешь что-нибудь другое? — обернулся Всех к Экстре.
— Я, пожалуй, сначала посмотрю меню.
— Хорошо. — Всех снова переключился на официанта — Тогда пока все, но вино хотелось бы получить прямо сейчас, не дожидаясь еды.
Официант кивнул и важно, но быстро удалился.
— Вот ведь хитрюги! — ухмыльнулся Всех, — Как не спросишь, всегда у них «пиво закончилось». Думаю, что они просто не держат у себя этот «напиток простолюдинов». Еще бы — владелец заведения раньше работал в каком-то дорогом ресторане!
      На этом разговор временно прервался – Экстра с вниманием прочла меню и сделала заказ. Теперь можно было и поговорить. Начал Всех:
— Скажи, ты представляешь, где сейчас находишься?
— Честно говоря, у меня есть только несколько гипотез, но в основном из серии: «сошла с ума…», «обкурилась…», «сплю…». Я же ударилась во время призем… — Экстра сообразила, что может сболтнуть лишнего, — В общем, память обрывками, хорошо хоть имя свое помню…
— А не помнишь ли ты случайно, о чем думала или что чувствовала, перед тем как здесь оказалась?
— Ну-у-у… — не смотря на частичную амнезию, какое-то подсознательное чувство требовало соблюдения секретности. Оно же пробуждало подозрения к любому человеку, задающему вопросы.
— Да не интересуют меня конкретные твои мысли! Лучше скажи, не мучили ли тебя какие-либо вопросы, или, может быть, ты к чему-нибудь стремилась всей душой, или страстно мечтала?
     Экстра непроизвольно вздрогнула.
— Ага! Похоже, частично моя теория подтверждается! — Всех довольно улыбнулся.
— Что за теория?
— Теория о том, откуда берутся здешние пришельцы, гости, странники.
      Охотник помолчал, разглядывая вино в бокале:
— Понимаешь, и я сам не местный, хотя живу здесь уже лет пятнадцать… И я тоже не до конца понимаю, как очутился в Эритрее.
— Так я не одна такая?! — открытие повысило Экстре настроение.
— Нет, твой собрат, например, -  парень по имени Лексий, который проводил тебя в город. Он тоже недавно прибыл. Есть у меня такая версия, что большинство новичков появляются у нас, когда их мучают какие-то очень для них важные вопросы. Такие, что заставляют страдать. Больше всего среди пришедших встречается людей романтического склада, но попадаются и другие типы, а иногда возникает даже что-то вроде инопланетян. Один вот у Изабеллы вместо домашней живности поселился — фиолетовый такой, без костей. Не знаю уж, какими вопросами он мучался — живет здесь не так давно, языку не научился…
— Ты сказал, что не до конца понимаешь, как очутился в этой земле. Значит, большая часть тебе все же понятна?
— По крайней мере, на свой счет я имею весьма убедительную гипотезу.
Всех опять помолчал.
— Это тайна? — осторожно поинтересовалась Экстра.
— Нет, почему же. Просто история может затянуться на приличное время, — молодой охотник, похоже, все больше погружался в воспоминания.
— Нам еще даже не принесли еду, думаю, что время есть. — девушке очень хотелось сравнить обрывки своих воспоминаний с историей «собрата по несчастью».
— Хорошо, я постараюсь выкинуть лишние подробности и рассказать только то, что может быть действительно интересно. Но! — Всех сделал страшные глаза, — Сначала мы обязаны выпить за знакомство — я вижу, официант как раз несет твой бокал! — и он задорно улыбнулся.
— Ну что ж! Достойный повод! За знакомство! — так же улыбаясь, Экстра подняла бокал.
      Посмаковав вкус напитка, девушка посмотрела на охотника:
— Скажи, Всех - это полное имя?
— А это вообще не имя! — усмехнулся тот, — Но обо все по порядку…

Пока Всех собирался с мыслями, Лексий все еще бродил по рынку, не решаясь выбрать себе транспорт, а по-простому – лошадь. Он даже слегка рассроился. Похоже, Дракониха была права, когда говорила, что он не сможет управиться с конем, даже если ему предоставить такового. Сейчас он не мог не то, что управиться, а даже выбрать подходящего.

     Зато Фрындл торжествовал. Он был прав, прав! Здесь, в городе, гораздо больше возможностей, только успевай хватать!
      Он и хватал. То здесь, то там на прилавках вдруг начинали шевелиться маленькие блестящие предметы, а потом одним неуловимым прыжком заскакивали в сумку Лексия, под присмотр Фрындла. Иголки и булавки, брошь с фальшивым рубином, часы-луковица, бронзовая ложка, плоский портсигар, варварский медный амулетик...
- Вор! Держи вора!- раздался крик за спиной у Лексия, и тут же сменился громким воплем боли.
      А затем из рюкзака, как черт из табакерки, вынырнул Фрындл, растопырил руки и злобно зашипел: «Фффффрр'нннл»!
      Обыватель, тут же позабыв про укушеную руку, испугано попятился. А кто бы не попятился, окажись у него перед носом такая образина? Круглая лоснящаяся голова демона, огромные фосфоресцирующие глаза, тонкие руки извиваются, словно клубок змей... Фрындл умел быть страшным!
     Оказавшись в нескольких шагах от чудовища, обворованный опомнился и снова заверещал:
- Очки! Этот тип украл у меня очки! А его животное меня укусило! Стража, на помощь!
      Фрындл метко запустил в орущего врага яблоком из запасов Лексия, щелкнул зубами и презрительно прошипел что-то вроде "Шсша пшас ссаш шшус". Сложил руки на груди и важно выставил челюсть, всем своим видом показывая, как ему противна эта суета. Впрочем, отдавать очки он даже не подумал, только лязгнул зубами, когда к нему протянули руку. Моё, не трогать!
     Внезапное появление городской охраны – двух угрюмых мордоворотов в наколках и обвешанных оружием, в планы Фрындла не входило. Не прошло и нескольких секунд, как Лексий уже лежал лицом в рыночной пыли, его рюкзак был грубо брошен на землю и в него уже полезли руки стражников.
- Где это животное? Сейчас мы из него несколько сделаем, но размером поменьше, - по толпе, окружавшей их, прокатились злорадные смешки. Фрындл приготовился к худшему.
- Ничего вы не сделаете, - из толпы медленно выступил невысокий человек в черной одежде и черных очках, - отпустить их, и шаг в сторону. Быстро!
     Его голос был настолько спокойным и холодным, что охранники, оторопев от такой наглости, отпустили Лексия, и он, вскочив на ноги, надел обратно на плечо рюкзак, несильно стукнув по его боку, чтобы Фрындл не вздумал больше высовываться.
- Никто ничего не крал, успокойтесь, - продолжал Гоша, а это именно был он, потому что следил за нашими героями от самого кабака, - мы проводили эксперимент. Приносим извинения за причиненные неудобства, - Гоша вложил в руку обывателю несколько монет, стоимость которых во много раз превышала стоимость всех предметов находящихся при нем в этот момент, - спектакль окончен, можете расходиться.
- Кто это мы? – съязвил один из охранников, смотря на Гошу сверху вниз, как кот, у которого из-под носа мышь пытается забрать кусок сыра.
- И кто ты такой, чтобы здесь команд… - он протянул к Гоше руку, но закончить фразу не успел, потому в горло его уперлось острие клинка, непонятно как вынырнувшее из-под черного плаща Гоши.
- Ты даже не успеешь вытащить свой меч из ножен, а с твоим дружком я разберусь после того, как сделаю на твоем горле вентиляционное отверстие, - дружелюбно улыбнулся Гоша, - "МЫ", это значит "МЫ". Он посмотрел вокруг, на толпу зевак, перевел взгляд на второго охранника, не знавшего, то ли броситься на наглеца, то ли отступить восвояси – по внешности и одежде незнакомец был похож на агента дворцовой тайной службы. Внезапно Гошина улыбка улетучилась, а голос понизился на тон.
- Оставить! Кругом! И исполнять свои прямые обязанности – ловить воров и разбойников. А МЫ – идем дальше. Расступились, и дали дорогу! Быстро!
      Клинок исчез в складках плаща, а Гоша, демонстративно повернувшись спиной к охраннику, судорожно потиравшему слегка поцарапанное горло, подал знак Лексию следовать за ним. Толпа неохотно, но молча, расступилась, и они, как сквозь строй, проследовали в сторону фруктовых рядов. Стражники, пошушукавшись, забрали у обывателя монеты, мотивируя это "ложным вызовом", и бросая недобрые взгляды через плечо в сторону Гоши с Лексием, удалились.

- Уф-ф-ф, - Гоша снял очки, и присел на пустой столик под навесом, - А ведь могло и дракой закончится.
- Боялся? - Лексий запустил руку в рюкзак, чтобы вытащить "зачинщика" на свет Божий.
- Не боятся только дураки, - заметил Гоша, - Могла подоспеть помощь. Ладно, ребята, вы тут разбирайтесь, а я пойду чего-нибудь поесть куплю. А то на нервной почве аппетит разыгрался. Кстати, у меня к твоему змеенышу в сумке вопросы есть. Только вот как с ним разговаривать – не знаю. Он только шипеть, да кусаться может. Ну, и еще дикие танцы в кладовых плясать. Для задушевной беседы тут нам волшебник нужен.

Глава шестая. Встречи.

Всех отпил вина, помолчал некоторое время, собираясь с мыслями, и начал рассказ:
— Лет пятнадцать назад, по местному времени, жил один романтичный и мечтательный юноша. Ему недавно исполнилось двадцать, он учился, общался с друзьями, читал книжки. До определенного момента все было очень неплохо, но парня угораздило безумно и безответно влюбиться.
Тут охотник немного грустно усмехнулся:
— В двадцать лет обычная история, но юноша на самом деле оказался очень романтичным: жизнь перестала его интересовать, душа болела, не переставая. Остался только один вопрос: стоит ли жить без НЕЕ? Мысль о суициде преследовала всерьез. Отвлечься помогали мечты — с детства читавший практически одну фантастику, парень строил в своем воображении миры, где пришлось бы сражаться, колдовать или учиться с такой интенсивностью, что на душевные муки просто не оставалось бы времени.
     И вот однажды, пытаясь уснуть, юноша представил, как искривлением пространства его с одним ножом забрасывает в неизвестный дремучий лес. Побродив некоторое время в поисках жилья, он устраивается на ночлег под огромным дубом, но тут из леса выходит очень крупная рысь, почти с леопарда размером…
     Видимо, в этот момент мечтатель заснул, потому что мир фантазии стал очень ярким, не отличимым от реальности. Можно было даже вдохнуть лесные запахи и услышать потрескивание сухих веток под ногами. Дальше последовала схватка, и юноша ощутил настоящую боль, когда когти большой кошки вонзились ему в бок. Самое неприятное заключалось в том, что рыси его неумелые удары ножом практически не вредили — даже глубокие раны не кровоточили и не мешали снова и снова бросаться на человека.
Жить юноше явно оставалось не долго, силы начали убывать, а атаки рыси не ослабевали. Не знаю точно, что произошло в следующий момент — глаза парня заволокло красным туманом, и он сам бросился навстречу противнику.
    Очнувшись, юноша обнаружил рядом мертвую рысь, у нее была сломана шея, раздавлена гортань и оторван один палец на передней лапе. Сам он тоже был не в лучшей форме: тело располосовано когтями, из бедра зубами вырван немалый кусок мяса, скоро следовало ждать смерти от потери крови. Юноша попытался проснуться, но не смог!
Тогда какая-то сила заставила его подняться на четвереньки и ползти в неизвестность. Видимо эта же неизвестная сила вывела его к полуразвалившейся и заросшей мхом избушке. Перед самой дверью юноша потерял сознание. Логично было бы предположить, что в этот момент парень проснулся на собственной кровати и потом долго с удивлением вспоминал реалистичный сон, но очнулся я не дома, я пришел в себя от прикосновения к лицу влажной тряпки с запахом травяного отвара и старческого покашливания где-то справа.
    Скажу по секрету, сказки про Бабу Ягу и прочих ведьм уже очень давно не представлялись мне чем-то заслуживающим доверия. А если бы я до сих пор и верил в народное творчество, то воображал бы себе лесных колдуний несколько иначе, чем выглядело склонившееся надо мной существо. С иссохшего от старости лица смотрели  монголоидные раскосые глаза. Маленький нос и не думал нависать над верхней губой, скорее даже терялся среди глубоких морщин.
 Одета старуха была только в ветхую рубаху до пола с едва видным геометрическим узором. Зато поверх этого рубища были развешано и нашито абсолютно безумное количество какого-то невообразимого хлама: сушеные лягушачьи лапки, разноцветные камешки с дырками, ракушки всех размеров и форм, дощечки с загадочными значками, пучки перьев, кости каких-то мелких животных и еще сотни неизвестных мне штуковин.
— Прости, я несколько увлекся деталями. — Всех виновато улыбнулся и сделал хороший глоток вина.
— Почему ты сначала говорил о себе в третьем лице? — спросила Экстра, воспользовавшись паузой.
— Потому, что тот я, которого ты видишь перед собой, скорее всего, появился в момент потери сознания того влюбленного парня…
— Как это? И вообще, судя по твоему рассказу, получается, что ты придумал этот мир?!
— Нет… Насколько я помню, тот мечтательный юноша хотел оказаться совсем в другой вселенной, чем-то похожей на приграничные районы Римской империи времен расцвета, но с магией и различными монстрами. Впрочем, монстров и здесь хватает.
Похоже, мир Эритреи перехватил меня, как секретная служба письмо террористов.
— Мир?! Мы не на Земле? — Экстра почувствовала, как холодеют пальцы на руках, и кровь отливает от лица.
— Честно говоря, я не знаю. Но ты же видела здешнее небо — на Земле такого быть просто не может. И посмотри на странное смешение стилей и эпох в этом городе. Это не средневековье, но и не то время, из которого мы с тобой прибыли.
      В этот момент официант прикатил тележку с заказанными блюдами, а Экстра успела взять себя в руки.
— Не возражаешь, если я продолжу рассказ за едой? — Всех с удовольствием вдохнул запах жареного мяса.
— Я бы и сама не возражала перекусить — последний раз ела рано утром.

— Мне так и не понятно, как ты мог появиться только в момент, когда сам же потерял сознание? — спросила Экстра после того, как первый голод был утолен.
— Дело том, что приютившая меня старушка,( потом я узнал, что она потомственная шаманка), видела рядом с моим телом что-то похожее на призрак. Он был в точности я, но без ран и в одном нижнем белье. Похоже, он только проснулся и вставал с кровати, откидывая одеяло и протирая глаза.
      Шаманка сказала, что в это время мое собственное тело было видно нечетко как в тумане, потом призрак исчез, а я остался лежать, как самый обычный человек, потерявший сознание. Впрочем, обследовав меня с помощью своей магии, бабушка сообщила, что я чем-то неуловимым отличаюсь от других людей. Мне так и не довелось добиться внятного ответа, но, похоже, во мне есть что-то от… — Всех задумчиво покрутил в воздухе вилкой, — фантазии или мечты…
— Ничего себе! Ты хочешь сказать, что тот человек спокойно проснулся на Земле, а ты каким-то образом появился здесь?! — ужинать с фантазиями Экстре еще не доводилось!
— Ну да, что-то в этом роде. Поэтому я отказался от имени моего прототипа и первое время отзывался просто на обращение «мальчик», благо других людей в жилище шаманки не было, а разница в возрасте позволяла старушке называть меня хоть младенцем.
— Та-а-ак… — у Экстры появилась очень неприятная мысль, поэтому она постаралась как можно быстрее узнать правду: — А как на счет меня и других пришельцев? Мы тоже двойники, родившиеся из воображения прототипов?
— Про тебя пока ничего сказать не могу, но все пришельцы, которых до и после меня осматривала шаманка, были нормальными людьми. Я как раз планировал отвести тебя к моей первой в жизни знакомой сразу после того, как мы найдем тебе более дешевое жилье.

— Она еще жива? — удивилась Экстра — ты же описал ее как глубокую старуху!
— Не только жива, но и собирается прожить еще лет сто! Более того, кажется, она иногда заводит романы с кем-нибудь из горожан или пришельцев. — Всех откровенно веселился, наблюдая удивленное лицо и широко открытые глаза девушки, — Просто я еще не рассказал тебе, как выжил и оказался в городе. Однако позволь мне сделать это чуть позже. Я хочу позвать официанта и заказать ему сырное ассорти — совершенно замечательная вещь с красным вином.

А в это время Лексий ходил по рынку в надежде все-таки выбрать себе подходящего скакуна, но лошади либо были безнадежно старыми, либо слишком дорогими для его тощего кошелька. С Гошей они решили встретиться чуть позже у гостиничного крыльца. Он не заметил заката и наступления ночи. Разве стало чуть сумеречнее и людей на площади поубавилось.
     Посреди площади расположился балаганчик бродячего цирка. Ничего необычного: гимнасты, фокусник, безуспешно пытающийся вытащить из шляпы что-нибудь интересное, пара жонглеров и силач, демонстрирующий свою силу, ловко перекидывая тяжелые гири.
     Рядом с балаганчиком сидела девушка лет двадцати. Лексий не обратил бы на нее внимания, если бы не одно «но». Девушка с глубокомысленным видом выдувала соломинкой мыльные, как ему показалось на первый взгляд, пузыри, а потом спокойно раскрашивала их кисточкой, которую время от времени обмакивала в стоящие рядом краски. Пузыри затем медленно взлетали над балаганчиком, застывали над ним на некоторое время и взмывали в небо. Получалось очень красиво.
      Пока парень удивлялся, как это девушке удается раскрашивать мыльные пузыри, Фрындл наполовину вылез из мешка и уставился на тощую лошадку, мирно жующую овес из холщовой сумки, висящей у нее прямо перед носом. В ее хвост были вплетены блестящие нити, вероятно от сглаза.

Но предназначение нитей Фрындла интересовало мало. Он тут же захотел их получить. Фрындл неслышно выбрался из мешка зазевавшегося Лексия и буквально вцепился лошади в хвост. Лошадь оглянулась и ужаснулась при виде голубоватой странности, которая, по всей видимости, решила лишить ее самого драгоценного – хвоста! Она взбрыкнула, Фрындл, не желая отпускать хвост, кувыркнулся в воздухе и упал лошади на спину. Тут ужас лошади достиг пика, она дико заржала и пустилась вскачь по площади, время от времени взбрыкивая, пытаясь стряхнуть ужасное нечто со своей спины.
      Гимнасты, которые только что отработали номер, погнались за лошадью, крича, что их имущество уводят конокрады. Фокусник, засмотревшись на лошадиные кульбиты, вынул из шляпы вместо кролика старый башмак, толпа улюлюкнула и стала бросать в фокусника помидорами. Бедняге ничего не оставалось, как броситься бежать вслед за гимнастами. Лексий очнулся и увидел Фрындла, который еле удерживался на лошадиной спине. Тут лошадь сделала отчаянный взбрык, Фрындл таки отцепился от хвоста, и упал прямо на цирковую кибитку.
     Толпа ахнула. Силач медленно поставил гирю на землю и пошел по направлению к Лексию, который подбежал к кибитке. Девушка продолжала невозмутимо выдувать свои пузырики, раскрашивать и отпускать их в небо.
- Наверное, улететь – это лучшее сейчас… - глубокомысленно произнесла она, не глядя на Лексия, и мазнула голубой краской по радужному бочку пузыря.
     Лексий быстро вскарабкался на кибитку и, схватив Фрындла за шкирку, запихнул его обратно в мешок. Но, спрыгнув, он очутился в кольце. Гимнасты и силач смотрели на него более чем неприязненно, запыхавшийся фокусник недвусмысленно взвешивал на ладони свою трость, жонглеры держали по паре булав наизготовку.
      Неизвестно, чем бы все это закончилось, но толпа с помидорами явно хотела повеселиться еще. Один помидор попал силачу по затылку, то развернулся и угодил кулаком в нос стоявшему рядом горожанину. Брызнула кровь. Горожанин взревел и ахнул силача по темени.
     Поскольку разъяренная толпа была намного опаснее безоружного Лексия, циркачи развернулись к ней лицом и, как могли, защищали себя и свою повозку, которая от натиска толпы могла просто разлететься в щепы.
     Нужно было как-то выбираться. Раздавая тумаки направо и налево, Лексий старался переместиться ближе к зданию гостиницы, где должен был ждать их Гоша. И ему это почти что удалось, но вдруг он вздрогнул, ощутив спиной чей-то взгляд. Лексий обернулся. Только на мгновение сквозь дерущихся людей он увидел золотую волну волос и глаза, которые так старался забыть и так мечтал отыскать…Именно этого мгновения и хватило, чтобы пропустить удар трости фокусника, пришедшийся ему прямо по затылку. В глазах Лексия разноцветным фейерверком вспыхнули звездочки, ноги подкосились и он, потеряв сознание, упал на землю.
…"Я же говорю Вам, что они попытались украсть нашу лошадь", - голова Лексия покачивалась туда-сюда, в такт шагов уже знакомого нам охранника, который нес его на плече, как пушинку. Потихоньку Лексий начинал приходить в себя, голова нестерпимо болела, руки были, по-видимому, связаны за спиной, и до него сквозь шум в ушах начинали долетать обрывки фраз, которыми перебрасывались охранники с фокусником из цирка.
- "Ничего-ничего, там и разберемся с этим ворюгой, а из его зверушки в мешке – суп сварим" – от дружного смеха охранников, которых, судя по голосам, было трое, или четверо, у Лексия то и дело закладывало уши. И у него перед глазами все время стоял тот образ, который он видел на площади – золото волос, и глаза, глаза…
     Фрындл, сидевший в накрепко завязанном мешке, болтавшимся за спиной начальника отряда охраны, и все слышавший, лихорадочно обдумывал план побега. Проблема была в том, что никакого плана у него и не было. Единственное, на что он был способен в этот момент – это, используя свои навыки, внушить командиру дать приказ свернуть в глухой переулок, чтобы не привлекать внимания зевак на улице, и сделать там небольшой привал, чтобы полюбопытствовать содержимым мешка. Вот тогда Фрындл и собирался сбежать. Будучи существом с несколько иными понятиями, чем у человека, дальнейшая судьба Лексия его ничуть не волновала.
- Слушай мою команду! – раздался зычный голос командира охранников, – сворачиваем в этот переулок. Отдохнем немного, а заодно я взгляну на таинственного зверя, с помощью которого, как вы говорите (фокусник довольно закивал головой), этот проныра пытался украсть кобылу. Третьего поймаем потом. Он, судя по твоему рассказу, - командир шлепнул по плечу охранника в наколках, - вооружен, поэтому нам будет нужна помощь.
    Процессия, возглавляемая командиром, и замыкаемая фокусником, то и дело довольно потирающим руки, свернула в глухой переулок, в который выходили стены домов. Вдоль стен то здесь, то там валялись пустые деревянные бочки. Через несколько минут в этот же переулок свернула и лошадь, что следовала за ними на небольшом расстоянии.
…Не пройдя и ста шагов, группа заметила впереди фигуру невысокого человека в черном, стоящего прямо посередине прохода.
- А вот и третий, - радостно воскликнул один из охранников, указывая вперед пальцем. Группа замедлила шаг, руки охранников потянулись к оружию, Гоша, а это снова был он, стоял, не шелохнувшись. В одной его руке был бублик, который время от времени неспешно кусал, другая была спрятана за спиной.
     Когда расстояние сократилось до нескольких метров, командир знаком дал команду остановиться. Связанного Лексия небрежно бросили на землю, лицом в низ, а рядом поставили рюкзак, окончательно закрыв обзор. К этому моменту Лексию почти удалось разболтать узел веревки, стягивающей руки, и все, что ему теперь было нужно, это найти удобный момент и освободиться.

- Ну что, - вперед выступил охранник в наколках, - на этот раз твой перочинный ножичек тебе не поможет, - но его остановил командир, вышедший вперед с мечом в руках.
- Я предлагаю вам добровольно сдат…, - начал командир, но Гоша, методично двигая челюстями, как жвачная буренка, вытащил из-за спины руку. "Перочинный ножичек" на этот раз оказался метровым, чуть изогнутым клинком с непривычно длинной рукоятью, на конце которой болталась кисточка. На лезвии можно было заметить руны.
- Ах, вот оно как, - пробурчал командир, и чуть отступил, - к бою гАА-товсь! А ты, - бросил он фокуснику, - следи, чтобы эти не сбежали.
     Выстроиться в шеренгу бойцам не давала узость улочки, поэтому разрисованный охранник и командир выдвинулись вперед, а оставшиеся двое расположились в нескольких метрах позади.
     Гошу, казалось, все эти перемещения совершенно не волновали. Дожевав последний кусок бублика, свободной рукой он вытащил из-за пояса небольшую бутылку, и сделал несколько глотков. Пока командир соображал, каким образом лучше напасть, бутылка внезапно полетела ему в голову, попав точно в переносицу. Схватившись руками за лицо, он на мгновение потерял Гошу из виду, а, опустив руки, лишь краем глаза успел заметить мелькнувший меч, обрушившийся на его голову.
      Гоша совершенно не собирался устраивать смертоубийство, поэтому, чуть повернув меч в воздухе, ударил плашмя. Но и этого хватило, чтобы шлем разлетелся на куски, а его хозяин, поливая землю кровью из разбитого носа, рухнул, как мешок, прямо под ноги охраннику в татуировках. Не теряя времени, Гоша, успевший в мгновение ока оказаться возле второго охранника, сначала ударил его в нос рукоятью меча, а затем финтом, свалившим командира, тоже отправил его "отдыхать". Быстро пришедшие в себя двое остальных охранников, не сговариваясь, и яростно вращая в воздухе мечами, бросились на Гошу, явно не собираясь брать его живьем.

В этот момент Лексий, которому, наконец, удалось освободить руки, схватил увлеченно наблюдавшего за схваткой фокусника за ноги, и, повалив его на землю, взобрался сверху. Но, увидев, что Гоше приходится обороняться от двух здоровенных громил, вскочил на ноги, и, схватив мешок, собрался броситься ему на помощь.

…Нырнув под удар одного их охранников, Гоша, резко выпрямившись, ударил его коленом в живот. Охранник взвыл, и, уронив меч, согнулся вдвое, но ударить сверху Гоша уже не успел, потому что ему пришлось отскочить, чтобы не быть разрубленным пополам. Второй охранник, вложил в удар слишком много сил и, промахнувшись, пролетел вперед, споткнулся о лежавшего на земле товарища, кубарем покатился к стене, но тут же вскочил, выхватывая из-за спины небольшой боевой топорик - профессиональные вояки просто так не сдавались. Но было уже поздно – в один прыжок Гоша оказался рядом и снова меч плашмя обрушился вниз, но не на голову, на которой не было шлема, а немного наискось – по плечу, ближе к шее. Не издав ни звука, охранник рухнул на землю.
     В пылу драки все забыли о разрисованном охраннике, который, воспользовавшись моментом, отполз в сторону, вытащил из холщевого рюкзака арбалет, зарядил его и тщательно прицелился в Гошу – у него были с ним свои счеты. Не успел охранник с топориком коснуться пола, как запела тетива, и бз-з-з-з-зыньььььь, стрела со странным звуком попала Гоше прямо в живот, сбив с ног и отбросив в кучу соломы возле лежавших возле стены бочек.
    Лексий замер на месте. "Ну, вот все, - подумал он, - теперь нам крышка".
- Вот и конец твоему дружку, - будто прочитал его мысли командир, и, с трудом поднявшись на ноги, и пошатываясь, направился к Лексию. Фокусник и двое охранников, постанывая, лежали в пыли, даже не делая попыток подняться.
- Руки за спину, ко мне спиной! – сплевывая кровь, рявкнул командир, но Лексий, как завороженный, смотрел куда-то за его спину. Охранник с арбалетом тоже, раскрыв рот, замер на месте. Командир обернулся.
    Возле стены стоял Гоша, из живота его торчала стрела, в руке он все также сжимал меч, а другой расстегивал рубашку. На пол, из-под рубашки текла тоненькая струйка крови. Третья пуговица… четвертая, Гоша рванул рубашку, и все увидели, что стрела торчит из небольшого серебристого предмета на Гошином пузе.       Его любимый фотоаппарат спас ему жизнь, отслужив тем самым последнюю службу, и стрела, пробив аппарат насквозь, лишь немного ранила его хозяина. Гоша грустно посмотрел на остатки фотоаппарата, на кровь на земле, и, оскалившись улыбкой, которая не сулила ничего хорошего, медленно двинулся в сторону охранника и командира.
- А-а-а, черт бы тебя! – охранник присел, чтобы снова натянуть тетиву арбалета, а командир, тоже чертыхнувшись, поднял было меч, но тут настал черед Лексия. Размахнувшись своим мешком, он ударил им командира сзади (на войне и в любви все средства хороши), и снова отправил его в глубокий нокаут.
- Сзади! – крикнул Лексий Гоше, который обернулся как раз, чтобы отбить удар топорика охранника, который уже пришел в себя, и вылез из кучи бочек и соломы. Второго удара охранник даже видел – в воздухе сверкнул клинок, и рука с топориком полетела обратно в солому.
- Второго раза не будет – прошипел охранник, - стоя на одном колене, и целясь Гоше в спину. В этот момент ему на голову обрушился мешок Лексия. Затем – еще раз, и еще раз. Лексий бил изо всех сил, совершенно забыв о находящемся в мешке Фрындле. А синий змей прогрыз дырку в мешке еще в начале драки, незаметно вылез и, спрятавшись в бочке, спокойно наблюдал за ее ходом. Когда фокусник понял, кто кого побьет, и бросился за помощью, Фрындл, воспользовавшись своим даром, внушил ему, что перед ним стена, заставив свернуть на бегу в сторону, и врезаться с разбега головой в настоящую стену. Фр! Шх-х-х-х! - довольно потирая верхними руками, зашипел Фрындл, снова прячась на дно бочки.
     Когда с последним охранником было покончено, Лексий осмотрелся по сторонам. Гоша, держа меч обеими руками, настороженно озирался. Мешок порвался, и все блестящие предметы, стибренные Фрындлом, рассыпались по земле, сверкая в лучах полуденного солнца. Фокусник лежал лицом вниз неподалеку, "вырубленный" неизвестно кем и как. Фрындла тоже след простыл. Метрах в десяти лошадь, из-за которой все началось, лениво пыталась жевать солому, Некоторые охранники стонали, лежа полу. Командир, похоже, был в нокауте, а охранник с отрубленной рукой истекал кровью – война была окончена, и раненому нужно было помочь.
    Пока Лексий перевязывал раненого охранника, к нему какой-то странной походкой подошел Гоша.
- Я…это…кажется…тоже это…немножко ранен, - из угла его рта текла струйка крови, а за спиной тянулся внушительный алый цвет, - голос Гоши становился все медленнее и ниже, как на пластинке, которую прижимали пальцем.
- Что значит "немножко"? -  возмутился было Лексий, но Гоша, рухнул сначала на колени, а потом и лицом вниз, прямо у его ног. Из его спины чуть пониже лопатки торчала стрела.
- Вот сволочь, таки успел выстрелить, - Лексий метнул взгляд в сторону охранника в татуировках и нагнулся над Гошей.
- Эй, ты только не вздумай тут умира…
- Простите, но мне кажется, его надо спасать, причем срочно, - сказала лошадь, неслышно подошедшая к Лексию сзади, - здесь неподалеку есть гостиница, может там кого найдем. Нечего не меня таращиться! Быстренько кидай мне его на спину, нельзя терять ни минуты. Да, и меч его тоже захвати – он еще ему пригодится…

Глава седьмая. ХРАМОВНИК

Шёл дождь. Тяжёлые капли лениво падали с небес, разбиваясь о шпили башен Замка. Тяжёлые тучи клубились у подножья ровесника гор. Мрачный, безжизненный, он возвышался на краю обрыва. Древний ветер тоскливо завывал в ущелье, когда-то пустынном и каменистом, а нынче поросшим густым лесом.
    В этом Замке никто и никогда не жил, кроме него.  Но в обитателях не было нужды. Стены чёрного камня и так были живыми: в них тысячелетия назад Тёмный Храмовник – ещё начинавший изучать Силы, но подававший большие надежды – поселил часть себя. Теперь он и Замок были неразрывно связаны: пока стоит Замок – Храмовник бессмертен, пока жив Храмовник – стоит Замок.
     Это было величественное строение: пять башен, которые будто пронзали небесный свод, толстые стены. Наблюдателю, если бы его какой-то судьбой занесло в эти края, могло показаться, что Замок был вырезан из скалы. Но это не так, он был братом гор, укрывших его в своём сердце. И он был, казалось, так же безжизнен, как они: в конюшнях нет лошадей, на псарнях ни одной собаки, в Большом Зале с огромным камином никогда не было ни одного гостя, на кухне и в кладовых ни одного слуги, в тюрьме ни одного заключённого.
Этот Замок простоит века. Но без живых. Им там не место. Только призраки воспоминаний и Храмовник бродят по пустым залам.
     Но Замок не запущен. Нет. Пыль и паутина, лишь там, где им место: в заброшенных темницах, в тайных переходах. Он жил своей жизнью. Гулкое эхо отдаётся в сводах, звук ударяет в стрельчатые окна. Идёт дождь, выбивая странный ритм... На мостовой, за окном....
      За свою долгую жизнь, проведённую в бесконечных странствиях и борьбе, Храмовник собрал самую обширную и интересную коллекцию вещей: картин, мебели, украшений, оружия. А библиотека была полна бесценных свитков, книг. Библиотека и одна из башен были самыми любимыми местами Храмовника. Там он отдыхал, работал. Жил. Именно в библиотеке его посетило странное видение: некто стучался в ворота его Замка, требовательно, с угрозой.
      Хотя пророчески дар у Храмовника был весьма посредственным, он его никогда не подводил. Очнувшись ото сна, Храмовник перенёсся в башню, где ещё яснее почувствовал: что-то изменилось. Не в Замке, не в горах, а в самих основах тонких нитей магии, окутывавших мир.
     Герой. Опять вернулся герой. И как всегда начнёт свой путь с Эритреи… Эта мысль вызвала у Тёмного некое подобие улыбки. Где герой, там всегда маг. Кто у нас нынче самый известный и сильный светлый маг?... Сэр Серж Грей. Великолепно.
     Настроение у Храмовника улучшилось, он как раз раздумывал чем бы заняться: поставить новую серию опытов, изучить последние привезённые свитки… А тут такая удача! Скучать не придётся. Всё с той же усмешкой он подошёл к кристаллу, стоявшему в центре зала.
     «И где же наш герой?» - с таким вопросом он обратился к кристаллу. Кристалл молчал, и это было странно. «Герои?» Тут кристалл ожил, изображение в нём начало метаться: от яркой девушки... с «оборотнем? Интересно…», от растерянного мужчины, стоявшего над раненым человеком. Рядом с ними чувствовался специфический запах магии. «Фрындл?!» Тёмный удивился и обрадовался ещё больше. С этими существами он уже сталкивался, и результат их общения получился весьма интересным.
     А что было раньше с каждым из этих людей? И нелюдей, добавил он, подумав. Изображение в кристалле дрогнуло, расплылось. Начнём, пожалуй, с девушки… Через несколько часов Тёмный был в курсе всех происшедших событий. Очень любопытно. Очень. Интересная партия должна получиться в этот раз. Да и в городе я давно не был…
     Фигура Тёмного сначала потеряла резкость, потом очертания, затем и вовсе растворилась в воздухе… Замок вздохнул и стал ждать возвращения хозяина, брата, себя…
    А на площадь выходил торговец, который искал место, где можно было бы разложить свой товар, торчавший из необъятной сумы. И товар необычный – различные магические артефакты, амулеты, заколдованные украшения, выкованные в магии мечи….
      Он всегда появлялся чуть раньше тех событий, которые видел. Так ему казалось интереснее. В городе его узнавали по изысканному костюму, который более подходил кавалеру, чем рыночному торговцу, и по черной широкополой шляпе. Таких в городе никто не носил.
    Он присмотрелся к толпе. Полуденная торговля шла вяло. Только к ночи произойдет то, о чем говорил кристалл. А пока вот она, эта рыжая девочка, выбирающая одежду…она и не подозревает о ночных событиях, ее больше интересуют пестрый наряд и украшения…Вот за украшениями она придет ко мне…Мысли Храмовника плыли неспешно: «Выбирай девочка, у меня богатый выбор…все исключительно для тебя…Ожерелье…пусть…оно изготовлено эльфами и манит не только тебя, но и к тебе…Достаешь монеты тонкими сильными пальчиками…Но расплачиваться тебе придется много позже, моя золотая бабочка…»
      Где же герой? А, вот и он…глаза блуждают по лицам…знаю, что ты ищешь…знаю и кого…только сможешь ли расплатиться?...Это уже не будет парой монет за странное животное…Это будет жизнь…
Глава восьмая. Всех. Истории с продолжением.

