История, похожая на сказку. Глава 15

Всё-таки Еремей и вправду был настоящим сказочным царём…
- Ладно. Не царское это дело – душой кривить!
«Как раз царское», - подумал Стас, но вслух говорить этого не стал. Ждал, что дальше скажет. Еремей обернулся к сыну:
- Прости, сынок, что правду от тебя скрыл. Не так всё было. Слушай, пока душа горит… Только не взыщите, начну с самого начала, а то история не сложится.
…Был у меня дружок закадычный, Святослав. Выросли вместе, один кусок хлеба на двоих делили, одним плащом укрывались. Потом выросли, разошлись наши дорожки, только старая дружба с годами не ржавеет…

«А никелем покрывается», – добавил архимаг про себя.
- Встречались порой, больше – по службе ратной. Оженились оба, детишек родили. У меня – сынок подрастал, у брата моего названого – дочка. В мать, синеглазая. Синеглазкой и нарекли… Только видишь, как оно вышло: у тебя, сынок, матушка рано Богу душу отдала, а Синеглазка того пуще – круглой сиротинкой осталась. Думал я её на воспитание забрать, в память о друге моём разлюбезном, да тут дядька этот, Афиноген, подвернулся. Однако приглядывал я за девочкой, издаля, конечно. Бойкая выросла, породу не обманешь… А тебя, Иван, я, видать, лишнего берёг да холил… Всё б тебе в бирюльки играть, спать сладко да с девками песни играть. Как на такого царство оставишь? И вот покумекал я и решил: пусть-ка дети познакомятся, может, и выйдет чего. Синеглазка хоть и не царского рода, но всем взяла. С такой не пропадёшь…

- Стало быть, не было болезни никакой? – догадался Иван-царевич, с несколько оторопелым видом внимая откровениям родителя.
- Не было, Вань. Ты ж знаешь, меня и смолоду ни одна хвороба не брала… Повод был нужен основательный. Простишь батю-то? – повинился Еремей.
Иван, шмыгнув носом, сжал отца в объятиях. Тот только крякнул одобрительно: силой в него пошёл!

- Спасибо, отец! Хитрость твоя на пользу оказалась… Это ты меня прости, что таким охламоном был… Лучшей жены мне и вовек не сыскать бы… А теперь и дочка подрастает… Не до глупостей…
Синеглазка, услышав такие слова, засияла ясным солнышком. Архимаг улыбнулся, Лея тихонечко хлюпнула носом. Даже Серый Волк умилённо разглядывал эту картину всеобщего прощения и взаимопонимания.

- Эх! Тогда и я повинюсь! – решительно махнул рукой Иван-царевич. – Со Змеем Горынычем я того... Не было битвы, короче говоря. Я было начал мечом махать, а он меня урезонил…  Поговорили душевно. Никакой он не злодей вовсе, наветы одни в сказках-то. И зуб он мне сам отдал, выпавший… Так что не герой я, получается, а обманщик форменный.. Чай, разлюбишь меня теперь? – погрустнев очами, обернулся он к Синеглазке. Та глянула на него пристально, рассмеялась серебряным колокольчиком.
- Вань, ты хоть и царевич, а дурачок у меня, - вроде слово обидное молвила, а до того нежно прозвучало, что всем немножко завидно стало, по-хорошему так. – Как же я разлюблю-то? Ишь, глупость какую удумал… А мне ведь тоже есть что рассказать…  С Горынычем-то мы давно дружим. Уговор у нас с ним: женихов отпугивать… Из тех, что за приданым охотятся… Так, постращать только, конечно, не более. А ты, видать, Змею понравился. Ты как, не сердишься на меня?

Первым заржал Еремей. Да так, что пополам согнулся от хохота. Царевич и Серый Волк подхватили, и скоро смеялись уже все. Чувствовалось, что вот выговорились – и камень с души упал. Аж слышно, как стукнулся. Когда народ немножко успокоился, Стас задал вопрос, который пока остался невыясненным:
- А яблоки-то хоть настоящие?
- Самые что ни на есть, - подтвердила Синеглазка, оторвавшись от важного дела: расцеловывания супруга в обе щеки.

- Куда же они девались, если царь их не того… не употребил по назначению? – подключилась к разговору провинциальная ведьма-журналистка.
Еремей развёл руками и улыбнулся смущённо.
- Там ещё история приключилась… Я уж и пожалел, что задание такое выдумал. Из-за прихоти, получается, яблоки волшебные сорвать заставил… Обратно-то не прирастишь. Вот сижу я на крылечке, совесть меня мучает. Закручинился, голову повесил. И вдруг слышу:
- Что, царь-батюшка, невесёлый сидишь? Может, сказкой потешить тебя?
Стоят передо мной три старца-гусляра, как лунь, седые. Уважил я старость, в терем пригласил, за стол усадил. Ох, и складно сказки сказывают! Заслушался прямо… Дай, думаю, одарю сказителей по-царски! Так и отдал им те яблоки. Приняли с поклоном – и без следа исчезли. Будто и не было их…

- Стало быть, нету яблок молодильных? – переспросила немножко расстроенная Лея. Видимо, понадеялась выпросить яблоки у царя, тогда бы и к Афиногену этому идти не надо, смекнул Стас. Не выйдет… К тому же в бумаге далеко не три яблочка фигурируют… Ох, ну до чего ж не хочется прихоти-то гендиректорской потакать… Ладно, по ходу дела разберемся… А пока…
- Спасибо вам, хозяева любезные, за хлеб, за соль, за прием душевный, – архимаг поднялся из-за стола, следом и Лея вскочила. – Пора нам… Путь впереди неблизкий.

- И не погостили! – всплеснула руками Синеглазка.
- Правда, пора нам, - улыбнулась ей магичка. Подошла, расцеловала звонко в обе щеки и шепнула тихонько (но Стас услышал): - За сарафанчик спасибо…
- Носи на здоровье, - так же тихо ответила Синеглазка и подмигнула.
- А я, пожалуй, с вами пойду, - неожиданно подал голос Серый Волк. – Дорогу покажу. А может, и подсоблю в чём. Мне не привыкать!
Иван-царевич и царь Еремей вышли провожать на крыльцо. Синеглазка тоже было собралась, да тут наследница громким рёвом сообщила, что спать больше не намерена и требует внимания к своей особе.

- На обратном пути заглянуть не забудьте! – напутствовал царь-батюшка, а Иван подошёл к Стасу и крепко пожал ему руку. – Ты поосторожнее там с Афиногеном-то! – предупредил. – Мало ли, чего он удумает…
Архимаг усмехнулся.
- Ничего… Авось, сдюжим…

Тут из терема выскочила Синеглазка, одной рукой прижимая к себе вопящую Василису, а в другой у неё был солидный узел, от которого шёл сытный аромат съестного.
- Вот, собрала на дорожку… Наскоро, не взыщите… В дороге-то перекусить захочется, поди!
Архимаг и Лея поблагодарили радушную хозяйку и, сопровождаемые Серым Волком,  тронулись в путь, навстречу новым приключениям.