Волчьи ягоды

    Далеко от больших городов, быстрых поездов, широких автострад, в глухом синем лесу рос большущий куст боярышника. В детстве называли эти ягоды волчьими. Никто не знает почему они так назывались, никто не видел, чтобы их ели волки, наверное от того, что так было загадочно. От детского ли названия  куста или от того, что было удобное место Волк и Волчица устроили под кустом свое логово. Куст накрывал логово огромной шапкой, склонив ветки до самой земли. И летом и зимой куст защищал волков от непогоды. Морозным мартовским утром Волчица родила двух волчат и это добавило забот главе семейства, матерому, седеющему Волку.
   Стоял апрель, природа понемногу отходила от холодной зимы и, хоть, в ложбинах и овражках еще лежал снег, как напоминание о тяжелых временах, солнце во всю силу пыталось обогреть озябшую землю и ее обитателей. Волчата уже немного подросли, становились все больше непоседливыми и любопытными, пытаясь освободится от материнской опеки чтобы посмотреть, что там за кустом. Но Волчица настойчиво возвращала их в логово и могла еще больно потрепать за непослушание.
    Тот злосчастный день начинался, как и все обычные дни в волчьем семействе. Волк уходил на охоту за добычей, волчица занималась потомством и ничего не предвещало беды. Солнце уже поднялось над верхушками деревьев, когда сухой, резкий выстрел рассек дремотную тишину леса, разделяя время на «до» и «после» и рассыпался многократным эхом по деревьям. Волчица вздрогнула. Тревожное предчувствие обострило ее слух и нюх до предела. Вдалеке был слышен собачий лай. «Вот еще, несет кого-то нелегкая…», - подумала Волчица. Постепенно лай становился все слышнее, уже были слышны крики «гостей». Волчица поднялась на ноги, щенки тоже пришли в движение. Она лизнула одного, затем другого, как бы говоря «будьте послушными, и не вылезайте из логова» и побежала навстречу надвигающейся опасности, чтобы увести охотников подальше от логова, подальше от волчат. Она специально бежала по просеке, чтобы ее заметили, останавливаясь и прислушиваясь к тревожным звукам. Охотники перекрикивались и Волчица могла определить безопасное расстояние до них. Она отчетливо почуяла человеческий запах, остановилась, застыв с поднятой передней лапой, готовая сорваться в любую секунду. Невдалеке зашевелились ветки, это пробираясь сквозь кустарник, шел охотник. Волчица  заметила его первой и выжидала, когда он заметит ее. Когда оставалось каких-то три-четыре прыжка, охотник остолбенело посмотрел на Волчицу, растерянно и испуганно хватаясь за ружье, пытаясь направить его на Волчицу, но ветки всякий раз цеплялись то за ремень, то за ствол, мешали, как будто помогали Волчице. Наконец-то охотник освободился от веток, но Волчица успела отбежать в сторону и спрятаться за деревьями. Охотник истерично заорал:
- Петрович! Петрович! Волк… на тебя пошел! Где собаки?! Мать их!
   Волчица понеслась по просеке. Собаки, почуяв момент своей нужности, загавкали еще громче. Все вокруг засуетилось, пришло в движение. Первоначальный испуг охотника превратился в азарт погони. Он не переставая кричал что-то Петровичу, другим охотникам. «Заметили», - подумала Волчица и нырнула на свою любимую тропку. Она бежала, прислушиваясь к истеричному лаю собак, не торопясь, что бы не оторваться от погони, пока не уведет охотников подальше от логова. Собаки догоняли. Впереди затрещали ветки и Волчица  чуть не столкнулась с потревоженным криками и лаем кабаном. Увидев Волчицу, кабан предупредительно  визгнул  и понесся прочь, небольшой чугунной болванкой, ломая на своем пути кустарник. Пробежав еще немного Волчица услышала, что собаки сбились со следа и кружат в месте их столкновения с кабаном. «Ну и хорошо, уйдут подальше», - подумала Волчица.
