Вера и Эрик. ч. 1 Альбаррасин

Продолжение: Прозрачные Миры Валенсии. т. 4.


7. Вера и Эрик (часть 1.). Хубалья.
Сид Кампеадор и Альбаррасин.

       Эрик лишь на мгновение потерял ориентацию и вот он выходит из машины. Вера что-то говорит. В голове у него еще звучит собственный приказ Винченцо и аль-Рашиду, чтобы те к вечеру вернулись с Силлоной в Сагунто.
     – Что с тобой? – Вера взяла Эрика под руку.
     – Ничего, солнышко. Так, какие-то мысли, сам не пойму о чем.
       В баре было на удивление пусто. Обычно в это время он заполнен посетителями, но сегодня радовал глаз пустыми стойками и столиками.
     – Я только сейчас ощутила, как устала! – сказала Вера Эрику, который отстав на несколько минут, догнал ее уже в зале.
       Он заботливо пододвинул к ней стул за стойкой, и они с наслаждением расслабились.
     – Не удивительно, тебе пришлось увидеть такое, что стоит за гранью понимания материального мира! – реагируя на ее фразу, ответил Эрик.
     – Кто те, которых мы видели в крепости? Что со мной произошло во время землетрясения? И вообще, что все это значит?
     – Тебе придется во многое поверить: все объяснить невозможно!
     – Я слушаю! – глянула она. – Но вначале закажем пиво.
     – Вина не хочешь?
     – Нет! Подумаешь, я алкоголичка!
     – Представить эту нелепицу!?.. Абсурд! – отреагировал он, улыбнувшись.
     – Ладно, что пьешь?
     – Безалкогольное пиво.
     – Неисправимый!..
     – Рад, что терпишь это.
     – Ты мой клиент, любое твое желание – закон!
     – Любое?.. – хитро прищурился Эрик.
     – Любое, но приличное, – рассмеялась Вера и погрозила пальчиком.
     – Жаль! – комично вдохнул он воздух и, задержав его, сам рассмеялся.
       Она вторично погрозила и произнесла многозначительно:
     – Хорошо с тобой! Я, пожалуй, не помню было ли со мной что-либо подобное…
       Вера что-то недоговаривала, и это было заметно. Чтобы помочь Эрик, как любил это делать, взял ее ладонь и слегка погладив, сказал:
     – Общение с тобой – уже так много, что остальное не столь важно и… – он замолчал и, вскользь окинув взглядом зал, по-прежнему пустовавший, завершил со вздохом: – Мне этого не хватало... недоставало всю жизнь!
     – Как это понимать?
     – Примерно так, как и твои слова… – произнес он загадочно и, сделав рукой какое-то движение, преподнес ей огненную розу.
     – Красивая! Ты еще и волшебник?!
     – Никакого колдовства – купил в цветочном киоске.
     – Я не видела, – отреагировала она с сомнением.
     – Спрятал в кармане пиджака.
     – А-а-а… вот ты какой! – рассмеялась Вера.
     – Какой?
     – Я уже сказала: волшебник и… – она сделала паузу и, кокетливо сморщив носик, заключила: – …и милый!
     – Это волшебство доступно каждому мужчине, ухаживающему за женщиной! – сорвалось у него.
     – Ты ухаживаешь? – лукаво глянула Вера.
     – Когда рядом такой цветок – этого невозможно не делать!
       Ему все труднее сдерживать чувства, но разговор внезапно прервался самым необычным образом. Виной был амулет – он вспыхнул ярким холодным светом. Скрытый у него на груди, Ключ просветил ткань рубахи, и мгновенно оказался у Эрика в руке. В это же время в сумочке Веры ударил ослепительный лучик, и она машинально взяла двойник Кристалла в руку.
     – Что-то происходит в XI веке, – озабоченно произнес Эрик и нахмурился.
     – Что?
     – Хотел бы знать!
       Вошла шумная компания и, сдвинув два стола, расположилась у окна. Громкие возгласы с требованием к себе гарсона – нарушили идиллию тишины, царившую здесь несколько минут назад.
     – Жаль, было так хорошо! – с сожалением произнесла Вера и предложила: – Перейдем в другой бар, их тут много!
     – Всюду – одно и тоже. Настал час активного отдыха.
       Она глянула на часы: было четверть девятого вечера.
     – Ты прав, посидим здесь!
       Амулет не погас, а Кристалл продолжал издавать свечение.
     – Не понимаю, что происходит? – недоуменно пробормотал Эрик и сказал Вере:
     – Сегодня я надолго не задержу – тебе нужно отдохнуть.
     – Скучно со мной? – спросила она обескуражено.
       Вопрос, откровенно говоря, провокационный, и задала его Вера умышленно. Ей жаль, что, вспыхнувшие амулет и Кристалл, прервали интересный разговор. Вера досадовала на себя. Своими односложными вопросами она не дала ему возможность сказать то, чего в глубине сердца так ждала. – Ждала? – переспросила мысленно себя. – Берегись девочка! Ты, кажется, переходишь рамки дозволенного.
       Ее размышления прервал Эрик.
     – Ты ко многому еще не готова, а происходит что-то непонятное – я должен быть уверен в твоей безопасности. Дома тебя защитит Кристалл. Завтра договорим недосказанное!
       Он смотрел заботливым взглядом, от которого веяло теплом. Вера хотела возразить, но непонятно почему согласно кивнула. Так ничего и не выпив, они через десять-пятнадцать минут, уже подъезжали к ее дому. Она предложила зайти, но Эрик деликатно отказался.
     – Возьму, почитаю роман, ты подпишешь?
     – Конечно, солнышко!
       Он взял книгу и на минуту задумался. Собственно думать было не о чем. Эрик давно приготовил посвящение, которое хотел разместить на внутренней части переплета – оставалось воплотить это в действительность. Но неожиданно произошел сбой. Нужно было написать несколько фраз о музе, вдохновившей его на создание романа, и указать на прототип, которым являлась она, Вера. Слово «любимая» сбило с толку. «Любимая муза», «любимая героиня»; так и хотелось написать о любимом образе, сидевшем рядом с ним в машине и, чтобы не смущать, тактично смотревшем в окно. Заметив его замешательство, Вера искоса поглядывала за Эриком с легкой улыбкой, а он, теряя буквы, все же подписал книгу и даже вспомнил слово «любимая». Правда, уже позднее ему стало ясно: совсем не то написал. С ним такого казуса еще не происходило. – Н-да, горе-писатель! Поэт малодушный, не можешь даже подписать книгу любимому человеку! – пожурил он себя и деланно улыбнувшись, произнес немного виновато:
     – Солнышко, ты мое вдохновение и муза: этот роман только твоя заслуга.
