Странная дружба

       Добрососедским отношениям посвящается

       Обычно Чарли, наш маленький, но не по размеру громкий «звоночек»,  облаивает всех, проходящих или  проезжающих мимо двора. Забор сплошной и глухой, но между нижней его кромкой и цоколем есть небольшой просвет. Чарли пользуется им, как танкист смотровой щелью. Только водитель на месте сидит и поворачивает  машину туда, куда посмотреть хочет, а  Чарли вынужден бегать вдоль этой длинной щёлки, не отнимая при этом от неё глаз, чтобы не пропустить возможный маневр противника, т. е. прохожего: вдруг покусится на хозяйское добро! Хвост задерет и елозит мордочкой, как ползунком по кулисе,  туда-сюда, туда-сюда! Только успевает ногами перебирать. Смешно на него смотреть. Но, сам он относится к этому  делу очень серьезно и недоуменно поглядывает, оборачиваясь на меня: мол, что там за смех, на кону безопасность жилища, всей нашей семьи…
        На появление за воротами друзей и знакомых  Чарли уважительно помалкивает .  Только хвостиком помахивает.  Ждет, когда хозяева сами догадаются и впустят  гостей. И правильно делает. Чего зря глотку драть – всё равно, они  уже заранее созвонились  –  мобильники-то с собой для чего носят? Так что, лучше поберечь  связки.
        С соседским  Диком у них тоже своеобразный разговор получается. Дик не на много старше Чарлика, но раз в пять крупнее – кто-то из его предков, наверное,  дружил с немецкой овчаркой. Забор между нашими участками  из металлической сетки. Спустит соседка Дика с цепи  –  он, первым делом,  бегом  к нашей стороне: посмотреть,  не гуляет ли по двору дружище Чарли. Ясно, что не всегда их прогулки совпадают. Увидит Дик меня во дворе и заскулит  -  выпусти, мол, Чарлика, скучаю - не могу, пообщаемся с ним пару-тройку минут. Да, пожалуйста! Чарли – в своём репертуаре: «как с цепи срывается», хотя он о ней и представления не имеет...
       …У него шикарный вольер – целый палисад перед  домом ему отдан.  Гуляй – не хочу.  Но у Чарли такая натура, не может он спокойно свободу воспринимать. Для него каждое открытие калитки из палисада во двор, как сигнал к атаке, как последний глоток этой свободы…  Вихрем  пролетает он над  двором и огородом туда и обратно, вокруг и по диагонали,  минута - и всё обежал, везде заглянул, где надо, отметился.  И уж потом, когда и с мамой, и со мной напрыгался, наобнимался, причем искренно, не для проформы… и  уж потом – к другу…  Чарли, вообще, искренний пёс, душа–парень, как и большинство его не очень высокородных  собратьев, не испорчен человеческой дрессурой.  Таких, как  Чарли,  с человеком связывает не надежда на кусок хлеба, а общее чувство незащищенности перед судьбой...
       Так, вот, быстро утолив этот моральный голод недолгой разлуки  с хозяевами (нам больше нравится: «родителями»), он, наконец,  обращает внимание на  Дика.  А, тот! Весь испрыгался за сеткой: друг, подойди скорее, поговорим, понюхаемся, пробежимся…  Надо видеть оскорбительную, на мой взгляд, снисходительность, которую демонстрирует Чарли в
отношении, практически, к единственному своему другу. Небрежной походкой, как-то бочком, подваливает он к скулящему от избытка чувств соседу и… буквально орошает заборную сетку - как раз в том самом месте, куда Дик пытается просунуть свой нос, чтобы поздороваться с товарищем.
       Ну и ну! Думаете,  Дик обиделся? Удивляюсь я простоте собачьей души. Мгновение они смотрят друг на друга, и, вдруг, не сговариваясь, срываются в параллельный бег вдоль забора, добегают до угла, поворачиваются мордами  друг к другу, секунду-другую выжидают и снова синхронно стартуют в обратном направлении. Вот, скажите, что это? Игра? Или ритуал такой? Может быть, они так отводят душу, стресс снимают…  Кто их знает…
        Как правило, без пригляда мы Чарли на улицу не выпускаем. Не знает он норм никаких. Бежит, куда глаза глядят,  сломя голову,  гоняйся потом за ним. «Чарли! Чарли! Чарли, негодяй такой, ко мне!» Коварный ребенок! Подбегает к тебе с видом раскаявшегося гуляки, ты уже готов подхватить его на руки…  Тут он уворачивается,  только его и видели, догоняй!..  А, поводок на него надевать… жалко. Да, и поздно уже приучать. Вот он и растет оболтусом. Никаких правил не признаёт: ни приличия, ни гигиены - оболтус, и всё тут.
      Выбегает,  допустим, Чарли на улицу  в любое время года, в любую, самую сухую погоду… и обязательно находит самую-самую грязную канаву, каких на нашей улице не так уж и много, но есть. К его чести, надо признать, купание с шампунем под холодным душем он переносит терпеливо, этого  у него не отнять.И ничего у него не отнять… Например, «апорт», и тот не отнять. Единственное, чему  успели мы его научить  -  бегать за «апортом». Так, он и тут умудряется усложнять отношения. Только с третьего, а то и с пятого раза, если ласково попросишь, вернёт тебе мячик. Вот, такой "сложный" у него характер.
       Да, про Дика. Выпускаем с соседкой их двоих погулять.  Одновременно – пусть  друзья немного вместе побегают. Мы ж не звери - понимаем... Всё! Понеслись…  Соседка мне: не волнуйся, мол, с  Диком он не пропадет.  Тот, если что,  за ним присмотрит. Возвращаются:  Дик  -  собака, как   собака. А, на Чарли - смотреть  страшно.  По уши в вонючей  жиже…  и где он её так быстро нашел? У Дика  даже лапы чистенькие, а этот…  В общем, с Диком  Чарлика на улицу отпускать  - значит, тоже без мочалки не обойдется.      
       Так что, теперь, если Дик на цепи сидит и поскуливает – скучно ему, я беру нашего малыша на руки, как совсем маленького, и несу его через улицу, к соседской калитке. С другом повидаться. Друг, конечно, прыгает от радости, цепь напрягает, а этому пофигисту - хоть бы что!  Вертит себе головой:  мол, где тут у тебя что итересненького?  –  кастрюльку его высматривает. То ли он специально его поддразнивает, то ли у него это комплекс неполноценности такой - компенсирует, наверное, моральные неудобства из-за разницы в размерах...
       Такие они разные, а вот дружат. Странная  дружба. Но верная. Верят они друг другу. Если одному, вдруг, покажется в потемках, что кто-то чужой идет по улице, он обязательно залает, а  другой  тут же его поддержит. Не глядя. Без колебаний, как настоящий друг.               

Осень, 2012 г.