Выбор

 

   Радгар стал сомневаться, что он когда-нибудь выйдет к людям... Степь будто издевалась над ним. Он никак не мог вычислить  ни одного ориентира, и не был уверен, что не проходил уже раньше по той местности, по которой шел сейчас, не ходит здесь кругами. Итак, он окончательно заблудился.
   Он не заметил, когда потерял дорогу - едва заметную утоптанную тропу. Перепутал её с пересыхающей канавкой, ушедшей в никуда. Взятый с собой запас питьевой воды и пищи, хотя он расходовал их крайне экономно, был на исходе. Как всё глупо вышло...
  Напрасно он поспорил с приятелями. Нет, он никогда не сможет сам, в одиночку, найти и привести назад всех потерявшихся верблюдов. Поспорил сдуру – а теперь расхлёбывает... Увлёкся поисками, не вернулся вовремя, не повернул обратно – в азарте погони, метался по степи, загнал коня. И - не только не пригнал верблюдов до заката, но и сам заблудился,  оторвавшись от кочевников и оказавшись где-то далеко, в незнакомых землях.
  Третьи сутки пошли, как он скитался в одиночестве, а кругом расстилались бескрайние степи. Он давно уже мечтал только об одном – поскорее выйти к людям.
  Чёрные саксаулы, редкие кусты, шелковистый ковыль, колючки татарника, репейник, пожухлая линялая полынь-трава, шустрые проворные ящерки, суслики и тушканчики, мгновенно прячущиеся в норы, издалека заметив одинокого странника. Степные пеструшки шуршат сухими листьями. Иногда проползают перед ногами змейки быстрой пёстрой лентой. Высоко в небе осматривают свои владения орлы, пониже – иногда покажется седой лунь или кроншнеп с загнутым вниз клювом. И снова – лишь ветер колышет волнистое травяное море. Небольшие озёра, иногда встречавшиеся ему на пути, обросшие по краям таволгой и камышом, над которыми тревожно кружатся, заметив его, журавли, может быть, и дали бы ему немного воды – но их пересохшие обмелевшие воды с заболоченными берегами вызывают опасения: можно глубоко увязнуть в рыхлом красно-коричневом грунте. Изредка попадались кусты боярышника и тёрна с мелкими ягодами – вполне годные в пищу. И даже встречающаяся саранча не казалась ему такой уж противной на вкус. Не будь он так сильно измотан – быть может, смог бы изловить неповоротливую, мелькнувшую в густом ковыле дрофу…
  Солнце уже садилось, приближалось к линии горизонта. Надвигалась новая, одинокая и голодная, ночь в степи. Хорошо ещё, что в рюкзаке имелось тёплое верблюжье одеяло - да и то, неуютно и холодно  даже под ним под открытым небом, под сильным, холодным и пронизывающим насквозь, ветром. Радгар слабо поёжился, и, заметив невдалеке небольшой холм, направился к нему: какое-никакое укрытие от ветра, если заночевать под холмом с подветренной стороны. Ускорив шаг, в наступающих сумерках Радгар зацепился за колючку, потом споткнулся о камень - и вдруг, упав на землю, стал проваливаться вниз, в пустоту, вместе с рыхлой комковатой почвой. Летел он недолго - и в конце больно ударился копчиком о твёрдую каменную поверхность. Встав, он потёр ушибленное место и осмотрелся. Было абсолютно темно. Радгар снял рюкзак и достал  самодельный факел - торчавшую из рюкзака палку, на которую была намотана ветошь. Первую ночь пути он провёл без сна, шагая по степи и освещая себе дорогу подобным факелом. А теперь, в полной темноте, он смочил ветошь бензином из припасённой бутыли, осторожно поджег её спичкой – и, направляя вспыхнувший факел в разные стороны от себя, осмотрелся, куда же он попал.
 