     – Спасибо, но моей заслуги в этом нет!
     – Я уже говорил: книга о тебе и для тебя. Ты многое вспомнишь, и, возможно, что-то тебе не понравится: не исключено – кое-что будет в диковинку, и даже возмутит, но не обижайся – идеализация твоего образа, это лишь попытка передать совершенство оригинала.
       Вера со вздохом поцеловала его в щеку, сказав негромко:
     – Неисправимый романтик! Но это твой труд, и я рада, что ты сумел в нем соединить проблемы современного мира, указав основной источник их решения: созидающую силу любви. Поговорим об этом после – мне не терпится приняться за чтение, – и вопросительно глянув на него, заключила: – Завтра, как всегда?.. В девять?
       Эрик кивнул. Остановив такси, она хотела подождать пока он отъедет, но тот возразил:
     – Иди дорогая, хочу увидеть, как ты войдешь в дом.
       Вера прошла к своему подъезду. У входа обернулась и, ощутив сердцем его напряженный взгляд, помахала рукой и послала воздушный поцелуй. Он ответил тем же.
       Через полчаса такси подрулило к отелю "Медитиране".
       Эрик мгновенно уснул. Такого с ним давно небыло. Последняя мысль о ней и глубокий сон сковал, чтобы уже там, в далеком средневековье, утром прозвучал приказ, принца Одо о штурме Пойо-де-Хубальи.
       За ночь особый отряд под командованием дона Ривейры и, вернувшегося из Барселоны графа де Лермона с воинами Ибн Хусейна, подкатили осадные башни и подготовили катапульты к штурму.
       Крепость расположена на высокой горе с крутыми обрывами. Взобраться на ее стены, практически невозможно. Осадные лестницы связывались по двое и особым способом: по десять воинов на каждую – приподнимались до подножья горы. Приодалевая первый естественный рубеж, осаждающие должны были использовать лестницы при штурме стен.
       Осада длилась около семи месяцев. Все подступы блокированы и у осажденных начинался голод. Несколько дней назад каид Ибн аль-Мансур отдал приказ зарезать последних десять лошадей. Для семисот воинов, это капля в море, и три дня спустя голод опять начал сводить желудки защитников. Каид держал крепость от правителя Альпуэнте Ибн Касима. Тот был крутого нрава и, тайно отосланному из крепости посланнику приказал:
     – Цитадель оборонять до подхода главных сил Великого Эмира аль-муслимин, правителя правоверных, светлейшего Юсуфа ибн Ташфин, да ниспошлет ему Аллах силу и благополучие!
       Приказ Ибн аль-Мансур не получил. Возвращаясь в Хубалью, посланник наткнулся на сторожевой разъезд Бартока и, при задержании оказав сопротивление, был убит.
       Утреннее приготовление к штурму вызывало у каида противоречивые чувства. Сдаться на милость Сиду – позор на его седую голову. Но сдача крепости сохраняла жизнь гарнизону и его семье. Продолжать противостоять – идти на верную смерть. Лазутчики донесли, что осадой занялся сам принц Одо со своим полководцем и другом, доном Ривейрой д'Ортез. Что это означало? Не хотелось даже думать. Крепость падет, если не после первого штурма, то уж после второго – точно. Гроза альморавидов, герой Гибралтара: нет силы – способной помешать ему.
     – Не смогу я противостоять христианину! – произнес каид сообразно своим мыслям. Стоявшие рядом комендант и командир лучников, вопросительно глянули на Ибн аль-Мансура. Тот, ничего не поясняя, махнул рукой и приказал:
     – Всех, кто в состоянии держать оружие, на стены! Через час, максимум полтора, начнется штурм.
       Рядом с каидом остался верный телохранитель Али и двое посыльных.
       Дон Ривейра, тем временем, установил катапульты и подумывал произвести пробный выстрел из самой мощной, изготовленной по специальным чертежам Винченцо и аль-Рашида. Последний, после обороны замка Креолланы, стал большим знатоком метательных машин. Сооружение отличалось не только размерами, но и натяжкой. Они использовали специально сплетенные веревки, с добавкой сока агавы африканской и сока нескольких деревьев, произраставших в Иберийских горах. Натяжка рабочей части катапульты специальным воротом, позволяла увеличить расстояние полета каменной глыбы, и, что главное, увеличить ее вес.
       Пока Вячеслав с друзьями подготавливал метательную машину к выстрелу, принц Одо направил парламентария к Ибн аль-Мансуру. Требованием было: безоговорочная сдача крепости. Всем жителям Хубальи, в том числе и гарнизону с его командованием сохранялась жизнь. Цитадель не подвергается разграблению, а имущество остается в собственности их прежних владельцев. Желающие, могут остаться, занимаясь прежним ремеслом.
       Требования соответствовали военному времени, и были приемлемы по всем пунктам. Милосерднее врага, чем принц Одо, трудно было сыскать. Каид верил слову полководца, так как за все время присутствия войск принца и Сида, не произошло ни одного грабежа или насилия над мирными жителями Валенсийского эмирата. Смущало Ибн аль-Мансура единственное: как отнесется к сдаче крепости правитель Альпуэнте Ибн Касим.
       Каид сам выехал навстречу парламентеру и выслушал условия сдачи с каменным лицом. Издалека была хорошо видна катапульта, которую Вячеслав хотел испытать на деле. Но в ожидании решения Ибн аль-Мансура, принц Одо запретил, какие-либо запугивающие демонстрации.
       Парламентарий вернулся ни с чем. Не решился каид сдать крепость. Побоялся ответственности, да и гордость за свой род, не позволила смалодушничать.