Сделав заказ, Всех продолжил:
— Шаманка оказалась весьма компетентным лекарем, ей без перевязок и жгутов удалось не только остановить кровотечение, но и зарастить мелкие царапины. С крупными  ранами дело обстояло хуже. Мышца на ноге была серьезно повреждена. Какие-то проблемы были и со спиной — постоянно перекашивало в правую сторону. Похоже, что мне предстояло стать инвалидом. Еще не поняв, что этот мир теперь долго или всегда будет моим домом, я лежал в шаманской избушке и тешил себя надеждой на современную медицину, которая когда-нибудь победит мою хромоту и кривизну.
     Экстру так и подмывало спросить, где в Эритрее встречаются современные хирурги, да еще с операционным оборудованием — сейчас охотник явно не был ни хромым, ни перекошенным. Но Всех так загадочно улыбался, что стало понятно — объяснение впереди, причем скучать слушательнице не придется.
— Мое выздоровление длилось три дня, а потом я почувствовал беспокойство. Такое бывает если человеку, привыкшему к физическим нагрузкам, приходится долгое время провести без движения.
    Шаманка пыталась как-то помочь, но никакие зелья не ослабляли этой жуткой пытки. Тогда она напоила меня очень сильным снотворным, надеясь, что хотя бы во сне мышцы расслабятся. В каком-то смысле это сработало — я провалился в забытье…
— Очнулся я на удивление бодрым, у меня ничего не болело, а мир казался каким-то особенно четким. Откинув драное одеяло, я посмотрел на ногу… Жуткой рваной раны не было! Не было даже шрама! Я вскочил с лежанки и начал внимательно разглядывать свое тело. Нигде не было никаких признаков моего сражения с гигантской рысью! Я не знал, что и думать. Мне все приснилось? Но почему я все еще в этой убогой избушке? Реальность определенно решила свести меня с ума.
— Так я и стоял посередине комнаты и обалдело крутил головой, пока мой взгляд не уперся в глубокие свежие борозды на деревянной стене рядом с лежанкой. Больше всего эти борозды напоминали следы от когтей кошки каких-то совершенно невообразимых размеров! Неподалеку обнаружилось еще несколько таких отметин. Что же творилось, пока я спал?
     Вошедшая шаманка застала меня за рассеянным поглаживанием одной из борозд. На лице старушки появилась лукавая улыбка: «Все уже хорошо», — успокоила она меня и занялась своими делами. Ха! Мне явно было недостаточно такого лаконичного объяснения, и я тут же задал колдунье не меньше десятка вопросов. В ответ она только порекомендовала мне не торопить события и заявила, что скоро ответы придут ко мне сами.
     Пришлось смириться и запастись терпением, а пока я решил помочь своей спасительнице по хозяйству.
     Нужно сказать, хозяйство было весьма запущенным — у старушки просто не было сил на ремонт и обновление разваливающегося дома. К сожалению, у меня не было никаких знаний и навыков в плотницком ремесле, поэтому пришлось ограничиться наведением внешнего порядка, собиранием грибов, ягод и хвороста.
— Мысль заняться охотой сначала не приходила мне в голову — я был абсолютно городским человеком, ничего не понимал в следах, не умел ставить силки и подкрадываться к дичи. Но в один из походов за грибами, я вдруг обнаружил, что слышу сидящего в соседних кустах зайца и чувствую его запах. Вечером того же дня я соорудил себе некое подобие лука, а следующим утром смог подстрелить глухаря!
     Да, я сильно изменился, во мне как бы проснулся дух дикого хищника, теперь ни дня в покосившейся избушке шаманки не проходило без мяса, старушка даже научила меня, как сделать коптильню, и постепенно погреб стал наполняться мясными деликатесами.
     Потом я узнал от шаманки, что не так уж далеко от ее жилища есть деревня, и я стал продавать часть добычи. В то время я был довольно нелюдимым, мне казалось, все замечают, что я произошел из фантазии и неодобрительно косятся. Поэтому, если кто-то пытался узнать мое имя, я отвечал, что его у меня нет.
     Но однажды, на меня насела компания деревенских девиц — им хотелось познакомиться с новым человеком. Девушки были очень настойчивы, и я подумал про себя: «Отвертеться я смогу только далеко их всех послав!» Как оказалось, последние два слова я произнес вслух… а простодушные деревенские девушки приняли их за имя! — охотник широко улыбнулся воспоминаниям, — Потом я подумал и решил, что имя получилось очень даже ничего, отвечает моему характеру, да еще созвучно с именем моего прототипа на Земле. С тех пор я представляюсь как Всехпослав или сокращенно, — Всех.
     Экстру рассказ развеселил, но в истории еще оставались белые пятна:
— Ты так и не сказал, откуда появились борозды на стене, и почему шаманка будет жить еще сто лет.
— Как выяснилось, борозды были следами моих когтей.
Экстра поперхнулась напитком и удивленно уставилась на Всеха.
— Просто я в тот день стал оборотнем! — охотник наслаждался произведенным эффектом.
— Оборотнем? Так это про тебя говорили в кабаке?
— Нет, там говорили про трех пацанов, оборачивающихся волками, а я становлюсь саблезубым тигром. Понимаю, для новичка звучит дико, а представь мое состояние, когда я, как-то случайно напоровшись в лесу на медведя, не успел как следует испугаться и вдруг ощутил себя здоровенным котом с двадцатисантиметровыми клыками? Бедный мишка, убегая, свалил несколько молодых березок…
— Но почему вдруг оборотень? Или покусавшая тебя рысь тоже была не обычным животным и передала заразу?
— Не совсем. — Всех улыбнулся, — Про необычность рыси ты угадала, но способность к превращениям не передается через укус или кровь, это врожденная способность. Правда, в моем случае дело было несколько сложнее. Один местный маг предположил, что во мне изначально был некоторый запас магии. Из меня мог бы получиться колдун или воин со сверхспособностями, или еще кто-нибудь волшебный, но из-за нападения рыси-перевертыша процесс прошел в сторону оборотня. Так что можешь не бояться, заразиться от меня невозможно.
      Несколько минут Экстра переваривала информацию. Наконец махнула рукой и рассмеялась:
— Да-а-а. Оборотень из фантазии! Таких знакомых у меня еще не было! Теперь расскажи мне про шаманку и, пожалуй, стоит закругляться, у меня начинает шуметь в голове!
— С шаманкой все получилось случайно — я возвращался с охоты и набрел в лесу на родник…
     В этот момент из холла раздался возмущенный крик портье:
— Стойте! Стойте! С лошадьми нельзя!
Ему ответил взволнованый голос Лексия:
— Срочно позовите врача! Человек умирает!
Всех и Экстра не сговариваясь вскочили из-за стола...
В фойе они увидели Лексия и лошадь с раненым Гошей поперек седла.
— Для тупых повторяю еще раз: нам нужен номер с горячей водой и врач! — Теперь и Экстра удивленно открыла рот: уверенное контральто, сказавшее последнюю фразу, принадлежало явно этой пародии на скакуна, как ни в чем не бывало топчущей грязными копытами гостиничный ковер. Однако говорящая лошадь могла подождать, а вот ее ноша, похоже, была при смерти.
— Отнесем его в мой номер — на поиски свободного нет времени. Мне нужен таз и много чистых бинтов — девушка решительно направилась к раненому и помогла Лексию осторожно снять его с лошадиной спины. — Да! И немедленно вызовите врача, я окажу первую помощь, но присутствие специалиста тоже весьма желательно.
— Врача я беру на себя! — сказал Всех, — Главное, чтобы пациент не умер в ближайшие полчаса. — И убедившись, что Экстра с Лексием вполне справляются со своей частью работы, скрылся за дверью.
     Экстра вынула из рюкзака аптечку и быстро сделала укол рядом с раной. Потом, сняв с одноразового скальпеля защитную оболочку, достаточно быстро и ловко вырезала наконечник. Лексий с бинтами стоял на подхвате, вытирая кровь, которая полилась из раны.
     Через несколько минут после окончания операции по извлечению стрелы дверь номера открылась, и в проеме показался Всех с объемистой сумкой из расписанной геометрическими узорами кожи. Вслед за ним в комнату вошла небольшая женщина в балахоне, обвешанном огромным количеством каких-то небольших предметов.
    Особое впечатление на Экстру произвел желтоватый от времени череп, по размерам похожий на мышиный, но с двумя ветвистыми рожками. Лицо женщины скрывал просторный капюшон, в руках она держала примитивный бубен и нечто похожее на моржовый клык, но с пористым утолщением на конце. Этим клыком женщина негромко, но ритмично извлекала из бубна рокочущие звуки. Импровизированную барабанную палочку целиком покрывала замысловатая резьба. «Видимо, эта колоритная женщина и есть обещанный врач, она же — шаманка из рассказа Всеха», — подумала Экстра.
     Бегло осмотрев комнату, шаманка подошла к раненому и, пробормотав что-то себе под нос, провела вдоль бессознательного тела рукой с бубном:
— Я вижу, первая опасность уже миновала, но он все еще на грани… — голос шаманки оказался на удивление молодым, такой мог бы принадлежать двадцатилетней девушке.
— Поставь сумку на тумбочку, — обратилась целительница ко Всеху. — И прошу оставить меня с раненым наедине — магия лучше удается без посторонних глаз.
     Экстра с Лексием вопросительно посмотрели на Всеха, но тот только утвердительно кивнул и вышел за дверь. Остальные последовали за ним.
      Минут десять из комнаты доносились песнопения на неизвестном языке, сопровождаемые усилившимся рокотанием бубна.
      Иногда сквозняк доносил какие-то травяные запахи. Наконец дверь открылась. На пороге стояла шаманка, капюшон был отброшен на спину, она улыбалась. Та, которой полагалось быть древней старухой, оказалась юной девушкой с приятными монголоидными чертами и густыми антрацитовыми волосами до пояса!
— С вашим другом уже все в порядке. Поспит до утра, а потом сам с постели вставать сможет. Вы очень вовремя меня позвали — заражение не успело распространиться, так что теперь все хорошо! — Во взгляде смеющихся темных глаз чувствовалась мудрость, накопленная за многие десятилетия. Экстра с немым вопросом уставилась на Всеха. Тот, улыбнувшись, пожал плечами:
— Я как раз собирался тебе рассказать, но не успел. — И, обращаясь ко всем присутствующим, продолжил:
— Предлагаю снять еще один номер, раз уж комната Экстры оказалась занятой, и ненадолго вернуться в ресторан, Лексий явно голоден, да и ты, почтенная Янлинь, никогда не отказывалась от ужина. — Всех поклонился шаманке, — Я угощаю!
— Ты прав, мой мальчик, после работы неплохо и перекусить. От бокала вина я бы тоже не отказалась. — Взяв Всеха под руку, шаманка начала спускаться на первый этаж.
     Экстра переглянулась с Лексием, тот смотрел вслед уходящей паре с немалым удивлением — с чего вдруг юная девушка называет вполне взрослого охотника так, будто старше его на несколько десятков лет?
     Экстра вполне разделяла недоумение рыцаря:
— Буквально час назад, Всех рассказывал мне об этой шаманке, как о глубокой старухе, а сейчас она выглядит лет на восемнадцать… Забавно. Предлагаю все же пойти в ресторан и послушать объяснение.
     В этот момент на Лексия вдруг напала стеснительность. С самого появления в этой странной местности ему постоянно кто-то помогает, спасает, дает одежду и деньги. Не дело рыцарю жить чужой благотворительностью! Нужно хотя бы оружие себе приобрести, нравы-то в городе крутые.
— Боюсь, мне нужно срочно решить один вопрос…
— Даже не поешь? — Удивилась Экстра.
— К сожалению, у меня совсем нет времени. — проложил настаивать Лексий и почувствовал, что непослушное лицо с потрохами выдает его смущение. Экстра тоже поняла, что дело не такое уж срочное, но переубедить парня будет непросто:
— Пойдем, пойдем! Не хочешь задерживаться, не надо — на кухне быстро соберут чего-нибудь в дорогу. — Улыбнувшись, девушка потянула Лексия в зал.
     Всех уже помог сесть шаманке, позвал официанта и теперь с удивлением посматривал на дверь:
— Ну наконец-то! Где вы умудрились застрять?
— У Лексия обнаружилось срочное дело, мне еле удалось уговорить его взять что-нибудь из еды с собой. — Экстра незаметно подмигнула Всеху.
— Первый день в городе и уже срочное дело? Хм. Ну ладно, кто я такой, чтобы принуждать к чему-либо взрослого дееспособного человека, даже если речь идет об ужине. — Охотник пожал плечами и повернулся к подошедшему официанту, — Скажите, возможно ли в кратчайшие сроки соорудить что-нибудь для этого господина, так, чтобы он мог перекусить на ходу?
— Могу рекомендовать горячие бутерброды с олениной, салатом и зеленью. Наш повар сделает их в течение пяти минут и завернет в пергамент.
— Отлично, запишите, как и все остальное, на мой счет! — И обращаясь к Экстре с Лексием: — Садитесь! Если Янлинь разрешит, то я как раз успею рассказать вам историю ее цветущей красоты и юности.
— Конечно, мой юный друг, ты можешь рассказать нашу историю. Я даже настаиваю на этом! Иначе нам придется платить за чистку пола и стен — милую девочку просто разорвет от любопытства. — Лицо шаманки оставалось вполне спокойным, но глаза задорно и благожелательно улыбались.
— Как уже слышала Экстра, в тот день я возвращался с охоты. День был жарким, а я зашел так далеко от дома Янлинь, что вода в моей фляге успела закончиться. Упитанный дикий поросенок и несколько тушек глухарей, перекинутые через плечи, тоже не добавляли комфорта в мою жизнь. К счастью, на маленькой полянке по пути обнаружился чистый и холодный родник. Трава вокруг него была особенно густой и высокой, но к этому времени мой слух мало уступал звериному, и я распознал среди других лесных звуков тихое журчание. Свалив добычу под деревом, я склонился над водой и зачерпнул ее обеими ладонями.
Родник оказался совсем мелким, и моя правая рука зацепилась за острый камешек на дне. Вокруг тут же появилось облачко крови, но при осмотре на кисти не обнаружилось ни малейшей царапины. Решив не ломать голову, я напился, набрал воды во флягу и как следует умылся, охлаждая вспотевшее лицо.
     Удивительное произошло в тот момент, когда моя еще мокрая рука коснулась тушки поросенка: вполне качественно застреленный мной зверь, вдруг взвизгнул, вскочил на ноги и скрылся в кустах! Мне понадобилось не меньше минуты, чтобы придти в себя. Протерев глаза и несколько раз ущипнув собственное запястье, я пришел к выводу, что не сплю и не брежу. Похоже, произошло какое-то волшебство. Окончательный вердикт был таков: волшебство по части бабушки Янлинь, а мне не стоит сейчас особо ломать голову.
— Мальчик еще почти ничего не знал о нашем мире, поэтому так и не понял, как ему повезло. — Шаманка, похоже, определилась с заказом и решила вмешаться в разговор. — На самом деле, про источник возвращающий жизнь и молодость мало кто знает и из коренных жителей — так редко он дает себя найти, но я прожила к тому моменту уже больше сотни лет, так что сразу поняла, в чем дело.
— Выслушав объяснения, я вспомнил, что наполнял из источника свою флягу, и там осталось еще не меньше трети! Это был мой шанс по настоящему расплатиться с Янлинь за спасение моей жизни. И вот вы видите перед собой почти идеального человека: внешняя красота и юность сочетаются в Янлинь с мудростью, огромным опытом и магическими знаниями! — галантно закончил Всех. Шаманка мягко и чуть снисходительно улыбнулась — она явно знала себе цену и без комплиментов.
      Официант возник рядом, положил на стол перед Лексием теплый, соблазнительно пахнущий сверток и замер, готовый принять новый заказ.
Лексий откланялся и отправился на базарную площадь. Он не стал взнуздывать лошадь, которая мирно спала в гостиничном стойле. До рынка была недалеко. А оружейная лавка, похоже, не закрывалась никогда. Он вошел в лавку с твердым намерением вооружиться.
     Когда за его спиной звякнул колокольчик , к Лексию вышел почтенный седой старик достаточно крепкого телосложения.
- Тебе чего, мил человек?
Парень недоуменно вскинул бровь. Интересно, чего может еще хотеть человек, зашедший в лавку оружейника?
- Да неспокойно у вас в городе. Хочу себе чего-нибудь присмотреть, чтобы защищаться.
- А с чем обращаться умеешь?
Тут Лексий задумался. В юности он дрался, конечно, но чтоб с оружием и всерьез – такого опыта у него не было.
- Нууу.... – протянул он нерешительно…
Оружейник посмотрел на Лексия с печалью во взгляде.
- Да... тяжелый случай. Значит неумеха. Меча тебе не дам, и топор для тебя тяжеловат будет, ну а с кинжалом то хоть справишься?
- Да мне бы чего нибудь такое, чтобы просто держались подальше, а убивать да резать никого не хочу.
Тут взгляд оружейника из печального стал совсем грустным.
- Да ты, видно, ненормальный, парень! Таких клиентов мне еще не попадалось.
     Старик ушел за занавеску в дальнем углу лавки, и долго оттуда доносилось постукивание дерева и бряцание металла. Наконец он вышел, держа в руках длинную палку с металлическим набалдашником. Медь позеленела, а местами и почернела от времени.
- Вот, держи, миролюбец. Добрый хороший монашеский посох. То, что надо, ибо тебе с твоим характером только в святоши. Прочное таранное дерево. Маши им на здоровье, да только из своих никого не зацепи. Отдаю даром, все равно никто не берет. Растрогал ты меня, парень. Да ножичек вот этот небольшой прихвати. Резать им никого не надо, но путник без ножа - это и вовсе неприлично.

Лексий посмотрел на предложенные предметы настороженно. Вот и оружейнику он оставался должен. Нет, дальше так нельзя. Все-таки Дракониха не зря обеспечила его деньгами. Он вынул кожаный мешочек и сказал:
- Я даром не возьму. Сколько?
Оружейник покачал головой. Точно, чокнутый, подумал он, где это видано, чтобы кто-нибудь из городских отказался от дармовщины!
- Пять монет.
Лексий с достоинством отсчитал деньги, взял нож и посох и пошел обратно в гостиницу.
     Он шел медленно, внутренне радуясь тому, что Гоша жив, а у него, похоже, есть возможность наконец-то поспать на простынях.
      Площадь была практически безлюдной. Такими безлюдными становятся города перед рассветом, когда даже самый запоздалый путник старается быстрее попасть в тепло постели. Шаги Лексия гулко раздавались в предрассветной тишине. Хотя в Эритрее не было ни закатов, ни рассветов, ее обитатели жили по каким-то своим внутренним часам, которые, похоже, не уступали в точности часам на Ратуше родного города, о котором Лексий сейчас вспоминал, как о чем-то далеком и недостижимом.
     Балаганчик в центре площади уснул. Только странная девушка все еще сидела около повозки и раскрашивала пузыри, медленно взмывавшие в небо.
     Лексий подошел поближе. Девушка обернулась на звук его шагов, мазнула синей кистью по шару. Лексий похолодел. Прямо на него по воздуху плыл глаз, который, казалось, уставился прямо на него чернотой своего зрачка.
- Что с вами? – ухмыльнулась девушка, - Этот цвет вы должны узнать из тысячи, разве у вашей дамы другой?

Глава девятая. Лексий.

Шарик стал подниматься выше и застыл над балаганчиком. Лексий не мог оторвать от него взгляд.
- У моей дамы? – пробормотал он, - А вы знаете мою даму?
- Конечно, кто ж ее не знает.
Девушка надула очередной шарик и стала рисовать на нем ландыш.
- А как ее зовут? – спросил Лексий, думая, что девушка просто пошутила, чтобы привлечь внимание прохожего.
- А вы что, забыли имя своей дамы? – ухмыльнулась девушка.- Вот так всегда, завлекут барышню, запудрят ей мозги, а потом не помнят даже имени…
     Девушка сердито хмыкнула, отвернулась и выпустила шарик с ландышем на свободу. Лексий молчал, глядя на уплывающий в небо цветок.
- Меня вот Аля зовут, а ваше молчание становится неприличным.
- Её зовут Лусия… - неожиданно для себя выдохнул Лексий.
      Девушка снова посмотрела на собеседника и улыбнулась уголками губ. Лексий заметил, что глаза у нее необыкновенно фиалкового цвета.
- Это когда-то ее звали Лусия, а потом она работала у Изабеллы. Та не любит вычурные имена. У нее все проще. Лу - коротко и со вкусом, а также выговаривается даже в состоянии глубокого подпития. Теперь, конечно, другое дело...Если идти к городским воротам, то можно заметить зеленый двухэтажный домишко. С виду неказистый, но внутри вполне приличный. Там живет Бобер.
- Кто?
- Бобер. Настоящее имя его уже никто не помнит. Тоже пришелец. Только странный. В город прибыл и стал основательно здесь располагаться. Дом построил, торговлю завел. Красками начал торговать. Пришельцы обычно ищут чего-то, а этот нет. Реалист. Ничего волшебного.

- А при чем тут Лусия? – У Лексия перехватило дыхание.
Девушка взглянула на него с грустью, как на помешанного. Глаза у незнакомки теперь были разного цвета, один ярко голубой, а второй зеленый.
- А при том, что теперь она его жена.
- Как жена??
У Лексия подкосились ноги и если бы не посох, то он бы не удержал равновесия.
- И так в жизни бывает, - невозмутимо продолжала Аля, - вот ведь как. Красивую девочку волею судьбы заносит к Изабелле, и у нее она становится... как бы так помягче сказать... изысканнейшим и прекраснейшим цветком в оранжерее. Хм... За ночь с ней люди...хм.. мужчины отваливают целое состояние. И вдруг появляется Бобер, девушка уходит с ним и больше не возвращается. До сих пор гадают, что же он ей такого предложил.
     У Лексия все перемешалось в голове: Бобер, жена, Изабелла, цветник... Лишь через несколько минут его взгляд все-таки приобрел некоторую ясность.
- То есть, она была... э... да?
- Вы удивительно проницательны, сэр рыцарь. Именно вот этим «э» по вашему определению она и была.
- Лексий вновь погрузился в ошарашенное молчание. Молчание длилось долго, Аля успела раскрасить еще один большой пузырь и выпустить его в небо..
- Вот это да... – наконец выдохнул Лексий, - и как ей там с Бобром? Хорошо?
- Не знаю. Появляется она на рынке редко. А если появляется, то только тогда, когда циркачи приезжают. Понятное дело, тяжело ей жить взаперти с Бобром этим. Не только на цирк посмотреть захочется…
     Тут у Лексия что то щелкнуло в голове. Он вскочил с земли и гневно схватил Алю за плечи и заорал ей в лицо: ГДЕ ЭТОТ БОБЕР!!! Я ЕГО ПРИДУШУ!!! ОТВЕЧАЙ!!!

Аля невозмутимо взглянула Лексию прямо в глаза, теперь ее взгляд был стальным. Бедолага снова пришел в себя.
- ... Извини.
- Да, понимаю. Бывает. Где Бобра искать я тебе уже говорила. Но тебе лучше не к нему сейчас. Вдруг и вправду придушишь и на виселицу попадешь. Законы у нас суровые. Сходил бы ты лучше к нашей сумасшедшей. Она хоть и безумна, да только иногда скажет не просто правду, а правду, которой еще не было. Она и посоветовала Лу циркачей смотреть. Счастье ей они вроде должны принести. Весь город над ней посмеивается. Ну, какое от циркачей может быть счастье?....
      Лексий забыл, что его ждут в гостинице, что непонятно куда делся Фрындл, он хотел только одного…
- А где найти ее, вашу сумасшедшую? – он выжидательно посмотрел на Алю.
- Это Бобер может жить в отдельно взятом доме. А у сумасшедшей нет постоянного места. Она бродит себе по городу, у какого дома ночь застанет, там и ночует. Городской старшина издал указ, по которому никто не имеет права отказать нашей сумасшедшей в приюте на одну ночь, а уж если кто обидит юродивую, то получит по всей строгости.
- Имя хоть есть у нее?
- Имя есть, только не помнит его никто. Она на всякое имя откликается.
Лексий огляделся. От площади лучами расходились узкие темные улочки средневекового старого города. Где искать сумасшедшую? И почему бы не пойти сразу к этому Бобру и не выяснить все? Лусия….перед его глазами мелькнул гибкий стан, золото волос, синий завораживающий взгляд и губы цвета спелой вишни….и она, его девочка, была в кабаке у Изабеллы. Он думал, что это забегаловка, а оказалось – обычный бордель. А он с такой симпатией думал о барменше, которая, казалось, помогала ему в трудной ситуации. Значит, у нее были свои мотивы, чтобы оказывать ему помощь?

Силы вдруг оставили Лексия, и он побрел по первой попавшейся улочке , даже не простившись с девушкой, чей цвет глаз менялся таким фантастическим образом. В другой ситуации именно это поразило бы его больше всего, и он постарался бы выяснить хотя бы тень закономерности, благодаря которой происходит такая смена цвета.
     Но сейчас он не думал о закономерностях. Он думал о том, что   единственным мало-мальским смыслом в этой странной жизни была она. Его светлая мечта. Ей он посвящал сонеты, которые заботливо сплетал венками, о ней он писал рассказы и повести, даже если главными героями были совсем другие люди.
     Теперь он вспомнил, о чем он говорил тогда, в прошлой жизни, за кружкой пива, с уже изрядно захмелевшей головой. Он читал незнакомцу стихи о своей любви…Лексий вспомнил острый стальной взгляд, усмешку на узких губах…Да, это он пообещал ему, Лексию, встречу. Он обещал сделать его счастливым…А вместо этого отправил сюда, в эту страну без дня и ночи, без солнечных лучей….Он послал его, дав только надежду, на которую так легко было клюнуть и попасться…Вот он и попался.
     И что теперь делать? Порешить этого негодяя, Бобра? А может он вовсе и не негодяй, а вполне порядочный человек, который решил вытащить девушку из дерьма… Нет, порядочные бордели не посещают…А сам он где был не далее, как вчера? Так он не знал, что в кабаке находится еще и бордель… А может и Бобер не знал?....
      Голова у Лексия пошла кругом, он вдруг ощутил такую пустоту внутри, от которой его даже слегка затошнило. А если она его любит?...Такое возможно?...Вполне. но тогда она не стала бы ходить на базарную площадь смотреть на циркачей….Ведь , если она ходила, значит , ждала счастья….Любить и одновременно искать счастья….такого не бывает!
     Лексий чуть не упал, споткнувшись о выступающий булыжник. С трудом удержавшись на ногах, он посмотрел вперед и увидел женщину в черном плаще. Она шла быстро, явно торопясь скрыться. Женщина на мгновение обернулась, и Лексий увидел под капюшоном золотую прядь…
- Лусия!!
Голос Лексия эхом прокатился по спящей улочке. Где-то со стуком открылось окно.
     Женщина свернула за угол. Лексий, с посохом наперевес, со всех ног бросился догонять ее. Такой момент он просто не имел права упускать. Вот сейчас, еще немного, и он догонит фигурку в черном плаще, она не могла уйти далеко. Он посмотрит ей в глаза и сразу все узнает….
     Завернув за угол, Лексий увидел, что улочка заканчивается тупиком. В тупиковом дворике росло несколько чахлых деревцев, и стояла чугунная скамейка, рядом с которой спиной к нему стояла та самая незнакомка в плаще.
     Лексий подбежал к ней, бросил посох на землю и,схватив женщину за плечи, резким движением развернул ее лицом к себе…..и отшатнулся.
- Верно я тебе ооочень понадобилась, если бежал так быстро… – насмешливо произнесла женщина, откидывая с головы капюшон. Пепельного цвета волнистые волосы обрамляли еще не старое лицо. Ее можно было назвать красавицей, если бы не что-то неуловимое, что придавало лицу странное выражение. А все этот непонятный свет не то ночи, не то утра. Поэтому Лексий и обознался.
- Ты звал меня так громко, что переполошил полгорода….зачем? Меня всегда можно найти без особенно громких криков….
- Вас тоже зовут Лусия?
- Меня зовут по-разному, в зависимости от того, о ком ты хочешь спросить….
      В этот момент Лексий понял, что ему больше не надо кружить по городу в поисках сумасшедшей.
      Женщина устало опустилась на скамью и знаком пригласила Лексия сесть рядом. В руке у нее вдруг оказался зонтик, и она принялась чертить в пыли сложные знаки, время от времени пристально взглядывая на парня, который, казалось, набрал в рот воды. Выражение ее лица странным образом менялось, и она походила то на юную фею, то на зрелую ведьму.
Наконец, она перестала чертить и вытерла руны кончиком туфли.
- Итак, ты пришел сюда за Лусией. Отвечай коротко.
- Да.
- Она видела тебя?
Лексий потупился, вспоминая мгновенно пойманный взгляд.
- Смотри в глаза. – строго приказала сумасшедшая, - она видела тебя?
- Да.
- Это меняет дело. – почему-то вдруг весело произнесла женщина и улыбнулась.
- Но она….
- Она тебя никогда до этого не видела, не слышала, не знает, - это известно.
Сумасшедшая с довольным лицом откинулась на спинку скамейки.
- Но… - протянул Лексий…
- Откуда тебя знаю я? Или откуда стало ясно, что твоя встреча с мечтой произойдет на рыночной площади под улюлюканье толпы, которая забрасывает гнилыми помидорами бродячих циркачей? Ты это хотел спросить? Или что-нибудь о предсказаниях Храмовника? Или про пресловутое Слово Правды?
     Лексий молчал.
- А почему ты не спросил своего собеседника, как именно он собирается устроить тебе эту замечательную встречу, которую в реальной жизни тебе б не дождаться никогда?
     Тут женщина на секунду отвернулась, а когда она вновь взглянула на Лексия, то по спине у него поползли мурашки. На него в упор смотрело уродливое лицо колдуньи, словно только что сошедшее с картинки к сказкам братьев Гримм. Зонтик в руках превратился в суковатую клюку.
     Она подняла клюку вверх и расхохоталась Лексию в лицо.
- Ах, какая славная партия намечается в этот раз!! Дефада освободили очень вовремя!! Хотя они слегка перестарались с действующими лицами. Слишком много волшебников, а это народ самолюбивый, каждый постарается потянуть одеяло на себя…
     Тут старуха встала и на секунду наклонилась, набрасывая капюшон. Когда она выпрямилась, то Лексий вновь увидел почти миловидное женское лицо в рамке из пепельных волос.
- Пузырики так легко взмывают в небо, не правда ли? – с улыбкой вдруг спросила она, - особенно раскрашенные гуашевыми красками…
Лексий хотел было возразить:
- Вообще-то мыльные пузыри нельзя раскрасить, или же они не мыльные…
- Или же КРАСКИ нужны специальные…- лукаво парировала Сумасшедшая, - подумай над этим на досуге. Кто в наши края может привозить такие замечательные, просто волшебные краски?
Лексий сжал руки в кулаки.
- Если Вы имеете в виду Бобра, то ему недолго….
- А я совсем не имею его в виду, - перебила Лексия Сумасшедшая, я имею в виду белокурого красавца по имени Гриффин, или не слыхал о таком?
     Лексий покачал головой.
- Так вот не наделай глупостей со своим великолепным посохом…
Она подняла посох с земли и ласково провела ладонью по набалдашнику.
- Ах, оружейник, старый олух, я же его предупреждала…Прощай рыцарь. Всегда помни, что рыцарем просто так здесь никого не зовут.
     Сумасшедшая улыбнулась, потом вдруг решительно сняла плащ, оставшись в длинном платье изумрудного цвета, протянула плащ Лексию и ушла деловой походкой, оставив рыцаря в полном недоумении.


А тем временем в гостиничном номере происходило нечто из ряда вон выходящее.
     Между Всехом и шаманкой, бесцеремонно растолкав их плечами, протиснулся Фрындл. И с гордостью водрузил на стол свое произведение. Всего лишь портсигар, ничего особенного. Многозначительно подмигнув собравшимся, Фрындл жестом фокусника раскрыл портсигар, и тот развернулся, как детская книжка. Кто-то восхищенно присвистнул. Из плоской коробочки с легким щелчком выстрелила ажурная проволочная конструкция, похожая на новогоднюю елку - и так же, как она, обвешанная игрушками: пуговицами, мелкими монетками, кусочками фольги. Верхушку "елки" украшала начищенная до блеска медная ложка.
     У всех, сидящих за столом, появилось странное ощущение де-жа-вю. Казалось, мысли обрели эхо.
     Фрындл с необычайной осторожностью закрепил объектив от фотоаппарата на выступающей проволочной лапе, и что-то подправил тонким пальцем.
     "Фр'нл,- услышали все ровный, без интонаций голос, лишенный какого бы то ни было источника.- Такое вы имеете название меня"
      Приборчик, собранный Фрындлом, являлся простейшим ассоциативным излучателем. Он, по мнению Фрындла, должен был решить проблему перевода. Правда, у него возникали кое-какие сомнения на этот счет... кто может поручиться, что ассоциативный ряд у Фрындлов и людей окажется полностью идентичным?
- Опа, - Первым сообразила Экстра, - это ж переводчик. С Фрындловского языка на наш! Вот здорово! То-то я смотрю, какой-то он совсем инопланетный…Это ж контакт!
     Экстра набрала зачем-то воздуха в легкие и выдохнула:
- Откуда ты?
Приборчик щелкнул и через пару секунд все услышали:
- Меня произвела древняя мудрая раса! Я хорошего качества и в одном экземпляре!
Всех от души засмеялся и захлопал в ладоши.