               
   Странное это было место... "Должно быть - здесь когда-то разрабатывали полезные ископаемые, и остались пустоты", - подумал Радгар, рассматривая обширное, вырубленное в природном камне, подземелье, образующее сложный, запутанный лабиринт. Затхлый воздух - и будто даже иного состава, чем на поверхности: как ни странно, более чистого. А вот - старый металлический сундук без крышки... Что в нём? Сокровища? Удивлённый Радгар запустил вглубь сундука руку - и только пыль, мелкая однородная сухая пыль веков, осталась на его ладонях. Но вот он нащупал в глубине нечто твёрдое... Радгар снова погрузил в пыль руку, запустив её теперь гораздо глубже - и извлёк на поверхность тяжелое, массивное кольцо с гранёным прозрачным камнем. Он снова запустил руку - и снова вынул из сундука золотое украшение. Более того - казалось, драгоценные камни, ювелирные украшения - заполняли сундук где-то на две трети.
  - Приветствую тебя, путник! - услышал Радгар сзади себя скрипучий тихий голос.
   Он обернулся. Неподалёку он увидел старика с длинной белой бородой, опирающегося на суковатую палку.
   - Ты - дух-хранитель сокровищ? - спросил Радгар, отступая подальше - и прячась за старый сундук.
   Старик рассмеялся.
   - Ты хочешь убить меня, дух, чтобы эти сокровища не достались никому? - спросил Радгар.
   - Выходи-выходи, поговорим. Видишь - я стар и немощен... Хотя... Я, конечно, могу изменить свой облик... Кажется - что смогу. Но - не сейчас. Выходи, неужели ты боишься старого дедушку?
   - А ты не станешь меня убивать? - спросил Радгар.
   - Ну, пару десятков лет назад убийство случайно попадающих сюда людей ещё входило в мои обязанности... Я тогда был духом кувшина, запечатанного здесь, в подземелье, для того, чтобы охранять сокровища. Но, видишь ли, недавние испытания, проходившие неподалёку, сотрясли землю - и мой кувшин разбился. И я стал относительно свободен - от обязательств, в том числе. А теперь, когда ты проломил своды моей пещеры и рухнул вниз - мне можно улететь отсюда навсегда, туда, куда я только пожелаю! Но - как видишь, я пока не спешу. Привычка! Надо ещё проститься с этим маленьким, тесным мирком - прежде чем достигнуть окончательной свободы.
  - Ты - джинн?
  - Да, можно и так сказать. Я - был джинном. Злобным духом. Но те века, что я провёл внутри бутылки, сделали меня другим. Ведь, если бы я всё время оставался злобным и мрачным, я был бы очень плохим собеседником и компаньоном... Для самого себя. Да, я хитрый и злобный дух. Но речи мои мягки, и взор мой кроток.
  - Хорошо! Ты - джинн. А раз у тебя нет бутылки - то ёмкостью, тебя содержащей, является эта пещера. Из которой ты теперь можешь выйти - благодаря мне. Значит, я - твой освободитель. И ты должен выполнить ...несколько моих желаний, - сказал хитрый Радгар, несколько расхрабрившись.
  - Ох, уж эти люди! Они никогда не ценят того, что имеют, и желают большего! Ну, раз ты так желаешь... Загадай три любых желания!
   Подумав, Радгар сказал:
   - Ну, что ж! Три... Хочу быть самым умным, самым красивым и самым богатым!
   - Губа - не дура! Что ж! Выполняю! - прокричал джинн, неожиданно громким голосом - так, что сотряслись своды пещеры.

               
   Радгар проснулся и открыл глаза. Он возлежал на множестве подушек, на кровати под балдахином с поднятыми шторками. Вокруг были великолепные ковры, шелковые лёгкие простыни колыхались под свежим лёгким ветерком. Золотые перстни и наручные браслеты яркой вспышкой блеснули в лучах раннего солнца, заалели рубинами, заиграли сапфирами и алмазами. Вытянув руки перед собою, Радгар долго рассматривал великолепные драгоценности - чудо ювелирного искусства. Пока... "Что такое?" - изумился Радгар, приглядевшись внимательней. Его руки были покрыты довольно густыми рыжими волосками, а пальцы заканчивались длинными грубыми и острыми когтями. Радгар, теряясь в догадках, присел на мягком ложе, откинув простыню. Его лёгкая короткая туника не могла полностью скрыть уродливые формы огромного живота, а ноги тоже были покрыты шерстью, ещё более густой и длинной, и были очень короткими и кривыми. Вид их не скрашивали даже изящнейшие ножные браслеты из чистого золота, выполненные в виде венков из золотистых и серебристых листьев, обрамлявших цветы из самоцветов.
"В чём дело? Я же должен быть красив!" - изумился Радгар, вспомнив и пещеру, и старика-духа.
   Он стремительно соскочил с богато украшенного ложа на ковры, усыпанные свежими цветами, и пронёсся мимо чаши с курящимися благовониями, мимо фигурок-статуй прекрасных девушек, отлитых из бронзы, белых павлинов из кости с вставками-инкрустациями из камней, мимо маленьких хрустальных колокольчиков на серебряных стебельках, издающих мелодичный лёгкий звон - к замеченному им зеркалу в богатой золоченной массивной раме, находившемуся в глубине тёмной ниши. Из коричневой густой темноты отражающей поверхности, как из тёмной болотной застоявшейся воды, на Радгара в тот же момент выпучились огромные выпуклые глаза очень странного существа - с массивным подбородком, огромным ртом, поросячьим пятачком, с длинными висячими ушами и с маленькими синими рожками над сморщенным узким лобиком.
  Радгар заревел по-звериному - и бросился прочь от зеркала. "Я должен был стать красавцем, а не уродом!" - завопил он во всю свою луженую глотку. Громкую, как труба, созывающая людей на молитву. На его крики сбежались странные и страшные существа, похожие на него самого, только ноги их были ещё кривее, животы - ещё толще, а рост - гораздо ниже. Особенно уродливы были грудастые полные женщины с маленькими глазками и чёрными длинными когтями.
  - Что ты хочешь, господин? Новых яств, музыки, цветов? Мы исполним все твои желания, о мудрый из мудрейших! - сказала одна из женщин низким грудным голосом. Она хлопнула в ладоши – и тут же появились рабы – такие же уродливые, с серебряными и золотыми подносами. На подносах были и удивительные благоуханные фрукты, и дичь, и сладости, и вино в длинных прозрачных бокалах синего стекла, с тонким вычурным узором.