      По войскам был отдан приказ готовиться к штурму. Осадные башни первой линии подкатили вплотную к горному плато. С их помощью войска должны подняться к основанию крепости. Невдалеке, на массивном скалистом уступе, были собраны башни немного другой конструкции, способные перемещаться вверх по скале. С катапультами дело обстояло проще. Их смонтировали и расположили на горных площадках. Увеличенная дальнобойность, позволяла не рисковать ими и установить на безопасном расстоянии. Две тысячи лучников взобрались по осадным башням на плато и под прикрытием деревянных щитов, ожидали команду начать стрельбу.
     – Наша задача взять крепость с наименьшим уроном ее стенам и башням, – приказал принц Одо на военном совете.
     – Защитникам тоже! – добавила принцесса Хуана.
       Она с сестрой, в боевом облачении, стояли рядом с Эриком.
     – Безусловно! – кивнул он.
     – Предлагаю нанести удар дальнобойными катапультами вон по той башне и рядом, в основание материковой скалы! – предложил дон Ривейра, показывая на отдельно расположенный донжон. Неизвестно в какие времена и кем построенная башня, высилась справа за пределами крепостной стены. С Пойо-де-Хубалья, она соединялась узким проходом.
     – Дадим урок каиду и сделаем его сговорчивее, – завершил Вячеслав.
     – Ты прав! Лучше повредить одну башню, чем потом восстанавливать крепость, – согласился Эрик и приказал: – Начинай!
       Дон Ривейра подозвал аль-Рашида и прислугу катапульты. Мощным воротом взвели коромысло метательного механизма и в гнездо, особым устройством, был положен кусок скалы около трехсот килограммов весом. Аль-Рашид сам рассчитал расстояние и навел катапульту. По взмаху его руки сверкнул топор, и веревка, сдерживающая коромысло, перерублена. С грохотом валун оторвался от земли и с воем полетел в донжон. Удар был столь мощным, что гул разнесся далеко за пределами крепости и осаждающих ее войск. Двухметровой толщины стена башни, лопнула, как ореховая скорлупа и стала разваливаться, увлекая верхний ярус донжона вниз. У осажденных вырвался крик ужаса, у осаждавших – ликования. Такой мощной камнеметной машины еще не видела ни одна из противоборствующих сторон. Стало понятным, если десять катапульт ударят одновременно: от крепостных стен Пойо-де-Хубалья – мало что останется.
       Пока заряжали машину для второго выстрела, над башнями ворот появился белый флаг. Крепость, упорно сопротивлявшаяся Сиду в течение семи месяцев, пала без штурма.
     – Вот и прекрасно! – довольно посмотрел Эрик на Веронику и Оллану. -  Жертв нет, крепость наша!
     – Что дальше? – спросил Вячеслав, подходя к друзьям.
     – Принимай капитуляцию, а я с принцессами отправлюсь к Родриго. Если Винченцо и аль-Рашид не нужны, заберу их с собой.
     – Мне хватит де Лермона и Ибн аль-Гассаля, – кивнул тот.
       Получив информацию из первых уст, Сид обнял Эрика, пожав ему и его молодым друзьям руки. Признательно поклонившись принцессам, он произнес с улыбкой:
     – С такими воительницами – любые крепостные стены не устоят.
       На что принцесса Хуана ответила, лукаво усмехнувшись:
     – Воительницы к этому не имеют отношения. Один выстрел из катапульты мастера по осадным механизмам, и крепость сдалась на милость победителя.
     – И кто же этот герой?
     – Наш друг и верный соратник по многим битвам: доблестный аль-Рашид, – сказал Эрик, указывая на поэта. Тот чуть покраснел, но ответил с достоинством:
     – Я лишь применил знания, данные мне моими учителями, сеньорами и друзьями принцем Одо и принцессой Хуаной. – Сказав, он поклонился в их сторону.
     – Благодарю вас, мой друг! И вас, друзья! Сегодня мы, наконец-то заполучили строптивую и важную для нас крепость. Но расскажи подробнее, – предложив всем усесться за стол, попросил дон Родриго Эрика.
       Тот сжато поведал о происшедшем, периодически указывая на Винченцо и аль-Рашида. Услышав условия сдачи, Сид одобрительно кивнул, но не прерывал его до конца рассказа.
     – Дон Ривейра принимает капитуляцию и вскоре привезет ключи от города, – завершил Эрик и выжидательно посмотрел на дона Родриго.
     – Без вас, мне сложно было бы вести эту войну.
       Сид встал со стула и, достав с полки четыре серебряных кубка и два золотых поменьше, налил вина. Один из них он наполнил чистой водой. Этот кубок предназначался аль-Рашиду. Мусульмане не пьют хмельные напитки, и молодой воин неукоснительно следовал вере своих отцов.
     – Выпьем за ваш успех и нашу победу над кичливым Бен Юсуфом, – провозгласил дон Родриго.
       Мужчины встали и, обменявшись взглядами с принцессами, осушили кубки до дна. Вероника и Оллана лишь пригубили.
     – Теперь, подошла очередь Абу Мерван ибн Разина. Он перестал платить дань и передал королю-инфанту Педро Арагонскому большие подношения. Да, собственно, вы все знаете! – сделал жест рукой дон Родриго.
     – Его давно нужно наказать – он зарится на Валенсию! – отреагировал принц Одо. – Хочешь, завтра займусь им.
     – Нет, я сам! Ибн Разин думает, что за стенами Альбаррасина он недосягаем… Посмотрим!
     – Ты что-то задумал?
     – Завтра расскажу. Поеду, присмотрюсь к крепости, а затем поделюсь своим планом.
     – Самому опасно – давай вместе, – предложил Эрик.
     – У тебя хватает дел. Нужно провести учение с новым пополнением. – глянул Сид на друга. – Прошу, займись!
     – Это может сделать и дон Ривейра.
     – Ты герой!.. Для воинов – легенда, а для новичков тем более! Необходимо поднять боевой дух в войсках. Сегодняшнее взятие крепости – очень много, но альморавиды вскоре будут здесь.
     – Раньше осени не явятся.
     – Вчера мой человек из Малаги прислал плохую весть: Ибн Айша и Сир ибн Абу Бекр захватили Бадахос и убили Мутаваккиля.