- Уникально, он в одном экземпляре!! Значит, бывают и в нескольких!
Экстра представила себе Фрындла в нескольких экземплярах и звонко засмеялась.
     Фрындл недоумевал, ведь только что он послал этим недоумкам, что он, потомок древней и мудрой расы, велик и уникален! А они ржут, как лошади. Ну, ничего, сейчас он им покажет!
     Из приборчика вдруг донеслось:
- Вы все у будете прыгать долгое время мелкими шажками, как и тот визуально ущербный мордопечатник, который издает звуки булькающего инкубатора в соседней комнате!
      Смех возобновился с новой силой. Только шаманка смотрела на Фрындла не мигая, а потом жестом остановила хохочущих Всеха и Экстру.
- Вы зря смеетесь. По-моему только что прозвучала угроза…
     Фрындл с недоумением оглядел спутников. Чего смеются? Это что, вызов? Из тех нескольких слов, что ему удалось понять, явно следовало, что нет. А может, люди напуганы, и это нервный смех?
     Фрындл обернулся к шаманке и сурово упер руки в бока.
-Ты!- заявил он.- Ты здесь самая здравомыслящая. Объясни этим соплякам, с кем они имеют дело! Я грозное и могучее существо, и страшен в гневе (а я, между прочим, уже начинаю терять терпение!). И если вы все до сих пор живы, так только потому, что я великодушно оделил вас такой честью, сопровождать меня в пути и оказывать разные услуги. Ну, переводи!
     "В этом округе,- проскрипел приборчик,- ты имеешь наиболее неповрежденную голову. Скажи насморочным, кто с ними в бизнесе. Моя суть энергетична, зло - ужасно, среди иного не могу выносить изначально. Ваше существование связано с большим размером души и высшим благом странствовать вместе для посильного вспомоществования. Кх!"
     В этот раз не выдержала даже Шаманка. Все трое залились звонким хохотом. Всех держался за живот и завывал:

- Ой, держите меня семеро, ой!! Наиболее неповрежденная голова….! А мы все, значит, насморочные!!...
- Бойся голубого слизняка, он твой бизнес-партнер!! – со смехом вторила ему Экстра.

Шаманка просто по-детски хохотала, не имея сил удержаться.

Фрындл понял, что с аппаратиком что-то не так. Не может же быть, что люди настолько уж тупы, и не понимают самых простых и доступных слов?

Не обращая внимания на жалобно хрустнувшую ажурную конструкцию, Фрындл выломал из нее медную ложку и всесторонне её рассмотрел. Тут вроде всё в порядке... а объектив? Объектив был так же безжалостно выдернут из крепления и подвергнут тщательной проверке. Может, царапинка? Или волосок? Или след от пальца?

Фрындл не заметил ничего критического и вконец расстроился. У него появилось смутное ощущение, переходящее в уверенность, что дело не в приборе, и даже не в обычном невезении, а в неких фундаментальных законах этого мира. Кажется, какая-то неведомая сила упорно противится каждому его действию. И домой не отпускает, и здесь развернуться не дает. Что же он делает не так? И как с этой силой бороться? Как перехитрить?
"...Кстати, у меня к твоему змеенышу в сумке вопросы есть. Только вот как с ним разговаривать – не знаю.. Для задушевной беседы тут нам волшебник нужен", - слова, брошенные Гошей как бы невзначай, внезапно всплыли в памяти Фрындла.
- А действительно, - подумал он, - и чем это я его так заинтересовал? Хорошо бы, чтобы это товарищ пока там не умирал. Может быть, он, с помощью своего волшебника, наконец, переведет меня, как надо, да втолкует эти недотепам, кто Я такой.
       Фрындл оставил своих гогочущих друзей умирать со смеху, а сам тихонечко пробрался в комнату Гоши. Раненый спал, ровное дыхание говорило о том, что проснуться он должен вполне здоровым. Бинты перестали сочиться кровью.
       Фрындл взобрался на постель и примостился у ног, словно настоящий кот. Теперь он не пропустит пробуждения Гоши. И если у него есть вопросы, то на все вопросы найдутся и ответы.
       «И этот, Лексий, кажется, тот, что с лошадью, где-то ходит. Может быть, если бы он присутствовал, то ужаснулся бы моему величию», - думал Фрындл, - « Жалкие существа. Как будто живут вверх ногами. Ищут чего-то, ищут, а чего искать, когда все и так лежит на поверхности. Мечты их странны и непонятны. А, главное, так легко выполнимы. Вот его мечта, это да, всеобъемлюща, так сказать, без лишних эмоциональных раскрасок. И не надо ее искать, мучится незнанием. Нужны только необходимые составляющие и все. А этот, с лошадью, за оружием пошел. Дурак, а впрочем, как и все эти странные люди. Все бы им друг друга железками дырявить. Знал бы Лексий, что главное его оружие - это он, Фрындл, могучий и ужасный, не искал бы никаких острых предметов».
Глава десятая. Лусия.

Лусия стояла у окна и слушала, как пара бродячих музыкантов играет в надежде получить пару монет.
     Мелодия была грустной…
Сегодня ночью она опять ходила на базарную площадь. Он, как всегда, спросил ее, когда она вернется. Он всегда спрашивал, будто боялся, что когда-нибудь она уйдет насовсем. Никто другой не отпустил бы ее ночью на базарную площадь только потому, что в город приехали циркачи. А он только спросил о возвращении…
     А ведь как раз сегодня она могла и не вернуться…
Она так устала быть здесь, в этом странном городе, в Эритрее, о которой она и слыхом не слыхивала еще так недавно. Но теперь ей кажется, что она бесконечно давно живет в этом доме, где даже воздух пропитан запахом красок, и ждет…
     Лусия уже не помнила, как очутилась в кабаке «У Изабеллы». Ей было страшно и одиноко. Память говорила, что в пустыне она оказалась не случайно, и что жизнь была когда-то еще, до того, как, открыв глаза, она увидела над собой небо Эритреи….Внутри ее все время мучило странное предчувствие события, которого она ждет. Какого? Этот вопрос оставался без ответа.
     Когда Изабелла предложила ей остаться, она согласилась. Ей было все равно, будет ли кто-то пользоваться ее телом или нет, душу все равно она не отдаст никому, а что значит тело без души? Ведь она была вещью и там, далеко, вещью дорогою, так какая разница, где находится кабак?
      Она заметила взгляд Бобра сразу. Потому, что он был отличен от других. Тех, кто смотрел на нее с одной мыслью. А его взгляд был печален. Он стал приходить в кабак каждый вечер, а потом просто взял за руку и сказал: «Тебе положено ждать не здесь». И она ушла с ним, поверив этим бесхитростным словам.
     Он не задавал ей вопросов и не требовал ее тела.
Однажды у них в доме заночевала юродивая, которая сказала, что мечта исполнится ночью, на рыночной площади, когда фокусник вынет из шляпы не белого кролика, а старый рваный башмак.

Сначала она ничего не поняла и подумала, что эту женщину все считают сумасшедшей потому, что она говорит непонятно. Циркачей в городе отродясь не бывало. Но однажды Бобер пришел домой взволнованный и сказал только: «Они приехали». С площади донеслись звуки флейты и барабанный бой. В тот вечер она впервые пришла на рыночную площадь. Как завороженная она смотрела на бродячих циркачей, чей репертуар был стар, словно небо в Эритрее. Фокусника в тот раз не выступал.
       С тех пор старый балаганчик время от времени наведывался в город, развлекая почтеннейшую публику.
       А потом по городу поползли слухи, что она ждет своего счастья. Счастье было таким редким словом, и с таким непонятным смыслом, что человек, ожидающий его, был так же странен, как и само слово.
       Чтобы не быть такой заметной, она носила серый плащ с капюшоном, пряча под ним золото своих волос. Но все равно за ее спиной шушукались.
       Но когда Бобер дал несколько зуботычин праздношатающимся сквернословам и объявил ее своей женой, слухи поутихли, но соседи все равно не поддерживали с ними никаких отношений.
       А сегодня ночью вместе с привычным набором трюкачей приехал фокусник в черном цилиндре. И не просто приехал, а показывал фокусы. Она заворожено смотрела, как чародей изящным движением вынимал из шляпы живых голубей и искусственные цветы.
И вдруг он посмотрел ей в глаза и достал из шляпы башмак….
       Тут случилась какая-то суматоха, по площади запрыгала облезлая старая лошадь, которая обычно мирно жевала свой овес около повозки. Толпа захохотала и стала швырять в актеров помидорами, а потом, как всегда в подобных случаях, дело дошло до драки…
       Она старалась выбраться из толпы, смутно ощущая приближение беды, и тут вдруг на какое-то мгновение увидела парня, который пробирался сквозь толпу по ту сторону от дерущихся, спиной к ней, но почему-то вдруг остановился, оглянулся и посмотрел на нее в упор. Она видела, как сзади него появился фокусник, замахиваясь тростью…она хотела крикнуть, но в этот момент кто-то сбил ее с ног…
       Когда она очнулась, на площади уже почти никого не было, только Аля, девушка с разными глазами и прозрачной кожей выдувала свои магические пузыри…
      По ее виду Бобер понял, что что-то произошло, однако вопросов задавать не стал….
.....Музыканты закончили играть и в ожидании вознаграждения уставились на приоткрытое окно.

Она завернула две монетки в обрывок пергамента и бросила им под ноги.
      Устало опустившись в кресло, Лусия еще раз мысленно прокрутила события нынешней ночи. А ведь ничего не произошло. Фокусник – странный тип, зачем ему понадобилось бить по голове того парня? Она вспомнила его взгляд… Так на нее еще никто не смотрел…
     Вдруг до нее донеслось отчаянное:

- Лусия!!!

В окно залетело и стукнулось об пол что-то небольшое завернутое в клочок пергамента…
      Лусия подняла сверток с пола. Это был небольшой камушек, завернутый в тот же обрывок пергамента, в который она несколько минут назад заворачивала монеты для бродячих музыкантов. Дурачатся, подумала она, но вдруг заметила на пергаменте надпись. Она разгладила клочок ладонью и прочла два слова, каллиграфически выведенных черной тушью – УЕЗЖАЙ НЕМЕДЛЕННО.

Глава одиннадцатая. Храмовник.

Храмовник не зря был прозван Тёмным, он настолько плохо переносил солнечный свет, что предпочитал без крайней нужды не делать что-либо днём. Так и сейчас, большая чёрная летучая мышь спала под куполом собора. Цинично, но прохладно и темно, с усмешкой думал Тёмный маг. Да и в конце концов, Храмовник я или нет! Эта мысль его развеселила, что-что, а чувство юмора у него было более чем специфическое.
    Летучая мышь, висевшая вниз головой на стропилах, вдруг встрепенулась. Я уже век не выбирался из Замка. Неужели и сейчас я ничего не буду предпринимать? Нет... Пора немного развлечься... Тем более что герои сейчас не вошли во всю силу... Мышь приоткрыла глаза и раскрыла крылья... Фрындл... Именно Фрындл! По собору раскатился смех, от которого мыши в подвале бросились врассыпную, а случайный посетитель потерял сознание.
     Собор находился недалеко от рыночной площади. Вообще площадей в городе было несколько: Рыночная, Соборная, Площадь Старейшин, где находилась Ратуша и остальные городские службы, и Площадь Семи казненных, где одновременно можно было приводить в исполнение не один, а семь приговоров.
      Собор сейчас был пуст и вполне пригоден для неторопливых размышлений.
Эти герои ведут себя по меньшей мере нелепо. Наделать столько шуму в городе…Зачем? Чтобы о вновьприбывших знала каждая собака? Храмовник привык к ищущим, они вносили в существование города свежую струю и разнообразили монотонность жизни. Но в этот раз, похоже, ожидание партии оказалось интереснее самой партии. Хотя в этой на первый взгляд очевидности может таиться нечто большее. Верховный не стал бы просто так освобождать Дефада. Если бы ему нужно было что-то легко выполнимое, он обратился бы к Грею, с его пресловутым Словом Правды. Но ведь почему-то не обратился. Или обратился, но не нашел поддержки. Вот это более вероятно…
      Храмовник легко оторвался от купола, спикировал вниз и, приняв человеческий облик, присел на скамью.
      Теперь можно было продолжить размышления. Партия разыгрывалась что-то уж очень тривиально. Но именно это и настораживало. Рыцарь, ищущий половину своего сердца – понятно, такие были во все века, и благополучно описаны литературными классиками. Молодой тигр, ищущий приключений на свою голову – тоже ясно, он их найдет в изобилии. Вот рыжеволосая барышня интереснее. Похоже, что и ее и остальных волнует одно, хотя она еще этого и не осознала. Оставим ее в неведении подольше. А вот Фрындл….неужели действительно у него есть то, чего так жаждут все?
      Небо стало заволакивать тучами, близилась гроза. Храмовник действительно очень не любил свет.
      С первыми каплями дождя дверь собора открылась, и внутрь зашёл молодой человек. Оглядевшись, он нашел взглядом Храмовника и почтительно приблизился.
- ?
- Они в гостинице. Наверху. В комнатах. Все, кроме Рыцаря.
- Отлично. Мне нужны снимки.
- …Дело в том, что фотограф ранен. Похоже смертельно. Даже Шаманку звали.
- Значит, подождем до завтра. Шаманка свое дело знает. А вы проследите, чтобы о снимках знали только три человека: Я, вы и фотограф. Кстати, ему совсем не обязательно знать, зачем вы это делаете.
     Храмовник улыбнулся про себя, когда события развиваются в нужном направлении даже в простой партии, это приятно. Только бы Грей, со своим Словом, все не испортил. А Дефада он отследит, хотя это будет нелегко, не совсем живые не дают такой яркой картинки, как обычные «пришельцы».

Он слегка наклонил голову и жестом дал понять молодому человеку, что разговор окончен.
Глава Двенадцатая. Алаин.

— Интересно, куда это направился наш великий и ужасный синий партнер по бизнесу? — в последний раз усмехнулся Всех, потом глубоко вздохнул и успокоился.
     Экстра не удержалась и снова захихикала.
Постепенно веселье за столом сходило на нет, люди потянулись к бокалам и некоторое время просто, молча, отпивали из них, периодически фыркая, когда вспоминали комичное выступление Фрындла.
— Послушай, я так понял, что ты прибыла с технологичной Земли, где существуют нержавеющая сталь и одноразовые медицинские инструменты. Вполне возможно, что ты и мой прототип жили в одном мире... Не в курсе, ваши ученые к две тысячи тринадцатому году еще не изобрели что-то вроде такого универсального переводчика, какой нам пыталось продемонстрировать это фиолетовое чудо?
— Откуда же я знаю, что изобретут ученые к 2013-у году! — удивилась Экстра, — Когда я последний раз в начале 2006-го читала новости, речи ни о чем подобном не шло.
     Всех на некоторое время задумался.
— Я появился здесь в 1998-м году, прожил пятнадцать лет. Должен получиться две тысячи тринадцатый... Ты семь лет не читала новостей, или на нашей Земле сейчас действительно 2006-й?
— Семь лет не читала новостей?! — Экстра опять развеселилась, — Ну ты скажешь тоже! Нет! Просто я убыла как раз в первом квартале 2006-го.
— Не удивляйтесь, мои юные друзья, — вмешалась Шаманка: — кто вам сказал, что во всех мирах время течет одинаково?
      Экстра и Всех уставились на знахарку, но та молча вернулась к своей тарелке.
Ужин, плавно перешедший в завтрак, закончился в молчании. После десерта договорились, что за Гошей присмотрит Янлинь, а Экстру Всех отведет к знакомой старушке, сдающей жилье внаем.

Поскольку ночь случилась бессонная, Янлинь улеглась на диван вздремнуть, а Экстра, быстро собрав вещи в рюкзак, отправилась вместе со Всехом на новую квартиру.
      Старушка оказалась на редкость неразговорчивой. Одной фразой, которую она произнесла, была цена за комнату.
      Всех, сославшись на дела, быстро ушел, а Экстра в задумчивости вешала в узенький шкаф свою одежду. Вдруг кто-то тронул ее сзади за плечо. Экстра оглянулась и увидела девушку, хотя могла поклясться, что заперла дверь в комнату на засов.
      Девушка была чуть ниже Экстры, в фиолетовом облегающем платье с черной пелериной. Она смотрела на удивленную Экстру с улыбкой.
- Не сомневайтесь, дверь Вы действительно закрыли, но вот окно….
      Окно и вправду было распахнуто настежь. Но комната находилась в мансарде, практически на третьем этаже и до земли было далековато. Экстра быстро глянула в окно. Никаких веревок, по которым можно было бы спуститься с крыши – не было.
- Нет, я не с крыши, - мелодично сказала, почти пропела девушка, - Я прилетела…так же почти , как вы, только ваше крыло было очень странным….
- Я ваших крыльев, простите, вообще не вижу. – довольно хмуро ответила Экстра. Ей хотелось спать, а не разводить дискуссии по поводу полетов на парашюте с незнакомками, – вы не соизволили бы прийти попозже, а то я…мммм….собиралась немного вздремнуть, знаете ли…
      Экстра ждала, что девушка уйдет после таких слов, но она опять улыбнулась и протянула ей свою узкую ладошку.
- Меня зовут Алаин. А вас?
      Пришлось пожать протянутую руку и назвать свое имя. Экстра была хорошо воспитана.
Девушка, не спрашивая разрешения, присела на краешек большого викторианского кресла.
- Вы тут недавно…

- Да, если это так важно.
- Важно. Все, кто тут недавно, находятся под пристальным оком…
Электра напряглась. Слежка была ей совсем не нужна.
- А чье это такое пристальное око, которое следит за всеми приезжими?
Девушка помолчала недолго, а потом со вздохом произнесла:
- Тот, кто владеет оком, сейчас в городе.
Она поднялась с кресла, поежилась и шагнула к подоконнику.
- Вы зря купили ожерелье,….- сказала Алаин грустно и шагнула в окно.
      Экстра вскрикнула и, подбежав к окну, выглянула на улицу. Тротуар был пуст.
Странно. Куда же она могла деться? Не улетела же в самом деле? Хотя здесь, похоже, хватает всего. Если простой веселый парень может быть тигром, то почему странной девушке не быть птицей, подумала Экстра. Она встряхнула головой, пытаясь сложить мысли в каком-то более-менее порядке. Потом прилегла на кровать, закрыла глаза, и заново восстановила события последних дней. Сплошная непонятность со всех сторон. Но ей, наконец, нужно было начать действовать. Осмотр на местности и так занял уже много времени. Воспоминание о задании придало ей новых сил.
      Она снова встала и, порывшись в рюкзаке, выудила оттуда упакованный брезентовый конверт, размотала его, раскрыла небольшую металлическую коробочку. Но внутрь заглядывать не стала. Она и так знала, что все на месте. Спрятав сверток, девушка опять задумалась.
      Она вспомнила своего командира, отправлявшего ее на тестовое задание. Он был непривычно серьезен, отдавая ей пакет, со словами "Вручишь это связному на месте. Ты уже ко всему готова, девочка. И ничему не удивляйся, что бы ни произошло". Еще тогда она уловила странные искорки в его глазах. На ее вопрос, как она узнает связного, он твердо ответил, посмотрев ей в глаза: "Узнаешь". И то, что он настаивал на отправке ее одной, без напарника... Он все знал! Он знал, что она окажется в этом странном мире, он готовил ее к этому, он специально отправил ее сюда. Как он это сделал, для нее все еще оставалось загадкой. Как и то, каким же образом ей вернуться домой. Но это потом, а пока ей нужно выполнить задание.
      Но кому она должна отдать пакет? Кого должна узнать, кто связной? Мысленно перебрав всех своих новых знакомых, она задумалась, кто мог бы претендовать на эту роль.
      В комнате было душно. Чтоб лучше думать, Экстра вышла на пустынную в этот час улицу и неспешно пошла в неизвестном направлении. Неподалеку замаячили острые шпили местного собора. Там наверняка пустынно и тихо. Там хорошо думается, предположила Экстра, и ноги сами собой понесли ее туда.
      Что-то внутри заставляло ее торопиться. Она почти добежала до высоких кованых дверей, как одна из створок медленно открылась, и из собора вышел человек, который явно не хотел, чтобы его узнавали. Серая широкополая шляпа скрывала глаза, а фигуру укутывал плащ.
      Но загадки Экстра разгадывать любила, а в разведшколе училась хорошо, поэтому трюк удался ей на славу. Она неожиданно ловко подскользнулась на гладком булыжнике и смачно шлепнулась на мостовую практически перед носом выходящего. Во-первых, при таком положении Экстра могла увидеть лицо человека в шляпе, а, во-вторых, мужчина должен был подать ей руку. В эти несколько секунд она всегда умудрялась быстро проверить у джентльмена наличие карманов и их содержимое.
     Вышло все на удивление удачно. Экстра узнала в парне посетителя кабака «У Изабеллы», который тогда вовсю флиртовал с хорошенькими официантками. Стрелой пронеслась мысль: «Зачем Донжуану стремиться быть неузнанным в таком интересном месте, как старый собор. Не свидание же он там назначил? А если назначил, то с кем?»
     Грациозно поднимаясь, охая и удерживаясь руками за полы плаща, Экстра вдруг увидела в ухе у парня серьгу и замерла, онемев от неожиданности. На серьге был выгравирован знак. Знак, который бы она узнала из тысячи различных сложных орнаментов. Ноги ее вдруг опять подкосились, и она чуть не упала снова.
     И когда незнакомец, а это был не кто иной, как Гриффин, все-таки поставил Экстру на ноги, она вдруг сказала, то, что должна была сказать:

- Небесного странника невозможно удержать, не так ли?
      Парень на мгновение замер. Улыбка на его лице застыла и превратилась в гримасу. Он отпустил локоть Экстры и, сглотнув слюну, ответил:
- Невозможно. Он слышит шорох времени в часах,…- парень помолчал еще пару секунд и продолжил, - Значит, это вы?
- А это вы, хвала небесам. Только что вы тут делаете?
       Парень замялся, но только на мгновение, а потом достаточно убедительно ответил:
- Ищу вас. Не думал только, что вы настолько очаровательный партнер…

******

А в это время в гостинице, уютно устроившись в ногах у фотографа дремал Фрындл. Ему снился дом. Детство.
     Его, неприкасаемого, никто не обижал. Его вообще не замечали, словно и нет на свете никакого Фрындла, так, пустое место какое-то. Без имени, без клана, без будущего. Так повелось издревле, и это положение всех устраивало - кроме самого Фрындла, разумеется.
      Он твердо вознамерился отвоевать себе место в жизни - как и тысячи других отверженных до него. Но что ему за дело до этих неудачников? Он - справится!
      Фрындл рыскал везде, где только мог просочиться, бесстыдно пользуясь своим малым ростом и социальным статусом. Охранники морщились, но не окликали его. Еще чего не хватало, обращать внимание на всякое отребье! После такого позора остается только повеситься. И Фрындл беспрепятственно проникал на закрытые тренировки магов и воинов, а там впитывал знания, как губка.
     Фрынлу снилось одно из самых памятных посещений магической школы. Тогда он сидел, свернувшись в клубочек, за ворохом каких-то обгорелых тряпок, а в зале шел урок.
- Сегодня, - Вещал учитель, - вам предстоит выучить новый фокус. Да, я имею в виду именно телепортацию, - Кивнул он, услышав возбужденный шепот среди учеников. - Все вы, в принципе, уже готовы, но я настоятельно рекомендую еще раз выслушать инструкции.
     Пятьдесят учеников почтительно вытянулись, изображая внимание.
- Как вы знаете, - Продолжал учитель, - мы, маги Фрындл, обладаем врожденной способностью переноситься сквозь пространство. Это, однако, не означает, что она сработает автоматически, стоит лишь пожелать. Требуется великое умение и настойчивость, прежде чем у вас начнет получаться. И мало кто доживет до этого момента.
      Он обвел строй притихших учеников суровым взглядом.
- Вы уже учили, что наш способ телепортации не позволяет переносить живую материю. Поэтому всякий маг Фрындл должен умереть, прежде чем сможет телепортировать себя. Умирать вы уже умеете, иначе не стояли бы тут. В начале курса вас было двести семьдесят, пятьдесят научились контролировать свою смерть, остальные выбыли.
      Итак, объясняю еще раз порядок действий. Вы должны сосредоточиться и ясно представить себе место, куда хотите перенестись. Передвигать предметы вы уже умеете, а теперь вам предстоит передвинуть самих себя. Значит, вы должны совершить два действия строго одновременно: одним усилием воли вызвать собственную кратковременную смерть, а другим усилием - переместить свое безжизненное тело в указанную точку. Если единовременность этих усилий не будет соблюдена, перемещение само убьет вас. Это ясно?
- Ясно,- В один голос ответили ученики.
- Приступайте.
      Пятьдесят юных магов исчезли. И появились в другом конце зала. А затем - рухнули на пол, все, кроме семерых.
- Очень хорошо,- кивнул учитель. - Кажется, из вас выйдет толк, предыдущий курс дал нам всего одного обученного мага. Вы, семеро, телепортируйтесь еще раз.
      Ученики послушно перенеслись обратно. Упал еще один. Остальные шестеро телепортировались еще три раза, без особых проблем.

- Урок закончен,- махнул рукой учитель.- Дома потренируетесь еще.
     Выжившие ученики покинули зал, едва не столкнувшись с группой медиков (воинов, конечно, не магов), которые принялись стаскивать мертвые тела в сторону и извлекать из них драгоценные железы.
      Фрындл проводил взглядом уходящих шестерых. В его взгляде не было зависти, это был скорее оценивающий взгляд. Так изучают будущего противника. Один из учеников выделялся и ростом, и цветом, он был заметно выше и темнее остальных. И всегда показывал наилучший результат. Фрындл и не надеялся, что сам сумеет когда-нибудь выучиться подобным трюкам; он, в конце концов, всего лишь воин. Но полезно знать, каким оружием владеет твой враг, и насколько хорошо он им владеет. Не то чтобы он сомневался... В конце концов, этот отличник - его брат.

******

Гриффин и Экстра шли вдвоем по направлению к гостинице.
- Таким образом, первое, что нам нужно раздобыть –это хорошая клетка, чтобы синий мышелов мог поместиться в ней с комфортом, а второе – Гошин фотоаппарат.
     Экстра покачала головой.
- Аппарат разбит вдребезги.
     Гриффин задумался. Вряд ли Храмовнику придется по вкусу подобное объяснение отсутствия снимков.
- У такого известного папарацци аппарат единственным не бывает. И пока Гоша спит, не мешало бы осмотреть его вещички. Кое-что нам может пригодиться
Глава тринадцатая. Побег.

Лусия замерла, глядя на записку. Такие странные буквы она видела впервые. Уезжай…Но куда? И почему вдруг сегодня? Перед ее глазами проплыло изображение фокусника, с заговорщическим видом вынимающего старый башмак из цилиндра…
     Но почему же сегодня ничего не случилось так, как предсказывала Городская Сумасшедшая? Она обещала встречу, а на площади пришлось наблюдать обычную пьяную драку. Хотя тот парень, который очень странно смотрел на нее…Ну и что? Обычный незнакомец. Таких в городе появляется время от времени немало. И все они жаждут то славы, то богатства, то вообще непонятно чего.
     Этот, на площади был, похоже, из последних, из тех, кто жаждет непонятного или неизведанного. А смотрел на нее почему так странно? Так потому и странно, что Странник. Нет, на Странника он, пожалуй, не похож. Странники, они все больше с посохами бывают, а у этого в руках был только небольшой мешок. На Рыцаря тоже не походил, у рыцаря обычно есть оружие. А у него не было ничего.
     В комнате появилась Грушенька, маленькая полупрозрачная девочка. Обычно, домашние привидения не дружат с хозяевами, а Лусия понравилась Грушеньке с первого взгляда. Малышка помогала даже вести домашнее хозяйство. Конечно, она не мыла полы и не штопала белье, но советы давала очень толковые, совсем не такие, какие подобает давать маленькой девочке.
     Грушенька подошла ближе, заглянула в развернутую записку, которую девушка все еще держала в руках, вздрогнула и попятилась.
- Что случилось, Грушенька?
- Это он… - пролепетала малышка и растворилась в полумраке комнаты.
- Кто он? – негромко спросил Бобер, который в этот момент зашел в гостиную.
      Лусия пожала плечами.
- Я не знаю, вот это бросили к нам в окно.
      Бобер взял клочок пергамента и прочел:
- Сено свежее - 5 монет, овес – 4 монеты… - это же обрывок моего счета, который я вчера составлял, когда пришел с рынка…

- Счет? Тут было написано…- Она взяла бумажку из рук мужа и вдруг засомневалась, а надо ли говорить Бобру о том, что в действительности было написано на пергаменте не далее, как пару минут назад. Если надпись исчезла, как только Бобер взял ее в руки, то, может быть, ему и не следовало вообще знать о ней.
- Действительно, счет, мне просто показалось… - пролепетала девушка и, скомкав клочок, бросила его в пламя камина. Пергамент вспыхнул необыкновенным разноцветным пламенем и исчез.
     Бобру такое исчезновение его счета показалось подозрительным, но он мало верил в магию, а больше в звонкую монету. Ну, на худой конец, в подписанный вексель. Он был ему ближе, чем непонятные события, которые порой творились в городе. Бобер списывал их за счет падения нравов, которое происходило, по его мнению, повсеместно.
     Сегодня должна была поступить новая партия красок для реставрации ратуши. Сделка обещала быть прибыльной, и Бобер торопился на рыночную площадь. Поэтому он не стал сосредотачиваться на некоторых мелких странностях этого утра и решил подождать с решением домашних вопросов до вечера.
     Как только дверь за мужем закрылась, Лусия вытащила из шкафа дорожную шаль, расстелила ее на полу и стала быстро собирать вещи в дорогу. Она не знала, куда пойдет и зачем, но руки сами быстро бросали на шаль все необходимое.
     Когда вещи были собраны, Лусия связала шаль в узелок, села в кресло и задумалась. Идти ей, собственно, некуда. Но уходить надо было немедленно. Грушенька не стала бы так пугаться и исчезать, не объяснив ей в чем дело. Хотя перед дорогой неплохо было бы все же выяснить, кто такой этот таинственный «он», которого так испугалось привидение?
     Пергамент сожжен, может быть, девочка все-таки появится и скаже правду?
Лусия чуть не задремала в кресле от долгого ожидания, когда ее тронула за рукав Грушенька. Привидение было прозрачней обычного и выглядело очень испуганно.
Лусия вопросительно посмотрела на свою маленькую домовую.
- Это Дефад…- прошептала девочка.

Глава четырнадцатая. Жертва

Город плавно вставал из сумерек. Неспешно размышляя, Храмовник шёл по опустевшей к рассвету Рыночной площади. Забавная получается картина, думал он. Не слишком много действующих лиц. Тёмный, почти чёрный, плащ, так хорошо скрывавший фигуру, мерно колыхался в такт почти беззвучных шагов. С одной стороны, к активным действиям переходить рано, герои ещё сами не осознали, что они ищут. Может подбросить им пару загадок? Или...
     Вдруг Тёмный остановился: кто-то, совсем рядом, очень громко о нём думал. Это вы зря, усмехнулся он. С другой стороны, чем меньше лиц, тем яснее перспектива, довёл он мысль до конца. Площадь была пустынна, но тут его слуха коснулось чудное пение. Красивая мелодия, странный мотив. Тем вкуснее. Холодный огонь зажёгся в глазах Тёмного. Через мгновение в сторону звука летела летучая мышь.


******

Всех торопливо шел по узким улочкам. В гостинице вроде все спокойно. Лексий только шляется непонятно где. Оружие, наверное, добывать пошел. Вроде как он им умеет владеть. Ну ничего, Оружейника Всех знал лично, ничего особо убийственного или сложного старый мастер не предложит. Теперь ему надо было отлучиться, чтобы заработать следующую партию монет. В лесу за городом он поставил множество ловушек. Проверить их совсем не помешало бы. К вечеру торговцы обзаведутся свежим мясом, а он – туго набитым кошельком.
     Всех шел и слышал чудную песню. Так могла петь только одна птица в городе. Алаин. Всех знал всех оборотней. Или почти всех. Алаин часто прилетала к шаманке еще тогда, когда он и не подозревал о своей сущности. Однажды он увидел миг превращения девушки в птицу. Это поразило его настолько, что несколько дней он избегал Алаин, но потом любопытство взяло верх, и Всех даже подружился с девушкой-птицей. Более того, он выучился ее языку и теперь с удовольствием слушал слова, долетающие издалека:

А арУ сеА о Аар
И аАс ла Ару э
АалИн саИт нАар
ИлаЭ
ИлаЭ

О аАн э раЭс иЭ
ИлаЭ о рЭа ир
ЛАу Эар сЕа ЛИэн
ЛэаИр
ЛэаИр

Что в переводе на человеческий язык означало:

Я тебе спою о жизни -
Этот рассказ для тебя -
О другом мире далеком
Прекрасном.

О травах, растущих под небесами
И о земле, порождающей их.
Помни мотив песни простой
Незнакомец.

Вдруг песня оборвалась, и до Всеха донесся приглушенный вскрик. Звук был со стороны площади Семи Казненных. В двух шагах от того места, где сейчас находился Всех. Он со всех ног бросился туда.
    Выбежав на площадь, Всех сразу увидел, что на одном из эшафотных подмостков, лежит большая птица, а рядом – почти таких же размеров летучая мышь. Он знал эту птицу-оборотня. И, похоже, она сейчас была в серьезной опасности.

******

     Экстра с Гриффином тоже слышали песню и удивились тому, как резко она перестала звучать. Вдруг перед девушкой упало невероятно легкое, переливающееся перо.
-Что за удивительная птица роняет такие красивые перья? Да и не весна вроде. Не пора им перья менять...
     Гриффин, уже почти начавший отвечать, промолчал. Он видел несколько минут назад пролетевшую над его головой огромную летучую мышь... Ничего хорошего это не обещало.
- И почему смолкло то изумительное пение, которое нас сопровождало от Собора? Гриффин, Вы меня слушаете?

- Слушаю. Похоже пение было где-то рядом с площадью Семи казненных, и то, что оно умолкло, не предвещает ничего хорошего. Нам надо быть там и быстро.
     Он взял девушку за руку, и они побежали. Гриффин знал город, как свои пять пальцев, а потому какими-то проходными двориками и лазейками они добрались на место через пару минут.
     То, Что они увидели, их потрясло. На эшафоте без признаков жизни лежала девушка, а вокруг нее валялись клочки шерсти в лужицах крови.
- Похоже, здесь была драка…
Экстра подбежала к девушке и приложила пальцы к шее.
- А девушка жива.
Гриффин всмотрелся в лицо лежащей.
- Я знаю ее. Это Алаин. В некотором смысле она оборотень, но совершенно безопасна. Девушка-птица. Непонятно только, кому она могла мешать своим пением, - сказал Гриффин, хотя он догадывался, кто хотел полакомиться птицей в столь ранний час.
     Гриффин обернулся к Экстре, которая вытирала носовым платком свои окровавленные пальцы. На шее у девушки был небольшой порез, из которого тонкой струйкой медленно текла кровь.
- Похоже, что я тоже ее знаю...вот что, бери эту птицу на руки, в гостинице есть женщина, шаманка. К ней надо, пока девушка еще жива.

******

Всех очнулся от того, что очень хотелось пить. Он попытался подняться, но не смог, болела рваная рана в боку. Задел он меня, все-таки, гад. Всех вспомнил, как на площади он мгновенно стал зверем, что говорило о крайней опасности ситуации. А летучая мышь так же мгновенно стала человеком в темном плаще. Темная фигура оказалась еще и хорошо вооруженной, драка была славная. Последнее, что помнилось Всеху, это как он прижал человека к помосту, и клыки его уже почти впились в шею незнакомца. Что же случилось потом? И почему он оказался здесь, далеко за городом, в пустыне? И почему остался в облике зверя? Всех напряг память и еще раз вспомнил подробности. Рука, у незнакомца оставалась свободной рука, он взмахнул ею и крикнул что-то.
    Значит, это был волшебник. И такой, которого Всех не знал в лицо.
Куда же ему теперь? Надо бы где-то отлежаться и восстановить силы. Иначе не вернуться в человеческий облик. Этот волшебник – не просто пришлый маг средней паршивости. Скорее всего, в тот момент он собирался пополнить свои собственные силы, расправившись с девушкой. Если бы маг успел совершить обряд – Всеха в живых уже не было бы. Это парень сообразил почти сразу. Он помешал ему. И даже чуть было не нанес смертельной раны, хотя маги такого уровня обычно не бывают смертными в простом понимании этого слова.
     Пить хотелось неимоверно. Нужно было собраться с силами и выбираться отсюда. Среди этих чахлых деревцев родничок – большая редкость. Всех узнал местность. Кабак Изабеллы виднелся под горой. Казалось, что до него рукой подать.


