Умиротворение
Повернувшись в сторону офицера, русский что-то прокричал. Медленно подошел командир. Усталым голосом сказал пару фраз и махнул рукой. Подхватив оружие, русские, пригибаясь, полезли дальше. Панцерфауст забрали с собой.
Делать нечего, Хельмут побрел к своим. Уже вечерело. В ушах стоял гул гигантского сражения за Берлин. Ни на минуту не прекращались всполохи огня на небе, далеко вверху летели трассы зенитных снарядов, метались прожекторы. Где-то стреляли.
Мальчишка завернул на угол. Бахнуло из винтовки. Хельмут схватился за горло. Между пальцев ручьем лилась кровь. Рядом зазвучали немецкие слова:
- Ты что, совсем рехнулся, это наш!
- Прямо в горло, эх.
- Не повезло парнишке!
- Держись, сынок.
Кто-то пытался бинтовать его рану, повязка соскальзывала, напитывалась кровью. Мальчик глядел на всех с удивлением, дескать «Вы чего, я же свой! Я сражаюсь за свою страну! Зачем вы меня убили?». Его тело тряслось, руки опирались на чьи-то плечи, задевали локти.
А потом Хельмуту вдруг стало легко, он весело смеялся, улетая туда, где гудели эскадрильи советских штурмовиков, где было темно и спокойно.
Свидетельство о публикации №212102300118