     – Пока мы его здесь ждем, он уже покорил Бадахосский эмират! – упрекнул принц Одо.
     – Не только ждем. Ты недавно разгромил его в двух сражениях, – не согласился Сид. – Да, и до эмирата этого – нам дела нет.
     – Видимо, недостаточно потрепали, раз он спокойно завоевывает Юг Испании и Лиссабон, – заметил Эрик.
     – У нас другие задачи – я о них говорил. Сир прикрывает свои тылы, а мы должны обезопасить – свои.
     – Согласен! Абу Мерван ибн Разин, как кость в горле!
     – Им и займемся! – подытожил дон Родриго.
     – Ладно! Нужно, так нужно! Надеюсь, без Педро Бермудеса и Руиса де Мендосы ты не отправишься под стены Альбаррасина?
     – Нет, конечно, но мы еще поговорим на эту тему. Мне нужно получить подтверждение от своего человека при арагонском дворе.
       Друзья разошлись, каждый по своим делам.
       Конец июля и начало августа ушли на переговоры Сида с Джафаром.
       Альморавиды особо не беспокоили и войска несли караульную службу в Валенсйской долине и предгорьях Арагона.
       Дон Родриго не забыл за правителя Санта-Марии-де-Ориенте и Альбаррасина. Обмениваясь посланиями с кадием Валенсии и, помогая ему укрепить власть в городе, он высылал карательные экспедиции против Ибн Разина. После долгого ожидания, из Арагона, наконец-то, пришло подтверждение о передаче правителем Альбаррасина королю-инфанту Педро Арагонскому, крупной суммы денег. Стало ясно – это плата за помощь в захвате Валенсии. Да, город был лакомым кусочком, и будоражил умы многим властителям христианской и мусульманской Испании. Ибн Разин не был исключением. Главным в этой, столь откровенной сделке, было то, что арагонский соправитель своего отца, вовсе не считал, что нарушает ранние договоренности с Сидом о дружбе и взаимопомощи.
       В один из погожих дней дон Родриго с несколькими рыцарями и Руисом де Мендосой, отправился к Альбаррасину. Сид не взял ни дона Педро Бермудеса, ни Альвара Аньеса, ни вообще кого-либо из друзей. Каждый был занят выполнением поручений сеньора. Первый – проводил учебные бои невдалеке от Хубальи, второй – в Бургосе, при императорском дворе, формировал отряд добровольцев из кастильских и леонских рыцарей.
       Утро было ясным – солнце ласково согревало окрестности. Тишь и благодать. Сестры в сопровождении Винченцо и аль-Рашида собрались в Сагунт, проведать принцессу Элеонору. Принц Одо и дон Ривейра с отрядом в тысячу человек, несколько дней назад отправились в рейд к Хативе. Отец Олланы, Барток, вместе с де Лермоном патрулировал долину. Аньес Сальвадорес по приказу Сида, полностью блокировал Валенсию, взяв город в кольцо. С Вероникой, Олланой и Силлоной остались Винченцо с аль-Рашидом, братья-пизанцы и отряд Ибн Хусейна.
       К принцессе Элеоноре выехали после утренней трапезы.
       Отъехав на несколько километров, Оллана, смешливо поглядывая на Аякса, гонявшегося за бабочками, внезапно остановила коня. Осадила Гнедого столь резко, что Араб Вероники негромко заржал от неожиданности.
     – В чем дело? – недоуменно спросила сестра.
     – Срочно нужен Эрик! – отреагировала та и взялась за Ключ. – С доном Родриго неприятности!
       Вероника и сама увидела: ее амулет светился нестерпимо ярким светом.
       Почувствовали неладное, и Винченцо с аль-Рашидом. Им дано было ощущать опасность, тем явственнее, чем больше они принимали участие в стремительно разворачивающихся событиях.
     – Я еду к вам! – донесся сигнал Эрика. – Немного осталось.
       Сестры переглянулись, но видя, что Ключи продолжают испускать свет, не стали это комментировать. Было ясно – амулет указал ему, откуда исходит опасность.
       Отряд Ибн Хусейна приблизился на расстояние десяти-пятнадцати метров и замер, ожидая приказа командира. Тот, в свою очередь, подъехав ближе к синьорам, тоже остановил коня, готовый к выполнению любого приказа.
     – Что ты видишь? – спросила Вера сестру.
     – Ничего! Ощущаю опасность для дона Родриго, но это и все!
     – Жаль! – отреагировала та и с тревогой спросила неизвестно кого: – Где сейчас Сид?
     – С десятью рыцарями и доном Руисом, уехал утром из Хубальи! – сообщил Винченцо. – Я видел, как они проезжали возле нашей крепости.
     – Вопрос только, куда направились? – озабоченно  произнесла принцесса Хуана, всматриваясь в, появившееся на горизонте облако пыли.
     – Кажется, принц Одо! – предположила Оллана.
       Сестры и близкое окружение в присутствии воинов называли друг друга только именами, присущими им в том времени.
       Облако увеличивалось, превратившись вскоре в десять всадников, мчавшихся во весь опор. Обменявшись радостным взглядом с сестрами и друзьями, Вероника выехала навстречу. Через несколько минут принц Одо и Вячеслав были рядом. Подскакав к любимой жене, Эрик обнял ее и, поприветствовав всех, сообщил встревожено:
      – Сид поблизости Альбаррасина. Это то, о чем предупреждал Корнелий Маркус. Я знаю, что произойдет!
     – Что? – выдохнула Вера.
     – Дорогая, вперед! Удар копья остановить мы не сможем, но изменить судьбу нашего друга – тебе под силу.
       Они взяли в галоп, и вся кавалькада помчалась в сторону Альбаррасина.
       Битву увидели издалека. Два десятка мавров Ибн Разина, атаковали дона Родриго и троих рыцарей.
     – Вперед! Скорее! – прокричал принц Одо, но на поле что-то произошло. Алый плащ Сида мелькнул у земли, а сам он распростерся на выгоревшей от солнца траве.
     – Неужели?.. – воскликнула принцесса Хуана, холодея внутри. Комок подкатил к горлу.
     – Ты!.. Только ты можешь его спасти! – прокричал Эрик ей на ухо.
