Исповедь

Кто лучше меня знает человеческую сущность, ведь уже триста лет я слушаю исповеди людей. Сколько грешников выходило из меня очищенными и умиротворёнными. Сколько священников в тишине моих сводов внимали плачу душевному – всех их не перечесть. Не нужно представлять себе трёхсотлетнюю старушку, подслушивающую чужую исповедь. Упаси, Господь. Ни один человек не вправе раскрыть тайну исповеди. Ко мне это не относится, ведь я не человек, а старая исповедальня. «Начиная с XVI века для обеспечения большей конфиденциальности стали использовать особые кабины – исповедальни, обычно деревянные, где кающийся преклонял колена на низкой скамейке сбоку от священника, сидящего за перегородкой с решетчатым оконцем. Такое сочетание публичности и конфиденциальности, считающихся желательными, а в некоторых случаях — необходимыми». Об этом вы прочтёте про меня в энциклопедии. Хорошо написано, ведь без меня трудно представить исповедь.

Прежде, чем ты подойти к исповедальне, тебе необходимо простить другим – тем, кто провинился перед тобой. И я подчеркиваю: должен. Об этом нам напоминает «Отче наш» всякий раз, когда мы произносим эту молитву. Ты должен победить в себе чувство, что  другой человек – твой враг. Ты должен победить в себе ненависть и жажду мести, свое раненое самолюбие. Если ты не простишь его, грех неприязни встанет между тобой и Отцом.
Много я слышала раскаяний, и каждый раз слёзы наворачивались на моих глазах. Наверное, я стала на старости сентиментальной. Что я хотела сказать? Ах, да – человеческая сущность. Поделюсь с вами по секрету. Вот одна история, случившаяся ещё в прошлом веке.

Дама выглядела богатой и ухоженной, и одежда и походка выдавали в ней светскую львицу, меня трудно обмануть. Она выглядела обеспокоенной, хотя держалась великолепно. Она подошла ко мне. Старый Капеллан ждал её внутри. Я пропустила её через левую дверцу и как всегда напрягла свой слух.

– Отче, я согрешила.
– Слушаю, дочь моя.
– Я изменила мужу, запачкала себя этим гнусным, непростительным грехом и опустилась низко, гораздо ниже своего уровня, ведь я женщина благородная и воспитанная и вдруг…
Дама зарыдала. Так бывает, когда грех жжёт вас, и вы долго носите его в себе.

– Продолжайте, дочь моя.
– Мой муж граф де … известнейший человек, мы уже больше двадцати лет живём в честном супружестве, я всегда на виду, правда я никогда не страдала отсутствием внимания со стороны других мужчин. Часто во время бала или званого обеда мне приходилось принимать ухаживания и выслушивать комплименты, но так принято в свете – никуда от этого не деться. Но я не ожидала, что упаду так низко.
– …
Иногда молчание священника заставляет быть прихожан откровеннее.
– Я отдыхала в частном санатории: видите ли, меня стали мучить мигрени. Мне прописали воды, и нужно было их пить несколько раз в день. Вся публика собиралась после полудня в красивой ротонде на берегу озера. Я забыла сказать – это происходило на берегу Швейцарского озера и публика, естественно была самая изысканная. Графиня N со своими детьми, супружеская пара и один русский, кажется князь. Во всяком случае, он так представился. Немолодой, но сохранивший свою красоту, он всегда был элегантен. Он лечился дуэли, – об этом он не любил рассказывать, что придавало очарование и таинственность его бледному лицу. Мы стали встречаться. Всё располагало к роману: луна, лёгкий бриз с озера, прохлада вечера. Он был галантен и я не устояла. Голова шла кругом, я давно уже не испытывала таких чувств. Да, я низко пала, я знаю, но этого могло и не случиться, я просто потеряла голову…
– Почему же вы, дочь моя, считаете, что низко пали?
– Но, ведь – это же грех!
– Да, дочь моя, прелюбодеяние – страшный грех, требующий глубокого раскаяния. Я о другом: почему вы считаете, что низко пали, ведь вся ваша жизнь готовила вас к этому греху. Вы говорите, что не страдали от отсутствия внимания мужчин. Часто вы были на людях, потому что обязаны вести светский образ жизни. Балы, комплименты, тайные ухаживания, разве не так?
– Да, отче…
– Вся литература описывает и готовит человека к моральному падению. Живопись воспевает обнажённое тело, чувственная музыка будоражит страсти. И всё это люди воспринимают, как должное. Разве вы сопротивлялись греху? - Я этого не хотела.
– Так ли это, ведь вы могли не ходить, прервать свидания, ведь был такой момент?
– Был.
– Но вы его упустили сознательно, сказав себе, что вы предприняли всё возможное, и теперь ни в чём не виноваты. Так?
– Это очень жестоко, отче, во всём обвинять только меня. Есть же и объективные обстоятельства.
– Скажите мне, дочь моя, вы хотите больше: покаяться или найти себе оправдание.
– ...
– Поймите, если вы уйдёте отсюда с уверенностью, что вы не виноваты, в следующий раз вы пойдёте на грех с большей лёгкостью. Покайтесь. Вы всегда жили во власти условностей, поэтому грех так легко вошёл в вашу жизнь.
– Я в отчаянии, что же мне делать?
– Жизнь – это либо узкий путь, ведущий к спасению души, либо широкий путь  греха. Осознайте, что вам нужно менять всю жизнь и отвергать любой помысел греха.

Странные существа – люди. Они мучительно ищут истину, но отворачиваются от очевидной правды. Уверены, что живут святой жизнью, при этом совершают чудовищные поступки. Они стараются сделать Бога соучастником своего греха. Они постоянно себя оправдывают и повторяют свои всё снова и снова. Есть только один выход: честно взглянуть на свою жизнь и изменить её к лучшему, тогда ангелы на небе поют свою песнь, а я скромно продолжаю нести свою посильную службу. Приходите, я вас жду.