******

Фрындл проснулся, как от доброго пинка под ребра (которых у него не было), и поднял голову, пытаясь сообразить, что же его разбудило.
     Магия! Ну конечно, магия! И не простая, а знакомая, родная, можно сказать. Та самая, к которой он привык с детства, домашняя, близкая, привычная. Магия Фрындл. Но... здесь, в этом дурацком мире?!
     Через секунду Фрындла уже не было на кровати, а еще через пять секунд - и в здании. Забыв обо всем на свете, он фиолетовой молнией мчался туда, откуда доносился... ну, не запах, конечно, и не звук, а тот особый привкус/звон/аромат, который всегда сопутствует магии.
     Совсем рядом, и совсем недавно, кто-то приступил к обряду Поглощения. Или к его близкому аналогу. Если поторопиться, можно еще успеть...

******

Гриффин с девушкой на руках легко и быстро проходными дворами и одному ему известными лазейками (контрабандист все-таки, приходилось уходить от погони не один раз) добрался до гостиницы и буквально взлетел на второй этаж. Экстра едва успевала за ним.
     На стук дверь открылась не сразу. Шаманка выглядела слегка сонной, в руках у нее была чашка с каким-то отваром. Наверное, она только что давала Гоше питье.
     От того, что предстало перед взором Янлинь, рука у нее дрогнула, чашка упала и разлетелась в мелкие осколки. Янлинь посторонилась, пропуская Гриффина с Алаин на руках в комнату. Экстра вошла следом.
     Гриффин осторожно опустил девушку на диван. Шаманка знаком приказала всем выйти.
  В коридоре Экстра протянула Гриффину пакет, который до сих пор держала в руках.
- Что это?
- Это вам, разумеется.
- Я не спрашиваю кому, раз вы вручаете это мне, я спрашиваю, что это?
Электра посмотрела на него недоуменно.
- Вы что, не знаете, что должны получить?
- Нуу…- Протянул Гриффин…
- Незачем тогда задавать глупые вопросы.

*****

    Фрындл бежал, если так можно выразиться, со всех ног , полностью доверившись своему чутью, пока не прибыл на площадь Семи Казненных. Площадь была небольшая, как раз таких размеров, чтобы на ней могло уместиться семь эшафотов. Вокруг этой площади находились все больше дома особенные, тюрьма, судебная палата, а также дома городских палачей и судей. Ранним утром на ней никого обычно не было.
     Он вполз на помост, где больше всего было «слышно» то, на что он, собственно, хотел посмотреть, но, похоже, опоздал. На помосте уже подсыхала кровь в лужицах, украшенных клочками рыже-черной шерсти, а в одном месте Фрындл даже увидел перо, необычное перо, таких перьев у местных петухов и фазанов он не наблюдал.
     Фрындл поднял перо. Оно отозвалось в его руке странным звуком. Этот звук почему-то взволновал Фрындла. Первым желанием было выбросить перо вон. Но что-то его удержало. Он еще раз полюбовался на необычную переливчатость и красоту пера. И зачем-то сунул его в кармашек на животе.
     У Фрындла не было одежды, как таковой. Но на животе имелась складка в виде кармашка, куда спокойно можно было спрятать все, что угодно, как в сумку кенгуру. Фрындл внутренне прислушался…Обряд поглощения , похоже, закончился, не начавшись.
     Но как найти того, кто его начинал?
Фрындл опять прислушался. Он весь стал, как одна маленькая синяя антенна. Вот! Слабый сигнал все же был, и он уплывал прочь из города. Ориентир, ему нужно было зафиксировать, куда ушел сигнал! Фрындл напрягся изо всех сил, он должен был, во что бы то ни стало, определить направление поиска. Удалось!

И маленькая синяя лента незаметно покинула город.

*******

Лексий вернулся в гостиницу как раз в тот момент, когда Гриффин выходил из нее. Он вспомнил этого статного светловолосого парня, который так лихо заигрывал с самыми красивыми из барышень Изабеллы.

Лексий проводил Гиффина взглядом и поднялся по лестнице в комнату. В одном из кресел спала Янлинь. Бубен лежал у ее ног. В другом, свернувшись калачиком, посапывала Экстра. На диване лежала незнакомая девушка. По-видимому, она тоже спала. Лексий удивленно уставился на незнакомку. Это еще что за птица! Если бы он знал, насколько близко к истине его внутреннее восклицание!
    Из соседней комнаты вышел заспанный Гоша.
- Это…а чего все разоспались то? Подъем!! – рявкнул он вдруг.
Экстра подхватилась на ноги и стала по стойке смирно.
    Янлинь не пошевелилась, только открыла глаза и довольно улыбнулась.
- Теперь тебе можно и поорать, есть чем! – сказала она, и встала с кресла, - поесть бы тоже не помешало. Ты бы, барышня, распорядилась насчет завтрака, пусть принесут сюда. Мы побеседуем и поговорим. А ты, раненый, пока не стой столбом, присядь.
     Гоша опустился в кресло, а Электра выскочила из номера, словно приказ ей отдал генерал-майор.
Шаманка сняла с Гоши бинты и осмотрела затянувшуюся рану.
- Пару дней тебе, милый, драться не следует, а потом – как карта ляжет, все можно. Славная работа. – она погладила ладонью рубцы, которые остались на месте попадания стрелы. Потом повернулась к Лексию и оглядела его с ног до головы.
- Плащ на тебе знатный. Непростой, прямо скажу. Береги его. Ты его убережешь, он - тебя…
Лексий, которому вдруг стало жарко, снял плащ, свернул его и засунул в мешок.
- Смотри не потеряй подарок, - снова сказала Янлинь.
- А откуда Вы знаете, что это подарок?
     Янлинь улыбнулась.
- Воровать ты не умеешь, денег, чтобы такую вещь купить, у тебя нет, значит, подарок, не иначе. Знаю даже, кто подарил. Так скажу – от сердца. А нашел ли ты то, что искал?

Лексий пожал плечами и прислонил посох к дверному косяку.

- Я не про посох твой странный говорю, а про то, что искал. Нашел ли? Хотя по глазам вижу, что нет. Если бы нашел, так не смотрел бы. Теперь долго искать будешь.
   Лексий удивленно поглядел на Янлинь.
- Отчего же долго? Я знаю, где искать.
- Знать то ты, может, и знаешь, только знания твои сейчас гроша ломаного не стоят. А будешь и дальше медлить, так и вовсе расстанешься не только с тем, что ищешь. Вот попутчика твоего маленького уже не видать.
     Экстра пришла с официантом, который принес на завтрак горячие булочки, яичницу и чай с лимоном.
    Пока он накрывал на стол, все молчали, но как только официант вышел, Лексий бросился в комнату Гоши искать Фрындла. Но синего «котенка» нигде не было. Экстра отметила про себя, что странного приборчика, который служил Фрындлу переводчиком, не было тоже.
- Ну и ладно, - сказал Лексий после того, как обыскал обе комнаты, - сбежал, значит, сбежал, туда ему и дорога. Сумка легче будет.
- Как ты можешь так говорить, он же маленький, его обидеть могут, - возразила Экстра, которая была недовольна исчезновением Фрындла по собственным соображениям.
- Маленькому в сумке сидеть положено было. И потом я не обязывался везде таскать его с собой, до города довез – и хватит.
- Похоже, что вам пора в дорогу, каждому свой путь - сказала Янлинь, - а перед дорогой неплохо и подкрепиться.
     За стол сели в молчании. Каждый думал о своем. Когда голод был утолен, Шаманка сказала, обращаясь ко всем сразу.

- Алаин проспит до вечера, ее не будите, я присмотрю за ней. Но сказать должна, что девушку попытался поглотить Темный маг. Я его знаю. И если он не только появился в городе, но и захотел есть, значит, готовится неожиданное.
- Как это - есть? – Ошарашено спросила Экстра.
- Как едят? Не так, конечно, как мы, – и Шаманка изящным движением отправила в рот кусочек булки, - обряд поглощения достаточно краток, даже странно, что кто-то смог помешать ему. Кстати, вы ничего не заметили около девушки кроме крови?
     Экстра вспомнила картину на площади.
- Там было много крови, гораздо больше, чем могло вытечь из ранки на шее, - сказала Экстра, - и еще шерсть, там валялось несколько клочков шерсти, словно дрались звери…
- А какого цвета была шерсть? - Поинтересовалась Янлинь.
- Рыжая и черная, разная почему-то, - ответила Экстра, которая обладала практически фотографической памятью.
- Гммм…. Неужели он успел? – Пробормотала Шаманка

*******

Всех постарался пробраться в кабак с заднего двора. Дверь там была всегда открыта. Утром приезжал молочник, привозил для девочек свежее молоко. Ближе к вечеру заходил мясник со свежим мясом и птицей. Там же был и колодец. Только бы девчонки оставили воду в ведре, думал Всех, подползая к колодцу. На его счастье ведро было полным. Он пил жадно, с прихлебом, не думая о том, что этот звук может быть услышан в дому. Теперь, когда жажда была утолена, нужно было думать об укромном уголке, где можно отлежаться пару дней. А вдруг он останется в облике тигра навсегда? Кто знает, что взбрело в голову этому магу, будь он неладен.
     Всех знал, что рядом с кухней есть чулан, которым давно никто не пользуется. Открыть его было делом одной минуты. В чулане лежало старое тряпье. Он улегся на него и принялся зализывать рану, стараясь думать только о том, что Маг не мог успеть телепортировать себя, отбросить его так далеко, да и еще наложить заклятие зверя, - и все это в одно короткое мгновение. Что его облик сохранился так долго только потому, что опасность, реальная опасность находилась слишком близко.
     Всех услышал шаги и замер. Не хватало только, чтобы его обнаружили. Хотя Изабелла знала его давно, но в таком облике не видела никогда. Наверное, пока полз, наследил кровью, подумал он и зажмурился от полоски света, резанувшей по глазам.
- О Господи милосердный! – вскрикнула Изабелла и, выронив фонарик, застыла на пороге.
    Всех не шевелился. Изабелла осторожно вошла в чулан. Он увидел в ее руке топор. Вот это номер, подумал он. И нет сил отмахнуться даже, сейчас угрохает его ни за грош, и дело с концом.
    Изабелла сделала еще шаг и выронила топор, увидев рану на боку тигра.
Всех облегченно вздохнул. Изабелла была сердобольная женщина и даже котят никогда не топила.
- Тереза!! – Громко позвала служанку Изабелла, - Чистую простынь мне, кипяченой воды и мой бальзам, живо!
    Тереза заверещала, когда увидела тигра так близко, но Изабелла цыкнула на нее и строго-настрого приказала молчать.
     Потом опустилась перед Всехом на колени, осторожно промыла рану, разорвала простынь на полосы, и приложив салфетку, смоченную в бальзаме, как могла осторожно перевязала рану. Всех помогал ей, приподнимаясь на лапах, чтобы Изабелле легче было бинтовать. Рана сильно саднила и Всех постанывал, но тихонько, чтобы не испугать женщину. Топор-то лежал рядом.
- Эка тебя угораздило, - бормотала она, перевязывая, - и как ты сюда-то забрался, непонятно. Этот чуланчик мало кто знает, разве что…
     Тут ее осенило, и она уставилась тигру в глаза.
- Ты, что ли, Всех?
Всех качнул головой, прикрыв глаза.
- На кого наткнулся-то?

Вот бабы, подумал Всех, ну глупы, как гусыни, ну как я ей сейчас расскажу на кого наткнулся? Я ж тигр бессловесный…Изабелла спохватилась.
- Ну да, тебе и сказать неловко. Есть, небось, хочешь? Мне тут вчера славного мясца принесли, накормлю.
Изабелла вышла и вскоре вернулась с миской нарезанного свиного гуляша.
- Жирновато немного, но тебе в самый раз, для поддержки штанов, - она хмыкнула, хотя штанов-то у тебя и нет сейчас. Ну, ничего. Рана затянется, а там сообразим что-нибудь. Или сам сообразишь со временем.

******

Лусия вышла из дому торопливо. День начинался базарный, и улицы уже наполнялись ремесленниками и торговцами-перекупщиками, которые спешили занять лучшие места на рыночной площади.
     Но Лусия шла к воротам. Прочь из города. Грушенька все-таки рассказала ей про Дефада, и ее рассказ был страшен. Непонятно для Лусии оставалось только одно, зачем такому человеку, как Дефад, обращать внимание на простую девушку, горожанку, каких было в городе не одна сотня. Что в ней было такого, что вдруг заставило некогда могущественного мага предупреждать ее?
     А предупреждал ли он ее? У Лусии перехватило дыхание. А если это западня? Ловушка…
Но Дефад не может знать, куда она идет…
А куда она идет?...

Глава Пятнадцатая. Загадки.

После завтрака Лексий отправился с Экстрой побродить по городу, все-таки была надежда, что Фрындл увидел что-нибудь блестящее на базаре вчера и решил стащить это сегодня. Гоша, сославшись на сонливость после обеда и слабость после ранения, остался с Янлинь в номере.
     Алаин спокойно спала, щеки ее, наконец, приняли розовый оттенок.
- Есть дело, - Как всегда, по-кошачьи подкравшийся сзади Гоша, тихо промурлыкал на ухо Шаманке, мечтательно смотрящей на странные краски неба из открытого окна, - глянь вот на это, если не сложно.
Шаманка, чуть вздрогнув от его неожиданного даже для нее появления, резко обернулась.
- Ты ко всем вот так сзади подкрадываешься?
- Я не могу прочитать вот эту надпись, – Гоша будто и не слышал ее вопроса, - а хотелось бы знать.
В руках у него был меч, лезвие которого украшали руны. И, хотя Шаманка знала и повидала многое на свете, ТАКИХ она еще не видела ни разу. Что-то загадочное, страшное, и в то же время могущественное было в витиеватых символах, струившихся от гарды вниз, прямо к острию.
- Это руническая надпись, - Шаманка попыталась изобразить равнодушие в голосе, - а зачем тебе? Ты же не волшебник. А вдруг это какое-нибудь злое заклятье?
- Да вот то-то и оно, что с ними что-то не так, - Гоша провел пальцем по символам, вспыхнувшим на мгновение в темноте темно-фиолетовым светом, - видишь?
- Дай-ка, я попробую, - Шаманка попыталась повторить Гошин маневр, но безрезультатно, - странно…
- Это еще не все, - продолжал Гоша, - они иногда светятся сами по себе. И вот тогда у меня возникает очень сильное, почти непреодолимое схватить его в руки, и изрубить кого-нибудь на части, совсем как…- тут Гоша осекся, внезапно помрачнев. - Я дал его в руки Экстре, вроде как бы подержать, но тоже ничего не произошло. Он так реагирует только на меня. И еще…это…на Фрындла.
- На Фрындла? Он к нему прикасался?
- Нет, но когда он близко, символы на лезвии становятся горячими, как огонь, не проявляя, однако, никаких внешних признаков высокой температуры. Случайно заметил, когда тот у меня в ногах лежал.
- То есть ты хочешь сказать…
- Это может помочь нам в его поисках?
- Совершенно верно. И, судя по всему, он сейчас далеко. Лезвие холодное, как лед. А когда он крутился в соседних комнатах, оно было почти горячим. И еще есть у меня к тебе одно дельце.
- Говори.
- У меня в последние дни такое ощущение, что кто-то читает мои мысли. И от этого как-то не по себе становится. А блокировать такие вещи нас… Гоша снова осекся, но продолжил почти мгновенно – а нет ли у тебя какого-нибудь средства для защиты? Амулета, скажем,
- Я подумаю, - Шаманка внимательно посмотрела Гоше в глаза, и чуть улыбнулась краешками губ - говори третье дело.
- Ну вот, я же говорил, - пробурчал Гоша, отводя взгляд в сторону, - одни маги здесь… А дело такое: может ли, скажем маг, или чародей, не важно – злой, или добрый, остановить заклинанием оружие, которое используется в вашем мире?
- Запросто.
- А если это оружие ему неведомо? Ни принцип работы, ни тип. Если он его в глаза не видел, и даже не знает, что это такое? Если оно – из МОЕГО мира?
- Думаю, что нет. Во всяком случае, не сразу. Вот, надень это, – Шаманка протянула Гоше небольшую монетку, пробитую посередине. В твои НОВЫЕ мысли теперь проникнуть будет намного сложнее.
- Это хорошо, - задумчиво пробурчал себе под нос Гоша, надевая шнурок с монетой на шею, и тут же сменил тему, - я могу сбегать домой? Мне тут недалеко. А заодно и с лошадкой поговорю. Если бы не она – эти двое растяп совещались бы, как меня в город везти, пока я бы не отбросил копыта, лежа в пыли и истекая кровью.
- Что в этом свертке?
В руках у Гоши был небольшой сверток. Что-то завернутое в промасленный пергамент.
- А вот и не скажу, - Гоша мгновенно перехватил руку Шаманки, попытавшейся было сорвать с него монетку, но не с силой, а лишь настолько, чтобы не позволить ей этого сделать.
- Ах ты… да я тебя… Шаманка попыталась схватить монетку другой рукой, но Гоша отскочил назад со скоростью, нехарактерной для человека, который еще несколько дней назад мог отдать Богу душу.
- Стопроцентной защиты ведь нет, это так?
- Нет, - Шаманка продолжала выцеливать глазами монетку на Гошиной шее, все еще сгорая от негодования.
- Значит, твои мысли тоже можно прочитать?
- Да, если этот "кто-то" окажется сильнее меня.
- И ты уверена, что хочешь, чтобы этот "кто-то" узнал, что у меня в свертке?
- Хм… пожалуй нет, - превращать Гошу в лягушку за наглость Шаманке уже перехотелось, он был действительно прав. И если у них есть общий Враг, то лучше оставить его в неведении.
- У тебя в свертке – оружие из твоего мира?
Гоша загадочно улыбнулся.
- Но учти – им нельзя убить никого здесь. Только помешать каким-либо образом. Да и то – пока не рассекретили.
- Вот на это я рассчитываю. Эффект неожиданности. Так что – сказать?
- Не надо – с трудом выговорила Шаманка, внимательно всматриваясь в небо, и борясь с жесточайшим приступом любопытства, - действительно, мало ли что. Рыцарь с барышней будут искать вашего синего слизняка целый день, только не найти им его. Пусть походят по городу, это для них полезно. А вот утром придется искать его за городским валом. Ты с ними? И как твоя спина? Эй… – она повернулась было от окна, но Гоши рядом уже не было. И как он это делает, подумала Шаманка, ведь магии в нем и не заметно совсем....

*****

Чувство направления у Фрындла всегда было превосходное, и сейчас это пригодилось. Не теряя времени, он помчался на угасающий сигнал, задержавшись лишь для того, чтобы угнать чью-то маленькую тележку запряженную ослом. А куда же без транспортного средства? Конечно, у Фрындла было целых шесть конечностей, и перебирать ими он мог очень даже быстро, но далеко ли убежишь на таких коротеньких лапках? И как скоро устанешь? Вот то-то и оно!
Так что из города Фрындл выкатился на краденой тележке, опасно лавируя между прохожих и отчаянно погоняя до смерти перепуганного осла. А дальше... дальше было уже проще.

*****

Лусия шла по рыночной площади, не глядя на торговцев. Она часто играла сама с собой, по запаху определяя лавки с пряностями, зеленью, фруктами. От кожевенной лавки пахло новой обувью и лошадиной упряжью, от лавки с хлебом и булками пахло ванилью и горячей выпечкой, от галантерейной лавки – ландышем…День был базарный, народу на площади толпилось достаточно, поэтому Лусия решила обойти площадь по краю.
    Мысли ее путались, она еще не знала, куда идти и зачем, знала одно – ее жизнь здесь, в городе, закончилась безвозвратно. И уже не будет ночных путешествий на рыночную площадь, чтобы посмотреть на летящие булавы жонглеров и дрессированную обезьянку, которая в обмен на мелкую монету достает замусоленную бумажку, где в странной фразе прячется предсказание дальнейшей судьбы и счастья…И не будет бессонных ночей под светло-фиолетовым ночным небом Эритреи без звезд и луны, которые она помнила из прошлой жизни. И не будет этого щемящего чувства ожидания завтрашнего дня, как, может быть, самого главного дня в долгой веренице одинаковых дней….
    Все внезапно закончилось вместе со странными событиями последней ночи. Записка была необычной, но Лусии уже казалось, что она ожидала ее, и что, наконец, случится что-нибудь, что изменит течение времени, и оно либо сорвется в галоп, либо вообще остановится. Теперь уже было все равно. Жребий брошен.
    Перед тем, как свернуть в улочку, что вела к городским воротам, Лусия обернулась, чтобы попрощаться с шумящей и галдящей, но такой привычной и родной площадью. Может быть, она уже никогда не вернется сюда.
    Неподалеку от нее зеленщик громко расхваливал свой товар. Он потрясал в воздухе пучком моркови так важно, как будто это было, как минимум, брильянтовое ожерелье. И тут Лусия вздрогнула. Рядом с телегой, нагруженной всякого рода овощами и зеленью, стоял парень. Тот, который смотрел на нее так странно. Он покупал морковь и, похоже, покупал много, от чего торговец пришел в радостное возбуждение и принялся расхваливать достоинства покупателя с не меньшим энтузиазмом.
    Хорошо, что фокусник не нанес ему увечий, подумала Лусия. Морковь покупает…зачем так много? Будет делать овощное рагу для праздника старейшин? Но не похож он на повара. «Прощай и ты, незнакомец, - с грустью произнесла про себя Лусия, - прощай и ты»…
    Она еще раз обвела взглядом площадь, разноцветные дома, которые, на фоне серого мрачноватого неба, казалось, веселым хороводом окружали всех этих гомонящих людей, и пошла по улочке к городским воротам. Она решила сначала зайти к Изабелле, а там будет видно, может быть, кто-нибудь подскажет ей, что делать дальше…

*******

Лексий с Экстрой обыскали чуть не каждую улочку, двигаясь почти бегом. Безрезультатно. Прохожие, спешащие на рынок, не видели ничего похожего на исчезнувшего Фрындла. В конце концов, они решили вернуться в гостиницу, немного отдохнуть и приступать к поискам вне города. Но сначала надо было купить моркови.
    Все дело было в том, что перед походом в город Лексий зашел в конюшню. Его Заноза, так звали лошадь, дремала в стойле. За небольшое время в компании с хорошим овсом, Заноза явно похорошела. Шерсть лоснилась, и бока заметно округлились.
- Снова без меня? – спросила Заноза сонным голосом.- Зря…
- Мы вдвоем, тебе будет трудно, - потрепал лошадь по холке Лексий.
- Зашел бы к зеленщику за морковкой, если хочешь, чтобы я бегала быстро, а то от этого овса меня скоро будет легче перепрыгнуть, чем обойти…- Заноза глубокомысленно посмотрела на ясли и фыркнула. – все вы так, бегать – беги, а хоть один из вас спросил, что для этого нужно? Шпоры себе покупают, плетки, - она поежилась, - а надо всего-ничего, маленький пучочек морковки... каротин в наше время просто так на дороге не валяется…
- Куплю, куплю, не переживай. Похоже, путь наш с тобой будет длинным… - Лексий достал из кармана кусочек сахара и протянул его Занозе.
Лошадь искренно возмутилась.
- Это ты мне? Вот эту белую смерть ты предлагаешь мне? Той, от которой может быть зависит твоя жизнь…иногда. Стыдись!
Лексий смущенно спрятал сахар в карман. Он специально взял кусочек из сахарницы в номере, чтобы побаловать лошадь. Можно было предположить всякое, но такую реакцию он встретить не ожидал.
- Так ты не любишь сахар?
Заноза задумчиво потянула паузу.
- Ммммм….не то, чтобы совсем не люблю, но ты же знаешь, лучше съесть яблоко, чем эту гадость, - и она ткнулась теплой мордой в карман.
Лексий сокрушенно вздохнул.
- Нет у меня яблока.
Теперь вздохнула лошадь.
- Жаль…ладно давай тогда сюда свой сахар, а то растает в кармане, будет липнуть к пальцам, а потом этими липкими пальцами ты будешь меня чего доброго седлать, брррррр!
Лексий улыбнулся и протянул Занозе кусочек. Она аккуратно взяла его мягкими теплыми губами и захрустела. Потом со вздохом потянулась к ведру с водой.
- Эх, зубки мои, зубки... про морковку не забудь!
     Морковка у зеленщика была отборной, Лексий решил купить столько, сколько поместится в мешок, но тут зеленщик предложил ему свой, который был гораздо больше его маленького заплечного мешочка. Такого покупателя просто так отпускать нельзя было.
     Лексий смотрел, как зеленщик, расхваливая и его, и морковь, набивал мешок, как вдруг почувствовал, что на него кто-то смотрит. Он поежился и оглянулся.
     Вокруг него сновали покупатели, торговались, оценивали, уходили и возвращались , чтобы торговаться снова, никто на него не смотрел. Уходящую по соседней улице хрупкую фигурку в плаще он не заметил…


Глава шестнадцатая. Опять загадки.

- Странные вещи тут происходить начали, - раздумывал Гоша, сидя на подоконнике, и бесцельно нажимая пальцем на изображение дракона на ручке меча, - раньше все было тихо, и вот... После того, как палец нажал на фиолетовый камень, из которого был сделан глаз, на конце ручки что-то щелкнуло, и кончик, отвалившись, покатился под кровать. Гоша, который давно уже перестал удивляться происходящему, заглянул вовнутрь, а потом, перевернув меч, потряс им в воздухе. Из ручки выпал небольшой плотно скрученный свиток, обмотанный рыжей крученой нитью. Гоша потянулся ее развязать, но в памяти всплыл недавний разговор с Шаманкой про злые заклятия, и он, вздохнув, положил свиток в карман и вышел на улицу.

******

Всем привет! - Гоша, еще не переступив порога, уже вытаскивал из кармана свиток, - рад, что вы все в сборе. Вот что я в рукоятке меча нашел, - он протянул свиток Шаманке.
- С каждым днем все интереснее... - пробурчала под нос та, осторожно разворачивая свиток, оказавшимся куском пергамента длиной около полуметра, мелко исписанный текстом на понятном ей, но уже изрядно устаревшем языке, который местами был заляпан бурыми пятнами настолько, что стал нечитаемым.
    Лексий с Экстрой только недавно возвратились после безрезультатных поисков. Алаин к вечеру действительно проснулась и чувствовала себя превосходно, только была еще немного слабой от потери крови.
- Вы готовы? - спросила всех Шаманка, и начала.
- Здесь местами чем-то заляпано. Видимо, кровью. Буду читать то, что разберу.
"Я, ... здесь пятно, было имя, наверное,...последний из Хранителей, умирая, и чувствуя шепот смерти за моей спиной, хочу рассказать то, что знаю... (Здесь огромное пятно... ага)... ...пять Предметов, которые являются Пятью Символами. ...(опять пятно)... руны, которые ничего не значат, но вспыхивают огнем, когда к ним прикасается их Избранник. Ты держишь в руках Меч Воина. Для безопасности каждый Хранитель знает только о двух Предметах, которые как-то связаны между собой. Сейчас, вероятно, все они мертвы, и все, что я знаю… (снова пятно)…Пятый Символ - главный, и как-то связан с остальными. А еще есть Щит, выбирающий Защитника, на котором изображены все Пять Символов, и который должен быть где-то рядом с этим Мечом, на нем - те же руны. ...(опять большое пятно)…без помощи Хранителя... (и снова пятно)…Воин сражается, но не способен защитить от магии, Искатель многое знает, и может найти, Защитник, обладая магическим даром, слаб физически...(опять пятно)...в одиночку не справиться. Только собравшись вместе, все Пятеро Избранных могут... Все, дальше все залито кровью так, что совсем ничего не видно.
- Эй, вы там еще не уснули? – Шаманка оторвала взгляд от пергамента.
Наступила такая тишина, что было слышно потрескивание свечей на люстре.
- Ну-ну, - первая нарушила молчание Экстра, - да тут больше загадок, чем информации.
- Не думаю, - парировал Лексий, - все очень даже просто: Щит там, где Гоша нашел Меч. Найдя щит, мы узнаем об остальных Предметах. Потом, когда мы их найдем, мы все по очереди прикоснемся к ним, и они определят своих хозяев. А потом...
- Ну, допустим, Щит я найду, - мрачно перебил его Гоша, - но мы только узнаем, КАКИЕ есть Предметы, но мы не узнаем, ГДЕ их искать. Это - раз. А даже если и найдем их все, то где гарантия, что среди нас есть еще Избранники? Я-то пергамент случайно обнаружил.
- Нет, не случайно, - заметила Алаин, - там же ясно сказано, что Предметы сами находят своих хозяев. Вот с Меча все и началось.
- Интересно, какой же был Пятый Символ? - спросила сама себя Шаманка.
- Это - Фрындл, - холодно заметил Гоша.
- Представляю себе символ из Фрындла! Ой, уморил ты меня совсем!!! – Засмеялась Экстра. – Такой синенький слизнячок с лапками – символ всего синенького и склизкого!!
    Лексий тоже хохотал, хотя смеялся он только потому, что заразительно смеялась девушка.
Гоша поднялся и обратился к Лексию. Улыбка на его губах не было, и от его холодного взгляда Лексию расхотелось смеяться.
- Пока совсем не настала ночь…
     Лексий глянул в окно. И как там можно было определить, ночь на дворе или день? Только небо стало чуть более фиолетовым, да на улицах зажгли фонари. «Наверное они определяют время по фонарям, - подумалось ему, - но тогда как определяет время тот, кто их зажигает? Загадка, однако»…Его мысль перебил громкий Гошин голос.
- Говорю тебе, пока не настала ночь, зайдем к оружейнику, у меня к нему пара вопросов, да и деньги стоит отдать за меч, если мы хотим получить ответы на свои вопросы.

******

Гоша точно помнил ту лавку, в которой он украл Меч. Всем он сказал, что купил его, но какой был смысл покупать то, что, покинув хозяина, валялось в пыли под прилавком? К тому же, самого хозяина лавки в тот момент не было, а Гоша спешил на "разборку" в переулок, и терять времени не мог. И вот теперь, широкими шагами он поднимал придорожную пыль, в кармане позвякивал мешочек с деньгами, а сзади, о чем-то думая, и уткнувшись взглядом в землю, брел Лексий - после всех происшедших событий в одиночку ему шататься по городу было непозволительно опасно.
До лавки добрались быстро.
- Здравствуйте! - Гоша снял шляпу, и учтиво поклонился, вышедшему на стук хозяину, - я принес вам деньги.
- Какие деньги? - на лице лавочника мелькнули недоверие и любопытство, - я вас не знаю.
- Я взял у вас вот это, - Гоша, видимо, излишне быстро выхватил из-за спины прятавшийся в ножнах меч, от чего у лавочника мгновенно побелело лицо, и, перехватив оружие за лезвие, осторожно протянул его рукояткой к старику.
- Надо же, - язвительно ухмыльнулся тот, - а я уже думал - украли.
- Я похож на вора? - холодно поинтересовался Гоша, упершись костяшками пальцев в прилавок, - или, может быть - он? - он повернулся и кивнул в сторону Лексия.
- А, странник….ты точно на вора не похож, - улыбнулся хозяин лавки. - Извините, - уже мягче произнес он, - с вас сто монет.
Отсчитав деньги, Гоша положил их на прилавок.
- Мне нужен щит.
- Который был с мечом? - ход мысли оружейника пока шел в правильном направлении.
- Он самый.
- А зачем он вам?
- Я коллекционирую оружие, - похоже, Гоша ожидал этот вопрос, потому что ответил, не задумываясь.
- Вы не производите впечатление коллекционера, - почувствовав, что можно неплохо заработать, оружейник решил поторговаться, - сейчас проверим. А вот как можно использовать вот это? Он вытащил из-под прилавка небольшой уродливый кинжал с серрейтерной заточкой на одной стороне короткого клинка, и тремя большими зубьями, как у пилы, на другой. Вы же должны разбираться в том, что коллекционируете, - хитро подмигнул хозяин лавки.
    Гоша вынул из стоящей рядом подставки первый попавшийся меч и протянул его Лексию.
- Ударь меня мечом, - холодно приказал Гоша, прокрутив несколько раз кинжал между пальцами.
- Ты серьезно? - недоуменно спросил Лексий, - пришибу ведь.
- Бей, - еще холоднее прошипел Гоша, - иначе мне придется его пытать, используя второе предназначение этого ножа, чтобы добыть Щит.
    Пожав плечами, Лексий вытащил меч, и хотел ударить Гошу по голове, остановив меч в нескольких сантиметрах.
- Я сказал - бей, а не имитируй удар, - Гоша переложил нож в другую руку, и, совершенно неожиданно для Лексия, ударил его рукояткой прямо в нос. Удар был настолько силен, что тот кувыркнулся назад через голову, налетев спиной на стоявшую рядом с прилавком бочку.
    Гоша совершенно точно знал, что это взбесит напарника, не привыкшего к такому обращению, но он еще точнее знал, чего хотел добиться. И Лексий не подкачал - на сей раз на голову Гоши обрушился настоящий удар, в который были вложены все силы. С трудом сблокировав удар той частью лезвия ножа, где были зубья, Гоша произвел небольшое и быстрое движение в сторону и вверх - и меч разлетелся на куски, а сам Лексий, которому чуть не выдернули из сустава кисть, охнул, и присел, схватившись за больное место.
- А еще этими зубьями вытаскивают кишки, - Гоша повернулся к оружейнику, - где щит?
- А его у меня купили - затараторил тот, уже пожалев, что начал всю эту "проверку", - охранник. Позавчера. Я...
- Приметы запомнил? - к разговору подключился Лексий, все еще держащийся за руку, но уже смекнувший, что теперь лавочник расскажет Гоше все, что знает, причем совершено бесплатно.
- У него на носу - пластырь, - лавочник уже раздумал торговаться, - и он...
- Все ясно, - отрезал Гоша, - я знаю, кто это. Вот тебе деньги - он бросил на прилавок еще один туго набитый мешочек, - и ты нас не видел. Нож я заберу себе. И учти - сболтнешь кому-то, и я вернусь. А собственно, мы еще увидимся. Хочу у тебя кое о чем спросить. Но попозже.
- Могила, - заговорщическим тоном прошептал оружейник, пряча мешочек под стол.
Даже если там были не деньги, и Гоша его обманывал, меч был выставлен на продажу за 20 монет, а нож - за 5, так что, при любом раскладе, он был с хорошим наваром.
«Странные люди - эти коллекционеры», - подумал он, провожая взглядом удалявшуюся странную парочку.
- Можешь дать мне в нос, будем квиты, - бросил Гоша Лексию, идущему рядом. Тот, не говоря ни слова, отписал ему такой подзатыльник, от которого у Гоши в глаза замелькали фейерверки.
- Квиты, - довольно произнес Лексий, - теперь надо решать, как у охранников Щит отнять.
- Их штаб - в городской ратуше. И они редко патрулируют город в тяжелых доспехах. Придется красть.,
- Помнится, когда они ловили нас, у нескольких из них были щиты,- заметил Лексий.
- Вот это правильно, - кивнул Гоша, - им мой фотоаппарат, и стрела в спине дорого обойдутся...
Глава семнадцатая. Затея.