       Сестры соскочили с лошадей и подбежали к лежащему другу. Руис де Мендоса стоял на коленях, и бережно поддерживал его голову. Сид был еще жив, но последние ручейки жизненной энергии покидают его тело. Он хрипел, а кровь, пузырясь, струей стекала из раненого горла.
       Заметив внушительный отряд, мавры повернули лошадей и с криками:
     – Сид мертв! – поскакали в сторону крепости.
       Выехавший на помощь из Альбаррасина отряд в пятьсот воинов, узнав, от возвращающихся товарищей о гибели христианского полководца, взял крупной рысью, готовясь к нападению. Знать бы им, кто прискакал на помощь грозе, альморавидов: но они этого не ведали и мчались, опьяненные вестью о гибели полководца. Командир мавров решил, во чтобы то ни стало захватить тело героя и доставить в крепость повелителю Ибн Разину.
     – Дорогая, я в бой! – только и произнес Эрик и, крикнув: – По коням! – вскочил в седло Гнедого. Винченцо с аль-Рашидом, мгновенно оказались рядом. Дон Ривейра уже сидел на жеребце и отдавал распоряжения, готовя воинов к контратаке. Несколько минут спустя, отряд Ибн Хусейна и принца, ринулись на торжествовавших победу мавров.
       Не обращая внимания на происходящее, сестры уже занимались доном Родриго. Вероника аккуратно извлекла наконечник копья из шеи раненного. Сид был без сознания. Мертвенная бледность на лице пугала, но они, обмыв рану, сосредоточили свою энергию на жизненно важных центрах: голове и сердце. Вероника, практически излечивала от всех опасных ран, но эта по тяжести, была особенная. Кровь остановили сразу. Бальзамом быстро дезинфицировали пораженное место. Само горло, к счастью, не было повреждено. Соединив разорванные ткани, Вероника энергией восстановила их функции. Рана под действием бальзама и под влиянием энергетических потоков Олланы, затягивалась на глазах. Наступил момент – Сид открыл глаза.
       Вероника, приложив к его губам палец, дала понять, что ему нельзя разговаривать.
       На поле боя развернулась драма, достойная перу хрониста. Принц Одо со своим малочисленным отрядом врубился в мавров. Словно крылья мельницы, замелькали два меча. Часть неприятельских воинов, узнав его в лицо, не пытаясь оказать сопротивление, побросали оружие и, упав на колени подняли руки. Следовавшие за ними товарищи, не понимая что происходит, натыкались на них сзади, Стоя на коленях, те в ужасе молили о пощаде неизвестно кого, молили и гибли под копытами лошадей своих же воинов. Кто-то крикнул:
     – Принц Одо-о!.. О, Аллах, спаси нас!
       На беду кричавшего, рядом находился командир отряда мавров. Выхватив саблю, он мгновенно снес голову паникера.
     – Вперед! Их всего полсотни, – успел он скомандовать.
       В следующую минуту, бравый предводитель попал под удар Винченцо и стал заваливаться набок. Испуганный конь совершил стремительный прыжок – мертвое тело распласталось на земле. Стало понятным, что вылазка отряда ибн Разина, окончится поражением. Издав боевой клич, Ибн Хусейн усилил натиск. Эрик, словно демон носился по полю боя и сеял смерть. Мысль: что не успел спасти Родриго – ярила его и он, сверкая глазами, опьяненный кровью, рубился, не зная пощады. Эрик не помнил себя таким. – Надежда только на любимую! – произнес он вслух, занеся меч над мавром. Несчастный, услышав его слова и, увидев сверкнувший клинок, зажмурил глаза, ожидая неминуемой смерти. Но принц вдруг отвел удар и произнес уже другую фразу: – Спасет! Конечно, спасет!
       Удивленный воин, не соображая, что произошло, понял одно: он жив. Видя, что принц не собирается его убивать, он, выкрикнув:
     – Спаси и сохрани тебя Аллах! – повернул коня и во весь опор поскакал с поля битвы.
       Продержавшись несколько минут, мавры завернули лошадей и последовали его примеру. Бегство было стремительным, и ворота были приоткрыты, готовые впустить внутрь. Но принц решил довести эту схватку к результату, никак не ожидаемому ибн Разином. Во главе отряда он устремился за убегавшим противником и буквально на плечах въехал в крепость. В городе поднялась паника. Насмерть перепуганный эмир, спрятался в алькасаре и лихорадочно соображал, что делать. Напрасно, приближенный к нему брат любимой жены, Зейфуль ибн аль-Мулек пытался втемяшить в голову, что у противника всего около ста воинов и это, скорее удача для правителя, чем смертельная угроза.
     – Мы убили Сида и захватим этого зловредного принца Одо. Какой бы он не был – ему не устоять против нашей тысячи "бессмертных"!
     – Глупый ты! Если я продолжу сопротивление – город падет, а эмират погибнет. Забыл, что предсказывал мой звездочет?! – огрызнулся эмир и обеспокоенно забегал по комнатам.
       Нет, ибн аль-Мулек не забыл предсказание придворного мага-звездочета. Гласило оно следующее:
      "…В день, когда уйдет полная Луна, а полумесяц сменит пылающее солнце, произойдет нечто, что уничтожит эмират, если мудрость правителя не изменит судьбу его подчиненных. Герой погибнет и воскреснет, а Великий Ученик Всемогущего Разума – въедет в раскрытые ворота Альбаррасина. Он не каратель, но Созидатель!".
       Странное предсказание и очень непонятное. Брат жены правителя пользовался заслуженной славой отважного, но недалекого умом воина. Да и не верил он во все эти предсказания. Была у него мечта: со временем занять престол, сместив одряхлевшего ибн Разина. Он молод, а тот стар. Он пользуется авторитетом у "бессмертных", всячески задабривая их подарками и отличая по службе землями, рабынями и деньгами. Это его инициатива, заключить договор с Педро Арагонским и попробовать захватить Валенсию. – Если не Альбаррасин, то этот город, точно достанется мне в управление, – самонадеянно подумалось ему, но мысли прервал эмир:
     – Запомни! – произнес он назидательно на ухмылку свояка, – Никто еще не победил Сида Кампеадора и принца Одо. О последнем, ходят самые невероятные слухи. Есть очевидцы сражения его и его супруги, принцессы Хуаны, с великанами десятиметрового роста. Великаны были повержены и обращены в бегство. Говорят принц и принцесса заступились за крылатых людей, посланников Аллаха, спася их от Черного рыцаря, а его самого, отправили на тот свет. Беренгер разгромлен, Гарсия Ордоньес – почти уничтожен. У Геркулесовых Столпов, до сих пор вылавливают трупы альморавидов, после уничтожения флота Великого Эмира аль-муслимина.
