Альбион. нов. ред. Гл 30. Диоген

Глава 30. Диоген

Диоген жил одиноко, никого в свою бочку не впускал. Да и до бочки добраться была целая проблема: его окружало топкое болото.
Все знали, что Диоген есть, но  и все знали в то же время, что он слишком далеко от людей.
Когда Альбион появился на его островке, Диоген, сидевший на горячем камне, вдруг вскочил с него, точно со сковороды, и вскрикнул:
- Ах, это он! Что же это с моими глазами: я впервые вижу человека, которого столько лет искал!
- Я не человек, а призрак.
- Если видишь призрака, не верь глазам своим.
Это был настоящий Робинзон, прикрывший свои бедра листвой лопухов. И ходил он не как человек, а скакал точно саранча.
- Я вижу человека! Я вижу в твоих глазах ум. Я столько тебя ждал!
- И что же теперь?
- Как что? Ты пришел.
- И что с этого?
- Я доказал всему миру, что человек придет!
- А остальные десять миллиардов?
 - Ах, да ведь это хитрая порода обезьян. Она играет в ум. А ума у них нету.
- Но, а как ты понял, что он есть у меня? Ведь ты не успел даже со мною поговорить.
- Ты прошел по болоту, и к тебе ни единой пиявки не присосалось.
- Да ведь я вовсе не шел по нему. Я просто появился здесь, и исчезну.
Диоген громко рассмеялся.
- Да ты, брат, меня за этих обезьян принимаешь. Они научно все свое обезьянство доказали и гордятся этим. Человек  может быть обнаженным, как сама природа, но он все равно остается человеком. А они всех животных поубивали, чтобы их шкурами прикрываться. Я человек, и, будь добр, говори со мною на равных.
- Хорошо, Диоген. Ты долго искал человека. Но скажи, отчего те, кому человеком быть полагается, не хочет им быть?
- Правде в глаза никто посмотреть не желает. Гения гуманности в чистейших людях разглядеть не умеют.
- А ты знаешь такого гения?
- А чего ж не знать! Во-первых, я сам. Во –вторых, ты. В-третьих, Клин. В-четвертых, Петр Болванкин. В-пятых, Селен.
- Да ведь он еще слишком молод.
- В душе дело. И в пятнадцать, и в шестнадцать такой гений может родиться. Тем, кто из рода обезьян, этого не понять. Гении по
законам души развиваются.
- Так значит, Клин, Петр, Селен  - все это человек?
- Ты все проверяешь мою логику, - ответил Диоген. – Я говорю, что они гуманны, предельно добры. А у человека должен быть абсолютно ясный ум. У тебя он есть, и ты – человек.
Простая логика поразила Альбиона. Диоген не верил ни во что, только в ясную логику, и очень ценил гениев гуманности. Будь такая логика у всех, земля бы стала идеальной.
Диоген сидел как солнце, спустившееся на землю.  Однажды Александр Македонский стал между солнцем Диогена и солнцем неба.
- Глупый завоеватель, ты облучаешь свою грудь и свою спину! От такой радиации ты долго не проживешь. Умные люди сидят в тени и не высовываются!
Македонскому слова философа понравились.
- Если бы я не был завоевателем, я бы стал солнцем, - ответил тот, взнуздал коня, и помчался завоевывать Индию.
Альбион, наблюдая, как искрится ум философа, проговорил:
- Диоген! Ты нужен людям!
- Я нужен комарам! - послышался ответ философа.
- Твоя философия дойдет даже до последнего алкоголика. Ведь каждый хочет стать таким свободным, как ты!
- Им нужна моя бочка. В нее можно влить много вина.
- Да, - вздохнул Альбион. – Истина всегда за тобой, Диоген.  Но народ тебя помнит. Ему стыдно, что бочку гражданина мира закатил в болото.
- Мне все равно, куда закатят мою бочку. Я всюду остаюсь человеком.
Альбион был рад, что познакомился с Диогеном. Люди без конца, и без края придумывали то, чего нет. Диоген же посадил свой вечный дух во вселенскую бочку. Пусть все глупцы мира ищут свое место под солнцем, до бочки Диогена они все равно никогда не дорастут.