Экстра уже было потянулась к тумбочке, чтобы задуть свечу, как в проеме окна возник силуэт, проявившийся на фоне зарева городских огней. Вскрикнув, Экстра бросилась к дверям, но незнакомец в два кошачьих прыжка преградил ей дорогу.
- Не кричи - перебудишь всех, - владельцем голоса и силуэта оказался Гоша - дело есть.
- Хам! - Экстра попыталась ударить его по щеке, но Гоша чуть уклонился назад, и Экстра, потеряв равновесие, растянулась на ковре возле кровати.
- Извини, - Гоша протянул ей руку - не хотел тебя пугать. Но мне надо было пробраться сюда так, чтобы никто не видел. Боюсь, мой план им не понравится. Теперь забирайся под одеяло, и слушай.
...
- Думаешь, сработает? - несколько раз выслушав план Гоши, и внеся свои коррективы, Экстра все еще сомневалась в успехе предстоящего "мероприятия" - а если тебя убьют?
- Если убьют, то я - не Воин, и вам надо искать кого-то другого.
- Но это же глупо - с одним ножом...
- Это мои проблемы. Просто хочу освежить старые навыки.
- Ладно. Я с тобой. Завтра сделаю все, как сказал.
- Вот и хорошо, - кряхтя, Гоша поднялся из кресла - рана в спине еще побаливала, - а теперь нам пора. Надо много до утра успеть.
- Нам???
      С улицы донеслось негромкое лошадиное ржание.
- Именно "нам", - улыбнулся в темноте Гоша, - идея, кстати, не моя. Это все – затея Занозы. А теперь - спокойной ночи. И смотри, не проспи, - донеслось уже из-за окна.

*****

Утро выдалось прохладным. Начальник стражи пил горячий чай с лимоном. Лимон – вещь дорогая, но ему приносили и не такие дорогие вещи в надежде, что его молодцы уберегут того или иного торговца от набегов всякой шантрапы.
    Ночью никаких происшествий не выявили, кроме нескольких пьяных драк, да украденной небольшой тележки и осла вместе с ней. Вот если бы тележку украли у простого горожанина – никто бы и ухом не повел, а так увели из-под носа у малыша самого Городского Старшины, который в это время покупал в лавке сахарную вату. Всю ночь специальный отряд рыскал по городу не так в надежде найти пропавшую тележку, как чтобы видна была бурная деятельность стражей порядка.
    Теперь вся эта братия дружно храпела в трапезной, просто на лавках.

Вдруг в приемной послышался шум, стук упавшего стула и женский визг. Начальник стражи поморщился. Вот, подумал он, теперь чай остынет, а такое утро тихое было…
- Куда смотрит охрана? - в кабинет начальника городской стражи, расталкивая других горожан, ворвалась девушка, размахивая порванной сумкой, - меня избили, ограбили, и чуть не изнасиловали прямо в центре города, у всех на виду! Под глазом девушки красовался внушительного вида синяк, руки были расцарапаны в кровь, а платье на спине разорвано в клочья.
- Успокойтесь, - начальник, поднявшись из-за стола, подошел к Экстре, и обнял ее за плечи, - расскажите, что случилось.
- Что случилось? Это я вам потом расскажу, когда его поймают, всхлипывала девушка, - а ловить его надо прямо сейчас, потому что этот негодяй нагло сидит в кабаке, и пропивает мои деньги! Отбившись от него в переулке, я его незаметно выследила.
- Храбрая вы, однако.
- Не храбрая, а голодная! Он забрал у меня все!
- Сколько у вас было?
- Сто пятьдесят монет. А еще...
- Вот вам пока деньги, - начальник положил на стол мешочек с эмблемой города, - сейчас вы нам быстро расскажете, как он выглядит, и где находится, и пойдете в трактир...
Когда девушка вышла, начальник стражи взял свою остывающую чашку и отхлебнул. Вот так всегда, желудок и деньги для этих людей прежде всего. Нет бы подумать о ближнем, у которого такой изумительный чай остывает…

****

"Я этого подонка уже давно ищу," - до Экстры, делившей деньги на две половины, долетели крики из оружейного двора, - "Боевая тревога! Код 10! Преступник очень опасен и вооружен! С ним может быть еще один человек и синяя тварь в мешке! Всем быть при оружии!.."
    Экстра довольно ухмыльнулась. Пока все шло по плану.
Хозяин кабачка, находившегося на городской окраине, о чем-то неторопливо переговаривался с сидевшим рядом за столом из темного дерева человеком в темной одежде, и попивавшим кофе, когда на пороге возникла Экстра, и, с трудом переводя дыхание, прокричала:
- У меня две новости! Плохая и еще хуже. Какую сначала?
Посетители повскакивали с мест, хозяин, хлопнув гостя по плечу, скрылся в подсобке, а тот, не вставая с места, ответил:
- Плохую сначала.
- Их около десяти, и они уже приближаются!
- А теперь "еще хуже".
- Они не собираются брать тебя живьем! А я ж не зря сомневалась...
- Они со щитами?
- Ага. Каждый.
- Отлично. Пока все по плану. Останешься на улице. И не вмешивайся, что бы ни происходило.
Пожелать удачи Экстра не успела, сзади ее схватили за плечи. - "Это он?" - рявкнул над ухом грубый голос.
- Он самый, - девушка указала пальцем на Гошу, мысленно пожелав, чтобы все обошлось.
Прямо с ходу, четверо охранников выстрелили из арбалетов. Посетители с визгом бросились врассыпную, а тяжелый дубовый стол, за которым сидел Гоша, взвился в воздух, как пушинка, "поймав" все четыре стрелы. Следующие четверо стрелков не успели прицелиться - стол полетел прямо в них, сбив с ног.
     Гоша облегченно вздохнул - к арбалетам с некоторых пор у него была особая неприязнь, и этот поединок уже закончился. Не зря они всю ночь, на пару с хозяином, делали имитацию стола, укрепив его снизу легкой броней, и уменьшив вес настолько, чтобы его можно было легко бросить на несколько метров - с обычным столом проделать такой трюк у Гоши просто не хватило бы сил.

Зная, что перезаряжать им уже некогда, Гоша бросился вперед, и успел перерезать запястья одному из стрелков, прежде чем тот успел схватить свой меч. Сделав это, Гоша бросился назад, в центр помещения. Экстра, присевшая возле окна на улице, наблюдала за происходящим.
    Охранники, по нескольку человек бросались на стоящего в центре зала Гошу, но он каждый раз уворачивался, как змея, и отскакивал в сторону, при этом один из нападавших, хватался за разрезанную руку, или ногу, и выбывал из боя - держать оружие уже было невозможно. Время от времени Гоша, перед тем, как порезать очередное запястье, или колено, знакомым нам уже приемом, сначала ломал меч охранника, а потом уже отправлял его "отдыхать".
    Один из бойцов швырнул в Гошу табуретку, тот лениво пригнулся, и она, разбив окно, угодила прямо в наблюдавшую Экстру, сбив ее с ног.

******

- Осторожнее надо быть - чей-то шершавый язык облизывал ей нос и губы, - так и глаз можно лишиться. Экстра открыла глаза. Над ней склонилась уже знакомая нам задумчивая лошадиная морда.
- Ну как? - Экстра вскочила ноги, вытирая кровь с порезанного осколками стекла лба, - он жив?
- Вроде - да.
- Что значит "вроде"? - Экстра бросилась внутрь. Разгром стоял знатный. Разбитая мебель, битая посуда, везде кровь, куски мечей, стол с торчащими из него стрелами. Охранников нигде не было видно, зато Гоша лежал у стены, на спине, с ног до головы залитый кровью, уставившись на картину, висящую под потолком.
      У Экстры по спине побежал холодок. "Я же говорила..." Девушка стояла в нескольких метрах от Гоши, не решаясь сделать шаг вперед.
- Да я в порядке, только встать не могу - подвернул ногу. И это... на Щит посмотри сначала.
- А где трупы?
- Разошлись, хи-хи. Я не стал их убивать. Иначе за нами такую охоту объявят, что мы и носа из дома не высунем. А так - они побросали свои щиты, и уползли залечивать раны. А эта замечательная вещь, - Гоша хлопнул рукой по небольшим ножнам на поясе, - надолго вывела их из строя. Кроме этого, если бы я хоть одного убил, у хозяина были бы проблемы с городскими властями. Щит, который мы искали, лежит возле барной стойки. У тебя лицо в крови. Наверное, порезалась, когда брилась.
- Не смешно, – парировала Экстра, - настоящий воин не уклоняется от брошенной табуретки, а отбивает ее.
- Настоящий воин, - Гоша снова передразнивал ее манеру говорить – не вступает в бой без крайней на то необходимости. Но если бы я знал, что она полетит в тебя, то отбил бы, конечно.
Гоша усадил Экстру на лошадь перед седлом и сел сам. Лошадь фыркнула
- На шею не дави.
Экстра ухватилась кулачками за гриву.
- Легче, легче, сударыня, - Заноза посмотрела на седоков укоризненно, - взгромоздились вдвоем, так ведите себя прилично.
Экстра хохотнула.
- Давай шагай, а то разговоров больше чем дела, - Она легонько стукнула в бок лошади пяткой.
Гоша не стал много разговаривать, а просто поводом дал понять Занозе, что лишние разговоры пора закруглять.

******

..Итак, что мы имеем, - на этот раз голос Шаманки звучал чуть увереннее, - у нас есть Меч, с Воином в придачу, который, бездумно рискуя жизнью, утром добыл Щит. С этой барышней, которая ему в этом тайно содействовала, я разберусь попозже.
На Щите, как все вы уже видели, изображены, собственно сам Меч, то ли копье, то ли палка, Ключ и еще один странный символ, который действительно напоминает Фрындла, но совсем необязательно им является. Меч и щит у нас есть, про местонахождение остального мы и понятия не имеем...У пришельцев всегда есть "квест", не разрешив его они не могут покинуть Эритрею...боюсь, что вся эта история с мечом и остальными артефактами и есть задача, которую вам надо выполнить...
- Ерунда это все. - Лексий поднялся со стула и решительно вскинул мешок на плечо. - Мечи, щиты...я прибыл в Эритрею вовсе не для того, чтобы разыскивать недостающие у вас предметы, и вообще мне бы нужно посетить здесь в городе один дом...
- Ты ищешь Бобра, я знаю... - строго посмотрела на него Янлинь. - однако могу сказать с уверенностью, что того, что ты хотел найти в его доме, там уже нет...
- Откуда вы знаете, что я там хотел найти? - Лексий казался взбешенным.
- Я даже знаю, что ты был в доме у Бобра, но нашел его запертым, и решил вернуться туда еще раз...все очень просто, милый рыцарь, просто ты думаешь слишком "громко", твои мысли легко прочесть, даже не глядя в глаза...А я знаю, что Лусия покинула город утром...у меня свои осведомители имеются...
- Может эти осведомители подскажут, куда она ушла? - в голосе Лексия чувствовалось раздражение.
- А это уже узнавать будешь ты сам, но хочу тебя предупредить, что пока ты будешь заниматься поисками своей сказочной "златовласки", Фрындла может уже не быть в живых…
     Эта фраза заставила задуматься всех.
- Ладно, я поеду искать этого маленького негодяя, может быть найду и Лусию, - заявил Лексий.
- Поскольку он есть на щите, то, пожалуй, есть резон найти его раньше, чем его найдет какой-нибудь темный. – Согласился Гоша.
Экстра только покачала головой.
- Я сразу была за то, чтобы искать сначала пропавших, а потом разгадывать свалившиеся нам на головузагадки.

Глава восемнадцатая. Всех.

Всех отлеживался в чулане уже сутки. Он чувствовал, что друзья не оставят его и придут на выручку. Изабелла ухаживала за ним сама, меняя повязку. Рана стала затягиваться, но он по-прежнему не приходил в человеческий облик. И самое главное, что он не мог сказать Изабелле, чтобы та вызвала Янлинь… И тогда он стал мысленно звать шаманку, звать настолько громко, насколько у него хватало сил. От такого сильного исходящего потока энергии Всех устал очень быстро и заснул.
    Проснулся он от рокочущего звука бубна….Янлинь сидела с ним рядом, мерно раскачиваясь в такт гудящему звуку. Всеху слушал, и этот звук, то стихая, то нарастая, подобно горной лавине, проникал в самые потаенные уголки его души…Ему вдруг захотелось сорвать с себя кожу и воспарить над собственным телом…Он потянулся мыслью куда-то вверх, и сознание оставило его.
    Он вдруг увидел себя летящим где-то в пространстве, и свет обнимал его тело, согревая своим теплом…
     Когда он вновь открыл глаза, то увидел себя лежащим на огромной кровати в комнате, которая скорее всего принадлежала хозяйке. Янлинь спала в кресле рядом. Он пошевелился и с удовольствием обнаружил, что наконец-то является человеком. Хотя рана в боку, перевязанная широкими бинтами, еще сильно болела.
    В ответ на шорох, проснулась Янлинь и с улыбкой посмотрела на Всеха.
- Поздравляю с еще одним Днем Рождения!
Всех хотел приподняться, но резкая боль заставила его откинуться на подушки.
- Ну, тише, тише. Выпей вот… - Янлинь взяла с тумбочки бокал с темной жидкостью, которая пахла медом, и протянула Всеху, одновременно приподнимая его голову рукой, помогая выпить снадобье.
Жидкость оказалась тягучей и горьковатой, но приятной на вкус.
Всех почувствовал, как силой наливаются его мышцы и радостнее становится стук сердца.

Дверь в комнату открылась и на пороге Всех увидел Алаин, которая широко и радостно улыбалась ему навстречу. Девушка быстро вошла и как-то совсем по-птичьи присела на краешек кровати.
- Мы так рады, что ты жив, ты так нам нужен!
— А уж я-то как рад, что не пришлось умирать! — он задорно подмигнул девушке, — Ну и то, что тобой не поужинали, доставляет определенное удовольствие. Не люблю, знаешь ли, когда красоту убивают.
- Понимаешь, - Смущенно начала Алаин, - был такой рассвет, такой светлый, словно там, у нас, в моем мире, и я вспомнила песню, и запела…А дальше я не помню. Помню, что-то острое вонзилось мне в шею…
Девушка провела тонкими пальцами по нежной коже около уха, и Всех заметил там маленький шрам, как от пореза.
Всех вопросительно посмотрел на Янлинь.
- Да, нам недоставало твоей разумной головы и ответственных поступков, - подтвердила шаманка. – Многое случилось с тех пор, как ты спас Алаин, - Ой, многое…и самое страшное - неизвестно, что таит в себе будущее. Силы зла начинают свою игру. Я не могу противостоять им. Да и никто не может…. Остается только начать партию со своей стороны.
Всех ухмыльнулся.
- Значит, начнем! Когда я смогу встать?
- Завтра. Сегодня еще несколько раз выпьешь снадобье, и поспишь, а завтра – все будет в порядке.
Вдруг в комнату кто-то постучал.
- Войди! – отозвалась Янлинь.
Дверь открылась.
На пороге с небольшим узелком стояла Лусия. Она растерянно смотрела на Всеха, Алаин и шаманку.
- Здравствуйте…а…
- Здравствуй, прелестница, - первой отозвалась Янлинь, - не удивляйся, Изабелла милостиво разрешила нам поместить раненого в свою комнату. Ты заходи, не стесняйся, Сама она на кухне, разговаривает с прислугой насчет обедов-ужинов, сейчас придет, а ты пока располагайся. 
      Лусия робко присела в кресло. Она хотела поговорить с Изабеллой с глазу на глаз, и присутствие чужих людей ее мало радовало. Хотя парень показался ей знакомым, она видела его в баре несколько раз еще до своего ухода к Бобру.
     Наступило неловкое молчание. Но таковое продлилось недолго. За дверью послышались шаги и отчаянная ругань.
- Сколько можно повторять, (трам-тарарам!!), что мясо птицы нужно проверять по глазам этой самой птицы!!! Ну где вы, (трам –тарарам!), видели, чтобы у свежей птицы были такие блеклые запавшие глаза!! Я вас самих заставлю жрать этих перепелов!
Дверь распахнулась и Изабелла не просто вошла, а влетела подобно боевой машине пехоты, с громом и молниями.
- Этот мясник думает, что мне можно запросто продать несвежую птицу!! Он…
Тут она увидела Лусию и замолчала. Девушка поднялась ей навстречу.
Тишина стала такой же тягучей, как питье в бокале.
Вдруг Изабелла подошла к Лусии и порывисто обняла ее. Девушка растерянно выронила узелок на пол и, всхлипнув, уткнулась лицом в необъятную грудь хозяйки.
- Пойдем, Лу, дадим им поговорить о своем, а нам тоже есть что обсудить.

Глава девятьнадцатая. Пустыня.

Гоша, Лексий и Экстра собрались в дорогу быстро. Даже не стали дожидаться утра, а ушли просто в ночь. Разницы все равно не было почти никакой, только небо становилось в это время суток чуть более темным, с легким фиолетовым оттенком.
     Стражники на воротах не спали, и Лексий решил спросить одного из них, не видел ли он существо сине-фиолетового цвета. Неожиданно один из них вспомнил, что еще утром за ворота практически самостоятельно, но на достаточно большой скорости, выехала маленькая тележка, запряженная осликом, а когда стражник присмотрелся, то увидел что-то странно синее на сидении. «Может это и ваше животное,-  сказал шепотом стражник, только тележку потом искали, уворовали ее, значит, может, компенсируете пропажу»? Лексий вытащил свой тощий кошелек и высыпал стражнику остаток денег, попросив не болтать лишнего у начальства.
     За городскими воротами почва была каменистой, и следы тележки отыскать не удалось, но на некотором расстоянии Гоша заметил полоски, оставленные маленькими колесами. Было решено двигаться туда, куда вели эти не совсем четкие отпечатки.
     Янлинь и Алаин исчезли еще раньше, чем пришельцы двинулась на поиски Фрындла.
Долго шли молча, Гоша старался отыскать теряющиеся среди гравия следы тележки. Похоже, что исцеление от ран вернуло фотографу и зрение, которое обострилось до орлиного. Лексий про себя удивлялся, как на такой каменистой местности Гоша умудряется отыскать какие-то следы от колеса.
Песка на пути становилось все больше и больше, пока наконец Заноза не стала ворчать, что лучше бы в дорогу взяли верблюда. Тот по барханам ходит лучше и воды не просит.
    После этих слов все исподволь захотели пить. Никто вслух о жажде не говорил, и фляги доставать не стал, хотя таковые были у каждого. Но для Занозы фляги не было, поэтому ее заявление заставило задуматься, есть ли среди пустыни хоть какой-нибудь источник.
Вот здесь-то Лексий и поблагодарил Эритрейское небо за полное отсутствие солнца. Если бы к пустыне добавились еще и палящие лучи, то Заноза пала бы очень быстро, а к лошади он успел уже привязаться.
    Заноза шла медленно, но бодро, словно знала, что пустыня должна закончится за ближайшим барханом. Потом Лексий заметил, что лошадь ускорила шаг.
- Что, колодец недалеко? – Спросил он. У Занозы.
- Буря недалеко, надо дойти до оазиса быстрее, чем нас накроет.
Усиливающийся ветер поднимал песок маленькими смерчами, которые катились по бархану, как песчаные змейки. Ветер волновал барханы, слизывая песок с поверхности и бросая его путникам в лицо. Никаких следов теперь видно не было, и компания положилась на чутье Занозы, которая, по ее словам, переходила пустыню уже не раз и туда, и обратно.
      Вдруг горизонт потемнел, и Лексий увидел, что прямо на них, с сумасшедшей скоростью движется громадный черный столб смерча, который по мере приближения становился все больше и мощнее.
    Заноза опустилась на песок. Лексий снял с себя рубаху и укутал морду лошади. Все трое быстро улеглись за Занозой, и укрылись, кто чем мог, потому что песок забивался в глаза и в нос. Дышать становилось все труднее.
Осталось только молить небо, чтобы смерч прошел стороной.
Однако чье-то желание погубить путников, видимо, было гораздо сильнее их желания спастись от бури.
      Смерч разделился на несколько мощных потоков, один из которых легко поднял в воздух лошадь вместе с Экстрой, вцепившуюся в луку седла так, что оторвать ее оттуда было не под силу даже ураганному ветру. Второй поток закрутил в себе Гошу. Третий поднял ввысь Лексия. С невероятной быстротой ураган рассыпался в разные стороны, унося путников все дальше и дальше друг от друга.

*******

Лексий очнулся от того, что стало нечем дышать. Он стряхнул с лица песок и увидел над собой серое спокойное небо, а вокруг – ту же пустыню, что и несколькими часами раньше.
     Он встал, отряхнулся, посмотрел на свою бледную тень (откуда в Эритрее яркая тень без солнца?), кое-как сориентировался и пошел. Мешка с ним уже не было. Фляга осталась в нем. Хорошо, что он укрылся плащом, а у плаща оказались крепкие завязки. Пуговицы ураган оборвал бы легко.
       Хотелось пить и, как ни странно, есть. Но все запасы остались в мешках, навьюченных на Занозу.
Лексий шел еще какое-то время, пока не споткнулся о чью-то огромную кость, торчащую из песка, и не свалился лицом в бархан. Рот снова набился противным песком. Лексий в сердцах сплюнул и пнул кость изо всех сил. Хруст ломающейся сухой кости эхом пронесся по пустыне, а вместе с эхом у Лексия из-под ног взвился смерчь огня и дыма.
      Когда дым рассеялся, перед лицом Лексия предстал человечек, маленький, толстый, загорелый, лоснящийся от пота, с кольцом в носу с серьгами из черепов в ушах. Кости разных размеров протыкали его кожу, чуть ли не везде, даже каждая бровь была украшена клыком какого-то зверя.
- Ух ты! - Лексий даже забыл о усталости и жажде.
- Я великий ифрит Джамаль!!! – проревел мужичок.
- Красота!
- Ты, презренный из презреннейших, да обезобразит Аллах тебя и твои свойства и подобное же свершит с твоими потомками, если они у тебя есть, и с твоими предками, если они еще живы!!! Ты посмел нарушить мой сон! За это я выпью всю твою кровь, оскверню твой труп, поем твоего мяса и надругаюсь над костями!!!
- А...
- НЕ СМЕЙ ПЕРЕБИВАТЬ МЕНЯ!!! ...- Мужичок задумался и добавил: - Но ты освободил меня из многовекового плена. За это я исполню одно твое желание, прежде чем сожрать тебя. Даю тебе минуту на размышление! И даже не пытайся убежать от меня!
- А что ты умеешь?
- Я?!!!! Я умею!!! Я властвую над пустыней!!! Могу поднять бурю и похоронить караваны под высокими барханами! Но главное! Я имею власть над сердцами людей и ифритов. Я могу внушить великую любовь и чернейшую зависть, легкое веселье и глубокую печаль каждому человеку. Хочешь, я погублю твоих недругов, если они есть в пустыне. Или хочешь, тебя полюбит прекраснейшая из живущих дев? Хочешь, мои подданные ифриты будут сдувать с тебя каждую пылинку и служить рабами? Хочешь? Выбирай. Я и я сделаю тебя счастливейшим из смертных. Только счастье твое будет длиться ровно одну минуту. А потом тебя ждет смерть. Страшнейшая и ужаснейшая из существующих смертей! Загадывай же!
- Как здорово! Вот бы мне друга такого! О! Мое желание таково, чтобы ты стал мне другом!

*******

По пустыне шли двое. Тощий молчаливый парень в плаще и с посохом и совершенно нагой желтокожий толстый коротышка.
- О, отвратительнейшее дитя порока, что ты со мной сделал? Ты хоть примерно представляешь, да истончит Всевышний твой рассудок, что ты натворил?!!
- Я нечаянно, уважаемый Джамаль. И что я натворил страшного? Ты почти не изменился.
- Слабый рассудком да не постигнет. Ты сделал меня своим другом, да обесцветится твое семя, и размягчатся жилы!
- Извини, но что тут нехорошего?
- Никчемный скудоумный болван. Что ты знаешь о дружбе? Говорят, скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты. Так вот о, ничтожнейший из латников, ты - рыцарь. А известно, что истинным другом рыцаря может стать лишь равный ему. То есть тоже рыцарь. Ты сделал меня рыцарем, о жалкий червь, более того, я стал таким же изощренно-благородным как ты сам. Что было в твоих мелких мозгах когда ты загадывал желание? Светлейшее желание найти свою возлюбленную!
- И теперь ты тоже хочешь найти свою возлюбленную?
- Я стал просветленным о, гнусное порождение своих родителей!
- Так это же хорошо!

- И я потерял свое могущество! Я - рыцарь! Я теперь не могу использовать чары против врага, ибо это деяние неблагородно и не достойно рыцаря. Я даже тебя не могу испепелить и изничтожить. И остается мне лишь созерцать свою немощь и терпеть твое общество, воистину невыносимейшее из всех обществ дурных и скверных.
- А что ты можешь?
- Ничего не могу! Ничегошеньки!
- А ифритов своих вызвать?
- Каких ифритов, жалкий отрок?! Я же просветленный!!! Ты хочешь, чтоб они нас сожрали?! Хочешь?
- О, тогда не надо. Я просто думал, хорошо бы найти место с водой да едой. Если бы ты мог перенести нас туда.
- Не могу я! НЕ МОГУ!!! А вообще... О дивное дитя, похоже, все не так плохо! Кажется, в новом виде я вспомнил своих друзей. Какая прелесть! Сейчас...
Джамаль приставил ладони ко рту на манер рупора и крикнул что-то гортанным голосом.
Через пять минут на горизонте появился силуэт дракона.
Лексий уже знал, чей это силуэт. Даже вспомнилось, что он когда-то метил в него камнем.
Дракониха приземлилась прямо возле Джамаля.
- Ты что здесь делаешь, дитя порока? – Удивилась Дракониха, - если мне не изменяет память, сидеть тебе в берцовой верблюжьей кости еще лет четыреста.
Джамаль довольно ухмыльнулся.
- Вот, добрый человек, да продлит Аллах его годы, вызволил меня и сделал даже своим другом! Так что теперь я не могу просто так зазря обидеть даже мухи. Я стал просветленным!
- Это ты - просветленный? – у Драконихи глаза поползли из орбит.
- А как ты думаешь? Столько лет заниматься созерцанием внутреннего строения берцовой кости верблюда и не прийти к просветлению может только тупой ишак !! А ты бы лучше не спрашивала лишнего, а отнесла бы нас в оазис к Пенатруличке, где можно прильнуть губами к роднику, ухом к пению райских птиц, а взор усладить красотой нашей маленькой феи!!
Дракониха хмыкнула.
- Презреннейший! Как твой грешный язык посмел коснуться имени этой кристально чистой души! Забудь даже думать о ней!
Джамаль возмутился.
- Не забывай, что отныне я – просветленный, а значит мысли мои чисты, как родник. А если ты не отнесешь нас в оазис, мой спутник умрет от голода и жажды. И тогда Темный…
Дракониха вздрогнула.
- Ты тоже знаешь о нем?
- Не знает о нем только самый глухой идиот. В кости, где я сидел, такой резонанс, что мне известны практически все его темные мыслишки. Но теперь, в воздушном пространстве они перестали долетать до меня…
Джамаль понуро опустил голову. Маленькие черепа у него в ушах качнулись и замерли.
- Ладно. Унесу вас в оазис, но только с условием. Пенатруличку не лапать! И рассказать все, что известно тебе, братец, о планах Темного…И оденься ты, наконец, во что-нибудь!
- Так в оазисе есть пальмы, я в их листья и оденусь…

Глава двадцатая. Фрындл.

В лесу неподалёку от города у Храмовника было одно излюбленное место: святилище Древних Богов. Это место было настолько пронизано магией, что не заметить его мог только совсем бездарный маг. Или светлый маг, потому как поклонялись среди этих чёрных валунов Тёмным Силам. Вокруг этого места не селилось ни одно животое, старалась не пролетать ни одна птица. Это место было молчаливо, пустынно, но не заброшено: слишком большая энергия скапливалась тут. Именно она не давала прийти святилищу в забвение, покрыться мхами и сгинуть в глубине лесов...
      Летучая мышь еле долетела до камней: у неё было сильно повреждено одно крыло. Но вот она достигла цели, и вместо животного на камни ужетступило существо, принявшее образ человека. Хорошо. Здесь можно немного помедитировать и набрать силу, уж больно силён оказался этот оборотень... Или я ослаб? Об этом думать Храмовнику не хотелось, совсем не льстило его самолюбию, но он всегда смотрел правде в глаза. Так, тогда отдыхаем... Потом будет потом. Надо проблемы решать по мере их поступления. И так неплохо получилось: этот выскочка наверняка сейчас где-то зализывает раны, с усмешкой думалось Храмовнику...
    Он подошёл к алтарному камню, встал перед ним на одно колено, достал откуда-то из складок своего тёмного плаща жертвенный нож и со словами заклинания, произнесённого на давно забытом языке этих Древних Богов, провёл ножом по руке. Тёмная, почти чёрная кровь полилась на камень, тут же вспыхнув холодным огнём. Боги приняли жертву. Теперь можно отдыхать. Это место защищает тех, кто чтит и уважает его... Никто не ступит сюда без того, чтобы не разбудить меня...
    Храмовник встал, коротким поклоном поблагодарил святилище и отошёл к камням, служивших скамьёй. Он завернулся в плащ и лёг. Кругом стояла мёртвая тишина.
    Через некоторое время его разбудил сигнал тревоги: будто звучала одна и та же высокая нота. «Кто осмелился лезть сюда?! Да ещё и когда я тут», - с глухим раздражением думал Храмовник. Он оглядел округу магическим зрением и ощупал магией. Фрындл?! На тележке?! По лесу, разбивая вековую тишину, разнёсся громовой хохот, - Надо бы встретить это чудо и проводить сюда. Я ещё не набрал достаточно сил, чтобы выходить из святилища»...
   Храмовник встал, вытянул перед собой одну руку, гортанно произнес заклинание, одновременно делая пассы второй рукой, и с руки сорвалась небольшая чёрная птица. «Лети и помоги этому.. этому.. фиолетовому существу найти дорогу сюда. Да и не шумите больше, хватит тревожить покой древних камней», - сказал маг.

Птица сорвалась с его руки и полетела в лес.

*****

Фрындл мчался на тележке, погоняя осла. Приличная скорость, почти не трясет, не громыхает... умеют делать тележки в этом мире! А то, что вместо колес - литые диски - это уже технические мелочи. Едет - и ладно.
    Само собой, до самого замка она не доедет, Осел просто не выдержит темпа и скоро просто рухнет замертво, рассуждал Фрындл. К чему привлекать лишнее внимание? Маги - такой подозрительный народ... А если этот маг еще и якшался когда-то с его родственниками, опасаться такого мага стоит вдвойне.
    Проникнуть в замок Фрындл намеревался тайком. Через окошко. Не хватало еще ломиться в парадную дверь! Да он никогда так не поступал! Куда как вернее вскарабкаться по стене - ему, шестиногому слизняку, это будет совсем несложно.
     Есть, конечно, смутное подозрение, что магу все эти ухищрения без разницы, он и так почувствует в своих владениях постороннего. Ну а вдруг не почувствует? Фрындл же не маг, это его старший брат аж светится. А Фрындл - так, мелочь пузатая... И, кроме того, помимо самого мага, замок наверняка населяют всякие призрачные охранники и сторожевые чудовища, с которыми сталкиваться совсем не стоит! Они шуток не понимают. Ну да у маленького Фрындла богатый опыт проникновений.
      Когда стемнело, Фрындл остановился, отпустил измученного осла, спрятал тележку под кустиком и спрятался сам. Свернувшись калачиком, Фрындл чутко задремал. Но ему снилась всякая чушь: какие-то огромные существа передвигали его, Фрындла, по необъятной шахматной доске. То в одну сторону, то в другую. К счастью, Фрындл не имел привычки запоминать свои сны; вот и на этот раз, проснувшись в дурном расположении духа, он ничегошеньки не помнил.

******

Когда Фрындл проснулся, то сперва перекусил, чем пришлось. Пришлось - грибами, больше ничего в округе не росло. И птицы не пели - впрочем, это Фрындл не считал большой бедой. просто замечательно, что они не поют. Во-первых, меньше лишнего шума, а во-вторых, недвусмысдленное предупреждение: здесь не всё чисто! Поэтому, когда на Фрындла спикировала птица, он был уже наготове и быстро отскочил в сторону, злобно зашипев. Еще и палкой замахнулся. Обычные птицы тут летать не станут! А эта... мало ли чего ей надо!
    Птице, судя по всему, надо было куда-то отвести Фрындла. Она настойчиво каркала и звала за собой.
- Перебьешься,- буркнул Фрындл, не заботясь о том, поймут его или нет.- Щас, так я и побежал по приглашению! Делать мне больше нечего. Передай своему хозяину... А вот что ему передай!
     Фрындл достал из кармашка клочок бумаги и огрызок карандаша и аккуратно нарисовал вопросительный знак. Грамоте людской он обучен не был, но уж такой знак любой поймет. Типа, "что надо?"
Бумажку он сунул птице и замахал руками, убеждая её отнести записку колдуну, или кто там ее послал. Пусть сперва внятно объяснит, чего он от Фрындла хочет.
Когда птица с бумажкой в клюве полетела к Храмовнику, Фрындл прищурился и отметил для себя направление, в котором она двигалась. Угу, значит, вот где прячется маг... очень хорошо.
Он запряг пасшегося неподалеку осла и, стараясь производить как можно меньше шума, двинулся в том же направлении. Но по широкой дуге. Так, на всякий случай...
Глава двадцать первая. Оазис.

Дракониха приземлилась в самом центре чудного оазиса посреди песчаных барханов. Пальмовая роща ограждала его от жаркого ветра пустыни, а посреди рощи было озеро, на дне которого били прозрачные ключи, а воды его населяла серебристые рыбки. У озера путники увидели прекрасное бунгало, на ступеньках крыльца которого сидела маленькая изящная фигурка в белоснежном хитоне с прозрачными крылышками на спине.
     Пенатруличка,- догадался Лексий.
Джамаль кашлянул, и Лексий, оглянувшись на него, удивленно присвистнул. Его случайный друг был облачен в шикарную повязку из пальмовых листьев. Пирсинга не было видно, кроме одного клыка в пупке. Видимо, Джамаль решил оставить кое-что на память. «И что делает с человеком интерес к женщине», - подумал Лексий
- Джамаль, сколько лет, сколько зим! Вас просто не узнать! – воскликнула удивленная фея.
Джамаль почтительно приблизился и склонился в поклоне, сложив молитвенно ладошки.
- Приветствую тебя, о госпожа моего сердца!
Сзади чихнула Дракониха. Джамаль вздрогнул и присел на последнюю ступеньку крыльца, не сводя глаз с Пенатрулички.
- Вот, принесла пред твои очи – сказала Дракониха. Что-то там в городе непонятное происходит, если рыцаря занесло в пустыню. А этого типа он освободил совершенно случайно, как я поняла.
- В мире нет случайностей, дорогая, - тут же парировал Джамаль. – Этому надо было случится. Помни о Темном! Это он устроил в пустыне ураган, чтобы герои не были вместе. Старинный принцип - разделяй и властвуй! Но он не учел, что на пути рыцаря попадусь именно я!
- По моему, он это как раз и учел, - сказала Пенатруличка, - но рассчитывал он на твой дурной характер, да на то, что сэр Рыцарь не будет настолько сообразителен. Ведь, как известно, он занят поисками, а человек в поиске может быть несколько…эээ…как бы это сказать…нерасторопным, если дело не касается объекта. Если бы Рыцарь вдруг захотел, пусть на минуту, увидеть свою возлюбленную, то ты бы запросто сожрал бы обоих, а Темный возрадовался бы, что убрал со своего пути две практически основные фигуры.