       В глазах свояка проскользнула ирония, но Ибн Разин, не дав тому сказать, добавил:
     – Я глупец, что послушался тебя и связался с Педро Арагонским. Валенсии нам не видать, как своих ушей, – и глянув на Зейфуля ибн аль-Мулека, завершил язвительно: – В особенности тебе.
     – Как скажет повелитель, да продлит его жизнь Аллах всемилостивый, всемогущий! – отреагировал тот вдруг покорно. Он понял: правителю, что-то известно о его планах, но до поры до времени он это не раскрывает. – Видно не все известно, иначе моя голова давно б уже торчала на колу у ворот крепости. – Свояк еще раз поклонился, спросив:
     – Что прикажет, светлейший?
     – Неси самые богатые дары. Встретим принца Одо, как подобает друзьям.
       Эрик, тем временем, задержавшись в большом дворе крепости, раздумывал, как поступить дальше. Искать ибн Разина, не имело смысла – сам появится. Но и стоять под испуганными взорами попрятавшихся жителей города – невелика честь. Странно было смотреть на тысячу "бессмертных", готовых в любой момент броситься на горстку отважных рыцарей, захвативших ворота крепости. Готовых ли?..
       Командир отборной гвардии правителя Альбаррасина, Абу Али, давно мог отдать такой приказ, но медлил. Он ожидал, что предпримет принц, гроза альморавидов, ни разу не потерпевший поражения. Брать на себя ответственность, ему не хотелось. Противостоять принцу?.. Командир был не столь самонадеян, и потому атаковать его попросту боялся. Ожидание явно затянулось. Эрик не хотел завоевывать крепость и ждал, когда появится сам ибн Разин. Этого ожидал и Абу Али.
       Винченцо предложил: послать его с аль-Рашидом в алькасар.
     – Нет! Негоже нам напрашиваться в гости к тому, который итак преподнесет Сиду ключи от города.
       Принц оказался прав. Вдали появился паланкин с множеством слуг и рабов, несущих что-то на плечах. Несколько верблюдов и мулов, были нагружены поклажей, о весе которой, нетрудно было догадаться по грузной походке животных.
       Абу Али громко отдал команду "бессмертным", и те подтянулись, устремив глаза на приближающегося повелителя.
       Паланкин остановился в двадцати метрах от принца Одо и его друзей. Из него вышел тучный, с обрюзгшим от постоянных перееданий лицом, правитель Санта-Марии-де-Ориенте и Альбаррасина – Абу Мерван ибн Разин.
       Достойный правитель, повелитель и гроза для правоверных подданных, впервые увидел своими глазами легенду Пиренеев, принца Одо.
       Эмир не совсем понимал, как себя вести и оглянулся в поисках аль-Мулека. Тот находился рядом и счел за необходимое, стать на колени и со словами:
     – Великий правитель Санта-Марии-де-Ориенте и Альбаррасина – Абу Мерван ибн Разин, да продлит его дни Аллах всемилостивый, всемогущий, преподносит славному воителю, грозе врагов обездоленных и униженных, принцу Оду дары, достойные его положению и славе по эту и ту стороны великих гор.
       Он подал знак слуге. Тот, подойдя к принцу, опустился на колени и поставил перед ним шкатулку набитую золотыми монетами. Эрик даже не взглянул на золото, ожидая, что скажет эмир.
       Ибн Разин, пожевав губами, произнес:
     – Я приветствую его высочество принца Одо, да хранит его Аллах всемилостивый от всяких бед, и преподношу дары.
       Он махнул остальным слугам и те начали складывать на разостланный перед Эриком ковер, разную золотую утварь.
       Принц смотрел на все это и ждал основного: того, что правитель не спешил ему подавать. Когда сабля великолепной работы дамасских мастеров, увенчала изрядную гору предметов, воцарилось молчание. Его высочество не выражал ни восторга, ни удовлетворения от столь внушительных даров, а ибн Разин не знал, чем еще его задобрить. Не знал или не хотел? Этот вопрос витал в воздухе и был столь очевиден для Эрика, что он впервые нарушив молчание, потребовал:
     – Ключи от города!
       Глаза ибн Разина забегали, и он выдавил, растерянно улыбаясь;
     – Славный Сид Кампеадор погиб, да примет его душу Аллах всемилостивый, могущественный! Мы, правитель, думали, что крепость интересна только ему?
     – Правильно думали! Ему вы их и преподнесете. И дары тоже, – принц махнул в сторону разложенных подношений, – вручите собственноручно дону Родриго Диасу из Бивара, прозванному за доблесть и милосердие: Сидом Кампеадором. Он ждет вас!
     – Где? – вырвалось у эмира. – Он погиб в бою!?..
     – Не испытывайте моего терпения! – сверкнул глазами Эрик.
     – Да-да! – ибн Разин бросил уничтожающий взгляд на ибн аль-Мулека.
       Тот только пожал плечами, сам ничего не понимая. Не испытывая судьбу и терпение грозного принца Одо, правитель знаком приказал нести паланкин к месту битвы. Брат его жены указал рабам собрать дары и следовать за повелителем.
        Через минут пятнадцать-двадцать, длинная процессия прибыла на место сражения.
       Картину там мавры застали весьма непонятную.
       Два прекрасных ангела ходили по полю, перевязывая раненых. Поскольку, пострадавшими в бою были только воины ибн Разина, то правителю и вовсе стало не по себе. Нетрудно догадаться, что ангелами были наши принцессы Хуана и Изабэль. Им помогали несколько воинов из христиан, оставленных с Руисом Мендосой для охраны Сида и братья-пизанцы.
       Сам дон Родриго, сидел на перевернутом возке: рядом стоял барселонец. Лицо Сида было слегка бледным, а шею прикрывал меховой воротник плаща.
