Дума о хлебе

24 апреля 2001 года
Перелистывая как-то свои записные книжки времен перестройки, обнаружил в них несколько неразрезанных талонов на приобретение хлеба за октябрь 1991 года. Тогда мы в своей семье, видимо, уложились в половину установленной нормы потребления, запас не создавали, сухарей не сушили, скота не держали, а значит, и не скармливали ему хлеб.
Хлеб, хлебушек. Сколько уж раз на моей памяти пере¬живали мы трудности в обеспечении людей хлебом. За¬помнились годы войны и года три послевоенного перио¬да. При полном отсутствии тогда хлеба обнаружилась при¬годность в пищу многих растений, на которые и теперь смотрю с уважением. Спасители вы народа.
Раньше всех на полях появлялись головки хвоща, потом — дудки, не знаю их точного названия, но вареные они вполне съедобны. На поко¬сах, пока родители, из¬немогая от жары и го¬лода, косят, нам, ре¬бятишкам, надо было оборвать распустившиеся головки красного клевера, розоватые макушки кашки и мелкие, как капли пота, слезки. Все это дома раскладывалось на сковородки и про¬тивни, ночь подсыхало в печи, а рано утром, когда мы еще спали, отец размельчал это в ступе, им же сделанной из оси¬нового бревна высотой около одного метра.
Сухие травы или мелко нарубленная солома скоро пре¬вращались в подобие муки. Если в доме была картошка, то её варили, толкли и смешивали с приготовленной травя¬ной мукой, и получался "хлеб", который ели взрослые и дети.
Зато как бережно относились все к выращенному урожаю. При ручной уборке подбирался каждый колосок. Когда стали жать хлеба косами, конными и тракторными косилками, поте¬ри его в поле возросли. Но и тут помощь детей была неоцени¬ма. После занятий в школе по наряду бригадира шли в поле и собирали все оставленные колосья ржи, ячменя, стручки гороха. Слава Богу, выжили и в то тяжелое время.
Послевоенные хлебные карточки для жителей деревень не полагались, а после отмены карточек купить хлеб было все равно трудно. Магазина в деревне не было. Родители поручали купить хлеб нам, школьникам. После занятий в школе мы, деревенские ребята, выстраивались в очере¬ди в магазине ОРСа Явенгского леспромхоза. Запомни¬лись почему-то продавцы-мужчины: Василий Заверюхин и Валентин Лопин. Последний особенно не жаловал де¬ревенских покупателей. Мог запросто отказать в продаже нам хлеба. А когда удавалось купить, то желательно, что¬бы от твоей буханки не отрезали, а приложили к ней дове¬сок, его можно съесть дорогой. Дома хлеб ждали. В отхо¬дах тогда, конечно, не было и крошки хлеба.
Долго в семье сохранялась традиция ; хлеб резал все¬гда отец. Он брал буханку или каравай домашней выпеч¬ки и тонким ножом, двигая его на себя, а каравай упирал¬ся ему в грудь, резал ровные ломти, складывая горкой на середине стола. На большую семью и хлеба требовалось много. Теперь, когда моя семья полностью собирается ред¬ко, а я по привычке режу хлеба много, жена иногда напо¬минает: остановись. Понаблюдайте у себя дома, в гостях, у соседей, как они режут хлеб. Далеко не все умеют. Все¬гда отмечаю, как нарезают хлеб у родственников в Пите¬ре, ломтики тонкие, но ровные, совсем маленькие. Возму¬щаюсь их отходами, забыли, видать, о блокаде.
В детстве иногда спрашивали: тебе хлеб отрезать в одну руку или в две. Непосвященные, конечно, выбирали в две руки и получали предельно тон-кий ломтик, такой одной рукой и правда не удержишь, прогнется, для одной руки отрезали толстый ломоть. В кино иногда показывают, как в старые времена хозяин после резки хлеба сгребал крошки в ла¬донь и отправлял их в рот. Для меня эта картинка не из кино, отец собирал со стола до единой крошки.
В шестидесятые годы завели было поря¬док ; в столо¬вых хлеб ле¬жал в хлебни¬цах, стоимость его включали в сто¬имость блюд. Порядок не прижился, хлеб стали опять поку¬пать. На стенах в столовых вывесили призывы типа: "Хлеба к обеду норму бери, хлеб ; это ценность, его береги".
Так сколько же нам надо хлеба? Говорят, есть научный расчет ; по 850-1000 килограммов на человека в год. Та¬кое количество якобы дает возможность кормить народ хлебом без сбоев, создавать резерв, продавать, выделять на корм скоту. Молоко, мясо, яйца на одних травах не по¬лучить. Теперь общеизвестны данные о производстве зер¬на в России с конца XIX века. Крестьяне России кормили хлебом пол-Европы. Даже в годы Отечественной войны наш северный край производил хлеба в десять раз боль¬ше нынешнего времени. Не было оглядки на Запад, о за¬купке хлеба не думали.
Потом решали хлебную проблему расширением пахот¬ных земель, освоением целины, были попытки выведения многоколосных сортов пшеницы. Ввели уголовную ответ¬ственность за скармливание хлеба скоту.
В печати появлялись десятки рецептов изготовления блюд из черствого хлеба, в магазинах вывесили объявле¬ния о приеме и даже покупке сухарей от граждан. Но как-то само собой отошло и это. Хлеба стало вдосталь.
И вдруг снова беда. Погода ли, что другое, но хлеба опять стало не хватать, опять ввели талоны на хлеб, те, что у меня и сохранились. Но оказалось, что до введе¬ния талонов хлеба раскупалось меньше. А нам опять помогла Америка. На радость ихнему фермеру парохо¬ды с зерном, куриными окорочками и прочей бездели¬цей потянулись к нашим берегам. Не велика же оказа¬лась мудрость руководителей страны, если решали про¬блему закупкой хлеба за океаном. Сказали бы своим крестьянам, сколько надо хлеба, цену наперед назвали, да развернули бы те корабли, что вывозили народное достояние за хлеб, который у себя в стране растет не хуже, и хлеборобы пока не перевелись. Да ведь из вы¬ращенного зерна хлеб еще испечь надобно. В магази¬нах при большом ассортименте хлеба редко удается ку¬пить хороший. Одна мучка, да разные ручки. Как выра-щивать, так и печь хлеб ; призвание иметь надо. Я бы за наш, истинно русский, подовый каравай, выкатанный в опанке, на поду русской печи выпеченный, двойную цену дал. Стряпушке добра и здоровья желая.