- Подождите, вы упомянули какой-то объект, это что? – Недоуменно спросил Лексий.
Пенатруличка ласково улыбнулась.
- Сэр рыцарь забыл, кого он ищет?
- Понятно кого, я ищу своего попутчика, имя которому Фрындл.
Теперь на лице у Пенатрулички отразилось необыкновенное удивление.
- А как же дама вашего сердца? Ее вы уже не ищите?
Лексий задумался. Про Фрындла он помнил, это точно, еще помнил, что с ним на поиски отправились Экстра и Гоша. А более ничего.
- А что, мне обязательно нужна дама?
Тут в разговор вновь вступил Джамаль.
- Конечно. Вот дама моего сердца сейчас задает тебе вопросы, о непонятливый, сын непонятливого и внук непонятливого! Значит, если ты мой друг, у тебя тоже должна быть дама сердца. Иначе ты просто перестанешь называться рыцарем!
- А это что-то меняет? – Спросил Лексий у Пенатрулички.
- Видите ли, сэр рыцарь, В Эритрее, если и разыгрывается партия, то участники заявляются заранее. Вы, например, заявили себя рыцарем. И на вас, как на рыцаре, простите, лежат определенные обязательства. Иначе, белые могут проиграть партию, и в Эритрее вновь наступит власть темных сил.
- А сейчас в ней какая власть?
- Практически никакая. Прошлая партия закончилась ничьей. Поэтому в Эритрее сейчас нет ни ночи, ни дня. Если бы верх одержали светлые – то был бы сплошной день, а если темные – сплошная ночь. Но, похоже, вас слишком помяло в урагане, и вы запамятовали, как и, главное, зачем оказались в Эритрее.
- Подождите, если плошной день, то когда же спать?
- Это образное выражение. Так вы запамятовали?
Лексий напряг память. Он отчетливо помнил события прошлого не то дня, не то ночи, беспокойство его друзей насчет маленького Фрындла. Но то, как он попал в Эритрею, Лексий не помнил, напрочь.
- Я вам могу помочь, - опять улыбнулась маленькая фея, - я вижу на вас плащ. Помните, кто вам подарил его?
Лексий задумался. Он вспомнил тупиковый дворик и женщину в черном плаще, а еще ему вспомнилась девушка на площади, выдувающая интересные пузыри. Неужели одна из них и есть его так называемая дама? Но воспоминания не заставили вздрогнуть его сердца. Нисколько.
- Нет, я не имею в виду Городскую сумасшедшую, хотя она и приложила свою руку к тому, чтобы отвести вас от намеченной цели, и не имею в виду Алю, которая всегда радует меня разноцветными шариками. Неужели вы больше ничего не помните?
     Лексий покачал головой. Он действительно находился в хорошем расположении духа от прохлады пальмовой рощи и от того, что в конце беседы их должны были все-таки накормить. Он так явственно представил себе блюдо с пловом, что его рот наполнился слюной.
      Пенатруличка поднялась.
- Простите, что за разговором я забыла, что вы хотите есть и пить, прошу в дом, там накрыт стол, вас проводят.
У двери показалась прислужница, которая жестом приглашала путников внутрь.
- Кстати, Джамаль, - Пенатруличка обернулась, - почему бы вам не сменить Вашу повязку на что нибудь более пристойное? Думаю, я смогу найти нормальную человеческую одежду.
- Одежду, говорите? Ну да. Не дело просветленному в дикарской одежде ходить, - Джамаль задумчиво почесал мочку уха!- Нет. Не одежду. Мне полагается мантия. Желтая, как полуденное солнце чужого мира!
- Что? – удивленно спросил Лексий!
- Мысль моя о, милейший Лексий. Я придумал! Призову шелковичных червей, и они сплетут мне одеяние!
- Так ты же говорил, что не можешь колдовать?

- О, великолепный ты мой балда! Колдовство я не могу лишь использовать против врагов. Но себе-то я не враг. Отойдите же в сторону и дивись моему величию.
    Пенатруличка пожала плечами и пошла в дом, Дракониха, фыркнув, отлетела всторону и задремала. Только любопытный Лексий остался возле Джамаля. Тогда Джамаль отошел сам, вытащил из пупка украшавший его клык и нарисовал на песке нечто похожее на огромный кривой овал, затем встал возле нарисованной фигуры, наморщил лоб и стал в полголоса декламировать какое-то заклинание, в конце которого он громко произнес: "Фатызак!" Но тут же поправился, закричав:
- Ой нет! Не фатызак! Аб тизак! О, горе мне!!!
Песок загудел. Из центра овала появилась продолговатая голова огромного червя, вся усыпанная маленькими красными глазками. Здоровая пасть раскрылась в довольной улыбке, червь отвесил поклон и скрылся под песком.
- О! Вот это да! – Лексий был в восторге, - Эта штука сейчас ушла плести для тебя мантию? Красота!
- Эта штука, - простонал Джамаль, размазывая по лицу крупные слезы, - Эту штуку зовут Фатызак и он отправился в город.
- И ты плачешь, от того что Фатызак вернется не скоро? Не расстраивайся. Ходи пока в листьях.
- Фатызак это о, глупейший из рыцарей, страшный и злой червь! – вскричал Джамаль.- Он уничтожит город и сожрет всех его жителей! А все из-за того, что я, да поразит хвост шайтана мой проклятый язык, перепутал слова! О горе!!! Страшное горе! – Джамаль тут испустил крик, сильней которого Лексию не доводилось слышать, и упал без чувств.
     Лексий присел над Джамалем и задумался, потом вскочил и растолкал Дракониху.
- Джамаль по ошибке наколдовал Фатызака! Мне срочно надо в город, иначе беда!.
      Дракониха не сразу сообразила о чем речь, а когда проснулась окончательно, то даже ее чешуя побледнела от ужаса. Фатызак уже не раз не оставлял от города камня на камне, и его уже лет двести держали в подземном заточении, а теперь Джамаль своим заклинанием просто вытащил червя на свет.
     Дракониха подставила Лексию спину.
- Забирайся скорей. А этого, - Дракониха мрачно посмотрела на лежащего в отключке Джамаля, - только могила исправит.
Глава двадцать вторая. Совет.

Когда Лусия с Изабеллой удалились, Всех откинулся на подушку и задумчиво произнес:
— Ты знаешь, Янлинь, я чувствую что-то в этой девушке, а так же в Лексии и Экстре, они чем-то неуловимым отличаются от других пришельцев. Не может появление Тёмного быть связано с ними? В городе уже давно не бывало таких сильных магов, исключая Грея. Знай я больше, возможно удалось бы разработать разумную стратегию...
— Ты тоже чувствуешь? Интересно! — Янлинь некоторое время присматривалась к раненому оборотню, — Наверное, дело в твоей необычной природе.
Шаманка помолчала, собираясь с мыслями.
— Что ж, ты прав, Экстра, Лусия и Лексий, да и не только они, - не простые пришельцы... Иногда, в этот мир попадают герои, которым предназначено решить его судьбу на много лет вперед. Они несут в себе энергию света или тьмы и способны на многое, хотя и непроизвольно. События происходят вокруг них как бы сами собой, но на самом деле, это энергия, преломляясь в душе героя, изменяет мир. В зависимости, от того, кто победит, до следующего героя в Эритрее преобладает либо свет, либо тьма. Но не стоит путать тьму со злом, а свет с добром, все намного сложнее. Боюсь, я и сама не совсем понимаю сути этих сил...
     Янлинь прервалась, уставившись в какую-то точку на стене. В тишине послышался вздох Алаин, похоже, девушка-птица раньше весьма смутно представляла себе положение вещей.


— Ты каждый раз употребляла слово "герой" в единственном числе, но у нас их трое! Такое бывало раньше?
— То, что Лексий появился вслед за Лусией, вполне нормально, так уж заведено у пары дама-рыцарь, а вот по поводу Экстры ты прав, тут что-то странное. А героев отнюдь не трое, просто ты чувствуешь троих острее, чем остальных...
Глаза Всеха заблестели:
— Пара дама-рыцарь? Что это за такой сдвоенный герой?
— Пожалуй, стоит рассказать более упорядоченно. — Янлинь снова на несколько секунд замолчала, — Еще в древние времена было замечено, что герои иногда чем-то напоминают своих предшественников. Похоже на то, что судьба использует ограниченный набор старых малярных трафаретов — края выщербились, изображения каждый раз получаются разными по очертаниям, но узнать букву все же можно.
     Виды героев главным образом отличаются используемыми методами и заданиями, которые подбрасывает им мир или судьба.
— Первый вид условно называют "авантюрист", это герои бойцы-удальцы, им сопутствует удача, если они рискуют. Часто используют все окружающие предметы и людей.
— Есть еще "короли". Эти обладают государственным умом и харизмой, могут организовать страну на борьбу с соперником.
— "Мессии" действуют проповедями и молитвами, как и "короли" имеют сильную харизму.
— "Учителя" просвещают людей, а потом логикой подводят к своим идеалам.
— "Добытчики", эти приходят в мир за каким-нибудь артефактом, часто не по собственному желанию, а по чьему-нибудь заказу, не вполне представляя, что ищут. Артефакт как раз и оказывается ключевым в борьбе. Процесс добычи часто сопровождается поиском других артефактов, которые выступают в роли ключей или товара на обмен. Вспомните сказку, как петушок зернышком подавился, а курочка его спасала? Или про молодильное яблоко…
— Наконец "дама-рыцарь". Это всегда светлые герои, потому, что действуют любовью и самоотверженностью, а тьма слишком прагматична. Основную силу дама с рыцарем обретают, воссоединившись, тогда они способны лишить Темного всех его способностей, превратив в обычного человека.
     Всех уже открыл рот, но шаманка остановила его движением руки:
— Не достаточно свести даму и рыцаря в одном месте, хотя и это непросто. Нужно чтобы дама вспомнила рыцаря, а рыцарь за время странствий не поддался ревности или соблазнам.
— И последний из основных типов — "суперубийца". Эти герои как раз бывают только темными, обладают сверхспособностями в умерщвлении окружающих и мастерски прячутся. В противоположность "даме-рыцарю" всегда действуют поодиночке и не создают команд.
— Говорят, в древности были и другие разновидности героев, но они либо очень редки, либо перестали появляться. Да! Имей в виду, все названия типов условны, "рыцарь" может быть полным неумехой в обращении с оружием — Лексий - лучший тому пример, а "король" прийти в образе юной девушки.
Закончив, Янлинь направилась к кувшину с квасом.
— Та-а-ак… — протянул Всех, — Значит имеет место быть геройский междусобойчик, и он так или иначе задевает нас.
— Не просто задевает, сила героев часто течет сквозь окружающих, и тогда другие люди оказываются непосредственно втянутыми в борьбу, с ними происходят необычные, волшебные вещи, судьба и им подсовывает испытания.
Алаин встрепенулась:
— Значит Темный не просто так выбрал меня для обряда? Все из-за того, что я общалась с героями?
— Не обязательно, но исключать такую возможность не стоит. Подведём предварительные итоги. У нас есть три героя. Два из них составляют тандем «дама-рыцарь» и совершенно точно являются светлыми. С Экстрой ситуация непонятна. Во-первых, само присутствие лишнего героя нестандартно, во-вторых, непонятно какому типу она соответствует, в-третьих, неизвестно темная они или светлая…

— Она светлая! Я знаю! — Алаин твердо смотрела Всеху в глаза, — Не могу объяснить откуда, но знаю.
— Ладно, продолжим. Темный является сильным магом и, похоже, уже начал свою партию, в то время как светлые никак не очухаются от попадания в Эритрею. Теперь встает вопрос, что делать нам. Если глобально, у нас три варианта: помогать светлым, помогать темному, и самый мне симпатичный — играть в свою игру. Боюсь, последнее будет весьма непросто, нам нечего противопоставить энергии, присущей героям, победить Темного мы сможем только чудом — он силен сам по себе.
В этот момент оборотень почувствовал на себе возмущенный взгляд Алаин:
— Какие могут быть варианты?! Мы обязаны помочь светлым!
— Почему ты считаешь именно светлых правильной стороной? Только что Янлинь говорила, что тьма не равнозначна злу, а свет — добру. Не могу себе позволить присоединиться к кому-либо только на основании ассоциаций вызванных названием.
— Я чувствую, что так правильно! К тому же, Темный чуть не сожрал меня и чуть не убил тебя!
— Да. Методы тьмы не делают им чести, но свет я до сих пор в деле не видел, вполне может быть они ничуть не лучше. Та же Экстра: милая на вид девушка, но так и не рассказала про себя почти ничего. Даже в ответ на мою полную откровенность! Я выдал ей историю своего появления на свет с множеством подробностей, а это обычно провоцирует людей на ответный рассказ, поверь моему опыту посещения трактиров. Но не в этом случае! Девушка очень не проста. Ее снаряжение весьма специфично, а значит, она может быть профессиональной убийцей. Какого рода свет несет нам такой герой? А что мы получим в случае победы чудака Лексия? Рай для сумасшедших??
- Этих сумасшедших называют влюбленными, вспомни, каким был ты до того, как попал в Эритрею...хотя выбор меду светом и тьмой личное дело каждого, и тут ничего не поделаешь. Алаин - дневная птица, поэтому ей изначально ближе свет, и вряд ли повлияют какие-то логические рассуждения. По идее, тебе, Всех, поскольку ты имеешь отношение к кошачьим, должна быть симпатична тьма, но ты уже сражался с ее представителем. Не случайно, ох не случайно люди назвали тебя Всехпославом…И потом, ты наверное прослушал мои слова о том, что только рыцарь и его дама, соединившись, могут лишить Темного его силы и превратить в простого человека, а уничтожение Темного - это очень большая победа.
— Ладно, замнем, я в любом случае не собирался присоединяться к Темному, но и безоглядно помогать светлым не намерен. Предлагаю пока находиться рядом с эпицентром, смотреть и думать. Для начала больше узнаем про сущности столкнувшихся сил, и не дадим сражающимся в запале причинить вред этому миру. Первая моя локальная цель — понять, кто такая Экстра, и что от нее ждать.
— Хорошо, но если ты поможешь Темному, я этого никогда не прощу! — Алаин отвернулась с раздраженным видом.
— Все! Хватит на сегодня! — Яньлин протянула оборотню чашку с целебной настойкой, — Вот выпей и спи, а завтра двинемся в город. — и уже закрывая дверь комнаты: — Между прочим, у всех пришельцев есть своя энергия, так что не совсем ты и беззащитен перед светом-тьмой. Как и боевой фотограф Гоша...

*******

Лусия покорно зашла за Изабеллой в одну из комнат. Изабелла грузно опустилась в кресло. На краешек другого присела девушка. Какое-то время они молчали.
- Так что тебя привело в родные края? – спросила Изабелла нарочито небрежно, но напряжение в голосе выдавали ее жгучее любопытство.
Лусия вскинула подбородок.
- Только не подумайте, что я вернулась!
- Да я и не думаю. Хотя ты знаешь, что тебе в этот дом всегда открыты двери.

- Как и многим…
- Да, как и многим, если они так же красивы, как ты и не так самолюбивы, как я!
Изабелла натянуто расхохоталась.
- А о тебе, дорогуша, ходили всякие слухи, - она бросила взгляд на руки Лусии, На безымянном пальце был перстенек, небольшой, с аквамариновым глазком, сделанный в виде миниатюрного синего ока.- Говаривали, что ты вышла замуж за этого торговца нелюдимого, Бобер, кажется, его зовут?
- Наговорить можно много…- Лусия покраснела…
- Не поняла… - протянула Изабелла, - Так ты замужем или нет?
- Вы скажите мне лучше, что там, за городом…
- Зачем тебе? Сбежала что ли? – Изабелла сложила руки на груди.- Вот так всегда, ищут, ищут замужества, будто это панацея от всех житейских невзгод, а потом не знают, что с ним делать!
- Да не сбежала я, я… ушла.
- Будто это не одно и то же. Разница только в том, что уходят, милая моя, с чемоданом, по крайней мере, а сбегают с узелком, вроде твоего!
Лусия бросила взгляд на узелок, лежащий возле кресла, и покраснела еще больше.
- Я бы сама не ушла, все дело в том, что мне прислали записку…
- Какую записку? Где она? Давай ее сюда! – привстала в кресле Изабелла.
- Её нет… - смущенно пробормотала девушка. – Она сгорела. В камине.
Изабелла вскинула брови:
- В камине? Среди лета?
Лусия задумалась на минуту. Действительно, ей стало странно, почему камин был разожжен именно в то утро. Она совсем не имела обыкновения разжигать его по утрам. К тому же утро выдалось тогда на удивление теплым.
- Ну, что думаешь? Как горела записка?
- Странно… - выдохнула Лусия. – Странно горела…
- А буквы были какие на ней?
Теперь Лусия удивленно посмотрела на Изабеллу.
- Откуда Вы знаете про буквы?
Изабелла смутилась.
- Я не знаю, я предполагаю…
- А предполагаете что?
- Ничего хорошего. – Отрезала Изабелла. – Помнишь, что в записке было написано?
- Помню.
- Вот никому об этом и не рассказывай.
Лусия помолчала немного, а потом снова спросила:
- Вы мне не сказали, что есть ЗА городом?
- Наш город окружает пустыня, если идти на север – каменистая, иногда только попадаются оазисы, где фермеры выпасают скот. А если идти на юг – песчаная. Тебе куда надо?
Лусия пожала плечами.
- Ясно. Ну и как ты себе представляешь это путешествие в одиночку, без провожатого?
Девушка опять пожала плечами.
- Ты мне плечико не вскидывай, - возмутилась Изабелла. – Ты толком говори, что делать намерена?
Тут пол неожиданно вздрогнул, а люстра начала раскачиваться. Люсия судорожно вцепилась руками в подлокотники кресла.
- Что это?
Изабелла посмотрела на стол. Два бокала, что стояли на нем, дрожали мелкой дрожью.
- Землетрясение?
- Похоже, но откуда в Эритрее землетрясение? Такого никогда не было.
Бокалы перестали трястись, и люстра через некоторое время приняла свой первоначальный вид.
В дверь постучались.

- Войдите!
На пороге стояла Янлинь. Весь ее вид выражал беспокойство.
- Вы слышали? – спросила шаманка.
- Слышали. Только ничего не поняли. Землетрясение что ли?
- Не думаю, что это просто землетрясение. Во всяком случае, оно ушло по направлению к городу. Вероятно, нам надо отправляться туда, - Янлинь пристально посмотрела на Лусию, - а тебе, милая, так и сам Бог велел вернуться, ищет тебя твое счастье...не опоздай только...
     Янлинь не могла знать того, что Лусии уже можно было не торопиться...Темный опередил ее, ураган сделал свое дело. Рыцарь больше не был опасен Храмовнику.
Глава двадцать третья. "Фатызак".

Лексий приземлился в центре площади рано на рассвете, спрыгнул с Драконихи, стал бегать вокруг и орать во всю глотку:
- Люди!!! Вставайте! Беда! К городу движется Фатызак! Люди!!! Спасайтесь! Берите оружие и спасайтесь! Да слышит меня тут кто-нибудь?! Фатызак ползет!!!
Дракониху разобрал смех.
- Вооружайтесь и спасайтесь? Оригинально. Думаю, те, кого ты разбудил своими воплями, просто думают, что ты сумасшедший, остальные же спят.
- Что же делать? Надо всех разбудить! ТРЕВОГА!!!
- Ну, давай помогу, - Дракониха набрала в грудь воздуха и пронзительно завизжала.
Лексий заткнул уши и уполз, чуть ли не под драконье брюхо. В домах, стоящих рядом, звуковой волной выбило стекла. Отовсюду стали слышаться крики, детский плач, грохот и разномастная ругань. Когда все стихло, Лексий выбрался из-под Драконихи, встал и огляделся. На площади было полно людей, многие из них были вооружены и выглядели отнюдь не дружелюбно.
- Ты! - Из толпы вышел стражник, на этот раз тебе не уйти! Ты арестован!
Дракониха прищурилась, и струя огня ударила возле самых ног охранника:
- Сначала выслушай. А после этого думай, иначе запеку тебя прямо в твоей скорлупе.
Лексий прокашлялся.
- Значит, дело такое. Сюда в город под землей ползет страшный Фатызак, чтобы всех сожрать! Это огромный червь. Просто безумных размеров. Одна голова у него с тело взрослого коня! Надо остановить его. Я набираю добровольцев! Все остальные должны покинуть город и как можно быстрее.
- Защищать город, это наша работа, - Охранник выпятил грудь, - И нам не нужна помощь сумасшедшего. К тому же, как ты докажешь, что не врешь?
Дракониха сгребла охранника передними лапами и поднесла к своей пасти:
- А моему слову тоже не поверишь? Иди, собирай своих людей и приводи сюда. И забеги к кожевнику, пусть по-быстрому сделает упряжь. Мы с рыцарем будем атаковать с воздуха и нехорошо, если он с меня свалится.
Лексий подпрыгнул от радости:
- Ух, ты! Полетим! Я на тебе буду сражаться! Как воздушный всадник! Здорово!
К друзьям подошла девушка, в которой Лексий узнал Алаин:
- Я тоже помогу вам в воздухе.
- А Дракониха двоих поднимет?
- Я полечу сама. Я же птица.
Лексий пришел в полный восторг
- Ух! Целый воздушный флот! Здорово!
Он подбежал к Драконихе и обнял ее за шею.
 - Так и будет. Ура! Да, Алаин, а где Янлинь?
- Скоро придет, наверное, вместе со Всехом. Мы были у Изабеллы. Всеха ранил Темный маг, пока он спасал мою жизнь.

- Как ранил? Тяжело?
- Ему уже гораздо лучше. Хотя Темный чуть не убил его в схватке…
Тем временем, толпа на площади сильно поредела. Осталось лишь несколько крепких мужчин, среди которых особенно ярко выделялась бородатая физиономия оружейника. К обеду прибыли тридцать стражников. Один из них отделился от построения и вручил Лексию упряжь:
- Ну и где же твой Фатызак?
- Скоро будет... не знаю. Но он точно будет. Надо быть наготове. Предлагаю всем собраться тут и караулить.
Еще в пригороде Всех и Янлинь натолкнулись на толпы, в панике бегущие куда глаза глядят. Различные повозки, заваленные скарбом, мешали друг другу на узких улицах, люди яростно переругивались, но не останавливались для более плотного выяснения отношений. Выхватив за шкирку из толпы малолетнего беспризорника, Всех попытался выяснить, что творится:
- Ну ка погоди, объясни, что за массовая эвакуация? От кого бежим?
Мальчишка несколько раз дернулся, но поняв бесполезность своих попыток, все-таки ответил:
- На город движется гигантский червь! Он сожрет всех вместе с домами! У него глотка шире ратуши! Надо спасаться!
- Та-а-ак! Уж не проделки ли Темного? Очень похоже!
- Не знаю, дяденька! Пустите, я не хочу умирать! - заныл беспризорник.
- Сначала скажи, пытается ли кто-то организовать оборону, где городская стража?
- На главной площади какой-то рыцарь с Драконихой сидит, биться хочет, а больше не знаю ничего! Ну, пустите же!
Всех разжал ладонь, и мальчишка мгновенно растворился в людском потоке. Всех повернулся к Янлинь.
 - Нам нужно как можно быстрее попасть на площадь, чтобы помочь Лексию и Драконихе справиться с новой напастью.
Они прибавили шаг, пробираясь сквозь толпу, и уже через полчаса были на площади.
Там бало немноголюдно, Всех увидел Дракониху, Алаин, Лексия и несколько простых горожан. В стороне сидела Аля.
- Ну рассказывайте! Каков план обороны? - Всех не стал тратить время на приветствия и сразу приступил к делу.
- Вот организовали воздушный флот! - Лексий гордо показал на Дракониху и Алаин, - будем бить врага с высоты!
- Замечательно! А чем ты собираешься бить гигантского червя? Боюсь, что мечом его не возьмешь.
Лексий озадаченно почесал в голове:
- Ну вот у Драконихи есть пламя, а у меня посох...
- Ну да, и ты его посохом по башке хрясь, так он тебе прямо хвост и откинул! А Алаин? А эти достойные горожане? Они практически безоружны.
Лексий смутился и пожал плечами.
- Понятно! Как я догадываюсь, огонь червю повредить может? - Дракониха утвердительно кивнула. Всех обратился к начальнику стражи:
- Скажите, уважаемый,  ваши казармы стоят на вершине естественной скалы и под ними многометровая каменная толща?
- Да! Это самая высокая точка города, не считая собора.
- Отлично! Надеюсь, у вас есть что-нибудь вроде метательной машины?
- Есть, они установлены на вертящихся станках в башнях.
- То, что нужно! Червь не сможет добраться до вас из-под земли, а Вы сможете обстреливать его с большой дистанции! Думаю, что запасы смолы в городе имеются.

- Теперь с тобой, красавица, - Всех повернулся к Алаин, - ты будешь следить за червем, куда он ползет, чтобы нам успеть сориентироваться. Только близко не подлетай, он может оказаться проворней, чем кажется.
- Я тоже хотела бы как-то поучаствовать! - Это подала голос Аля, до сих пор только слушавшая.
- Хм. А что ты можешь?
- Если сделать мои пузыри из чего-нибудь опасного...
- Остается придумать опасное вещество...
Всех размышлял несколько секунд:
- Пока мы делаем ставку только на огонь, но он может оказаться недостаточно эффективным... Ты можешь изготовить какую-нибудь сильную кислоту? я налью ее в тонкостенные склянки и попытаюсь закинуть червю в глотку, думаю, что такой ужин не придется ему по вкусу. Мало кому понравится, когда его разъедает изнутри.
Шаманка, и Алаин дружно выдохнули:
- Какой ужас! Ведь червь тоже живое существо, нельзя обрекать его на такие страшные муки! - это возмутилась Алаин.
- Ты предлагаешь мне собственными руками создать кислоту для червя?! Чем тогда мы будем лучше Темного? - поддержала шаманка.
- А вы хотите, чтобы я полез на червя с ножом и попытался порезать его на кусочки? Простите, но я не самоубийца и не намерен заниматься такими безумными подвигами! Вы жалеете червя, а подумайте, каково будет человеку, проглоченному живьем, когда его начнет переваривать желудочный сок?! Нет уж! В таком раскладе я лучше уйду в леса и пережду там. - Лицо оборотня было жестким, а в голосе проскользнули металлические нотки, - Так ты поможешь, Янлинь?
Шаманка колебалась, наконец, она кивнула с самым печальным выражением лица:
- Мне понадобится некоторое время и составные части, но я постараюсь успеть...
- Отлично! А теперь было бы неплохо, узнать, где сейчас Фатызак...Дракониха, ты готова слетать с Лексием?
Лексий энергично закивал.
- Тогда отправляйтесь. Следите за червем по очереди, ты и Алаин, сменяясь через полчаса - так у нас постоянно будет свежие новости.
- В первый раз полетим мы, - сказала Дракониха. - Лексий, цепляй упряжь, устроим тебе заодно небольшую тренировку.
Всех подал Лексию посох:
- Всадник без копья смешон. Тренируйся!
Как только Дракониха с Лексием улетела, Всех тихо обругал себя за забывчивость и обратился к Але:
- Поскольку есть вероятность, что бой будет проходить не только на подступах, но и в самом городе, необходимо держать где-нибудь поблизости пожарных. Я хотел бы попросить тебя - он кивнул Але, - сходить к ним. Нужно что бы они разместили свои экипажи за стенами казарм стражи и были готовы.
Теперь было время посетить Янлинь и стражников. Шаманка на вопрос о готовности кислоты фыркнула и сказала, что так быстро ничего серьезного не делается. Всех отправился в казармы. Метательные машины находились не в лучшем состоянии, ими явно никто давно не пользовался, да и навыки стражников, судя по всему, оставляли желать лучшего. Отведя капитана стражи в сторону, Всех показал ему направление, с которого должен был появиться червь:
- Прошу Вас, постарайтесь до начала заворушки пристрелять свои орудия на поле перед крайними домами, дракон и птица постараются задержать монстра именно там. Иначе мы сожжем в городе больше, чем разрушит Фатызак…
На город медленно опускались сумерки. Все приготовления были сделаны, только шаманка с кислотой задерживалась. В воздухе чувствовалось напряженное ожидание. Раздался шум крыльев, и на площадь приземлилась Дракониха. Лексий отцепил ремни, буквально сполз из седла, и его тут же стошнило.
- Я не виновата, - Дракониха пожала плечами, - сам попросил меня покувыркаться в небе.

- Со мной все хорошо, - Лексий сумел встать на ноги, - Я полечу, это все после тройной петли в самом конце, а так мне понравилось. Было здорово!
Всех поморщился.
- Все развлекаетесь. Против червя вам мертвые петли не понадобятся. Бегом к Янлинь, пусть приводит тебя в норму. Алаин, твоя очередь.
Птица вернулась быстро. Червь находился уже близко.
Лексий оседлал Дракониху, плащ его развевался на ветру подобно боевому знамени. Он приподнялся на стременах и крикнул:
- Ура! Мне не страшна и сотня Фатызаков. Смерть ему!
«Игрушки…все им игрушки…, - подумал Всех, - а когда этот монстр начнет крушить город, уже будет не до "ура"»...
      Червь появился из-под земли внезапно, с грохотом разворотив какие-то склады, стоявшие на отшибе. Он был огромен. Тридцати метров в длину и толст как многовековой дуб. Тело его было все облеплено слоем слизи, землей и песком. Червь выгнулся, приподнял головной конец на треть всей своей длины и со всего маху обрушился на хлипкие домики, превращая их в груду обломков. Сверху спикировала Дракониха, выпустив язык пламени. Червь перекатился и рванулся вверх за ней, но перед ним упало два горшка с кипяшей смолой... Чудище взревело, пробив головой дерн, зарылось неглубоко в землю и стремительно поползло к ближайшему дому.
       Лексий ликовал и наслаждался полетом. Встречный поток воздуха бил в лицо. Подлетевшая Алаин коротко прокричала:
- На рыночную площадь!
Дракониха зашла на вираж.
     Червь появился в соседнем квартале, разрушив фундамент одного из домов и пробив головой стену. Дракониха пошла в лобовую атаку, плюнула огнем в морду червя, резко развернулась и, отлетев на безопасное расстояние в сторону площади, приземлилась на крыше двухэтажного дома. Червь мотнул головой и пополз к ней. Когда расстояние стало опасным, Дракониха перелетела на другой дом. Алаин приземлилась рядом:
- Я проворнее, заманю сама, жди на площади.
Птица-оборотень залетела к червю со стороны хвоста, вцепилась когтями в слизистый затылок и стала выклевывать глаза. Фатызак ударил головой об угол здания, выбив из него кирпичную крошку, но птица успела отлететь.
     На площади ждали. С северного квартала донесся шум. Затем оттуда вылетела Алаин и тяжело упала возле Всеха. Одно крыло было в крови.
- Глупая птица, говорил же, не подлетай близко. Где этот идиот на драконе?
- Я привела червя, - простонала Алаин и закрыла глаза.
Фатызак выполз из того же квартала. Голова была в крови и в копоти.
Из метательных машин на сторожевых башнях полетели огромные камни. Но лишь один камень слегка зацепил хвост червя, остальные три разнесли кучу прилавков, вынесли кусок стены у гостиницы.
- Болваны, - проворчала Дракониха, едва не попав под снаряд стражников.
      Следующий залп оказался удачнее. Камнем червю разворотило бок и оттуда выплеснулся поток вонючей слизи. Бочка с огнем ухнула рядом, и жидкое пламя потекло под брюхо Фатызаку. Сверху спикировала Дракониха, отчаянно ругаясь и плюясь огнем. Фатызак, посмотрев наверх, снова ушел под землю.
     Гостиница задрожала. Было слышно, как Фатызак пробивает перегородки и этажи. Черепица на крыше разлетелась и упала вниз вместе с четырьмя защитниками. Еще одного Фатызак ухватил пастью за голову и проглотил целиком. Червяк свесился с крыши и довольно фыркнул.
     Всех, передал Алаин шаманке, и теперь, стоя у ворот казармы, громко ругался: мало того, что червя не удалось задержать вне городской черты, а Дракониха и стражники устроили в городе крупный пожар, так еще несколько горожан устроили "засаду" в соседней гостинице и совершенно нелепо погибли. К счастью, емкости с кислотой были, наконец-то, готовы…

Лексий рвался в бой.
- Дай я его посохом долбану по башке а? - обратился он к Драконихе.
- Псих! - пробормотала Дракониха, слегка опьяневшая от частого огнедышания, — Ты из-за моих крыльев не дотянешься.
- А ты их сложи. Упади сверху, гостиница высокая, успеешь вынырнуть.
- Ну, держись тогда.
Вместо того, чтобы держаться, Лексий отстегнулся от спинки седла, оставив закрепленными только ноги и перегнулся на правую сторону
- Теперь точно достану!
Дракониха взлетела высоко вверх. И, сложив крылья, камнем стала падать на Фатызака.

- УЙЙЙЙЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!! - Заорал Лексий и ударил червя прямо набалдашником посоха, держа его двумя руками за другой конец обратным хватом.
     При ударе набалдашник ярко вспыхнул, посох вошел в голову Фатызака почти на половину длины и выдернул крепко уцепившегося Лексия из стремян. В это же время совсем рядом взорвалась еще одна бочка со смолой, и ударил выпущенный из машины камень. Стена не выдержала и обрушилась вместе с охваченными огнем Лексием и Фатызаком. От удара об землю руки Лексия выпустили посох, а сам он, описав в воздухе широкую дугу, отлетел в сторону. Плащ не дал пламени разгореться, но падения смягчить в полной мере не смог. Хрустнула кость ломающейся руки и ребер.
    Лексий потерял сознание. Червь двинулся у лежащему Лексию, но путь ему загородила Дракониха. Фатызак обрадовался более крупной добыче и жадно ощерился. Дракониха ударила Фатызака пламенем. Ослепнув, чудище заметалось, потом развернулось и исчезло в развалинах гостиницы.
     Всех медленно пробирался по горе обломков, когда-то бывших внушительным зданием. Хрупкий сосуд с кислотой он осторожно держал за горловину, стараясь не приближать к себе. Монстр, судя по толчкам и звукам, все еще пребывал где-то под гостиницей, скорее всего не решался рыть землю раненой мордой. И кто придумал называть эту тварь червем? Где они видели земляных червей с глазами? Впрочем, сейчас у Фатызака глаз тоже уже не было. Хотелось надеяться, что и другие органы чувств находятся в нерабочем состоянии…
      Обрушившееся балки и стены образовали над дырой пробитой червем некое подобие шалаша, в котором можно было двигаться свободней. Всех подполз к неровному краю провала и осторожно выглянул. Монстр лежал в просторном подвале среди обломков бочек и осколков бутылок, по его телу часто пробегали судорожные волны, от которых все вокруг тряслось и трещало. Плохо было то, что червь лежал головой к стене и закрыл свою устрашающую пасть. Снаружи убить чудовище кислотой не представлялось возможным - толстая шкура, слизь, прилипшая глина, такую броню кислота будет прожигать слишком долго, червь успеет закопаться и стереть состав о землю. Нет, принесенное оборотнем средство годилось только для внутреннего употребления.
- Больной, скажите "а-а-а-а"- Кисло усмехнулся Всех. Червь дернулся чуть сильнее, но головы не поднял. "Может ну его? - спросило чувство самосохранения, - Может и так издохнет, ну или, в крайнем случае, отступит из города". Проблема была в том, что Всех не знал, как быстро Фатызак может восстанавливать органы. Учитывая магическую природу твари, можно было ожидать самых неприятных сюрпризов. А восстановившись, червь уже вряд ли появится снаружи, скорее разнесет весь город из-под земли… Действовать необходимо прямо сейчас.
      Оборотень поместил склянку с кислотой в углу, обмотал курткой, чтобы не разбилась при сотрясениях пола, и обратился в тигра. Помедлив, Всех прыгнул вниз, прямо на обожженную часть спины Фатызака. Клыки-сабли оказались очень кстати, они оставили на коже червя две глубоких борозды. Монстр взревел и попытался достать оборотня зубами, но тигр уже был слева и снова вонзил клыки, в этот раз отскочить удалось в последний миг - червь решил просто раздавить противника об стену.
     Еще прыжок, удар когтями по пустым глазницам, и Всех выбрался из подвала. Теперь разозленному монстру нужно было показать, что враг сверху, тигр ухватил лапами здоровый обломок стены и столкнул в дыру, затем еще несколько…Наконец гигантская голова повернулась в сторону пролома. Всех немедленно вернул себе человеческое обличие и схватил склянку. Еще один камень, сброшенный прямо в морду монстра, и раскрывшаяся пасть метнулась вверх! Тонкое стекло разбилось о ряд кинжалоподобных зубов червя, и кислота устремилась к внутренностям твари!
     Вопли Фатызака были ужасны, огромное тело билось о балки и куски стен разлетались на многие десятки метров по округе. Вместе с ними вылетел и Всех, уже снова в зверином теле. От смерти, похоже, его спас только крепкий тигриный череп и кошачья способность всегда падать на лапы…
Глава двадцать четвертая. Паника.