       Издалека увидев принца Одо и его друзей, он направился навстречу. Подойдя ближе к нему, Эрик, склонив голову, громко произнес:
     – Монсеньор, ваше задание выполнено. Альбаррасин пал! Вот тому подтверждение, – он отступил в сторону, указав рукой на эмира и его окружение.
       Дон Родриго, даже не посмотрев в их сторону, обнял Эрика и сказал взволнованно:
     – Есть ли та мера, которой может хватить для оплаты моего долга перед тобой и твоими любимыми женщинами!
     – Безусловно, есть! – бережно, чтобы не задеть рану, обнял друга принц. – Есть, и ты даришь нам ее полной мерой. Наша дружба: – что может быть дороже!
       Сид отстранился и взглянул ему в глаза. Он долго смотрел. Смотрел и молчал. Затем, вздохнув, сказал только для Эрика:
     – Я незаслуженно тебя обижал и даже не понимал этого! Простишь ли когда?
     – Ну-ну, когда это было? Недоразумения бывают: на то мы и друзья, чтобы не принимать их всерьез.
       Сид еще раз заглянул ему в глаза и произнес:
     – Хуана и Изабэль спасли меня от смерти… Собственно, я уже был мертв, как говорит дон Руис…
     – Не будем об этом. Лучше прими ключи от вероломного Абу Мерван ибн Разина.
     – Поражаюсь, как ты с сотней воинов взял неприступную цитадель!?
     – Они нас сильно обидели, да, и сами пустили к себе: мне не пришлось даже вдосталь повоевать, – усмехнулся Эрик.
     – Обидели? Чем? – немного отстраненно переспросил дон Родриго, отвлеченный подошедшим правителем Альбаррасина.
     – Принимай ключи, позже поговорим!
       Пытаясь сохранить достоинство, ибн Разин, сделав легкий поклон, указал на небольшую подушку, на которой лежали внушительные ключи от крепостных ворот.
     – Верному другу, непобедимому Сиду Кампеадору, да продлит Аллах всемогущий, милостивый его дни: в знак уважения и соблюдения союзнического долга, преподношу ключи от Альбаррасина. Эта твердыня надежный оплот в борьбе с альморавидами, жаждущими захватить наши земли и поработить народы.
       Хитрый правитель ни словом не обмолвился о своем сговоре с королем Арагона за спиной того, кого уверял в дружбе.
       Дон Родриго сурово окинул его взглядом, затем, переведя глаза на принца и принцесс, вымолвил:
     – Вашу участь решат две прекрасные женщины, оказавшие неоценимую услугу мне и моей супруге.
       Его слова имели подтекст, который не был ясен присутствующим, но был понятен близким друзьям.
       Ибн Разин и аль-Мулюк переглянулись, и правитель, поклонившись Сиду, сказал уязвленно.
     – Уважаю принцесс Хуану и Изабэллу, да продлит Аллах всемилостивый их дни, но я правитель эмирата и прошу оказывать честь, соответствующую моему положению.
     – Положению предателя, нарушающего союзнический долг. Твое слово – не слово эмира, а лай блудливого пса!
       Сид грозно сдвинул брови. Ибн Разин опустил голову и пытался найти слова, отличавшие его ум и сметливость. Но от страха эти качества испарились, и он не мог подобрать нужной фразы, чтобы смягчить своего победителя.
     – У каждого свой расчет… – начал, было, он, но Сид прервал:
     – Тебе нужна Валенсия? Бери! Бери ее, но защити от надвигающейся альморавидской саранчи! Сможешь? Ты даже Альбаррасин не сумел удержать!
       Его слова, словно молнии били в цель, испепеляя зазнайство, чванливость, нерасчетливость, повышенное самомнение одного из правителей-эмиров, которые, один за другим сдали войскам Сира южные эмираты Испании.
       Эмир стоял перед ним, словно мальчишка, втянув голову в плечи, стоял и думал о позоре, какой испытывает сейчас перед христианским баловнем судьбы. Разум не правил сейчас в его голове, а уязвленная гордость, не позволяла трезво принимать слова Сида. А тот, не в состоянии иза ранения повышать голос, говорил негромко, но каждое слово, как удар в набат. Защитник Валенсии клеймил заносчивых выскочек-глупцов, потерявших свои владения, а многие и жизнь.
     – Вам не нравится мое покровительство?! Где правитель Кордовы? Где эмиры Севильи, Гранады, Хативы, Альмерии, а сейчас уже и Бадахоса? Их нет в живых! Вот что несет вам Эмир аль-муслимин. Ты в состоянии ему противостоять? В состоянии защитить свой народ от рабства?! И вот тогда, когда я собираю войска, ищу союзников в нелегкой борьбе, ты и тебе подобные, наносите удар в спину. В ваши глупые головы не доходит, что победив меня, Бен Юсуф уничтожит и вас!
       Сид сверлил взглядом правителя Санта-Марии-де-Ориенте и Альбаррасина, а тот и вовсе сник. Сделав шаг в сторону принцессы Хуаны и ее сестры, дон Родриго произнес с неожиданным теплом:
     – Принцессе Хуане Милосердной и ее сестре, принцессе Изабэлле Прекрасной – вынести свое решение! Я так хочу! Молись своему Богу, недостойный повелитель, чтобы их приговор был мягок.
       Сестры обменялись между собой взглядами, а затем, посмотрев на Эрика, Вероника произнесла:
     – Моя воля совпадает с мнением моего супруга, принца Одо. Также думает и принцесса Изабэль, поэтому, ему и принять окончательное решение.
       Дон Родриго одобрительно кивнул Эрику, и протянул руку в сторону ибн Разина, подтверждая правильность слов принцессы Хуаны.
       Эрик недолго думал:
     – Предательство, карается всегда сурово, – сказал он. – По законам военного времени, союзника, нарушившего свое слово и побежденного в бою, должна ожидать только одна кара: смерть!