   Несмотря на пышное убранство дворца, его несметные богатства, которые нельзя было исчислить и осмотреть и за год, Радгар вскоре стал скучать. Грустно и одиноко было ему среди этих страшилищ, к тому же, неприятно чувствовать себя страшным уродом.
   Лишь несколько дней провёл Радгар в своей новой царственной обстановке – и этого времени было достаточно для того, чтобы понять, насколько тупы его страшные подданные. Они носили решетом воду, гонялись за двумя зайцами сразу, по вечерам разрушали недостроенный дворец, возводимый ими с утра, чтобы наутро начать строить новый, ловили рыбу на деревьях и пытались плавать в кораблях по суше, учили орла летать, а рака – ходить задом наперёд...
   "Я не стал умнее, но я здесь - самый умный. Не стал красивее - но здесь я самый красивый. И старик-джинн провёл меня, несчастного!" - думал Радгар, оставшись один в царских палатах.
   Неожиданно он увидал сидевшего на подоконнике прекрасного юношу, атлетического сложения, золотоволосого, с коричневым загаром. Тот сидел, болтал ногами, смотрел на Радгара - и смеялся.
  - Ты - кто? - спросил Радгар, - Как ты здесь оказался?
  - Я пришёл справиться, как у тебя дела. И я же говорил тебе о том, что в дальнейшем захочу  преобразовать своё тело. Не узнаёшь?
  - Ты - джинн? Ты - тот самый старик? - удивился Радгар.
  - Бывший джинн. Теперь у меня другой титул, - уклончиво ответил юноша.
  - Ты обманул меня! И я сейчас убью тебя! - вскричал Радгар, бросаясь к юноше.
  Но его удары дубинкой, предназначавшиеся собеседнику, прошли сквозь пустоту. А юноша оказался за спиной Радгара, и снова звонко рассмеялся.
  - У тебя ничего не выйдет! - сказал он.
  - Ты обманул меня!
  - Вовсе нет!
  - Но я не стал ни красивее, ни умнее.
  - Не стал. Но ты стал самым красивым и самым умным! Правда - среди глупых дэвов. И своей человеческой формой расплатился за даденное тебе несметное богатство и за власть. Ты - самый богатый дэв. Потому что ни ум, ни красота никогда не даются даром. Эти качества нарабатываются кровью и потом, осознанием, устремлением и даже потерями.  Даже бессмертные получают их не задаром. И лишь богатство - не дар богов, а порожденье иллюзий. И я предоставил его тебе. Наслаждайся!
  - Но я не хочу быть дэвом! - возопил Радгар.
  - Не хочешь - как хочешь... Но тогда - всё вернётся на круги своя. И ты не будешь богат! - улыбнулся юноша, - Ну, так как? Что ты выберешь: богатство - или человеческую форму?
  - Верни меня обратно! - вскричал Радгар.
  И тогда странный юноша подошел к нему близко-близко - и щелкнул пальцами у него над ухом.
   
                *
   Радгар проснулся от холода. Было сыро от выпавшей росы. Сильно, по-степному, пахло горькими травами. Солнце ещё не взошло, но уже начинало понемногу светать. Всё ещё яркими были крупные звёзды на ярко-синем небе. Ветер приятно овевал лицо, трепал волосы, залезал холодными струйками под рубашку...
  Радгар посмотрел на свои руки, ощупал лицо - и улыбнулся. У него снова не было несметных богатств, и он по-прежнему блуждал одиноко по степи. Но теперь он снова был человеком! И потому, рано или поздно, он обязательно найдёт дорогу домой.