Лусия ушла обратно в город позже всех. Изабелла уговаривала ее остаться и переждать землетрясение здесь, в кабаке, а заодно и помочь ей с посетителями, которых ожидалось огромное количество. Ведь в город Лусии возвращаться было опасно, такие предупреждения просто так не посылают. Может быть, ее отослали из города именно потому, что там должно было произойти нечто ужасное? Может, ее таким образом хотели спасти, а она сама лезет на рожон. В таких словесных перепалках прошло почти все утро. Но когда в кабак стали приходить первые горожане, Лусия не выдержала и, оставив Изабеллу принимать гостей, ушла в город.
     Всю дорогу она почти бежала, задыхаясь от мысли, что там, в городе, остался единственный человек, который берег ее, Бобер. И ее счастье...эта женщина...она неспроста сказала свои слова...там осталось ее счастье... И она могла потерять его. Лусия чувствовала это, и холодок пробегал по спине, заставляя все ускорять и ускорять шаг. На дороге ей попадались горожане, которые катили перед собой повозки со скарбом. Лица их были сонными и хмурыми.
     Земля под ногами подрагивала время от времени, и страх скользкой змеей заползал в душу. А вдруг она тоже погибнет там, в городе? Ведь все бегут оттуда, а она спешит туда. Ну и что, что погибнет? Жизнь имела для нее смысл там, в городе, где она ждала…Ожидание спасало ее и от будничной скуки, и от рутины повседневных забот. Она ждала… Чуда ли, ужаса, только точно знала, что это непременно случится. А теперь, когда она вдруг почти простилась с городом, повинуясь магическим словам, начертанным на обрывке пергамента, ей вдруг стало страшно, что оно, ожидание, уйдет из ее жизни навсегда. Уйдет, так и не оправдав ее надежд, и слова Городской Сумасшедшей никогда уже не сбудутся…
    Себе она повторяла, что бежит обратно только для того, чтобы удостовериться, что с Бобром все в порядке. Но в глубине души понимала, что ей жалко своей прошлой жизни и будущего счастья, которое было связано с этим странным городом, и которое она могла навсегда потерять.
   У себя на родине она знала, что такое землетрясение, и понимала, что в случае сильного толчка, от города может не остаться камня на камне.
    Становилось с каждой минутой светлее, и Лусия видела, что все больше горожан идут и едут ей навстречу. На лицах некоторых был написан ужас. Она пыталась остановить спешащих людей и спросить, что же происходит в городе, но на свои вопросы получала в ответ только одно слово: «Фатызак!»

Слово было незнакомое, что-то такое она слышала в детстве, что-то сказочно-восточное…да, что-то из арабских сказок…Лусия вдруг отчетливо вспомнила потрепанную книжку с причудливым орнаментом на обложке и такими же необычными рисунками, обрамлявшим первые буквы каждой из сказок… Вспомнить бы еще, что это слово «Фатызак» означает. Ну не землетрясение – это точно, тогда какого-то Дэва, Дива или как там еще называют этих великанов-страшилищ…
     Она дошла до города только к полудню. Ворота стояли распахнутые, стражников видно не было. За воротами перед ее взором открылась страшная картина. Большинство домов лежали в руинах. Некоторые горели. Булыжник улиц был вздыблен так, словно по нему проехался огромный плуг. Лусия стала пробираться к Рыночной площади. Тишина стояла мертвая, только потрескивал огонь, съедая остатки разрушенных зданий. Вон уже видно лавку оружейника, развороченные палатки…гостиницу, что превратилась в груду обломков….а вон и ее дом...Уцелел. Он стоял такой невероятно целый и невредимый, что это было даже в некоторой степени удивительно. Облака пыли от рухнувших зданий осели везде: на развороченном булыжнике мостовой, на обломках, что торчали из стен, как чудовищные ребра странных животных, а ее домик выглядел только что умытым.
     Лусия поднялась по ступенькам крыльца. Тронула дверь. Открыто. Это было странным, ведь она, уходя, заперла дверь. Может быть Бобер дома? Наверху раздавались голоса. Чужие, тревожные голоса. И звук бубна, который то нарастал, то затихал. Лусия услышала шаги по лестнице и замерла, прислонившись к косяку. Со второго этажа неторопливо спускался Всех. Вид у него был такой, какой бывает у воина после жаркого боя.
- На ловца и зверь бежит, - широко улыбаясь сказал Всех, - ты нам очень нужна сейчас. Прости, что пришлось войти без спроса, но у нас тяжелораненый, а гостиница, сама видела, превратилась в руины.
- Разве Бобер не дома? – Голос Лусии дрогнул.
- Нет, в доме никого не было, когда мы вошли…Только записка лежала на столике у двери, да вон она! – Всех взял записку с маленького столика и протянул Лусии. - Там Янлинь врачует раненого, Алаин на подхвате, и твои руки будут тоже не лишние.
    Лусия развернула записку. Крупным четким почерком Бобра было написано: « Лусия, ждал твоего возвращения до вечера. Ушел в гостиницу подписывать договор на проведение ремонтных работ в здании, вероятно, буду поздно. К ужину не жди. Бобер.»
- Вы не знаете, в гостинице были люди, когда она…когда…
Всех нахмурился.
- Были, к сожалению. В живых не осталось никого.
Вдруг на втором этаже раздался грохот разбивающейся посуды и вопль. Всех вместе с Лусией бросились наверх.
    Лексий только пришел в сознание. Все болело, и более всего – лицо, замотанное какой-то тканью. Дышать было тяжело, ребра неприятно ныли, правая рука не сгибалась. Он огляделся и потряс головой, вызвав тем самым тягучей пульсирующей боли.
- Я рыцарь, - зачем-то произнес Лексий первым делом, и попытался встать.
- Лежи уж, рыцарь, усмехнулась Яньлин и уложила поднявшегося было Лексия обратно.
- Я рыцарь! – произнес Лексий уже громче. – А раз так, то где моя прекрасная дама? Куда вы ее дели?
- Ну, кажется, дело идет на поправку, - шаманка довольно улыбнулась, - коль уж дама понадобилась.
- Приведите ее сюда! – Лексий требовательно повысил тон, - Где моя верная крылатая подруга?!
Шаманка оторопела.
- Какая еще крылатая? Ты имеешь ввиду...
- Хочу ее видеть немедленно! - Лексий стал терять терпение.
- Сейчас, сейчас, ты только не нервничай, - поспешила успокоить Яньлин, подожди минутку, она в соседней комнате.
- В какой команте? – удивился Лексий. Но шаманка уже вышла.
Вошла обратно она уже вместе со смущенной и недоумевающей Аалин.
- Вот, полюбуйся на это чудо. Наш славный Лексий решил, что ты его дама сердца.
Лексий привстал, сделал большие глаза, затем лицо его исказилось и побагровело:
- ВЫ С УМА СОШЛИ!!! КОГО ВЫ МНЕ ПРИВЕЛИ?!! – Лексий взял с прикроватной тумбочки кувшин с водой и швырнул его в стену.
- Так, вот она, дама твоя – испуганно выдохнула Яньлин, - крылатая, как ты и говорил, твоя славная боевая подружка
Лексий закрыл глаза и откинулся на койку.
- Ну дурачье, - он нервно вскинул загипсованной рукой и сморщился от боли, - не эту крылатую! Эта маленькая. Мне надо большую! Большую, понимаете? Моя жаркая, пламенная, чешуйчатая и прекрасная.
     Алаин ойкнула и зажала рот ладонью, поймав гневный взгляд Лексия.
- По моему, он говорит о Драконихе, - робко произнесла она, сумев задавить вырывающийся смех.
Янлинь уже не удивлялась.
- Вот что, дорогуша, слетай за Драконихой и поскорее, пока наш пациент не причинил кому нибудь вред. Просто скажи, что она срочно нужна и все, не более того. Понятно?
- И ЖИВЕЕ!!! – проревел с койки Лексий, сбрасывая здоровой рукой одеяло.
Алаин согласно кивнула и выбежала из комнаты. В дверях она столкнулась со Вехом и Лусией.
- Что здесь происходит?
- С Лексием что-то случилось, Дракониху требует срочно!
- Зачем Дракониху???
Всех вошел в комнату и удивленно посмотрел на растерянную Янлинь, потом на разьяренного Лексия.
- Ты что это буянишь?
- Я вспомнил.
- Что вспомнил?
- Что я – рыцарь.
- Ну и? К чему тут Дракониха? Она твою даму не приведет, потому, что я ее привел. Лусия иди сюда.
Он взял девушку за руку и поставил перед кроватью, на подушках которой возлежал весь в бинтах Лексий. Он слегка приподнялся.
- Это кто?
Лусия попятилась и спряталась за спину Всеха. Тот возмутился, и опять поставил Лусию перед Лексием.
- Разуй глаза и возьми их в зубы! Ты что, никого не узнаешь?
- Я не знаю эту барышню. Она хозяйка этого дома?
- Ну, хозяйка, но это не главное. Главное ты знаешь сам.
Лексий, похоже, не понял намека и взревел в ответ:
- А если хозяйка, пусть идет к….своему хозяину, а я хочу видеть Дракониху, мою Даму!
Он дотянулся до таза, в котором ранее стоял кувшин, схватил его здоровой рукой и запустил в окно. Стекло с громким звоном разбилось, и осколки градом сыпанули наружу вместе с улетевшим на улицу тазом.
- Что??? Да ты никак рехнулся совсем, парень, Янлинь, что тут происходит???
Янлинь пожала плечами.
- Партия, мой милый, партия. Бывает…хотя сейчас даже и не такое может случиться..
Наконец послышался шум крыльев и в разбитое окно просунулась любопытная морда Драконихи.
Лексий встал с кровати и, шатаясь, рванул к ней.
- Любимая моя! Единственная...
Голова от такого порыва взорвалась очередной вспышкой боли, ноги подкосились, и Лексий со всего маху рухнул на пол. В то же время голова Драконихи пропала из окна, и на улице раздался глухой стук крупного падающего тела.
Янлинь подбежала к распластавшемуся Лексию, затем выглянула в окно.
- Ну что ж, оба в обмороке. Можно немного передохнуть.
Глава двадцать пятая. Пирамида в пустыне. Гоша.

… Уши заложило, песок мерзко хрустел на зубах, глаза были плотно зажмурены, но, наверное и туда его порядком набилось. Гоша приподнял голову, и резко встряхнул шевелюрой в разные стороны.
Вот уж попал, так попал… он встал на колени, и неторопливо огляделся по сторонам. Вокруг, на долгие мили, был только пустое пространство.
Шикарно! Гоша уселся на желтый песок, уперев руки за спиной, и что же теперь делать? Дома бы быстро нашел стороны света, а тут…
Легкий ветерок, дувший ниоткуда, забрасывал в глаза случайные песчинки, и Гоша, вытащив солнечные очки из заплечного мешка, небрежно нацепил их на нос.
От того, что предстало перед его взором, он вскочил, как ошпаренный, и бросился бежать, бросив даже свой неразлучный мешок со всеми причиндалами.
     Пробежав с сотню метров, он остановился, и, поправив очки, осторожно и медленно оглянулся. Прямо по курсу, перед ним уходило в небо странное сооружение из желтых камней, как две капли воды напоминающее постройки из его мира, называемые там "пирамидами". С той лишь разницей, что эта "пирамида" стояла вверх тормашками, ее верхушка была, по всей вероятности, на несколько метров вкопана в песок, а размерчик был раза в три поболе, чем у тех, из его мира. Гоша сорвал очки с лица – ничего. Песок, песок… Надел обратно. Снова снял. Потом снова надел.
- Ну и дела. А если бы у меня их не было, или они разбились бы в какой-нибудь драке? Слишком много совпадений, слишком много. Подозрительно много…Ну, что же, раз уж есть пирамида, то не помешало бы в нее залезть. К тому же, ничего другого мне и не остается, - вздохнув, Гоша зашагал обратно к тому месту, где прямо у подножия пирамиды сиротливо маячил его мешок.
…Вытащив свой Меч, осторожно, шаг за шагом, Гоша передвигался вдоль стен "верхушки" пирамиды, всматриваясь в исцарапанные песком стены в поисках хоть малейшего намека на вход. Прошло уже более часа, Гоша к этому моменту уже несколько раз обошел "верхушку", но безрезультатно. До сих пор у Гоши все выходило на редкость просто и замечательно, но на этот раз, Её Величество Удача, похоже, ему изменила. Уже порядком хотелось есть и пить, а его дурацкий мешок был напичкан лишь средствами массового и индивидуального поражения противника, которого на дух рядом не было. От злости и безысходности, Гоша с размаха воткнул Меч в песок прямо у подножия "верхушки", который… звякнув о металл, отскочил в сторону, чуть не вывернув ему руку.
   «Люк», - только и успел подумать Гоша, как песок под его ногами начал осыпаться, и он, успев подхватить с земли Меч, съехал вниз, в открывающийся провал...
   Как только его ноги коснулись земли, плита над головой, отъехавшая в сторону после удара мечом, поползла обратно, и Гоша очутился в кромешной тьме. Он уже было приготовился, что его начнут разрывать на части демоны, или ожившие мумии, но ничего такого не происходило. Чиркнула спичка, не несколько мгновений озарив небольшое помещение с факелами на стенах и грудами костей на полу.
    Дойдя наощупь до ближайшей стены, Гоша зажег факел и осмотрелся по сторонам. Кости были явно человеческие, среди них попадались черепа с большими дырами в темечке, вокруг валялось различное оружие, в основном состоящее из легких мечей и щитов. Никаких других предметов рядом не было, что наводило на мысль о возможной ловушке и ее "смотрителях", забирающих личные вещи после смерти их владельцев. На одной из стен находилась дверь из полированного металла, а рядом с тем местом, где обычно на дверях находится ручка, было четыре отверстия разной формы. Квадрат, треугольник, круг и ромб. Продолговатые цилиндры соответствующего профиля валялись в пыли неподалеку. Надпись на древнеэритрейском, высеченная на дверях, гласила нечто вроде: "Вставь в отверстие то, что туда должно вставляться и войди, не задерживаясь." Более точно Гоша, в силу плохого знания иностранного языка, перевести не мог, но суть задания была ясна.
- Хм, нет ничего проще, - Гошина рука, вставляющая последний предмет с круглым профилем в отверстие в виде круга, замерла на полпути, когда Гоша, бросив случайный взгляд в сторону, "встретился" взглядом с одним из черепов на полу у стены.
- Стоп, тут что-то не так. Слишком уж легко выходит, - один за другим, Гоша вытащил обратно цилиндры из отверстий, и посветил факелом по сторонам, - эти дыры в черепах… их что-то убило. Интересно, что же это было?
Внимательно изучив стены и пол, и, подняв огонь наверх, Гоша увидел многочисленные отверстия, которыми был усеян весь потолок.
- Так, следствие установлено. Теперь бы еще и причину найти… – Гоша опустился на землю у двери, чтобы подумать.
…
Первый факел сгорел дотла, второй догорел до половины, когда Гоша, резко вскочил на ноги, подошел к двери, и, зажмурившись, и просунув руку в одно из отверстий, пошарил с другой стороны двери. Раздался щелчок, и Гоша, памятуя об отверстиях в потолке, юркнул в образовавшийся проем. Дверь тотчас же захлопнулась за ним, а металлические колья, "выпавшие" из отверстий в потолке за его спиной, с глухим стуком ударились об пол, и медленно поднялись обратно.
– Хорошенькое начало… - Гоша вытянул руку с факелом вперед – вдаль уходил небольшой низкий коридор, заканчивающийся, по всей видимости, вертикальным лазом, из которого вниз падали еле заметные отблески света.
…
Путь по лестнице из скоб, заметно тронутых ржавчиной, занял довольно долгое время, учитывая, что у Гоши за плечами был тяжеленный мешок, а одна рука занята факелом. Наконец, шумно вздохнув, он вылез из люка, оказавшись в довольно просторной комнате с колоннами и барельефами на стенах. Откуда-то сверху падали косые лучи света. Осмотреться вокруг, однако, Гоше не удалось, потому что практически сразу, как только его нога коснулась пола, ему на голову, сверкнув в тусклом свете факела, обрушилась огромная секира.
     Парировать удар было нечем, поэтому Гоша, бросив факел на землю, кувыркнулся вбок, пытаясь достать из заплечных ножен свой Меч. Противника он не видел, все его внимание было поглощено устрашающим лезвием, которое, с лязгом обрушившись на каменный пол, и подняв облако пыли, снова взлетело наверх для следующего удара.
     Вскочив на ноги, и увернувшись от очередного удара (отбивать который его Мечом уже не было смысла – секира была такая тяжелая, что его бы разрубило пополам вместе с хозяином). Гоша наискось взмахнул Мечом в сторону предполагаемого противника. И тот, разрубив древко секиры, и с усилием пройдя сквозь что-то тягучее, ударил о колонну, высекши сноп искр. Лезвие секиры полетело на землю, а Гоша, продвигаясь вперед небольшими шажками, продолжал наносить удар за ударом, успев, однако, немного рассмотреть очертания фигуры, напоминавшей человеческую, находившуюся перед ним. Спустя еще несколько ударов от нее начали отлетать конечности, а когда голова, отсеченная вместе с частью плеча, полетела в пыль, Гоша остановился, переводя дыхание.
    Удивительно, но в ходе боя противник не издал ни звука, а отсеченные конечности продолжали дергаться, как будто все еще были на своих местах. Аккуратно разбросав их ногами в стороны (мало ли чего – вдруг на место "прирастут"), Гоша склонился над слегка подергивающимся телом. Скорее всего, эта была одна из мумий, встречи с которыми он так боялся. Сморщенная кожа, бинты и тлетворный запах доказывали, что его страхи потихоньку начинались сбываться. Согласно преданиям, ожившую мумию можно было обезвредить, только разрубив на части. С одной он еще справился, а что, если их будут десятки? Они не чувствуют боли, наделены нечеловеческой силой, и не чувствительны к колющим ударам. А если они еще и в броне будут, то "разрубить" их станет уж совсем невыполнимой задачей.
- Нападающий выходит вперед… удар по воротам…Го-о-ол! – черный юмор был неразлучным Гошиным спутником даже в самых безнадежных ситуациях, и он пинком ноги отфутболил лязгающую зубами голову в дальний угол помещения, и снова осмотрелся по сторонам. Комната оказалась пятиугольной, сверху, из скрывавшихся в высоком потолке отверстий, на пол падали тоненькие лучики света, высвечивавшего поднятую в пылу драки пыль.
     На каждой из стен была дверь, рядом с которой на стене находился большой рычаг в виде человеческой руки в натуральную величину. Надпись на одной из стен гласила примерно следующее: "Тебе предстоит выбрать одну из пяти дверей. Четыре из них ведут к смерти, а одна – к следующему испытанию. Сделав выбор, ты уже не сможешь вернуться обратно, а выбор можно сделать, лишь переступив порог двери". Над каждой из дверей был вырезан в камне символ, который присутствовал на Щите.
- Та-а-ак, кто у нас тут главный… - Гоша без колебаний подошел к двери, над которой было изображено существо, похожее на Фрындла, и, потянув на себя рычаг, отскочил в сторону. Дверь медленно уползла вверх, открывая очередной темный коридор. Однако входить Гоша не спешил. Слишком уж все было просто. Постояв немного на месте, и почесав Мечом спину, он вернулся к люку, и, подняв с пола дергавшуюся ногу, начал привязывать к ней кусок бечевки. Закончив сию операцию, он вернулся к двери, и бросил ногу вперед на несколько метров, вглубь коридора. Сделав это, он понял, что привязывать ногу не было смысла – в одно мгновение, тяжелая плита, сорвавшаяся с потолка, блокировала проход, раздавив ногу в лепешку и прижав намертво бечевку.
    Обрезав бечевку, и нахмурив брови, Гоша проделал тот же фокус с остальными конечностями, в итоге получив безопасный проход и одну "целую" руку в придачу. Бросив ее в мешок, Гоша уже было двинулся вперед, но, вскрикнув от боли, отшвырнул мешок в сторону – рука в мешке, схватив его нож, принялась колоть его в спину. Вытащив конечность на свет, Гоша, что было силы огрел ею об ближайшую колонну, но от этого она задергалась еще сильнее, пытаясь схватить его длинными когтистыми пальцами.
     Тогда Гоша, отрезав когти, и связав пальцы вместе остатком бечевки, снова, что есть силы стукнул руку о колонну, снова бросил руку в мешок. Для чего он это делал, он не знал – просто сказывались старые привычки, когда любой предмет, добытый в бою, мог оказаться решающим в следующем. Пора было двигаться дальше.
     Длинный узкий коридор вскоре снова закончился дверью с надписью "Накорми четырех, чтобы не стать пятым", которая открылась безо всяких усилий. Не успел Гоша переступить порог, как двери захлопнулись, а за ними послышался шорох осыпающегося песка – путь назад был снова отрезан.
     На этот раз комната была совсем небольшая. В одном из углов был постамент с рычагов, украшенный омерзительной мордой не то собаки, не то человека, на одной из стен была другая дверь, которая не хотела открываться, а стены и потолок комнаты "украшали" фрески, на который существа ростом с собаку, туловищем ребенка, и головой, изображенной на рычаге, разрывали на части людей в доспехах, и с оружием в руках.
- Хм, "накорми"… хорошо сказано, - задумчиво произнес Гоша .Укрепив на стенах зажженные факелы, и мрачно ухмыльнувшись, он нажал на рычаг. О том, что у него в мешке лежит отрубленная рука, он совсем забыл, что едва его не погубило.
     Сначала ничего не произошло, затем внизу каждой стены открылись небольшие проемы, не выше уровня его колен. Выхватив Меч, Гоша приготовился к очередной драке.
Сначала из одного из отверстий показалась большая уродливая голова полусобаки- получеловека. Огромные красные глаза сверкали в свете факелов, из огромной пасти с загнутыми назад, как у акулы, зубами, свисал зеленоватый раздвоенный язык, а на пол лилась тягучая слюна такого же болотного цвета. Вслед за ней из остальных проемов вылезли еще три таких же твари. Они явно не спешили. Двое из них, не спеша, урча и пригибаясь к земле, двинулись прямо на Гошу, две других начали заходить с тыла.
    Дверь так и не открылась, поэтому Гоше не оставалось ничего другого, чем принять бой. Не став дожидаться, пока твари его окружат, Гоша подскочил к первой, проткнул её насквозь Мечом, и, упирая его острие в землю, и используя в качестве опоры, перепрыгнул животное, а после, с ходу, в развороте, перерубил напополам второе. Если бы две другие твари бросились на него сразу же, отразить их нападение он бы уже не успел. Однако, к его удивлению, обе они, а равно как и та, которую он проткнул Мечом, чавкая и урча от удовольствия, направились в разные стороны, оставив разрубленную возле Гоши. Прямо на глазах тварь, которая была разрублена надвое, срослась обратно, и, бросив недобрый взгляд на Гошу, вернулась к остальным четырем, которые снова перегруппировались, и вновь двинулись в атаку, выстроившись на этот раз в линию.
- Сказано же - "накорми", а не убей, какой же я болван! – воскликнул Гоша, и, покопавшись в мешке, выхватил оттуда руку, и, быстро разрубив ее на четыре части, бросил в сторону приближавшихся "собак", которые тут же набросились на "добычу".
      Разделавшись со своим куском, одна из них снова двинулась в сторону Гоши.
- Не-е-е-ет, только не это, - он поднял было Меч – сдаваться без боя он не собирался, однако тварь, не проявляя признаков былой агрессии, вильнула хвостом, с которого свисали обрывки гнилой плоти, и не спеша приблизившись к Гоше, лизнула его ногу, от чего его штаны задымились от попавшей на них кислоты. Сцепив зубы от боли, Гоша замер с поднятым для удара Мечом, а тварь, издав хрюкающий звук, и смачно рыгнув, направилась "домой". Вслед за ней "по домам" двинулись и остальные три.
       Когда первая "собачка" исчезла в черном проеме, дверь, со скрежетом тронувшись с места, поползла в сторону, чуть открывая проход, и замерла на месте. Затем, после ухода остальных трех, дверь отъехала еще раз, и еще, ровно настолько, чтобы Гоша смог протиснуться в образовавшийся проем. Нога была обожжена, но не настолько, чтобы нельзя было идти дальше.
     Следующий час Гоша провел, продвигаясь вдоль длинных глухих коридоров, перемежающихся изнуряющими вертикальными лазами, не встречая на своем пути никаких преград пока не увидел вертикальный лаз с уходящими вверх скобами. Но на этот раз под ногами опять хрустнули кости, среди которых лежали две половинки аккуратно разрубленного горизонтально черепа, а на стене надпись – "Не лезь наверх, не пустив перед собой свою звезду". Поднявшись почти до самого верха, Гоша снова задумался. И снова никаких догадок.
- Ладно, выпрыгиваю наверх, ныряю вбок на случай удара, а там посмотрим… - на этот раз Гошу спасло внимание – взявшись за скобу, он почувствовал легкий щелчок, и приостановился, а через несколько секунд над его головой с шумом пронеслось огромное лезвие, расположенное горизонтально, а спустя несколько секунд – снова, и снова. От неожиданности горе-исследователь чуть было не полетел вниз, судорожно схватившись за скобы. Судя по скрежету дерева, сверху находился какой-то механизм в виде вращающегося колеса с прикрепленными к нему лезвиями. Скорость его вращения, однако, не позволяла вылезти наверх, не будучи разрубленным на части.
- Ага, так вот почему черепушка этого бедолаги там, внизу, надвое разделена, - недобро ухмыльнулся Гоша, спускаясь вниз. Надо было спокойно обдумать, что делать в этой ситуации. Что же он мог "пустить" вперед себя? "Живой руки" у него уже не было. Единственная граната, по всей вероятности, разрушила бы дьявольский механизм, но обрушила потолок, а вот если…
     Снова поднявшись наверх, и тщательно примерившись, на "раз-два-три", сразу вслед за пролетевшим лезвием, вверх полетела бутылка с горючим составом, приготовленным еще в городе "на всякий случай", к крышке которой была привязана горящая веревка. Это был его единственный шанс – бутылка была всего одна. Бросок Гоша сделал в сторону, из которой доносился деревянный скрип. Раздался звон разбитого стекла, затем негромкий хлопок, и вниз повалил дым, заставив Гошу снова спуститься, и даже вернуться по коридору немного обратно. А, спустя некоторое время, сверху раздался грохот, сменившийся напряженной тишиной. Слышно лишь было негромкое потрескивание пламени, а в воздухе стоял запах паленого.
     Вылезши из люка, погасив огонь, и осмотрев развалившийся механизм, который имел именно такой вид, каким его себе представлял Гоша, он занялся изучением огромной надписи над большими воротами, на которых находились высушенные человеческие головы, держащими в зубах золотые кольца.
     "Узнай свой удар, и, вернув воинам их сердца, найди свою сторону. Никому не верь, и не торопись. Доверяй всему и не медли." В это момент потолок комнаты начал медленно опускаться, а поддерживающие колонны стали трескаться и разваливаться. Времени на раздумья и приготовления, уже не было.
- Ну-у-у, а это уже совсем ни в какие ворота не лезет, - скаламбурил Гоша, решительно потянув на себя кольцо…

Глава двадцать шестая. Песчаная ведьма Шармута.

«Что это было?» - это была первая мысль, пришедшая в голову Экстре, после того,
как она раскрыла глаза, глядя в серо-фиолетовое небо у себя над головой. Под собой она ощущала песок. Повернув голову вправо и влево, она обнаружила, что песок был вокруг до самого горизонта. Лексия и Гоши нигде не было видно. Зато под собой она обнаружила Занозу, которая еще не пришла в себя, а еще под Занозой - странное дело - шевелилось непонятное существо, сплошь заросшее волосами. С большими усилиями стащив Занозу чуть в сторону, она попыталась помочь странному существу выкарабкаться из песочной ямы, образованной утащившим их смерчем.
    Просто как Элли из сказки, подумала Экстра про себя, вспомнив детскую книжку, любимую ею с детства.

- Возмутительно! Нет, вы подумайте, какое все-таки безобразие! Ах ты, дрянная девчонка, со своей дрянной лошадкой, чтоб черти танцевали джигу на твой голове, чтоб не видать тебе никогда ни рассвета, ни заката!!!
Странное существо не только не благодарило Экстру за оказываемую помощь, но и крыло ее благим матом, и еще на чем свет стоит. При этом оно цепко вцепилось в ее руку, не отпуская, пока наконец процесс освобождения из ямы не завершился успехом.
- Гадкая летающая компания двуногого и четвероного животного! Да как вы вообще себе такое позволили!! Пасть мне, мне, пустынной ведьме Шармуте, на голову!!! - продолжало возмущаться существо.
Экстра не обращала внимания на ее слова, так как бросилась приводить в чувство Занозу. Достав из рюкзака нашатырный спирт, она подсунула его лошади под нос.
- Какая гадость...- Заноза открыла один глаз, помотала головой, и посмотрела на Экстру с укоризной,- Ты б еще мне пощечину залепить вздумала. Все-то у вас, у людей, методы обращения с животными, такие, как будто мы люди.
- Извини, пожалуйста, - Экстра уже готова была провалиться сквозь песок, - но я не знаю, как приводить в чувство лошадей, да еще говорящих. Может, проведешь краткую лекцию? Так, на всякий пожарный?
- Ладно, открою тебе великую тайну - достаточно просто шепнуть на ухо: «Просыпайся». И любое существо сразу же очнется или вернется из своих путешествий «там, где меня сейчас нет». По крайней мере здесь, в Эритрее, это работает так.
- Ну, спасибо за просвещение, - съязвила Экстра, - жди, завра утром приду орать тебе на ухо.
- Жду-не-дождусь, - Заноза даже язык высунула в ответ - да-да, лошади тоже
умеют языки показывать.
- Эй, вы, небесная гоп-компания, - странное существо, именовавшее себя ведьмой, снова потребовало внимания на себя, - а ну-ка, ЗАТКНУТЬСЯ ВСЕМ СРОЧНО!!! Здесь говорю лишь я, да песок шуршит изредка, и то, по моему благословению. Что это вы себе позволяете!!! Свалились неясно откуда на мою голову, так еще и галдеж устроили посеред белой ночи. Молчать, я вас спрашиваю!!! Да закроются ваши голотки! Аб их бин калумбажак!! Да не сорвется с ваших губ больше ни слова, ни звука, ни писка!!! Карумба вар шито крах! Да не сотрясется больше воздух от вашей никчемной болтовни!! Шато пор хрумба!! Да будет рот ваш полон воды!!! – с последними словами, Шармута скрылась за туманным облачком, как в дешевом голливудском кино про фокусников Через пару секунд облачко рассеялось, из него показалось довольное ведьмино лицо.
     Какая же склочная дамочка, эта песчаная ведьма, подумала Экстра, и только было раскрыла рот, чтобы ответить ей что-то достойное, как... ничего не произошло. Ровным счетом. Слова застряли где-то на пол-пути, и наружу вырвался лишь сдавленный стон. Экстра испуганно посмотрела на Занозу и повоторила попытку снова. В этот раз она смога выдавить из себя слабый нечленораздельный хрип. «Это заклятие.. Она не просто ругалась и грозилась. Она заколдовала нас»,- ужасающая догадка пронеслась в мозгу Экстры.
- Да как ты вообще посмела такое сделать!! - Заноза бросилась на ведьму передними копытами, сбив ее сног и повалив в песок, - сварливая дрянная старушенция, ведьминское отродье! - Заноза разозлилась не на шутку, продолжая пинать копытами ведьму и кричать что есть мочи. - А ну быстро, расколдуй ее обратно! Немдленно!! Иначе я затопчу тебя в песок и буду безостановочно орать тебе на ухо лошадиные гимны и марши. И Заноза начала что есть мочи дико ржать прямо ведьме в ухо, от чего та затряслась мелкой дрожью.
- Прекрати, пожалуйста, остановись - Шармута могла только шептать, оглушенная громким лошадиным ржанием, - я не хотела ее заколдовывать. Это вообще не колдовство. Для этого Мира. И для существ из этого мира. Но, видимо, она принадлежит другому Миру. Я просто хотела вас попугать, заставить замолчать. У меня больные уши, поэтому я и поселилась в пустыне и стала пустынной ведьмой. Здесь тихо, и практически никто не нарушает тишины. Только песок иногда шуршит, скатываясь с бархана. А тут еще вы свалились на голову, в буквальном смысле, да устроили
гвалт. Вот я и хотела заставить вас замолчать.
- Что ж, тебе это удалось, - зло сказала Заноза. - Значит срочно нужно расколдовать ее, и кивнула в сторону Экстры, которая стояла, словно в рот воды набрав, слушая весь этот разговор.
- Не смогу, - тихо и грустно сказала ведьма, - я позабыла почти все заклинания. Думала, что вообще все. Я давно никого не видела в пустыне, вот за ненадобностью и все знания потеряла. А вот вас увидела, и в сердцах само вырвалось.
- Хорошенькая история, - выдохнула Заноза. - Кто ж ее расколдовать сможет?
- Есть одна идея. В пустыне есть Пирамида, там внутри - потаенная комната, на стенах которой написана фраза, отменяющая любое заклятие. Только произнести эту фразу должен тот же, кто заклятие наложил.
- Вот и чудненько, - сказала Заноза, топнув копытом, - туда-то мы и отправимся. Снимать заклятие. В противном случае, я снова спою тебе лошадиную песенку, - грозно протянула она.
     Но в этом не было необходимости. Шармута видимо сама осознала совершенную ею ошибку, виновато поглядывая на Экстру. Заноза подошла к девушке, ткнулась мордой в щеку, потерлась и сказала: "Не волнуйся, мы вернем тебе речь. Обещаю."
     Экстра погладила ее по загривку, открыла рот, но вместо благодарности из ее рта снова раздался лишь стон. Скривившись, девушка бросила попытки заговорить снова, села верхом на Занозу и отправилась вслед за ведьмой.
Глава двадцать седьмая. Храмовник.