       Честно говоря, такого не ожидали ни Сид, ни принцессы. Хотя Вероника, конечно же сразу поняла, какую цель преследует ее любимый, и недоумение, появившееся на лице, тут же сменилось равнодушной маской. Она решила ему подыграть. Оллана, попросту знала, что ожидает правителя Альбаррасина и ее лицо тоже не дрогнуло. Со стороны: принцессы выглядели равнодушными, что, не могло обмануть тех, кто их хорошо знал – например, Винченцо, аль-Рашида и Вячеслава. Хотя, нет! Был еще один человек, и это Руис де Мендоса. Он тоже сумел разобраться в душевных качествах необыкновенных женщин. Принц Одо, тем временем, продолжал:
     – Сиюминутная выгода затмила разум недальновидного правителя, и это можно было бы понять! – Принц Одо окинул ибн Разина и его окружение презрительным взглядом. – Но я согласен с нашим сеньором, властителем Валенсийского края доном Родриго: слово – есть слово. Для людей чести, нарушивших его, это равносильно утрате самой чести, под которой мы понимаем земли, имущество и власть в роду. Ты предал своего союзника, я предлагаю казнить предателя!
       От этих слов ибн Разин и вовсе сник. Он боялся Сида и надеялся, что полководец принц Одо и его супруга, известные своим милосердием, будут ему защитой, от наказания Кампеадора. Такого приговора он не ожидал.
     – Раз этого хотят мои друзья, известные своей добротой к побежденным, значит, ты действительно заслужил своим предательством столь суровый приговор! – Родриго понял желание Эдда проучить вероломного эмира и понял свою роль. Друзья давали ему в руки механизм воздействия на непостоянного и своенравного повелителя Альбаррасина. – И я попрошу принцессу Хуану выразить мою волю.
       Ибн Разин вытаращил глаза на супругу принца Одо: он ничего не понимал. – Как она может выразить волю Сида Кампеадора, если они ни словом не обмолвились между собой?
       Он недоуменно взглянул на ибн аль-Мулека, но тот опустил голову, не глядя в глаза ни господину, ни победителям. У правителя промелькнуло: – Решили унизить меня! Поиздеваться! Ничего: они увидят, как умирает настоящий воин.
       Ибн Разин приподнял голову, выправил осанку и преодолевая страх, посмотрел в глаза принцессе. – Никогда женщина не покорит мужчину, тем более из нашего рода.
     – Вы свободны! Правитель Леванта – милует вас! – донеслось до него. – Ваше окружение – тоже! Грабежа города, согласно военному времени, не будет! Все это, – Вероника кивнула на дары, разложенные перед Сидом, – истратьте на снаряжение воинов в помощь нашему господину дону Родриго из Бивар для его борьбы с Ибн Юсуфом. Вам поставить воинов и ополченцев, количество которых, будет позднее установлено! Нарушите ранее заключенный договор – вас ожидает смерть, а эмират перейдет правителю Валенсии!
       Окончив говорить, принцесса вопросительно глянула на дона Родриго и Эрика. – Браво, солнышко! – возник сигнал в подсознании. – Ты прирожденный дипломат! – Она чуть заметно улыбнулась, отослав: – Твоя школа!
        Реакция самого Сида, была и вовсе удивительна. Он, никак не реагируя на сказанное, только спросил у ибн Разина:
     – Правителю ясны условия его помилования? Особенно концовка?
      Пораженный таким великодушием, тот, склонив голову, ответил глухим голосом:
     – Я понимаю, почему приговор огласила принцесса Хуана.
       Сид с любопытством взглянул на него, но вопрос задавать не стал, ожидая, когда тот завершит.
     – Если бы вы, мой сеньор, Великий Сид, или не менее Великий – принц Одо, сами вынесли мне свой приговор, он был бы один – смерть! Вы доверили его Хуане Милосердной и через ее уста – судьба дала мне шанс искупить вину. Я, с вами до смерти!
     – Ваша судьба была решена принцессами Хуаной и Изабэллой, и только ними. – Отреагировал Сид. Помолчав, добавил: – Подумав… Я, и мой друг, принц Одо, согласились с этим. Но вам наука: мы прощаем заблуждения и ошибки, но не предательство! Видно их высочества увидели в вашем поступке, что-то такое, что нам не удалось сразу разглядеть – не подведите их!
       И впервые в мусульманском мире, правитель склонил голову перед христианской принцессой.
     – Слово, которое я подтверждаю, никогда не будет нарушено. Я даю его и вам, моя спасительница! Никто не собьет меня с пути, указанному мне через вас, нашим Аллахом, всемилостивым, всемогущим! – Ибн Разин бросил уничтожающий взгляд на ибн аль-Мулека, и повторил: – Моя клятва не будет нарушена, Аллах свидетель!
       Этим и закончилась самая опасная страница из жизни дона Родриго Диаса из Бивар, повелителя Валенсии и Валенсийской долины, поставивших его вровень с эмирами и христианскими правителями Испании. Этот странный эпизод из жизни Сида – не вымысел, хотя роман-фентези, подразумевал бы подобное. Случай ранения в горло – реальность, которую не могли объяснить современники, а историки последующих эпох, окутали ореолом таинственности, сделав его самой значительной загадкой средневековой Испании. Лишь мы знаем: принцессы Хуана и Изабэль своими энергиями – дали возможность герою Испании еще некоторое, весьма продолжительное время, противостоять альморавидам, сдерживая завоевание Леванта.
       Полководца, несколько десятков лет оборонявшего Восточную, Западную и Северо-западную части Пиренейского полуострова от альморавидов – разные хронисты по разному оценивали. Для одних: Сид Кампеадор – жестокий завоеватель, самовлюбленный эгоист эксплуатирующий народы Леванта, для других – щит, сдержавший, как некогда Карл Мартелл, нашествие арабов в Европу. Где истина? Вопрос из вопросов! Друзья ценили его и были преданы идеалам и устремлениям этого замечательного человека, враги же – боялись, и всячески порочили полководца и государственного деятеля.
       Эрик с Вероникой и Олланой, предприняли дополнительные меры по безопасности Сида. Из Атлантиды были переправлены специальные доспехи, полностью прикрывавшие тело и шею. Принцу стоило немалых усилий объяснить другу их появление.
       Подготовка к осеннему наступлению альморавидов, шла полным ходом, и Сид Кампеадор, во многом положившись на принца Одо и его друзей, полностью переключился на Валенсию.


Продолжение следует.