    Сделав небольшой крюк, она остановилась, вслушиваясь в отдаляющийся лай. Постояв, потрусила к Волчатам. Чем ближе она приближалась к логову, тем сильнее была её тревога. Какой-то незнакомый запах  добавился к уже родным запахам её логова. Вот куст. Возле куста стоял Волк нагнув голову смотрел на Волчицу. Сердце частыми ударами просилось выскочить наружу… Она подбежала к логову… Оно было пусто. Растерянно, бегая рядом, обнюхивала  то место, где совсем недавно она оставила Волчат. «Непоседы. Ах вы сорванцы, куда же вы подевались», - обманывала себя Волчица, боясь даже подумать о том , что их она не увидит  больше никогда…
   «Я уже везде искал… их нет ни где…», - сказал Волк. Волчица поняла, что тут не обошлось без охотников, хотела побежать и будь, что будет… Но  Волк стоял на пути, не пуская её. «Не надо… Их не спасешь и себя погубишь…»  Волна отчаяния и тоски охватила Волчицу, лапы подкосились и она легла в ямку, где еще не остыло место от её Волчат…
    Три дня Волчица не вставала с места, внюхиваясь в еще сохранившийся запах Волчат. Но он становился все тоньше и тоньше В конце концов голод вынудил её оставить логово и она пустилась на поиски пропитания. Она  брела по лесу и, хотя  голод давал о себе знать, не было ни сил ни желания гоняться за дичью. Так, безрезультатные поиски вывели её на окраину леса, где пахло человечьим жилищем, коровником и возможностью легкой добычи. Она трусила по дороге, разделяющей лес  и поле, когда услышала едва различимое поскуливание. Волчица остановилась, стала вслушиваться. Грудь стала наполняться тревогой, но какой-то радостной. Она жадно втягивала воздух, стараясь распознать хоть маленькую частицу родного запаха. Но кроме запаха намокших прошлогодних листьев, набухших почек и доносившегося запаха коровника, Волчица не учуяла. Опять кто-то заскулил. Она потрусила на звук. В придорожном бурьяне валялся мешок. Волчица подбежала обнюхала его. В мешке что-то шевелилось, но запах был не знакомый, чужой. «Это все из-за мешка», - подумала Волчица, не раздумывая, схватила его и побежала в свое логово.
   Прибежав к родному кусту, Волчица положила мешок в ямку и мордой стала искать край, потом схватила за угол, подняла и из мешка вывалились два пушистых шарика…
Это были два щенка какой-то крупной собаки, они были ,примерно, ровесники её волчат. «Ваша мать тоже не находит места», - сказала Волчица. Один щенок залез под неё и стал тыкать морду в её брюхо, ища сосок. Волчица легла полумесяцем недоверчиво рассматривая «находку». Через минуту щенки освоились с новой кормилицей и взахлеб сосали Волчицу. Пришел Волк и притащил в зубах зайца. Бросив добычу невдалеке, с удивлением посмотрел на новых жильцов логова. Подошел, понюхал и сказал: «Не важно где родиться, важно каким ты станешь». Лег напротив и с интересом наблюдал за щенками.
      Прошел день и два, потом неделя. Волчье семейство, хотя в полной мере его назвать было нельзя «волчьим», вернулось к обычной своей жизни.
      Прошло время и умер Волк, потом Волчица. Охотники рассказывали, что в тех местах видели двух огромных, диких псов, с волчьими повадками, хитрых и неуловимых. Сколько не пытались охотники их поймать, уходили, да еще и подранят кого, то собаку задерут. Старые охотники говорят, что мстят  они человеку, за свою мать, да и за Волчицу, которая их выкормила….
     А куст боярышника и сейчас растет на том же самом месте, в сентябре облачаясь в багровый наряд, усыпанный как бисером ярко-красными  ягодами, названых в далеком детстве, почему-то волчьими.