Храмовник не умел ждать, ничем не занимаясь. Поэтому он опять произнёс длинное заклинание, и перед ним появилось серебристое облако тумана, которое расползлось, загустело и образовало зеркало.
    Зеркало было сделано в стиле убранства всего замка, высокое, тяжелое, в серебряной оправе. Храмовник не любил, когда его замок населяли вещи, пусть даже волшебные, которые не нравились ему самому. Он любил заглядывать в магическое зеркало, так, из любопытства, но только не во время партии. Шпаргалки мне не нужны, говорил он себе.
     Храмовник не то чтобы играл честно, честь не входила в его понятия во время игры, но видеть ходы врагов было невыносимо скучно. Сейчас, после прошлой партии, ему очень хотелось пощекотать немного свои нервы. Однако он не ожидал такой прыти от молодого оборотня, который ранил его, и заставил теперь восстанавливать силы здесь, в святилище...правда, в ответ сам оборотень чуть не поплатился шкурой...надо было добивать его там, на площади, а не просто лишать возможности вернуться в человеческий облик...
    И сейчас ему было интересно, как разворачиваются события в этой игре. Поэтому он сразу настроил зеркало на прошлое плавно переходящее в настоящее. Он увидел все, что хотел и даже больше. Это ж надо, думал он, глядя, как огромный червь крушит палатки на площади, самим создать себе на голову проблемы! Храмовник ухмыльнулся. Фатызака не воссоздавали уже несколько веков. Было даже не совсем ясно, кто именно мог помнить заклинание, вызывающие из подземного заточения такое ненормальное чудовище.
     Ураган - это хорошо получилось, думал он, правда не ожидал, что сил хватит, всего-то на всего хотел следы свои магические замести. Но такого червяка создать мне б в голову не пришло! Да… с такими героями и моего участия не надо! Сами себя поубивают… Пока опасен только этот оборотень, уж слишком смышлён!
     Жаль даже, что эти психи Фатызака таки угробили, с ним можно было бы еще придумать что-нибудь неординарное. И посох не до конца сработал - не удалось Лексия в пасть червю отправить, а теперь парень еще вспомнил, что он рыцарь, но до второй половины ему не добраться. Он свихнулся на Драконихе, и странная страсть, похоже, еще долго будет гулять в его воспаленном мозгу. Теперь игрок становился безопасным, хоть и непредсказуемым... Партия теряла свои привычные очертания, но Храмовник выигрывал время, а время в партии было, пожалуй, одной из основных составляющих.

Пока Дефад не совершит задуманного. А Дефад вызван не только для красоты партии, его задача велика и не так проста, как кажется на первый взгляд. Силы у героев хоть отбавляй, и изобретательности хватит не только на то, чтобы червячка уморить. А вот руководства этой силой как раз и не хватает. Серж Грей занят своим Словом Правды, и так дрожит над ним, что не видит ничего происходящего вокруг. Однако следы его ведут в город…
     Затем Храмовник не без интереса пронаблюдал, как рыжеволосая девушка на лошади вместе с Шармутой бредет по направлению к Пирамиде. Интересно, какую роль сыграет Шармута…Раньше на нее можно было положиться, а теперь ее действия не совсем понятны. То ли она ведет этих двоих на погибель, то ли что-то происходит из ряда вон выходящее.
Захлопали крылья, и в свете луны показался старый ворон. Он сел магу на плечо и что-то каркнул на ухо. Храмовник нахмурился и мановением руки развеял образ ворона в темноту ночи…За его спиной сгустился мрак темнеющим облаком…Зеркало перед ним покрылось инеем и стало мутным,  резко вдруг стало холодно…Маг не терпел, когда пренебрегали его приглашением. А тут какой-то дерзкий слизняк не захотел явиться, когда ему не просто милостиво разрешали прийти, но ждали!
    Храмовник медленно встал и вышел на середину святилища. Там он поднял пару крупных камней и, прошептав над ними заклинания, размахнулся и выбросил их один за другим просто в лес. Потом развернулся и так же медленно пошел обратно, зная точно, что пара здоровенных големов идут сейчас по лесу, чтобы притащить в святилище этого уродца с замашками властителя Вселенной – Фрындла.
     Храмовнику было просто интересно, что этот малыш задумал, если уж он сам, без посторонней помощи пробрался прямым ходом почти к его замку. В то время, как все так называемые герои занимаются пустяками вместо того, чтобы думать над Партией, Фрындл единственный, оказывается, имеет ясную голову и трезвый, логический ум. Это заинтересовало Храмовника настолько, что он даже не стал убивать синенького мальца на расстоянии, как сделал бы с каждым, кто осмелился на подобные действия.
     Големы сработали быстро. Через несколько минут после того, как Храмовник устроился на священном камне, перед ним явились его посланники. Фрындл был выпущен пред ясные очи хозяина, после чего Големы растворились, как будто их и не было.
- Ну-с, начнем, - сказал Храмовник после некоторой паузы, и, описав рукой сложную фигуру,одновременно произнес несколько очень певучих слов, которые как быдто слились в одно..
     И тут Фрындл – о чудо! – заговорил!

**********************************************

     Как ни высокоорганизованы представители расы Фрындл, но для езды на детской повозке по пересеченной местности они мало приспособлены. Будь в лесу мощеная дорога или хотя бы колея - куда ни шло, но птица, понятное дело, летела напрямик, Фрындл ехал за ней следом, а путь был, как на зло, всё больше по кочкам и ухабам. Поэтому нет ничего удивительного, что в конце концов колесо налетело на корень, повозка перевернулась, и Фрындл свалился с нее в неглубокий, но полный крапивы овраг.
     Взвыв дурным голосом, он тут же пулей вылетел наверх и принялся разглядывать повреждения. Костей у слизняков, по счастью, нет, и ломать Фрындлу было нечего - разве что голову, где под кожей пряталась прочная хитиновая раковина, защищающая мозг. Но голова была цела, хотя и сильно оцарапана. Зудели крапивные укусы, но на них Фрындл решил не обращать внимания. Ощупав руками свое драгоценное тело, он обнаружил лишь несколько ссадин и небольшую шишку на груди. Рука уже двинулась было дальше, но вдруг замерла и снова ощупала шишку.
-Унц?!
      Фрындл вытаращил глаза и уставился на свою грудь. Да, так и есть, никаких сомнений.
-Н'зух!- ахнул Фрындл и быстро осмотрел другую половину груди. Всё верно, там набухала вторая, точно такая же шишка.

-Н'зух!- Фрындл поднял голову к небу и страдальчески взвыл.- Кхыптр н'зух! Хнц! Пфах пфах Ссааш Грюе, пфах пфах кхомо, пфах пфах Эр'трэ! Уугр!
     Фрындл сел на землю и обхватил голову руками. Почему, ну почему брачный период не мог подождать? Почему ему приспичило начаться именно сейчас, когда во всей округе нет больше ни одного Фрындла? С кем выходить на ритуальный бой, кто оценит его, Фрындла, выдающиеся качества - особенно теперь, когда спокойная жизнь окрасила его шкуру в цвет бледного индиго, вместо благородного фиолетового? Кто вообще захочет драться с таким непривлекательным типом? Кто захочет его убить, чтобы дать жизнь новому поколению?
     Фрындл сидел, раскачиваясь и горюя о своей судьбе, и совершенно забыл о каких-то там колдунах. Поэтому явление големов явилось для него, пусть и приятной, но неожиданностью. «Вот и эскорт пришел», - отстраненно подумал Фрындл.
     Встав на ноги, он отряхнулся, вскарабкался на плечи второму и сел там, нахохлившись, как больная ворона. В таком виде он и предстал перед Темным...

-Раз-два-три,- были первые слова Фрындла,- четыре, пять... Отлично! Это, конечно, не Высокая Речь Разумных, но и не примитивное человеческое кваканье. Заклятие Третьего Языка, как я понимаю?
     Ни проблеска почтения не было в интонациях Фрындла. А взгляд его можно было назвать каким угодно, но только не подобострастным - изучающий был взгляд, оценивающий. Так иногда смотрят знающие себе цену коты, и всегда - Фрындлы. Да и слова не отличались особой почтительностью. Другого мага речь Фрындла, может, и разгневала бы, но только не Храмовника: общаясь когда-то с магами Фрындл, он уже знал, что иначе они и не объясняются. Впрочем, имеют для этого некоторые основания.
     Заклятие, наложенное Темным, действительно было сродни заклятию Третьего Языка, которым пользовались Фрындлы. Только несколько усложненным и дополненным.
     Между тем Фрындл заложил средние руки за спину и принялся расхаживать перед Храмовником, выразительно размахивая верхними.
-Значит, так,- произнес он.- Сразу внесем ясность в переговоры: я не Перворожденный. Я - воин. В своих запросах исходи из этого. А у меня, как ты сам видишь, начинается ынц, и через четыре дня он достигнет апогея. Тогда мне, во что бы то ни стало, нужно будет вернуться домой. Мир Фрындл, Четвертая плоскость, Вывернутая сторона. И еще, в течение этих четырех дней мне нужно усиленное нервное напряжение, усек? Драки, кризисы, проблемы и тому подобное. Дабы предстать перед родичами в подобающем фиолетовом виде и пробудить в них сексуальность.
    Это Храмовник мог понять, хотя внутренне и передернулся. Способ размножения у расы Фрындл был весьма своеобразен. Два партнера сходились в смертном бою, и победитель просто-напросто поедал мозги побежденного. Там, между полушариями, скрывалась небольшая железа, вырабатывающая особый гормон, сродни адреналину у человека. Этот гормон, во-первых, стимулировал развитие зародышей в отложенных яйцах, а во-вторых, окрашивал шкуру Фрындл в интенсивно-фиолетовый цвет. И чем темнее и насыщеннее была окраска, тем привлекательнее становился её носитель. Само собой, это означало, что самые симпатичные Фрындлы вели весьма насыщенный образ жизни, полный стрессов и потрясений.
-Ты - могущественный маг,- подытожил Фрындл.- Я - гений. Я тебе нужен, иначе ты бы не стал заманивать меня в свое убежище, испепелил бы еще на границе. Я свое желание высказал, у тебя есть четыре дня на обдумывание своей просьбы. Возможности мои, сам понимаешь, ограничены, но весьма велики. Хотя, если бы у меня были соответствующие инструменты...- и он вопросительно взглянул на Темного.
    Храмовник встал с камня и подошел к Фрындлу. От холода у Фрындла стали замерзать кончики ушей…
     И тут у Храмовника возникла идея. Просто блестящая идея.

- Не будем разглагольствовать долго и приступим прямо к главному, - сказал с важностью Храмовник, - Я думаю вручить тебе лабораторию Царя гоблинов Арг-Хыр-Кзаха Третьего для работы. Тем более, что за предком нынешнего царя – должок…
     Храмовник посмотрел на Фрындла и подумал, что несмотря на то, что он какой-то неказистый, он таки отличается от тех, которых Тёмный встречал раньше, даже думает как-то по-другому...
Маг слегка усмехнулся тому, как странно ведёт себя Фрындл...
     Фрындл от этой мысли Темного встрепенулся и сказал:
- Благодарность моя будет весьма велика…
- В благодарности твоей я нуждаюсь мало, - почти перебил его Темный – я нуждаюсь в твоем усердии и в твоих знаниях.
Фрындл умолк и с трудом изобразил нечто вроде поклона.
- Не будем долго раздумывать, времени у нас не так много. Согласия твоего не спрашиваю, это приказ, а приказы не обсуждаются.
     Фрындл вновь нелепо поклонился, а когда поднял глаза, то увидел перед собой тёмноволосого мужчину, одетого в изысканнейший тёмный (почти чёрый) костюм по средневековой моде: сюртук, панталоны, шелковая серая рубашка. В петлице горела  серебряная брошь непонятной формы с каплей рубина. На плечи был небрежно накинут плащ с серебряно-красной вышивкой по низу.
      Первой мыслью Фрындла была мысль о побеге, и только по запаху магии он понял, что перед ним все тот же Храмовник.
      К слову сказать, Царь гоблинов, Арг-Хыр-Кзах Третий, к которому предполагалось отправиться, назывался Гореподобным.
      С одной стороны это было совершенно справедливо, потому что гоблинский король и в самом деле был подобен горе. Но с другой стороны, он был крайне невезуч.
     Все началось с детского праздника, где ему на официальной церемонии празднования дня рождения принесли испорченный торт. Слегка перепутали порядок ингридиентов: вместо сначала истолченной в пыль шкурки летучей мыши из пещеры нефритов (которая придает такой нежно-голубой оттенок выпечке) положили крупно помолотую шкурку нетопыря из пещеры огневиков (а она в сочетании с другими составными частями обычно даёт эффект слабительного). Ну и что за величие у наследника, который из-за праздничного стола после того, как отведал торт , несётся, сшибая по пути всех, в туалет?!

***********

Темный вихрь магических заклинаний перенес Храмовника с Фрындлом прямо в тронный зал Гоблинского Замка.
      Гоблины в Эритрее были совсем иные, чем где-либо в другом месте. В пещерах у них произошла странная реакция кожного покрова на дневное освещение. Надо сказать, что в Эритрее в пещеры к гоблинам редко кто показывается (им, кстати, от этого грустно и печально), а вот когда они выходят наружу, то из-за освещения у них начинается необычная реакция в организме. Вырабатываются гормоны, которые делают их тупыми и агрессивными. А на самом деле они красивые: зелёненькие, пушистенькие.. Даже мода у них на оттенок кожи и степень пушистости имелась..
     А ещё они любили искусством и наукой заниматься. Меняли всякие изобретения на камни для ювелирных украшений у гномов. Темный хорошо знал, что у гоблинов хорошо развита маги-наука. Помесь магии и науки. И знания Фрындла могли очень даже пригодиться.
     Когда Храмовник вышел на средину зала, все находящиеся в нем пали ниц, вознося хвалу Темному, аки божеству, каждый на свой лад. Отчего Зал наполнился гулом и возгласами.
Храмовнику немедленно был принесен огромный трон, на который он величественно (как и подобает божеству) сел. Фрындл примостился у нижней ступеньки.
      Из толпы вышел старый гоблин-шаман, с длинной зеленой бородой и множеством мелких бубнов на поясе.

- О Могущественный! – начал шаман.
Вот, не зря я называл его Могущественным, подумал Фрындл, попал прямо в точку. Теперь главное – пробраться в лабораторию, а там мы уж посмотрим, кто из нас более могуществен!
А шаман продолжал с благоговением:
- Не откажи нам в нижайшей просьбе поправить карму нашему Властелину!
Храмовник молча кивнул головой.
Дверь в соседний зал открылась и оттуда выбежал Гореподобный Властитель в мантии, которую держали два симпатичных гоблина-малыша. Но то ли Властитель шел поспешно, то ли пажи попались неопытные, только они не управились с мантией должным образом и Гореподобный, запутавшись в складках, шлепнулся носом в пол прямо у ног Храмовника.
      Темный истинно аристократичным и величественным жестом попросил Властителя подняться и медленно чуть приподнял руки. Все в ужасе попятились, между тем руки описали небольшой круг, вспышка, и на ладонях Храмовника появилась цепочка с изумрудным кулоном.
Зал ахнул.
      Темный величественно поднялся и торжественно надел украшение на шею Властителю со словами:
- Отныне Ваши несчастья останутся по ту сторону Вашего сознания!
На самом деле никакого магического эффекта у кулона не было. Просто Храмовник посчитал, что при своем следующем промахе Властелин будет искать ошибку не в себе, а в других, а, значит, станет только злее от этого. Что, в общем-то, и требовалось.
      Гоблин, закатив глаза от восторга, запутался в словах благодарности:
- О! Такая честь отдать… вас… принять….вам… такая красота..
Храмовник ждал главного и дождался.
- О! Чем я может послужить Божеству Пришедшему Снаружи?
Храмовник выдержал паузу и произнес небрежно:
- В высоких сферах прошёл слух, что тут создана уникальная лаборатория, и мой… помощник некоторое время поработает в ней..
При слове "помощник" Фрындл внутренне расплылся в улыбке. Он расплылся бы и внешне, если бы знал, как это делается.
     В лабораторию Храмовник с Фрындлом и почетной свитой шли довольно долго по пещерным коридорам, где то и дело им попадались снующие по разным делам придворные гоблины. Неожиданно для себя Фрындл услышал:
- А это еще что за уродец, порождение летучей мыши?
И не задумываясь выпалил:
- Заткнись, пятка крысы тебе в глотку! - на чистом гоблинском языке.
А все дело было в том, что Храмовник, шутя, наделил Фрындла способностью понимать и говорить на всех живых языках Эритреи.
Фрындл сначала удивился, а потом сообразил, что его магические способности возросли, и с еще большей гордостью пополз вслед за Темным, с презрением глядя на окружающих его гоблинов.
В лаборатории у Фрындла разбежались глаза от обилия интересных, а главное нужных ему вещей. Он и не заметил, как Маг исчез, так и не сказав, что ему , собственно, от Фрындла нужно…
Глава двадцать восьмая. Дэфад.
Дэфад снял за несколько монет комнату у местного землевладельца. В город идти ему было незачем. Слишком многие помнили его и могли помешать задуманному. А тут никто не интересовался ни прошлым, ни будущим, только звоном золота.
     Ему нужно было всего несколько дней, чтобы вновь обрести ту форму, которая позволила бы выполнять задачу. Партия началась. Это Дэфад учуял сразу, как только часть посетителей покинула заведение «У Изабеллы». Но пока дебют разворачивался странно. Фигуры не предпринимали никаких решительных действий, ни белые, ни черные.

    Сначала Дэфад подумал, что Грей выжидает лучшего момента, чтобы Темный притупил свою бдительность, или чтобы ему надоело бесцельно слоняться в поисках интриги. Дэфад прекрасно знал, что Храмовник участвует в партии не столько ради спасения собственной шкуры, сколько потому, что азартен и не любит скуки. Поэтому, когда начало игры затягивается, Темному приходится обнаруживать себя просто из нечего делать. Хотя перспектива быть замурованным на следующий межсезонный период должна была подтолкнуть Храмовника на жесткую игру.
    Прошлая ничья не принесла удовлетворения ни одной из сторон. Герои остались в Эритрее, превратившись в обыкновенных жителей, которые думали, что они родились тут, и ничего лучше Эритрейского слегка фиолетового безсолнечного неба нет. Волшебники рассредоточились по своим обиталищам скованные бездействием, которое нельзя было нарушать, под страхом навсегда лишиться возможности участвовать в игре.
     А сейчас Дэфаду было неясно, почему Храмовник выжидает так долго.
Город вдруг потряс непонятно откуда взявшийся Фатызак, и герои отважно сражались с этим страшилищем, начисто позабыв, зачем вообще они оказались в Эритрее. Дэфаду не надо было самому наблюдать происходящее, слухи о событиях в городе распространялись со скоростью молнии. Ему оставалось только очистить их от шелухи выдумок, которая как обычно нарастала на сведения подобного рода.
     Слух о том, что рыцарь нашел свою Даму сердца в образе Драконихи одновременно и рассмешил Дэфада, и озадачил. Дэфад знал Дракониху с незапамятных времен, знал ее строптивый характер и абсолютно не представлял ее реакцию на любвеобилие рыцаря, которому, конечно, захочется тут же оседлать свою пассию и летать с ней по Эритрее, распугивая птиц и эльфов.
     Представить, что Дракониха сможет долго терпеть кого-то на своей спине, было трудно и смешно. Но того, что память Лексия вдруг выкинет такой фортель, никто не ожидал. Разъединять героев до того, как они выполнят свою задачу или хотя бы определят ее, – было не в правилах играющих, потому как коэфициент вероятности происходящего уменьшался в десятки, если не в сотни раз.
      Кому было нужно, чтобы Лексий вдруг определился так странно? Эту задачу еще предстояло решить.
     Ясно, что Грей отправился в город. Местная пресса, как всегда, отслеживала его передвижения. Радостные вопли горожан по поводу того, что разлагающееся тело червяка будет благополучно убрано, а сам город отстроен в рекордно короткие сроки, газетные полосы отображали очень бурно. Понятно, что волшебник, конечно, поможет городу, но вряд ли строительство новой гостиницы было единственной целью Сержа.
     Дэфаду рассчитывал на девушку, как на хорошую наживку, с помощью которой этот слегка сумасшедший рыцарь тоже попал бы к нему, Дефаду в «разработку». И ему почти удалась его идея. Лусия оставила город. Она не знала, куда идти, но он бы привел ее туда, куда нужно, если бы не этот чертов червяк. Теперь задача усложнялась еще и тем, что Лексию отшибло старую память, а его новое сознание реагировало на происходящее довольно странно.
     И еще этот фотограф…Он по всем признакам похож на искателя, а значит, может охотиться не только за горячими снимками, но и за горячими артефактами...Допустим, он их добудет, не такой уж тупой, но хватит ли у него ума их применить? Дэфад надеялся на обратное. У него был богатый опыт по обнаружению, и еще больший опыт по захвату нужных ему артефактов. Он знал, что искатели не утруждают себя отгадыванием подобных загадок, в лучшем случае они пробуют находку в нескольких ситуациях, и, если артефакт не работает, стараются избавиться от него. Но этот закон работал обычно вне игры, когда не стояла так остро задача выиграть любой ценой.
     Тут Дэфад услышал шум приближающихся крыльев. Дракониха, подумал он, не иначе. Хорошо бы узнать последние новости от нее. Дэфад вышел на крыльцо и обомлел. Дракониха, с расписанной чешуей в духе самого обезбашенного граффити, с ярко фиолетовыми когтями и с ресницами в полметра летела вместе с Лексием на спине в сторону песчаной пустыни. Рыцарь выглядел полным счастья и здоровья.
    «Мир перевернулся», - подумал Дэфад.
- Простите, не будете Вы так любезны, подсказать мне, как повидать хозяина этого дома. Я бы хотела снять здесь комнату…

Дэфад обернулся на голос. Перед ним стояла Лусия.
    Дэфад улыбнулся одними губами. Хорошо, что на нем сейчас обычная одежда обычного горожанина, которому надоели каменные джунгли его родного города, и который решил провести на природе недельку-другую. У него за несколько дней успели отрасти волосы, усы и борода. Небольшие, конечно, но в них вполне можно было спрятать едкость насмешки.
- Хозяин уехал в поле, но хозяйку можно увидеть в коровнике, я думаю, как можно любезнее произнес Дефад.- Свободная комната вероятнее всего найдется в том случае, если вы соблаговолите заплатить вперед…
- Спасибо! – Лусия улыбнулась и пошла к коровнику, благо его нельзя было спутать с другими постройками. Пастух загонял в сарай коров на вечернюю дойку.
     Если бы она отвернулась от незнакомца не так быстро в поисках хозяйки, то вероятно от нее бы не ускользнуло то, что в ответ на ее «спасибо» его передернуло.
     Если бы этот кретин рыцарь не оказался столь непоследовательным, я был бы уже на полпути к успеху, подумал Дэфад. А ведь она просто улыбнулась…Ради того, что было задумано Верховным, стоило бы не только освободить меня из небытия, но и хотя бы оставить мне большую часть силы…Понятно, что теперь нужно было возвращать этому полоумному память, и Лусия отходила на второй план…хотя…
    Дэфад сошел с крыльца и тоже пошел к сараю, на пороге которого уже показалась девушка. Вслед за ней вышла и хозяйка в белом фартуке и с полотенцем на плече.
- Видите ли, милая, - слащаво ворковала она, глядя на кошелек в руках Лусии, - у нас осталась только одна комната, но, боюсь, она будет вам не по карману…и потом эта комната имеет общую дверь с комнатой вон того господина…
     Хозяйка кивнула в сторону Дэфада. Вот старая грымза, подумал он, ведь понятно, что в комнате она девушке не откажет, слишком лакомый кусочек сам плывет ей в руки, но цену набьет еще ту…Он решил вмешаться.
- Я согласен обменяться с девушкой комнатами, если предлагаемая цена будет для нее слишком дорогой, - изобразив мягкие нотки в голосе, сказал Дэфад, - к тому же дверь между нашими комнатами запирается, а ключ я готов отдать вашей новой гостье, чтобы она была совершенно спокойна.
      Лусия посмотрела на Дэфада, изумленно.
- Ну зачем же так беспокоить себя, - в ее голосе прозвучали стальные нотки, - я вполне могу заплатить за свободную комнату сама.
     Хозяйка расплылась в сахарной улыбке и пригласила обоих гостей на веранду выпить по стаканчику прохладного лимонада, пока служанка приготовит комнату.
     Лусия тут же отсчитала необходимое количество монет. Дефад, не глядя в ее кошелек, определил, что вряд ли девушка останется здесь надолго. Ее запасы были минимальны. Ну, это поправить будет легко, подумал он, главное не упускать ее из вида. А с Драконихой воистину творится нечто ужасное. Такой он ее никогда еще не видел.
     Неужели Грей настолько увлекся, что стал выдумывать фарс на фоне драки? Ведь партия была не просто шахматной баталией. Фигуры в этой партии не просто отставлялись в сторону при поражении, кровь лилась настоящая и смерть приходила так же, как и везде во Вселенной. Непонятно было одно, почему до сих пор никто еще не вышел из игры? Дебют затянулся…Может оттого, что он сам медлил?
     Они сели на веранде за столик, служанка налила в высокие стаканы лимонад. Дэфад с большим удовольствием выпил бы чего-нибудь покрепче, но посмотрел на Лусию и решил, что трезвая голова ему больше пригодится в данном конкретном случае.
- Вы, простите, решили здесь отдохнуть? - пауза длилась слишком долго, и Дэфад начал разговор первым.
- Нет, утром я должна идти дальше…
      Тон, которым девушка произнесла эти слова, был крайне неуверенным. Дэфад понял, что Лусия не имеет ни малейшего понятия, что ей делать.

- И как Ваш супруг мог отпустить Вас одну в такое дальнее путешествие, - ухмыляясь в усы, спросил Дэфад.
     Лусия печально посмотрела на колечко с голубым глазком…
- А я его, собственно, и не спрашивала… - тихо сказала она, - а теперь уже нет смысла…ничего теперь нет…
- Ничего возникает только в одном случае, - ухмыльнулся Дэфад, если до этого было что-то…
- В том-то и дело, что я думала, что ничего не было, а оказалось, что было…
- Кстати, возьмите, этот ключ теперь ваш. – Дэфад протянул ей ключ от смежной двери.
Лусия посмотрела на него отсутствующим взглядом и не взяла.
- Оставьте. У меня есть скверная привычка терять мелкие предметы, а ключи особенно.
- И вы не боитесь, что мне придет в голову воспользоваться этим ключом?
Лусия устало улыбнулась…
- Ну и что вы можете такого сделать со мной? Отнять мою честь? Но ведь это же смешно…
На веранду вышла хозяйка и протянула Лусии ключ со словами:
- Можете отдыхать, Мелисента покажет вам вашу комнату.
Лусия поблагодарила за лимонад и направилась за служанкой. На пороге она обернулась и сказала:
- Честь надо иметь свою…
Глава двадцать девятая. Метаморфозы.

Теперь, когда жители начали возвращаться в город, Всеху приходилось метаться от здания, где он снимал жилье, к дому Бобра и обратно – мародеры спешили воспользоваться неразберихой. Хорошо еще, что жилище шаманки было надежно защищено от криминала магией.
    Ему бы, конечно, попросить обезопасить так же и свой дом, но шаманка долго не могла справиться с Лексием, которого буквально лихорадило от внезапно нахлынувших чувств. Он рвал на себе бинты, порывался идти отпаивать Дракониху валерьянкой и требовал, чтобы ей немедленно сунули под нос нашатырного спирта. Раны заживали на нем быстро, но Янлинь понадобилось для этого все ее искусство, а Всеху даже пришлось на какое-то время послать рыцаря в нокаут, чтобы шаманка могла закончить обряд для восстановления поломанных ребер и ноги.
    А сегодня утром он застал Янлинь одну, ни Лусии, ни Лексия с Драконихой поблизости не наблюдалось. Судя по виду, шаманка не решила, тревожиться или смеяться.
– Не знаю, куда пропала девушка, но буквально через десяток минут после ее ухода, очнулась Дракониха. Ну, милый, тут уж даже я удивилась! Это надо было видеть! Абсолютно непонятно, как такое могло произойти практически у всех под носом! Представь себе, Дракониха вдруг очнулась не просто так, а в фате, вся разрисованная, с маникюром и огромными накрашенными ресницами! – На этом речь Янлинь прервалась смехом, переходящим в сдавленное похрюкивание.
– Как я понимаю, наш рыцарь чудного образа выздоровел и тут же улетел на своей возлюбленной?
Шаманка только покивала головой и снова расхохоталась.
– Ситуация… Все герои куда-то рабрелись-разлетелись, в городе форменный бардак, где Тёмный маг неизвестно. И что прикажете делать? – охотник раздосадованно провел пятерней по волосам.
Отсмеявшись, Янлинь сделала серьезное лицо.
– Действительно, творится что-то необычное. Я могу попробовать применить магию поиска, но не гарантирую какой-либо внятный результат.
      Заколотив двери и окна в доме Бобра, Всех для устрашения мародеров отпечатал на видном месте тигриную лапу. Шаманка наложила пару заклятий. Теперь можно было не беспокоиться об имуществе Лусии, которое она так легко бросила.
      По дороге к городскому жилищу шаманки Всеха за рукав остановил знакомый охотник. Парень явно немало выпил, но был полон решимости что-то сказать.
– Пр.. Пре.. Пресавляешь! Сразу полсе вашего ухода на кыр.. на крыше изабеллиного притона обанур.. обарнуж… Короче, нашли статуй! И какой статуй! – тут знакомый оживился, у него даже перестал заплетаться язык, а глаза маслянисто заблестели, – Стоят, обнявшись, две девки, одетые вроде, только кое-где что-то сползло или задралось, но в таких позах стоят! Ух! У каждого мужика тут же кровь бурлить начинает, и сил сдерживаться нет! Сейчас у Изабеллы все девочки нарасхват, и кабак забит, – взгляд рассказчика выхватил кого-то в толпе, и он, забыв про Всеха, устремился к новому слушателю:
– Эй! Рон! Стой! Я тебе такое расскажу!
Всех вздохнул, поднял лицо к небу и устало произнес:
– Госпожа судьба! Имейте уже совесть! Извольте не курить всякую дурь во время вами же устроенной партии!
     Небо на мгновение приобрело кислотно-зеленый цвет, но тут же вернулось к нормальному виду…
Глава тридцатая. Фрындл.

Фрындл пожал всеми четырьмя плечами и выбросил из головы всякие мысли о Темном. В конце концов, маг свое дело сделал, предоставил необходимые условия для творчества. А воспользуется ли он великодушным предложением ответных услуг - это уже вопрос десятый, и он Фрындла совершенно не интересовал.
    Зато содержимое лаборатории - заинтересовало не на шутку. Да, с точки зрения высокоразвитой расы всё вокруг было невообразимо примитивно, грубо и топорно... но оно было! И работало! Что с того, если вместо блестящих хромовых шестеренок вращаются неуклюжие буковые болванки? Кого волнует, что деления на приборах процарапаны ножом, цепи заменены растрепанными веревками, а на аптекарских весах лежат подозрительные булыжники? Вот и Фрындла такие тонкости не волновали.
- Здесь можно построить всё, что угодно, - пробормотал он, трогая тонкими пальцами пыльные колбы и потускневшие инструменты.- Хоть кургуз на паровом ходу! И Усилитель Правды - без проблем, настоящий, добротный, а не то барахло, которое получилось в трактире. Зеркала здесь, конечно, не ахти, но я их доведу до ума... вот только где бы взять бриллиант размером хотя бы с голубиное яйцо?
    Фрындл погрустнел. Как ни крути, а без бриллианта Усилитель и не Усилитель вовсе, а так, набор бессмысленных деталей. Взять, что ли, подходящий по размеру корунд?
Рискованно, рискованно... Правда не терпит искажений - малейшая неточность, и они только усилятся, реальность пойдет вразнос, и тогда жди любых неприятностей. Нужен бриллиант, притом чистой воды, и никак иначе! Но, с другой стороны, время не терпит, осталось всего четыре дня, а в этом мире хорошие бриллианты найти так же сложно, как и в любом другом. Некогда ждать, надо действовать, а там разберемся, заменить всегда успеется!
-Эй, кто там?- Фрындл звонко хлопнул в ладоши всеми руками.- Ассистенты, лаборанты, прочая мелюзга? Бегом ко мне, внимать и слушаться! Ты - берешь вот это и ставишь сюда. Ты - закрепляешь вон ту штуковину под вот таким углом. Ты - распиливаешь вон те штуки на одинаковые бруски вот такой длины. Ты - крутишь из проволоки вот такие загогулины. Все остальные - отправляются на поиски драгоценных камней вот такой формы и величины - годятся только красные, белые и синие, желтые и зеленые мне даром не нужны. Всё понятно? Действуйте!
    Темный незаметно исчез из лаборатории, как только увидел, что Фрындл занялся ее исследованием. Не сможет он не сделать того, что нужно, подумал Храмовник. Жаль, что времени не так много…Хотя, пока герои разбираются со своими проблемами, можно поразмыслить над очередным ходом.
     Храмовник шел незамеченным по коридорам, погрузившись в размышления. Он умел быть незаметным, когда хотел того. Нынешняя партия вырисовывалась, по меньшей мере, странной. Мало того, что до сих пор никто не сделал ни одного приличного хода, так еще и цирк устроили в городе с пиротехническими эффектами! И тут ему в голову пришла очередная гениальная идея: а не разбудить ли Огненного Дракона, который в прошлом принимал активное участие во всех этих играх, а нынче тихо спит без дела в своей пещере за Дальним лесом. Сказано – сделано.

Около пещеры дракона было сумрачно и тихо, раздавалось только тихое сопение где-то далеко внутри. Перед входом валялись давно высохшие, выбеленные дождём и ветром кости рыцарей, некогда пришедших за своим Подвигом. Храмовник решил тихим свистом разбудить этого лежебоку. От резкого звука несколько камней всё же упали к его ногам. Из пещеры послышался резкий всхрап, недовольное ворчание и тяжелые шаги.
Огненный высунул морду из пещеры, приоткрыл пол-глаза и выдохнул, правда без огня:
- Ну и?..
- Просыпайся, дело есть.
- Какое дело? – один глаз Огненного открылся почти полностью…
- Уже даже Фатызак успел проснуться!
- Как проснуться?
Храмовник с ехидцей в голосе ответил:
- Не с той ноги, разумеется. Это его и погубило…
- Как погубило? – широко открытый правый глаз Огненного изумленно моргнул.
- Как обычно: от рыцаря меч, от Драконихи огонь.
- Какой Драконихи? – второй глаз Огненного приоткрылся наполовину.
- Она у нас одна такая.. Красотка твоя любезная. Долюбезничалась с рыцарем, да так страстно, что Фатызака насмерть прибило. Они так в полете смотрелись, закачаешься…
Огненный закачался, оба глаза уже внимательно следили за Храмовником.
- Врёшь – мрачно буркнул он. – Знаю я тебя, злой ты…
И для острастки слегка кашлянул, на этот раз с огнём. Пламя почти коснулось плаща Храмовника.
- Не балуй, - строго произнёс Храмовник, останавливая поток огня легким движением руки. И уже с холодом в голосе приказал:
- Смотри!
    Через несколько мгновений перед наконец проснувшимся драконом появилось зеркало, в котором отчётливо было видно, как разрисованная и наманикюренная Дракониха, с любовью поглядывая на рыцаря, гордо восседающего на ее спине, летела через пустыню, приближаясь к оазису.
- КУДА??!!! – взревел Дракон, срываясь с обрыва в полёт…
    Храмовник задумчиво посмотрел ему вслед… «Вышло даже лучше, чем я предполагал… Но всё же.. Фрындл в повозке, Дракониха с маникюром…. К чему бы это? - медленно текла мысль Тёмного, -  К дождю». – ответил он сам себе. Лёгкий взгляд к небесам, и через несколько секунд небо набухало тучами, которые несли небывалую грозу. Храмовник не любил, чтобы его мысли расходились с делом. С первыми крупными каплями дождя, разбившимися о край обрыва, Храмовник растворился в воздухе, покидая эти скалы… В Соборе по-прежнему было очень тихо, прохладно и спокойно.


продолжение следует